Назад в СССР: Демон бокса – 3

Эпилог

Эпилог

Моё субъективное время нагоняло реальное со скоростью приблизительно десять лет за один день, то убыстряясь, то притормаживая, не спрашивайте — почему. Знаний ординарного земного профессора физики для этого мало. День Х, когда моя вторая реальность налетит на прежнюю, где обосновался «Вышний», пришёлся на пятнадцатое августа.

Я удалил всех сотрудников института и охрану ещё накануне девятого августа, сохранив только автоматические средства защиты и не желая свидетелей вынужденной посадки инопланетного корабля. Своему заместителю вручил конверт с минским адресом, получатель — Ольга Матюшевич, с наказом отправить заказным.

Представляя скорость Почты России с приписываемым ей лозунгом «И пусть весь мир обождёт», прикинул, что раньше чем через дней десять письмо не достигнет адресата. Машка и Ваня в Европе, далеко от места событий. Наши с Олей двойняшки тем более: Михаил на МКС, Зина — в антарктической экспедиции. Супруга рвалась за мной на Кавказ, но я обещал сам вернуться в Минск шестнадцатого. Соврал, не впервой.

Конечно, мог зарядить письмо на почтовый сервер, задав отсроченную отправку. Но инопланетный гад видит интернет насквозь, любые пароли и самые многоуровневые системы защиты, похоже, даже не замечает. Поэтому писал от руки, боясь, что внутри базы даже отключённый от сети компьютер ему подконтролен.

«…Когда ты будешь читать эти строки, не уверен, буду ли я ещё жив…»

Фу, какая банальщина! На компе исправил бы, чёркать не хочется, как и переписывать заново. Сойдёт.

'Уверен, ты в глубине души догадывалась: я прибыл из будущего. Совсем недалёкого — из девятого августа две тысячи двадцать четвёртого. Оттого удивлял тебя феноменальными предвидениями про распад СССР, про одиннадцатое сентября в США, двадцать четвёртое февраля в России и Украине, седьмое октября в Израиле. Не исключаю, что-то мог бы поменять и даже предотвратить, но не стал, не зная наверняка последствий вмешательства. Боялся, что изменения не дадут мне выполнить главную миссию. Без патетики и преувеличений — спасение человечества. В том числе тебя и наших детей.

В тот день девятого августа в горах Кавказа совершила аварийное приземление инопланетная космическая станция, управляемая искусственным интеллектом. Желая исправить повреждения, ИИ отправил меня в прошлое, в зародыша, ещё не получившего душу в материнском чреве. Так я родился в семье Матюшевичей с единственной задачей: заработать к две тысячи двадцатым годам порядка миллиарда долларов и обеспечить изготовление нового агрегата вместо сломанного.

Инопланетянин поддерживал со мной связь через толщу десятилетий и постоянно шантажировал отменой отправки в прошлое. Тот Валерий Матюшевич, появившись на свет без знаний о моих предыдущих жизнях, избрал бы совершенно иной путь, получился бы обыкновенный советско-профессорский недоросль, а не боксёр.

Хуже всего, он бы не встретился с Викой и с тобой, а если и так, какие у тюфяка были бы шансы вызвать интерес у инязовских красавиц, генеральских дочек? Значит, Маша, Ваня, Миша и Зиночка просто бы не родились. Каждый день с момента зачатия я боролся за их жизнь.

Сражаюсь и сейчас.

Если думаешь, что та хрень, собранная в окончательном виде на заводе «Дженерал Дайнемикс», поможет инопланетному пришельцу улететь, то как бы не так. Постепенно я узнал назначение основных узлов станции и пришёл в ужас. Для нас она — «Звезда смерти» из «Звёздных войн».

Сделанный в Америке блок представляет собой вакуумную камеру, в которую из накопителя будет перемещено антивещество, удерживаемое в равновесии особым полем, разгадать его природу — жабры коротки. Я распечатал и оставил в Минске все записи технологических процедур, расчётов, быть может, учёные с более умной головой, чем отбитая у чемпиона по боксу, сумеют раскрыть секрет.

Как только главная энергетическая установка заработает, на Кавказе появится источник холода. Он должен за столетие понизить среднюю температуру на планете на двадцать два — двадцать три градуса. Потом ИИ отправит хозяевам мессидж: постель заправлена, прилетайте.

Аборигенная фауна и флора, включая человечество, им без надобности.

Тот же энергоблок запитает продвинутую систему защиты. И сейчас наш враг прикрыт весьма тщательно, станет абсолютно неуязвим.

Скажешь, банальный и заезженный сценарий из ненаучной фантастики? Верно. Но суди сама. Естественный отбор действует и на Земле, и в космосе. Экспансионистское мышление даёт несомненные преимущества в выживании. Представь кота Леопольда, пропагандирующего общечеловечьи и общекошачьи ценности в стиле «ребята, давайте жить дружно», и террориста с автоматом, готового без раздумий стрелять. Леопольд и симпатичнее, и ближе нам ментально. Но ставку на исход их поединка, пусть в краткосрочной перспективе, я сделаю на автоматчика. Добро, конечно, победит зло, но при одном условии: если это добро выживет. Сейчас, похоже, надвигается критическая ситуация.

В программу для «Дженерал Дайнемикс» я внёс одно крохотное изменение. Рабочие чертежи вводятся в станок ЧПУ через локальную сеть, она не подключена к интернету, наш враг не в силах прочесть. Как поправка отразится на работе установки, могу только предполагать. На всякий случай убрал всех сотрудников подальше от института. Включение главного энергоблока космической станции произойдёт около полуночи.

Я — живучий, ты в курсе. Постараюсь уцелеть.

Все шестьдесят три года моего существования посвящены одной цели — испортить инопланетянину его аппаратуру окончательно. Ради вас.

Жалею лишь об одном, слишком редко говорил, как люблю тебя и наших детей'.

Конечно, спустя несколько дней и за пару минут до роковой черты многое бы написал иначе. Если бетонная стена толщиной три метра с плотной сеткой стальной арматуры внутри выдержит, и выберусь из передряги живым, перехвачу письмо и объясню всё сам.

Ой, да кого я обманываю! Ясно же — себя.

За стеной проснутся силы, готовые изменить климат всей планеты. Оптом. А в вакуумной камере имеется выточка всего в несколько микрон. Асимметричность энергетического кокона, вызванная этим дефектом, не даст удержать в тисках безумное пламя аннигиляции. В теории.

И «Вышний», и предоставленные им материалы просто вопили о необходимости выдержать идеальную симметрию. В идеале изготовление и финишную сборку подобного оптимально провести в космосе, но даже арендовать МКС или китайскую станцию на низкой орбите проблематично, ИИ счёл риск исполнения на Земле приемлемым.

Агрегат, он размером с ведро, тащили на Кавказ в герметичной упаковке. И теперь что-то поздно менять, я смотрел на табло обратного отсчёта, при четырёх нулях не надо нажимать никакую кнопку, автоматика запустит процесс гибели Земли сама. Или гибели моего института, увидим.

…00–04…00–03…00–02…

Вдруг услышал злой и раздражённый голос ангела Юры: «Марк? Ты где болтаешься шестой день!», но ответить не успел.

Всё исчезло.

Кто пережил настоящую смерть, а не клиническую, знает, после предсмертных мук не бывает никакого тоннеля и света в его конце. Тем более если погибаешь мгновенно, и мозг не успевает обработать болевой сигнал, словно вообще ничего не произошло. Ровно так, как в пятидесятом, когда во время полёта столкнулся лоб в лоб с немецким реактивным «Швальбе», и обе крылатые машины вместе с пилотами в тысячные доли секунды превратились в огненный шар, где не сохранилось ничего живого.

Между смертью и появлением в преисподней проходит какое-то время. Видно, оно нужно новопреставленной душе, чтоб просочиться через переход между мирами и получить направление от ангелов на воздаяние за грехи, сколько именно — сейчас скажут.

Я упал на кафельный пол. Когда-то он был деревянным, потом из грубого камня, теперь выложен щербатой плиткой как в приёмном покое районной сельской больницы.

Встал и без приглашения уселся на стул перед столом, занятым двумя демонами в людском обличье. Оба пялились в стеклянные мониторы образца нулевых годов и не спешили обратить на меня внимания.

Ну, естественно — прямой путь а зону для зэ-га. Убивал, лгал, развлекался прелюбодейством, пока не сошёлся с Ольгой, да и с ней формально грешил блудом, пока не зарегистрировали брак. Уж точно не святой великомученик. Соответственно, выброшен в приёмную часть для определения меры воздаяния за грехи и отправки в отряд зэ-га.

— Привет, мужики. Как служба? Знаю, на экранчиках — мои подвиги. Лет на тридцать-сорок в заключённые грешники попаду, как с куста.

Сидевший ближе ко мне аж зеньки вытаращил от услышанного.

— То есть ты не удивлён, что умер?

— А как иначе? Сидел около энергетической установки, заведомо неисправной, и хрен убежишь. Не убьёт, так ранит.

— Какое ранит! — второй демон повернул ко мне свой монитор с картинкой, спутниковое фото впечатлило. Не то что институт, гору как корова языком слизнула, на её месте образовалась впадина. — Ага… так это твоё художество?

«А город подумал — ученья идут».

Я колупнул пальцем столешницу словно смущённый нашкодивший школьник.

— Думал, оно шпокнет, а там как бабахнуло!

Жаль, что искусственные интеллекты не имеют загробного пристанища для бессмертной души по причине отсутствия оной, иначе бы «Вышнего» потрошила бы такая же парочка и ломала головы с крохотными рожками — что с сим чудом делать. Что «Вышний» погиб, сомнения неуместны. Он ютился в коробке из очень прочного и твёрдого металла, но это, конечно, не танковая броня. Хиросима — просто хлопок петарды рядом с моей пиротехникой, горжусь.

