Не трогай меня

Глава 30. Яна

21 января. Сижу в машине, нервно теребя кулон на шее, все еще не веря в происходящее. Рюкзак с вещами, лежащий на заднем сидении как напоминание о принятом решении. Несколько раз перекладывала вещи как и мысли в своей голове. Толком не знала, что собирать — ни пункта назначения, ни длительности поездки мне неизвестны. Игорь, как и обещал, привез меня утром к дому Макса.

Часы в телефоне показывают, что они уже минут пять о чем-то беседуют. Через стекло не разобрать слов, видны только их серьезные лица. Нервничаю. Они обмениваются рукопожатием.

Игорь идет к машине. Открыв дверь и протягивает мне руку, помогая выйти.

— Янка, удачной дороги. Если что — звони, я сразу приеду, — говорит мне и крепко обнимает на прощание.

Судя по всему диалог прошел положительно и они о чем то договорились. Мне становится спокойно.

Смотрю Максу в глаза и делаю шаг навстречу. Он открывает для меня дверь машины и улыбается. Я понимаю, что безумно соскучилась по нему.

— Привет, Василёк! Поехали?

Несмело улыбаюсь в ответ и киваю. Я не знаю куда мы поедем, но мне совсем не страшно. С Максом не страшно.

Он поворачивается ко мне и смотрит трепетным взглядом. Наклоняется и целует меня, сначала нежно, но потом немного нетерпеливо. От него пахнет мятой и какой-то безмятежностью. Одним своим присутствием выжимает счастье за границы погрешности моей неуверенности. В его глазах столько желания, что становится жарко, и от этого страх смешивается с непонятным для меня чувством.

Макс отъезжает от дома и берет меня за руку. Смотрю в окно, пытаясь понять, куда мы едем. Он только загадочно улыбается на все мои вопросы и крепче сжимает руль. Несколько часов петляем по заснеженным дорогам. За окном проносятся белые поля, припорошенные снегом деревья, маленькие деревушки.

— Скажи хотя бы, долго ещё? — поворачиваюсь к нему, надув губы.

— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, — смеётся и целует тыльную сторону ладони. — Потерпи. Обещаю, тебе понравится.

Смелею и кладу свою руку ему на бедро. Даже через ткань его спортивных штанов чувствую каменные мышцы. Замечаю, как напрягается его рука на руле, как учащается дыхание.

Да, у нас были и объятия и прикосновения до этого. Но, сейчас что-то изменилось — атмосфера становится интимнее. Воздух плотнее, дыхание глубже, приглушенные тона. Нас несет в водоворот неизвестности. Для меня точно, ни разу еще таких ощущений не испытывала как сейчас.

— Остановимся на заправке? — предлагает Макс через некоторое время. — Выпьем кофе, разомнёмся.

Киваю, соглашаясь. Он уже довольно долго за рулём, представляю, как затекло его тело. Предлагаю сменить место водителя, он лишь смеется в ответ. На небольшой заправке почти пусто. Макс берёт нам кофе и какие-то сэндевичи. Сидим за маленьким столиком, и он рассказывает смешные истории из своей жизни.

— В общем, получилось как-то так, что в жизни я боялся только одного — разочаровать родных. Не оправдать их ожидания, не справится с ответственностью, — Макс так просто об этом говорит. Мне нужно у него поучиться так же легко относится к своим страхам.

— А сейчас? — спрашиваю, грея руки о стаканчик с кофе. — Сейчас ты тоже этого боишься?

— Знаешь, мне все в жизни давалось легко. Любящие родители, голова на плечах, ни в какие плохие компании меня не тянуло, драйв и кайф получал от жизни просто потому что все хорошо. Да, конечно, с родителями ругался. Я не лишен эмоций. Но, впервые мне стало страшно по-настоящему, когда ты сказала не приходи. Тогда я узнал, что душа тоже имеет свой болевой порог. Я боюсь только одного — делает паузу и смотрит мне прямо в глаза, — потерять тебя, — продолжает серьёзным тоном.

Так удивительно, что эти слова с легкостью оседают во мне и не вызывают дискомфорт. Я закрыла все двери, но нашелся человек, который сорвал все замки. Когда я себе твердила, что меня ждет ад, с Максом я вижу теперь только свет.

Мы целуемся у машины, его руки скользят по моей спине, притягивая ближе. Чувствую, как напрягается его тело, как сбивается дыхание. Он отстраняется первым, тяжело дыша.

— Поехали, — хрипло говорит, проводя ладонью по моей щеке. — Иначе мы никуда не доедем.

Краснею от его слов и зарываюсь носом в свой шарф. Моё смущение никуда не уходит, внутри салона продолжаю кутаться в одежду. Тишина не напрягает. Макс периодически поглядывает на меня. Замечаю, что он улыбается, вальяжно развалившись на сидении.

Когда впереди появляются огни горнолыжного курорта, уже темнеет. А у меня перехватывает дыхание — я никогда не была в таких местах. Склоны гор подсвечены прожекторами, а над ними висит россыпь звёзд. Отмечаю и восхищаюсь каждой деталью из окна машины.

— Сюрприз, — с довольной улыбкой произносит Макс, глядя на моё лицо.

Заселяемся в отель. В небольшом уютном номере тепло и пахнет деревом. