Не с тобой-2

Глава 23

Дублин, март

Выспаться не получилось и в этот раз. Всю ночь Александра ворочалась с боку на бок, пытаясь поудобнее уложить живот, и все никак не могла подобрать оптимальной позы. Мешало все: слишком гладкие простыни, слишком теплое одеяло, слишком скользкая ночная сорочка, свет фонаря за окном, пробивающийся в щель между плотно задернутыми шторами, и даже уютное сопение Ориона, который в отсутствие хозяйки традиционно перебрался на ночлег к ней в комнату. Прокрутившись и провздыхав добрую половину ночи, она ненадолго задремала перед самым рассветом и проснулась от деликатного поскуливания над ухом.

— Да встаю я уже, встаю! Неймется тебе, — не открывая глаз, пробормотала она, на что Орион по-щенячьи обрадованно тявкнул.

Зевая и потирая ноющую поясницу, Александра спустилась вниз и выставила нетерпеливо переступающего с лапы на лапу пса за дверь.

— Ты же не рассчитываешь, что я пойду скакать вместе с тобой? — заявила она в ответ на его вопросительный взгляд. — Я для этого неподходящая компания. Поэтому выгуляй себя сам. Надумаешь назад — ты знаешь, что делать.

Выпроводив собаку, она поплелась на кухню. Включив одновременно телевизор, ноутбук и чайник, Александра опустилась на стул и нацепила манжету тонометра. С минуты на минуту позвонит Алиска и потребует отчет. Уходя вчера на дежурство, она тоном строгого доктора велела мерить давление три раза в день и записывать показания.

— Да мне нормально! — капризничала Алекс. — Ну что ты со мной так носишься?

Алиса ее нытье игнорировала. Педантично выслушивала сердцебиение плода, мерила давление, щупала отеки на лодыжках и едва ли не каждый день таскала Сашкины анализы в лабораторию больницы на предмет обнаружения белка. Белок-таки не находился, о чем Алиса с облегчением сообщала будущей мамаше, но своим пристальным вниманием ее не оставляла.

Александра прилетела четыре дня назад. Они провели с Эдом несколько дней в Нью-Йорке, а потом отправились в свадебное путешествие: Эдгар — в Чикаго, обеспечивать материальную стабильность своего растущего семейства, а Саша — в Дублин, где собиралась в ближайшем будущем это семейство пополнить.

— А еще недельку можно? — канючила Алекс. — Мы же все-таки молодожены, как-никак.

— Да хоть месяц! — великодушно разрешала Алиса. — Только после тридцать шестой недели тебя никто на борт самолета не пустит. Придется рожать в Штатах. Без меня.

— Я без тебя не хочу, — вздыхала Александра. — Мне без тебя страшно. С тобой как-то спокойнее. Хотя все равно страшно.

— Не трусь! — успокаивала ее Алиса. — Родим. Просто шикарно родим!

И гнала ее то на узи, то на КТГ. Анализы опять же, осмотры. И вид при этом у Алисы становился все более задумчивый.

— Ты чего? — подозрительно выспрашивала Сашка. — Там, вообще, все в порядке?

— В порядке, — отвечала Алиса. — У тебя дно матки опустилось. Дышать стало легче?

— Легче, — прислушивалась к себе начитанная Алекс и ужасалась: — Это что, я уже рожать буду? Когда?

— Может завтра, может через месяц, — пожимала плечами ее личный доктор. — Не дергайся ты так, я контролирую ситуацию.

Контролировала она эту ситуацию жестко, звонила с дежурства по пять раз на дню, и всякий раз Александра обязана была отчитаться ей о своем состоянии.

Сегодня состояние угнетало. После бессонной ночи она чувствовала себя усталой, разбитой и оттого очень несчастной. Откровенно болела спина, тянул живот, внизу все немилосердно давило, словно ребенок беспрестанно топтался там ногами.

— Вывалишься сейчас! — пробормотала Алекс своему чаду все еще неопределимого пола.

Записав показания на салфетке, Александра сделала большую кружку чая и, настрочив слезливое сообщение мужу, принялась ждать сочувствия. Реакция последовала незамедлительно в виде целого вороха панических вопросов, которые сводились к одному: а не пора ли ему вылетать в Дублин? Понаслаждавшись таким вниманием и беспокойством, Александра заверила будущего папашу в том, что все в полном порядке и вылетать еще не пора. Воспрянув духом и повеселев, Алекс соорудила себе трехэтажный сэндвич и, подхватив кружку с чаем, перебазировалась в гостиную на мягкий диван. Сунув под спину подушку и удобно вытянувшись на диване, она принялась завтракать и строить планы на день.

В момент, когда была съедена последняя крошка, позвонила Алиса. «Ну, как чувствует!» — восхитилась Александра.