— Интернет буквально извергается сообщениями, — комментировал демон, вернув себе монитор. — Взрыв оценочной мощностью до мегатонны вызвал нормальное такое землетрясение, в населённых пунктах, а это десять километров и далее, повреждены здания, вылетели стёкла. Хорошо, что пострадавших нет. Госдеп США вопит о нарушении Россией договора о запрете ядерных испытаний… О, российский МИД сообщает: готовится протест правительству США о преднамеренной диверсии на научном объекте, получавшем финансирование из американских фондов. Военкоры пишут о теракте.

Примерно такую реакцию я и представлял. Лучше бы сказали спасибо, что не детонировал весь запас, рассчитанный на глобальное управление климатом в течение сотни лет.

— Парни! Вижу телефонный аппарат. Внутренний? Наберите, будьте любезны, 0–33, тридцать третью небесную канцелярию, ангела зовут Юра. Вот так просто, без завитушек, Юра. Скажите, Марк ждёт его в приёмной вашей зоны.

Демон, показавший катаклизм, потянулся лапой к трубе, но его остановил первый.

— Обожди! Тут святоши совсем охренели.

Ко мне теперь повернулся стеклом второй монитор, на запрос «Марк» выдавший крайне пренеприятный текст: тридцать третья небесная канцелярия разыскивает упомянутого прикомандированного демона Марка, самовольно сбежавшего в мир живых девятого августа. Вероятно, использует запрещённый артефакт, позволяющий избежать обнаружения. При поимке применять любые меры принуждения — вплоть до полной ликвидации.

Мать вашу так и растак… Выходит, небеса и близко не располагают технологией контроля за временем и реальностями, какая имелась у покойного инопланетянина. Я изменил прошлое человечества, пусть в крохотной его части, соответственно — и прошлое тридцать третьего ангельского стада. Поскольку девятого августа «Вышний» в новой версии истории не развлекался уничтожением туристов и инструкторов, в загробный мир не ссыпались их души, значит, здесь не известно о нависшей тогда опасности. Стало быть, Юра элементарно не помнит о моём задании! И с девятого августа, по его мнению, я благополучно дезертирствую.

Правда, он почувствовал меня на пару секунд, когда личное и реальное время сравнялись. Что сделает? Понятия не имею.

Напарники успели перекинуться парой фраз.

— Эй, Марк! — начал первый. — К святошам тебе нельзя. Выпишут всё что угодно, вплоть до Великого Ничто.

— Только не это! Меня опускали в него. В педагогических целях.

— Рецидивист! — хохотнул второй. — Ты мне нравишься. Давай я вкину тебе в плечи символические тридцать…

— Смотри, у него самопожертвование. Пусть со странным намерением «спасение человечества»… От кого?

— Хотел как лучше, получилось как всегда, — признался я, понимая, что историю с «Вышним» ничем подтвердить не смогу, из реальности и из базы данных загробного мира она стёрта начисто.

— Ну, мотивация имеет значение. Да хрен с тобой, двадцать лет зоны. Меньше — подозрительно. Спрячешься. Грехи спишутся, допустят до Божьей Благодати. Так что теперь ты не Марк, а раб божий и заключённый грешник Валерий Матюшевич. Клянусь, ангелам мы тебя не заложим.

— Замётано. Спасибо, пацаны. Кстати, где мой положенный глоток счастья?

Ох, какое это чудесное ощущение! В Божьей Благодати и восторг обладания любимой женщиной, и радость от единения с могучей крылатой машиной, и миллион любых других радостей, доступных на Земле или в раю. Одновременно. Жаль, всего секундное. Специально, чтоб осуждённый знал, чего он лишён за прижизненные грехи, получая мучения вместо высшего кайфа.

— Благодарствую! Вы — классные пацаны. Пойду, наверное.

Наверно, впервые за много тысяч лет операторы приёмной удостоились похвалы. А я шагнул в дверь, нарисовавшуюся в только что непроницаемой стене, и втянул носом до боли знакомый и за многие сотни лет ставший привычным запах — дыма, человеческой боли и безысходности.

Снова зона. Снова унылые ряды зэ-га, заключённых грешников, бараки для проживания, пыточные. Вертухаи переругиваются на латыни загробного мира, я делаю вид, что не понимаю, новопреставленному уроженцу СССР не положено.

Начальник отряда встречает новичка традиционным тычком в челюсть.

Да кто так бьёт! Котик лапкой — и то сильнее. Надо найти Рокки Марчиано и устроить чемпионат ада по боксу. Для нас с ним всё кончилось, нечего бояться и терять, он больше не разобьётся в авиакатастрофе, я — не взорвусь. Покойники, бывшие люди — смелые люди, как пел Володя Высоцкий, тоже давно усопший.

Хуже, если тридцать третьей канцелярии снова понадобятся агенты для сомнительных дел в мире под солнцем. Там не глупцы, святоши со временем соотнесут мнимое дезертирство с катастрофой на Кавказе и моё мельтешение на радаре за миг до взрыва. Вычислить меня, уточнив, что за душа скатилась оттуда в преисподнюю, и наградить очередным невыполнимым заданием им не составит труда. Шабес-демон не имеет права выбора, нравится или не нравится не имеет значения, изволь выдернуть шашку наголо — и в бой!

Конец