(Не)счастье на мою голову

Глава 43

Андрей

Наконец мы вернулись. Отпуск получился отпадный. Мы много купались, загорали. Я постоянно утаскивал Тину в нашу спальню, чтобы пошалить. Она каждый раз возмущалась, потому что все понимали, для чего мы уединяемся. А меня прет это ее смущение. Как будто женился не на взрослой женщине, а на молодой девчонке, которая краснеет при любом упоминании о сексе.

Прикусив губу, наблюдаю за тем, как Тина заваривает чай на своей кухне. Пашка уткнулся в телефон и быстро строчит там что-то. Я периодически ловлю взгляды своей жены и облизываюсь. Ну какая же она у меня!

Блядь, я женат!

До меня только сейчас долетает, что в моем паспорте стоит печать, а в сумке лежит свидетельство о браке. Охренеть просто! И Тина теперь не Ровинская, а Валентина Купатова. Огонь просто! От одной этой мысли тело обдает жаром.

Чувствую себя неандертальцем, дубина которого сработала правильно, потому что эта женщина теперь целиком и полностью моя!

– Нам надо съехаться, – произношу я, когда моя жена ставит на стол чай и тарелки. Она бросает на меня взгляд, а потом выставляет тарелку с блинчиками, купленными в ближайшей кулинарии. – Мы же теперь муж и жена, и не можем жить по отдельности.

– Точняк, – Паша щелкает пальцами и кладет телефон на стол. – Ты, мам, переезжай к Андрею, а я останусь здесь.

– Еще чего, – фыркает она, а я напрягаюсь.

Тина кладет себе в тарелку пару блинов и бросает на них свежую малину.

– Это еще почему? – хмурюсь я.

– Потому что я не оставлю Пашу одного. Андрей, ему всего шестнадцать. Ешь, пока не остыло.

Я кладу себе блины и поливаю их сгущенкой.

– Значит, надо купить квартиру побольше, – пожимаю одним плечом. – А еще лучше дом. И отправить Пашку на вождение. Пока что ему не дадут права категории В, но можно получить на мотоцикл.

Пашка расплывается в широкой улыбке, и его глаза начинают светиться. Я улыбаюсь уголком губ и приступаю к еде.

– Мотык – это круто! – восклицает Паша.

– Ага. Купим какой-нибудь офигенный, – киваю я.

– Никакого мотоцикла! – взвивается Тина, а Пашка тут же скисает. – И не надо мне тут покупать сына, ясно?

– Ты чего? – офигеваю я. – Никто никого не покупает. У нас и без подкупа нормальные отношения. Да, Паш?

– Угу, – с набитым ртом отзывается он и кивает.

– Я трезво рассуждаю, – продолжаю. – Если дом будет за городом – а так оно и будет, – Пашке нужно как-то добираться туда. Он же учится. К тому же, бассейн.

– Почему обязательно за городом?

– Возле Агаты с Матвеем оху… классный участок продается, – исправляюсь, а Пашка тихонько прыскает, но делает серьезное лицо, когда Тина обводит нас строгим взглядом.

– Мы не будем жить рядом с Агатой, – отрезает Тина.

– Вот ты сложная иногда, – качаю головой. – И не будь так категорична. Думаю, нам стоит решать такие вопросы сообща, а не единолично.

– Ну ты же уже сам все порешал! – пенится она. Вижу, как старается держать лицо, но маска уже плывет, и, кажется, сейчас моя красавица покажет свои боевые навыки.

– Я не порешал, – отвечаю спокойно. – Я вношу предложения. Если есть другие – готов выслушать. А просто так критиковать каждый умеет. – Она прошивает меня убийственным взглядом, но я не ведусь.

– Я не хочу мешать детям! Чем дальше, тем роднее, – цедит она.

– Не говори глупостей, – отмахиваюсь я. – Агата обрадуется перспективе подкидывать нам Илюху.

– Откуда ты знаешь? – взвивается Тина еще сильнее.

– Мы в отпуске немного поболтали. Матвей даже пообещал поговорить с владельцем земли, чтобы сделал хорошую скидку.

Тина вскакивает со своего места, а мы с Пашкой пялимся на нее в недоумении.

– Знаешь, что? – шипит она змеей. Сексуальной такой коброй. Я даже не сдерживаюсь и облизываюсь. – Прежде, чем принимать такие серьезные решения, не мешало бы посоветоваться со мной! Тем более, когда вопрос касается моих детей! Я понимаю твое желание облегчить мне жизнь, но не перегибай, Андрей!

Развернувшись, она скрывается в недрах квартиры. Я перевожу ошалелый взгляд на Пашку. Тот смотрит в тарелку, отковыривает вилкой немаленький кусок блина и елозит его в лужице сгущенки.

– Тебе, наверное, стоит ее догнать, – говорит он. – Женщины такое любят.

– Какое?

– Чтоб за ними бегали, – пожимает он плечами и засовывает кусок блина в рот.

– Думаешь?