— Привет! — устало поздоровалась подруга. — Как ты?

— Нормально. Завтракаю. Чего такая смурная?

— Адская ночь была, — пожаловалась Алиса. — Карусель настоящая. Устала, как собака. Как живот?

— Как всегда. Мне кажется, моё дитё там джигу танцует! — наябедничала Алекс. — Ужас, как давит!

Малыш упорно сидел на попе и никак не желал разворачиваться в нужном направлении. После недолгой паузы, Алиса категорично заявила:

— Если он не повернется, а это маловероятно, я тебя, Шурик, прокесарю. Рисковать я не стану.

— А если я не проснусь после наркоза? — как и положено параноику поинтересовалась Алекс.

Алиса шумно вздохнула.

— Да уж как-нибудь разбудим. Ладно, пойду я работать, у меня куча историй не заполненных. Часа через два буду.

И она отключилась. Александра потянула к себе долгоиграющий фэнтезийный роман, который читала последние дни, поправила веселенький, весь в зеленых национальных трилистниках плед и приготовилась хорошо провести время, когда в дверь позвонили.

— Орион? — изумилась Алекс. — Это ж надо, до чего интеллигентная псина!

И, придерживая обеими руками живот, она побрела открывать.

Пока шел к паркингу, где Итан должен был оставить машину, успел продрогнуть. Сходу выскочив из терминала в туманное дублинское утро, избалованный теплым солнцем Лос-Анджелеса Нолан несколько раз пожалел, что на нем всего лишь тонкая кожаная куртка. Вот так и теряют связь с родными корнями. Он совершенно не учел, что март на широтах Калифорнии отличается от марта на широтах Ирландии.

Он не был дома почти три месяца. Три месяца он работал, пил, сходил с ума и лечился, относясь к каждому из занятий с присущей ему страстью и самоотдачей. И вот сейчас, перевернув и эту страницу своей жизни, он возвращался домой. К той, которая для него этот дом олицетворяла.

…Тогда на балконе он прижимал ее к своей груди и с немым восторгом, трепетом и болью, не веря себе, чувствовал, как испуганно колотится ее сердце, отданное неизбежному. Она была в его объятиях, уставшая воевать, уставшая бороться, уже не мятежная, уже уступившая и покорившаяся.

Простившая.

И его мир, который еще сегодня утром лежал в руинах, начал собираться в единое целое, словно бы сам собой обретая утраченную гармонию.

Она шевельнулась, и он крепче сжал руки вокруг ее плеч, просто физически не в состоянии разомкнуть их.

— Отпусти меня! — попросила она, не поднимая головы.

— Я не могу, — серьезно ответил он, касаясь губами ее волос. — Просто не могу.

— Нам нужно вернуться, — проговорила она. — Сашка сейчас всех на уши поднимет.

«Не поднимет», — хотел ответить он, однако испугался, что это напомнит ей о вселенском заговоре, и на всякий случай промолчал. Несколько минут назад взволнованная Александра распахнула дверь на балкон, но, увидев их, тихо ойкнула, прижала обе ладони ко рту и, попятившись, дверь осторожно закрыла.

А он снова сунул нос в рассыпавшиеся волосы Алисы, наслаждаясь таким родным, таким привычным ароматом. Наверное, он мог бы стоять здесь вечно, не обращая внимания на порывы пронизывающего ветра.

— Мне надо привести себя в порядок, — Алиса уперлась руками ему в грудь и высвободилась.

— Я с тобой! — с готовностью сказал он, быстро перехватывая ее руку.

— Нолан! — она наконец-то подняла на него глаза.

— Я не отпущу, — твердо сказал он. — Не отпущу больше.

Он сжал ее озябшие ладони, стараясь передать ей свое тепло.

— Я не живу без тебя, — прошептал он и почувствовал, как дрогнули ее тонкие пальцы.

Отпустить пришлось. Через два часа он провожал ее в аэропорту. Алиса возвращалась в Дублин ночным рейсом.

— Разве это так уж необходимо — срываться прямо сейчас? — в сотый раз переспрашивал Нолан, не находя себе места от расстройства и огорчения.

— У меня работа. Ты ведь знаешь, что это значит, — отвечала Алиса.

Он знал. И именно поэтому не мог сейчас полететь с ней.

— Несколько дней, — твердил он. — Мне нужно несколько дней, чтобы все уладить здесь.

Она кивала, зябко кутаясь в пальто, словно ящерица в сброшенную шкурку, и это лучше всяких слов выдавало ее растерянность и смятение. Она так ничего и не ответила ему тогда в ресторане. Он мучительно ощущал всю неопределенность, всю недосказанность, повисшую между ними, и проклинал обстоятельства, вновь разлучавшие их. Лишь остатки здравомыслия и чувства собственного достоинства удерживали его от глупого и смешного: «Дождись меня!», словно это он отправлялся по меньшей мере в годичную командировку куда-нибудь в зону боевых действий на Ближний Восток.

