Не грози Дубровскому! Том 12

Глава 10

Повесив трубку я, мягко говоря, был зол. При этом я злился не столько на ублюдка герцога, сколько на себя. Нужно было убедиться, что Фридрих надышался испарениями квакштуньи и сошел с ума. Но нет! Я позарился на новые танки. Из-за моей неосторожности похитили жену Тополева.

Проклятье! Как же меня достало то, что из-за меня страдают близкие мне люди. С другой стороны, единственный путь, чтобы никто не страдал, так это запереться в Дубровке и ни с кем не общаться. Но даже так пострадает тот же Ершов, да и род Львовых уже был бы стёрт с лица земли. И Оболенский бы давно потратил последние сбережения и пошел по миру.

Польза от меня определённо есть, и немалая. Осталось придумать, как защитить всех достойных людей. Как только Айрис закончит обучение, думаю, я смогу решить и эту проблему. А пока нужно разыскать герцога. Ведь, насколько я знаю, его имение уничтожено. Видимо придурок решил спалить до тла свою халупу, лишь бы избавиться от квакштуньи. Пусть не переживает, новую партию я готов поставить ему в любое время и совершенно бесплатно.

Убрав мобилет в карман, я направился к Большакову. Алексей Павлович вместе с дочкой получил от меня уютный домик на берегу реки. Он был намного скромнее, чем его прошлый особняк, но Большаков не жаловался. Алексей Павлович целыми днями рыбачил, а по вечерам отправлялся на арену, чтобы пострелять из арбалета. Вот и сейчас он сидел с удочкой.

— Папенька, может сходим в суши бар? — спросила Ульяна, крепко обнимая отца со спины.

— Обязательно сходим, ты, главное, держи сачок наготове. Ага, ага! Клюёт! Доченька! Сачок! Скорее! — заголосил Большаков, вытянув из воды огромного карася.

На вид рыбина весила не меньше десяти килограммов. Удивительно что Алексей Павлович смог вытащить эту рыбину, ведь его здоровье за долгие годы изрядно поизносилось. Карась упал в сачок, но Ульяна не смогла удержать его в руках и рыба попыталась уплыть вместе со снастью. Пришлось потянуться к мане. Лоза оплела сачок и вытащила его на берег.

— Виктор Игоревич! Вы как всегда вовремя! — обрадовался Большаков. — Я уж было испугался, что уйдёт карасик. А вы его — цап! — и вытащили. Ловко. — Большаков, широко улыбаясь, пожал мне руку, но тут заметил, что я не улыбаюсь в ответ. — Что-то случилось?

— Да, Алексей Павлович, нужна ваша помощь.

— Вот как. Ну что ж, я всегда рад послужить во благо рода Дубровских.

— У вас остался номер Клещова?

— Конечно остался. Но, вроде как, он оборвал со мной все связи, — замялся Большаков, помня, как расстался с Клещовым.

— Это неважно. Дайте его номер.

Большаков покопался в мобилете, нашел нужный номер и передал трубку мне. Я нажал на кнопку вызова и стал ждать, пока Афанасий снимет трубку. Ждать пришлось долго. Более того, я перезванивал пять раз, пока этот скользкий упырь всё же решил ответить.

— Какого чёрта тебе нужно⁈ — послышался грубый голос.

— Афоня, ты чего лаешь? Хозяина не признал или забыл, что у тебя в груди до сих пор есть лоза, обвивающая твоё сердце?

— В-в-виктор Игоревич? — заикаясь, промямлил Клещов.

— Он самый. Мне снова нужна твоя помощь. Есть один гражданин, Фридрих Август Первый. Он известен как герцог Краковский. Правит австрийской частью Польши. Так вот, мне нужно, чтобы ты разыскал, где этот крысёныш прячется.

— Так это же Польша, а я в России, — попытался отмазаться Клещов, но благодаря Большакову я понимал возможности Афанасия.

— Сказки эти будешь другим рассказывать. Я знаю, что у тебя есть верные люди и в Европе. Иначе как бы ты контрабанду возил? Значит так, у тебя есть десять часов чтобы его найти. Если не успеешь, то твоё сердце остановится. Отсчёт пошел.

Я бросил трубку и пожалел, что не оставил парочку трупов гвардейцев герцога. Сейчас бы с их помощью запросто смог бы отыскать зарвавшегося похитителя.

Краснодар. Японский сад.

Одуванчик по имени Жанна счастливо улыбалась, держась за ручку с молодым человеком лет двадцати. Он был, между прочим, княжеским сыном. Галантный, интересный собеседник, талантливый маг, красивый. Но при всём при этом у него был один весомый недостаток. Он не Дубровский.

С тех пор как Жанна переехала, её по-прежнему терзали воспоминания о Викторе. Она чувствовала его прикосновения на своём теле, поцелуи и не только… Краснодар принял девушку с широко распахнутыми объятиями. Тёплый климат, радушные люди, вкусная еда, а ещё слава.

Какая такая слава? Элементарная. Дубровский за короткий промежуток времени сумел вырастить из Жанны гениального мага, да такого, что Жанна была на две головы впереди сверстников, обгоняя даже пятикурсников. Здесь её считали гением! Но Жанна знала что даже рядом не может стоять с дарованиями Дубровского.

— Всё в порядке? — поинтересовался чернявый парень, внешне даже чем-то напоминавший Виктора.

— Да, да. Всё замечательно. Просто я немного задумалась.

Жанна взмахнула волосами, стараясь прогнать мысли о Дубровском, но так ничего и не вышло. Мысли навязчиво ползли в голову, как будто Виктор был для неё целым миром. Возможно так и было.

Жанна с новым парнем гуляла по уютным улочкам парка, кушала мороженое, смеялась и всеми силами старалась забыть о жизни в Иркутске. Она лучезарно улыбнулась и заглянула в глаза своего ухажера.

— Спасибо тебе. Я так рада, что мы выбрались погулять. Такой прекрасный день. Солнышко светит, птички поют, а ещё а-а-а!!! — Жанна упала на колени и схватилась руками за голову.

В её разум вторгся бурный поток образов, которые она не могла контролировать. Резня. Чудовищная резня! Миллионы трупов. Куски тел разбросаны повсюду, как конфетти. Кровь льётся бурной рекой. Тела покойников быстро стягиваются в одну кучу, образуя гору из мёртвой плоти высотой до небес. А на вершине горы стоит он. Дубровский.

От дикого ужаса Жанна забыла как дышать. Виктор изранен, руки и ноги сломаны, его грудь ходит ходуном, а на лице обречённая улыбка. Вдали слышатся громогласные шаги. Чья-то поступь сотрясает землю, заставляя гору из трупов медленно разрушаться. Возникает огромная тень и накрывает Дубровского.

Видение оборвалось, оставив Жанне животный страх, дрожь и слёзы, льющиеся из глаз.

— Виктор. Во что же ты вляпался? — прошептала она.

Не успел я попрощаться с Большаковым, как мобилет завибрировал. Пришло уведомление из чата боевых крыльев.

Гантулга: Виктор Игоревич, тут из двери сочится чёрная мерзость, похожая на гной.

Квазар: Не тольква сочится, но ещё и воняет дохлятиной.

Ода: Вы забыли упомянуть, что от этой гадости земля вокруг начинает умирать.

Дубровский: В каком смысле умирать?

Гантулга: Да ерунда. Почва трескается, трава высыхает, ну и птички дохнут, если пролетают над этой гадостью.

Антип: Нужно уничтожить чёртову дверь!

Дубровский: Да, Антип Иваныч, я бы с радостью. Вот только это божественный артефакт. Его так просто не разрушить.

Антип: Так давайте притащим Гру туда, пусть отрабатывает свои тортики, обжора проклятый!

Гру: Но-но! Я папрашу быть павежливее. Я сичас вазважу линию абароны вокруг этой дверцы. К тому же я уже пробавал иё разбить, нивышла.

Ода: Гру-сан, я могу научить вас Русскому языку, если захотите.

Гантулга: Да, деревяшка, аж кровь из глаз пошла от твоей писанины.

Квазар: Накванец-то притесняют не тольква меня.

Гантулга: Да кто тебя притесняет? Зелёная ты морда. Каждый день по бараньей ноге получаешь от моих ребят.

Квазар: Ты хотел сквазать «всего лишь» по бараньей ноге. Я растущий организм, мне нужно нормально питаться!

Видя, что начинается очередной спор, я закрыл чат и поспешил в конструкторское бюро. Олег вместе с конструкторами осматривал тестовый образец бронетранспортёра. Выглядел тот красиво, вот только сразу было ясно, что ни от чего он не защитит.

— Виктор Игоревич! Вот, закончили первую версию бронированной боевой машины. Сокращённо ББМД.

— Д это Дубровский? — спросил я, скептически осмотрев колымагу.

— Само собой, — улыбнулся Олег. — Не желаете испытать в деле?

— Желаю, — коротко сказал я и создал огромную лозу, которая с лёгкостью оторвала ББМД от земли и подбросила в воздух.

В следующую секунду я призвал из хранилища гаубицу и сделал залп. Жахнуло так, что даже уши заложило. В ярком огненном зареве ББМД разлетелся мелким крошевом по всей округе.

— Машину я увидел, а вот бронёй тут даже и не пахло, — вынес я свой вердикт, видя растерянные лица конструкторов. Видать, они не ожидали, что тестдрайв будет именно таким.