– Ага. Мама оценит. Поорет еще на тебя, но ты ж мужик, выдержишь, – хмыкает он и натягивает на голову огромные наушники. Пара касаний экрана телефона – и я слышу, как в котлы начинает долбить рок.

Умный все-таки парень Пашка. И понимающий.

Оценит, значит?

Поднимаюсь и иду в комнату Тины. Дверь плотно закрыта. Сначала я хочу постучаться, а потом решаю, что на хер. Муж я ей или где?

Останавливаюсь и делаю несколько спокойных вдохов, чтобы самому не сорваться в неадекват, а потом нажимаю на ручку двери.

Как только захожу в комнату, Тина остервенело распахивает чемодан и начинает буквально вываливать из него вещи, которые я брал с собой в поездку. Склонив голову набок, с интересом рассматриваю, как она это делает, даже не осознавая, что это мой чемодан. Она натыкается на свои трусики, которые я забрал тогда в примерочной магазина. Поднимает на меня непонимающий взгляд. Потом снова опускает его на чемодан и, вздохнув, садится на пол.

Подхожу к ней и присаживаюсь на корточки.

– Что не так?

– Ты не можешь принимать за меня решения.

– Я не принимаю. Все, что я сказал на кухне – это лишь предложения и мое видение того, как все будет дальше. Если тебе они не подходят, ты так и говоришь. Мы обсуждаем и достигаем компромисса. Но пойми одну штуку: я тоже не дам принимать за меня решения. И если тебе кажется, что, взбрыкнув, ты добилась своего, жаль тебя расстраивать, малышка, но ты ошибаешься.

Тина вскакивает на ноги, и я тоже встаю. Жду, пока она мечется по комнате, открывает свой чемодан и начинает вываливать вещи из него на кровать. Копошится, психует, разгребает эту кучу. Начинает сортировать, потом опять сваливает вместе.

Прислонившись бедрами к комоду, я складываю руки на груди и жду. Знаю точно, что ее вот-вот прорвет, но не подталкиваю и не провоцирую. Она сама скажет мне все, что посчитает нужным.

Но как же, сука, меня пенит это ее сопротивление! Как будто она делает так только потому, что может. Хотя я прекрасно понимаю, что дело в привычке самостоятельно принимать решения и нести за них ответственность. Ее конченный муж на это был неспособен, а потом и вовсе бросил семью в тяжелом положении. Но сейчас же есть я! Она же должна видеть и понимать, что я другой!

– Ты обсудил все это с Агатой! – наконец выпаливает Тина и, бросив вещи, резко оборачивается ко мне. – Еще даже не поговорив со мной! – добавляет она.

– Я не специально, – отвечаю спокойно. – Просто у нас с Матвеем зашел разговор о том, где мы будем жить после свадьбы. Я сказал, что хочу обговорить с тобой покупку дома. Матвей сказал, что рядом с их домом продается участок, в беседу включилась Агата. Все. Никаких заговоров и скрытых смыслов.

Я делаю пару шагов к Тине. Плавно и не спеша, словно подхожу к разъяренной львице. Хотя не могу сказать, что мне не нравится. Она еще сексуальнее, когда злится. Даже если на меня. Плевать. Главное, нет равнодушия. Вот оно убивает, уж я-то знаю. На мне все детство практиковали этот вид наказания в детдоме.

– Ты понимаешь, как это выглядит? Как будто ты вынужден советоваться с другими людьми, а не со мной! Как будто я не могу вместе с тобой принять решение!

– Что за глупость? – спрашиваю, слегка хмурясь. – Я даже не понимаю логики в твоем высказывании.

– Глупость?! – взрывается она сильнее. – Что ж, я глупая! – всплескивает Тина руками.

Я слегка качаю головой, словно пытаюсь уложить мысли в голове. Как мы вообще пришли в эту точку?

– Малыш, я правда не понимаю, о чем ты говоришь, – вкрадчиво произношу я.

– Потому что я несу бред! – вскрикивает она.

Я улыбаюсь и делаю шаг к Тине. Она пытается испепелить меня взглядом, но я не обращаю на это внимание. Обнимаю свою жену и зарываюсь носом в ее волосы. Делаю глубокий вдох, и член дергается. Он у меня уже надрессирован на запах Тины. И ему плевать, ссоримся мы или ласкаемся. Достаточно голоса и запаха Тины, чтобы он попытался прорваться к своей хозяйке.

– Андрей, – журит она меня, но как-то неуверенно. Особенно когда мои губы путешествуют по ее шее. – Ну что ты делаешь? Пашка же…

– Он в наушниках, – добавляю я и заваливаю Тину прямо на кучу одежды, которую она вывалила из чемодана. – Мы сделаем так, как хотим все мы. Посоветуемся, примем совместное решение и воплотим его в жизнь. А сейчас быстренько снимай трусишки, – прикусываю ее шею и взрываюсь возбуждением, когда нежная ладонь ложится на мою ширинку.