Не слушаю и не повинуюсь

Глава 30

Очнулся я, лежа на булыжной мостовой. Кругом царил такой запах, словно раскидали дохлых крыс, да и забыли на жаре. Я с трудом поднялся на ноги. Надо же, с каждым разом всё труднее прогонять похмелье из головы.

Огляделся.

Кругом царило каменное раздолье, старинные дома, щербатые ставни, черепичные крыши. Чахлые вьюнки покрывали треснутые стены, словно старались за желто-зеленой вуалью скрыть убогость и серость. Католические храмы упирались вытянутыми шпилями в небо.

Куда это меня занесло?

По брусчатке шествовали мужчины в колготках и вышитых камзолах. Часто под руку с ними чинно шествовали дамы, которые были вынуждены поднимать подолы широких платьев, чтобы ещё больше не измазать их в грязи.

Ясно, что-то историческое. У кого бы спросить — где я и кому что от меня нужно?

О! Неподалеку встали два мужика с такими прохиндейскими рожами, что прямо-таки захотелось проверить наличие кошелька в кармане. Да к тому же у этих прохиндеев ещё и мечи были со щитами. Маленькие, но всё же острые мечи.

Я направился к ним.

— Эх, надрал бы я зады этим Монтекки, — сказал один пройдоха с красным от пьянства носом. — Вот прямо дай мне сейчас же их сюда и наваляю от души.

— Да брось, чего ты говоришь? Ты лишь увидишь их и тут же скроешься в ближайшей подворотне, а мне придется вновь держать бой за честь и здравие хозяев, — ответил второй.

— Ну уж нет, я бы накостылял мужикам и поприжимал бы к стенкам их баб!

— Да ты только на словах так и силен, а вот когда я видел тебя в деле…

— Грегори, тогда я лишь запнулся, а когда встал, то всех ты уж побил…

— Ты долго спал, мой друг Самсон, и я уже успел подумать, что тебя убили проклятые подхалимы Монтекки.

— Нет-нет… постой, смотри, вон двое к нам идут. Давай я покажу им жопу?

— Не надо, лучше кукиш покажи, а то подумают, что ты их пригласил к увеселенью…

Я остановился, когда увидел, что справа идут ещё два хлыща. Рожи такие же прохиндейские. Вот как будто из одной пробирки их вытащили.

Тот, кого назвали Самсон, сложил из пальцев фигу и направил в сторону новых персонажей. Показывал так отчаянно, что палец покраснел от натуги. Само собой, два хлыща не смогли пройти мимо, они повернули к стоящим.

— Сеньор, вы нам показываете кукиш? — спросил у Самсона один из хлыщей, недвусмысленно положив руку на эфес меча.

— Нет-нет, сеньор, я просто показываю кукиш.

Ответил так, как будто не вытягивался в струнку, пытаясь коснуться кончиком обгрызенного ногтя носа вопрошающего. Выглядели эти четверо, как люди, собравшиеся отмудохать друг друга по первое число. Я никогда не сторонился хорошей драки, поэтому не стал приближаться. Остался на отдалении, думая — чья сторона уйдет на своих ногах, а за кем приедет «Скорая»? Ну, или не «Скорая», а какой-нибудь аналог.

— Вы желаете начать ссору? — ледяным тоном, от которого сосульки на ушах повисли, спросил тот, перед чьим носом култыхалась фига.

— Ссору? — спросил удивленно Самсон. — Нет, ни в коем случае, ведь я служу отличному господину, и не хочу марать его имя смертью двух глупцов.

— Лучшему? Да известно всей Вероне, что нет благороднее и умнее человека, чем сеньор Монтекки, — возразил ему второй собеседник.

Фига тут же перекочевала из-под одного носа, под нос другого.

— Увы, наш сеньор Капулетти даст вашему сто очков вперед в деле благородства!

— Нет, сеньор, вы явно напрашиваетесь на драку!

— Дай ему, Грегори, у тебя удар слабее! — взвизгнул Самсон и чуть отпрыгнул назад.

Железяки обнажились под хмурым небом и начали страстно целоваться друг с другом. Звон наполнил площадь, привлекая внимание других людей. Я уже даже подумал открыть букмекерскую контору и начать принимать ставки — так страстно болельщики лаяли противоположные стороны.