— Как прикажете… — озадаченно ответил Олег, провожая взглядом падающие с неба железяки.

— Но это всё потом. Сейчас я хочу, чтобы ты отозвал всех конструкторов из шахт и прочих заказов. Направь их на производство гаубиц и снарядов к ним. Как только появится первая партия снарядов, тут же хватай за жабры Фархата с Касторкиным и тащи их накладывать печати. Гантулга будет приезжать раз в сутки и забирать боезапас на фронт, — отдал я распоряжение.

— У нас есть фронт? — испуганно спросил Олег.

— К сожалению, да. И ближайшее время будет очень шумно. Именно поэтому я хочу, чтобы вы выложились на полную. От вашей эффективности зависит, сумеем мы выстоять или нет, — обрисовал я серьёзность происходящего, хотя и не возлагал излишних надежд на гаубицы.

Если они сумеют убить пару сотен демонов, то уже хорошо. Нет, их мощь была устрашающей, вот только процесс производства снарядов оказался очень трудоёмким. В случае вторжения мы очень быстро обнулим боезапас. Но вдруг конструкторы совершат чудо и упростят процесс?

— И, на всякий случай, десятая часть конструкторов пусть трудится над созданием винтовок. Не нужно ничего модифицировать и дорабатывать. Просто производите то, что уже работает. И как можно больше патронов. Олег! Ты меня слышишь? — окликнул его я, видя, что прораб утонул в своих мыслях.

— Д-да. Сделаем в лучшем виде. Враг не пройдёт и всё вот это вот… — выпалил Олег и протёр платочком пот, проступивший на лбу. — В-вон ящик. Там два десятка снарядов. И один цинк с патронами. Правда винтовок нет. Но мы сделаем. Всё сделаем. Прямо сейчас позвоню Злате и закажу макры и сталь. Много стали. — Было заметно, что Олег не на шутку разнервничался.

— Молодец. Рад, что ты в моей команде, — улыбнулся я и ободряюще похлопал прораба по плечу.

Иркутск.

Ночной клуб Ля Рош.

Махаонов Феофан Борисович был зол, как тысяча свиней. Или чертей? Сейчас его мысли путались от обилия выпитого и от гнева, поэтому пусть будет тысяча свиней.

— Твари. Кто посмел? Прошка, нет ты видел? Всю стену засрали. Скоты. — Барон уже совершенно не вязал лыка и едва мог ровно сидеть за барной стойкой.

— Да, ваше благородие. Возмутительный акт вандализма, — поддакнул бармен, продолжая натирать бокалы.

— Еси я узнаю, кто это был, лично утоплю его в гальюне. Ик!

— Ваше благородие, гальюн на флоте. У нас же обычный сортир, — поправил барона охранник.

— Вот-вот. Там и утоплю сущонка. Ик! — Махаонов обернулся, чтобы посмотреть на умника, его поправившего и едва не свалился со стула. — Прошка. Ещё стоп-почку коньячку. Ик!

— Ваше благородие, может, вам уже хватит? — Бармен окинул взглядом хозяина заведения и понял, что ещё пара стопок — и Махаонов самым подлым образом заблюёт всю барную стойку.

— Рот закрой и делай… — Барон прикрыл рот, так как полезла отрыжка, после которой во рту появился кисловатый привкус. — Делай. Говорю, — буркнул он, едва сдержав рвоту, волной подступившую к горлу.

На улице послышались весёлые вопли. Три автомобиля промчались мимо ночного клуба, а из их окно торчали раскрасневшиеся лица красавиц. Они и визжали.

— Совсем стыд потеряли-ик! — осудил их Махаонов, хотя сам, бывало, вытворял вещи и похуже. К примеру, торговал такими вот девицами и устроил подпольное казино в подвале ночного клуба.

— Это Евлапмий Аникеев. Едет свадьбу отмечать, — безразлично сообщил бармен и подставил бокал к свету, чтобы понять, идеально ли он чист.

— Аникеев? Граф, что ли? — нахмурился Махаонов. — А какого чёрта он празднует свадьбу не у нас? У нас ведь лучше-э заведение в городе.

— Само собой, лучшее. Но в ночном клубе Фьёрентина ему дали отличную скидку. Вот и поехал Евлампий туда, а не к нам… — протянул бармен и взял новый бокал со столешницы.

От этих слов у Махаонова даже в голове прояснилось.

— Фьёрентина, говоришь? — прошипел он. — Иван. Собери тридцать лучших бойцов. В три часа утра они должны стоять у входа во Фьёрентину. Одежда повседневная, никаких опознавательных знаков моего рода быть не должно. Понял?

— Так точно, ваше благородие, — протянул охранник и направился на выход.

— Я снесу эту забегаловку к чёртовой матери. Прошка, мать твою! Коньяку, говорю, налей! — рявкнул Махаонов, ударив кулаком по столу.

Свадьба Аникеева гремела на весь Иркутск. Знатные гости, салюты, алкоголь лился рекой, красотки отплясывали на танцполе, а после уезжали с кавалерами в номера. Евлампий напился до потери сознания, и невесте пришлось обратиться к владельцу ночного клуба Фьёрентина.

— Тихон Тихонович, можете сделать так, чтобы мой… — невеста гневно зыркнула на Евлампия, мирно лежащего на столе. — Чтобы мой муж протрезвел. И как можно скорее. Свадьба заканчивается, а ему ещё супружеский долг исполнять. Думаю, вы меня понимаете.

— Разумеется. Сделаю всё в лучшем виде, никто даже не заметит пропажи жениха. — Улыбнулся Тихонович, вышел в центр танцпола и громко хлопнул в ладоши. — А теперь — конкурс! Чей танец будет самым зажигательным, тот получит от меня лично три ящика коньяка!

Народ оживлённо зашептался и потянулся на танцпол — отплясывать до упаду. Ведь коньяк с Дубровских виноградников было сложно достать, а качество его было выше всяких похвал. Ради такого можно и поплясать, тем более, что все знатные гости уже напились до потери всякого стыда. Одним словом, свадьба проходила отлично!

Всеобщим весельем и воспользовался Тихон Тихонович. Закинул жениха на плечо и отнёс в морозильную камеру. Каких-то десять минут, и жених трезв, как стёклышко! Да, возможно, отморозил почки. Но на качество брачной ночи это никак не повлияет.

Невеста была чертовски признательна и даже оставила пять тысяч рублей в качестве благодарности. Свадьба завершилась, и гости потихоньку потянулись на выход.

— Тихон Тихонович, никогда бы не подумала что наша морозилка может работать в режиме вытрезвителя. Хи-хи, — засмеялась официантка, убирая со столов.

— Ещё как может, — усмехнулся Тихонович. — А ещё нам оставили чаевые. — Он достал из кармана пачку купюр и потряс ими в воздухе. — Вы, ребятки, получаете за сегодняшнюю ночь по месячному окладу. Молодцы, отлично сработали.

Официантки и бармены поддержали эту новость радостным улюлюканием. Да, все устали, но работали слаженно и теперь получили за это заслуженную награду.

В течении часа персонал закончил уборку и потянулся по домам, оставив Тихоновича закрывать заведение. Продубровский выпил рюмочку беленькой, чтобы лучше спалось, и направился к выходу, когда внутрь ввалились тридцать здоровенных лбов.

— Мужики, клуб закрыт, — спокойно сказал Тихонович.

— Вот тут ты прав. Теперь твой кабак закрыт навсегда, — ухмыльнулся огромный детина с уродливым шрамом на виске.

Махаонов Феофан Борисович проводил взглядом своих бойцов, а когда они зашли во Фьёринтину, вышел из машины и закурил. Настроение было отличное.

— Приятно раздавить мелкую мошку, — прошептал Махаонов, выпустив облако густого дыма.

Его слов никто не слышал, так как водитель отправился на погром вместе с охраной. На небе светила яркая луна, а на улицах стояла могильная тишина. В кабаке раздались крики, глухие удары и звон бьющейся посуды. Эти звуки стали музыкой для ушей Махаонова.

— Отлично. А потом спалим эту халупу вместе с её хозяином, — улыбнулся толстяк и швырнул тлеющий бычок в темноту.

Внезапно всё затихло. Махаонов подождал пять минут, ничего не происходит. Ещё пять. Тишина…

— Проклятые идиоты. Решили вынести кассу и винный погреб? — вздохнул Феофан Борисович и сам направился во Фьёрентину. — Ну и какого хрена вы так долго во…

Махаонов начал с возмущений, но тут же замолчал и рухнул на пол, так как ноги внезапно перестали его держать. Пол и стены были залиты кровью его бойцов. В центре зала стоял Тихон Тихонович и пытался оттереть новенькую рубашку от пятен крови.

— Вот ты свинота непонятливая. Я же тебе говорил, что сверну шею, если решишь козни строить, — сурово сказал Тихонович и направился к Махаонову.

— Я-я-я… — задохнулся от ужаса барон. А когда Тихоновичу оставалось сделать лишь шаг до него, заголосил, срывая глотку. — Убивают! Полиция-я-я!

Забрав снаряды в КБД, я решил закинуть их на фронт, но почувствовал вибрацию мобилета. Пришло личное сообщение.

Тихон Тихонович: Племяш, нужна твоя помощь. Кажется, я прибил одного аристократишку.

— Да твою мать… Вы решили на меня скинуть все проблемы этого мира? — вздохнул я и открыл портал в Иркутск.