Наверное, именно поэтому перед тем, как отпустить Алису к стойкам регистрации, он, раздираемый своими сомнениями, поцеловал ее слишком властно, слишком долго, слишком жарко, вкладывая в поцелуй терзавший его страх потерять ее вновь. И, чуть помедлив, она робко и неуверенно ответила ему.

…Мысленно поблагодарив брата за услугу, Нолан швырнул сумку в багажник и, плюхнувшись на водительское сиденье, тронулся с места нарочито неторопливо, давая возможность телу вспомнить, а мозгу перестроиться на левостороннее движение, от которого основательно отвык за долгое отсутствие. Влететь в аварию из-за притупившихся рефлексов где-нибудь на оживленном перекрестке никак не входило в его планы.

О своем приезде он не предупреждал и сейчас, взбудораженный долгим ожиданием, гадал, что делает Алиса. Ключей от дома у него не было. А вдруг она еще спит, и он своим вторжением разбудит ее? Впрочем, это маловероятно, дисциплинированный и требовательный пес никогда не позволял долго нежиться в постели.

Шоколадная лоснящаяся морда, бесшумно высунувшаяся из плотного, словно молоко, тумана — это было первое, что он увидел, едва вышел из машины.

— Орион! — негромко позвал Нолан, предусмотрительно присаживаясь на корточки.

Пес зашелся в восторженном лае. В два огромных прыжка преодолев разделявшее их расстояние, он опустил передние лапы хозяину на грудь и стремительно лизнул его в небритую щеку. Тот расхохотался и завертел головой, уворачиваясь от поскуливавшего в счастливом изнеможении лабрадора. Пережив первую волну собачьего восторга, Нолан заспешил по дорожке к дому.

— Ты, кстати, чего один? — поинтересовался он, поднимаясь на крыльцо. — Хозяйка спит еще?

Орион радостно залаял, соглашаясь со всем разом, и, немного помедлив, Нолан вдавил кнопку звонка. Дверь открыла Алекс, облаченная в Алисин халат, полы которого едва сходились на объемном, круглом, как арбуз, животе.

— Нолан! — ахнула она.

— Привет! — немного растерянно произнес он и зачем-то заглянул Алекс за спину, словно надеялся, что Алиса прячется там.

— Надо же, а Алька на дежурстве! — огорченно произнесла Александра, но сразу же просветлела лицом и затараторила: — Да ладно, она через два часа вернется! Уже даже меньше. Что ты стоишь как неродной? Или здесь на крылечке ее ждать будешь? На крылечке погодные условия не позволяют, так что заходи. И, черт возьми, я страшно рада, что ты прилетел! Можешь меня уже обнять.

Ошарашенный таким потоком информации Нолан отодвинул ногой в сторону сумку и раскинул руки, но, наткнувшись на ее живот, озадаченно замер. Александра захихикала:

— Попытка засчитана!

Изогнувшись, она сама чмокнула его в щеку и поинтересовалась:

— Кофе будешь? Завтрак не предлагаю. Во-первых, его все равно нет, во-вторых, даже если бы и был, к чему тебе рисковать здоровьем, верно? Хочешь, сэндвич сооружу? Это я умею, в этом я просто ас.

Она смешно засеменила в сторону кухни, не переставая говорить.

— Алекс, притормози, — попросил он, глядя ей в спину. — Я не хочу есть и сэндвич я тоже не хочу. А кофе я вполне способен сварить себе сам.

Александра остановилась, посмотрела на него, улыбаясь.

— Конечно, сам, — согласилась она. — Я просто рядом посижу. Как и положено гостю.

Она и в самом деле тихонько сидела за столом, подперев ладонью подбородок, и смотрела, как он насыпает корм Ориону, который воспитанно дожидался у своей миски. А Нолан, открывая шкафчик за шкафчиком, с непередаваемым удовольствием отмечал, что за время его отсутствия ровным счетом ничего не изменилось, словно и не было этих бесконечно долгих месяцев. И еще ему очень хотелось подняться наверх в спальню, чтобы убедиться, что и там… там тоже все осталось по-прежнему, но отчего-то было неловко перед Алекс.

— А ведь мы с тобой последний раз здесь сидели больше года назад, — вдруг сказала Александра. — Помнишь, на прошлое Рождество?

Еще бы он не помнил! Ведь именно на то Рождество все и началось. Как часто потом он задавал себе один и тот же вопрос: если бы он не струсил тогда, если бы нашел в себе мужество признаться, удалось бы им с Алисой сохранить отношения, избежать этого мучительного разрыва, изменившего жизнь их обоих? Ответа не было.

— Ты тогда из Афганистана вернулась, — кивнул Нолан.

— Из Пакистана, — невозмутимо поправила Алекс.

— Ну да, конечно, — кивнул он и усмехнулся: — Авантюристка ты все-таки, Алекс.

— Нет, что ты! — улыбаясь, замотала она головой. — Уже нет. Просто удивительно, как легко порой жизнь меняет приоритеты.

И она положила руку на живот.

— Да, — согласился он, глядя на ее ладонь и думая о своем, — меняет…

— Она ждала тебя, — негромко сказала Алекс. — Каждый день. Смешная такая, делает вид, что ничего не происходит, но я-то вижу, как она хватает телефон, когда слышит звук сообщения, и к звуку мотора на улице прислушивается, а уж Орион за всю свою жизнь столько не гулял, как за последние дни.

— Повезло Ориону, — едва сдерживаясь, чтобы не расцеловать Александру, проговорил он. Сердце восторженно трепыхалось чуть ли не в горле. — Я твой вечный должник, Саша.

— Буду рабовладельцем, — хихикнула она.

Нолан включил кофеварку.

— Будешь кофе?

— Мне нельзя, — расстроено протянула Александра и смешно сморщила нос, — Алиска не разрешает. Говорит, давление и без него прыгает. Ты пей, а я понюхаю.

— Как ты, вообще? — поинтересовался Нолан, усаживаясь напротив и машинально поглаживая по голове пса, который привычно опустил морду ему на колени.

— Вообще ничего, как видишь, — пожала она плечами, — разве что подустала я слегка. Последние дни я не хожу, а перетаскиваю живот с места на место, с кровати на кухню, с кухни на диван и обратно. Хочется уже, чтобы побыстрее. Доктор мой личный говорит, что это может произойти со дня на день.

Нолан настороженно посмотрел на Алекс, и та, верно расценив его взгляд, рассмеялась:

— Да ладно тебе, не пугайся, с той же долей вероятности я могу родить и через пару недель! Алиска считает, что, скорее всего, со сроками мы все немного лоханулись. А хочешь я тебе портрет моего бэбика покажу? Мне трехмерку сделали, — похвасталась она. — Мы с Алькой вчера целый вечер его рассматривали: лысый, толстощекий, губастый — прелесть, как хорош!

Продолжая говорить, Александра встала из-за стола. В ту же самую секунду она болезненно охнула и схватилась за живот.

— Алекс, что?! — Нолан вскочил, с грохотом роняя стул.

Она стояла, слегка наклонившись вперед, и, округлив глаза, смотрела на прозрачную лужу на полу, которая резво расползалась под воздействием мини-водопада, низвергавшегося из нее.

— Ух, ты! — пробормотала она. — Кажется, все-таки не через пару недель.

— Алекс, — оцепенев, севшим голосом проговорил Нолан, — это то, о чем я думаю?

— Я, конечно, не телепат, — Александра отступила назад и брезгливо, словно кошка мокрыми лапами, потрясла тапками, — но что-то мне подсказывает, что ты не сильно ошибаешься.

Все еще глядя на лужу, Нолан вытащил из кармана телефон и набрал номер Алисы. Та ответила почти сразу.

— Извини, — сухо произнесла она. — Позже. Я сейчас занята.

— Эли, погоди! — крикнул он. — Тут Алекс…

— Что с ней? — тут же насторожилась Алиса.

— То, — упавшим голосом произнес Нолан. — Она встала, и из нее что-то… вытекло.

— Воды у меня отошли, чудак! — встряла Александра, деловито потряхивая намокшим краем халата.

— Сколько?

— Что — сколько? — не понял он.

— Сколько вылилось?

— Не знаю, — растерялся Нолан. — По-моему, много.

— Ведро, — подсказала Александра и, хлюпая мокрыми тапочками, пошлепала к нему. — Дай мне трубку.

— Привет! А я, кажется, рожаю! — радостно сообщила она, отчего у Нолана сердце тихо ухнуло в район нижних конечностей. — …Да как я их количество измерю? Тряпкой, что ли, собрать и отжать? …Нет, схваток нет. То есть я ничего такого не чувствую. Спина только немного тянет. …Ага, хорошо. Уже собираюсь.

Она сунула телефон в руку Нолану и неторопливо пошаркала в сторону ванной.

— Алло? — растерянно произнес он в трубку.

— Ты на машине? — спросила Алиса.

Он кивнул, словно она могла его видеть. Но Алиса расценила его молчание верно.

— Вези ее, — коротко сказала она. — И ради всего святого, Нолан, поторопись!