Ребята бились страстно, полностью отдаваясь этому делу. Железо встречалось с железом, пятка наступала на носок, кулак старался нащупать зубы. Красота-а-а!

— Постойте, дураки! — послышался громкий вопль.

Следом на сцену боя вылетел взъерошенный парень и мастерски выбил мечи из рук четверых. Прямо-таки загляденье, как он лихо с ними разобрался.

— Не смей трогать моих слуг, грязный Монтекки! — проорал другой молодой человек и прыгнул в гущу боя.

— Я их мирил!

— Ты лжешь, поэтому прими же смерть…

Следом к битве присоединились ещё трое, потом пятеро, и вот уже вся площадь азартно мутузит друг друга что есть мочи… Я старательно уклонялся от ударов какой-то красномордой бабы с оглоблей в руках. И могу сказать, что мне понравилась эта месиловка. Даже пару раз хлопнул бабу по заду, чтобы не снижать градус напряжения.

Потом вдруг всё прекратилось. В дело вмешались местные власти и всех развели по углам. Одного старика забрали, а остальным велели носа не показывать — иначе секир-башка будет.

— Фух, славно развлеклись мы, синекожий сеньор. Не хотите ли промочить горло глотком вина? — спросила у меня красномордая бабенка.

— Нет, я сейчас не пью, — отмахнулся я.

— Болеете? — с участием в голосе задала она вопрос.

— Нет. Просто не хочу.

— Коль здравомыслящий сеньор не хочет пить вина, то он или больной, или пройдоха и мечтает обмануть… Вы мечтаете обмануть меня, сеньор? Мечтаете залезть под юбку и сорвать мой пламенный цветок?

Я посмотрел ещё раз на грузную бабенку в летах. Уж чего-чего, а вот к ней под юбку залезать у меня не было никакого желания.

— Нет, я тут по делу. Ищу ту, с кем общался волшебник Астролябиус.

— Так значит, вы ищете меня, сеньор, — щербато улыбнулась бабенка. — Меня зовут кормилица Аллегра и я того пройдоху привечала. Волшебник был весьма забавен, обходителен и ласков… Ну, а когда сказала я ему, что есть мечтанье у меня, то он сразу же ответил, что будет счастлив помощь оказать. И ради моего свершения мечтанья он пришлет мне человека, чья кожа будет синевою отдавать. А это вы, сеньор…

Я вздохнул. Похоже, что мои поиски увенчались успехом и я сразу же нашел ту, чье желание должен буду исполнить. Я подмигнул ей.

— Ну, красотка, тогда чего же ты желаешь?

— Ох, дорогой сеньор, я лишь желаю, чтобы моя воспитанница, сеньорита Джульетта стала счастливой. Вот как только она станет замужней женщиной, как только минует её ночь любви, так сразу же я стану самой счастливой женщиной на свете. Вот моё желание, сеньор. Вы мне поможите?

Я покопался в памяти. Что-то тут всё очень знакомо. И названия, и имена, и вообще…

— Помогу, куда ж деваться. А чего ты так за неё беспокоишься? Она же только твоя воспитанница. Выйдет замуж и сбрызнет со своим мужем в дальние дали. Только её и видела.

— Дочку она мне напоминает. Сусанной звали доченьку мою. Они ровесницы, и молоко грудное дарила я обеим, но Всевышний решил призвать к себе Сусанну, оставив на земле Джульетту. Я отдала всю ей любовь, теперь хочу и счастие отдать…

— Ну, базаром сыт не будешь. Веди, показывай свою Джульетту.

— Сеньор, как можно? К девушке четырнадцати лет вести мужчину в полном расцвете сил? Да что о нас подумают? Нет-нет, мы сделаем иначе. Сегодня в вечер, хозяин мой, благородный Капулетти, задумал сделать праздник с маскарадом. Чтобы свести поближе Париса-дворянина и дочь-Джульетту. Так вот и вы, пожалуй, приходите. Осмотритесь, поймете, что и как, а после сделаете то, ради чего вы здесь. Я тоже буду там, но только рядом, ведь не дело находиться слугам там, где веселятся господа.

— Добро, приду и посмотрю, что можно сделать, — пожал я плечами.

— Да-да, вы уж придите, а я ведь за ценой не постою. И награжу вас такой лаской, какую не забудете вовек…

После этого щербатая «красотка» подмигнула мне и живо засеменила прочь. Мне осталось только дождаться вечера.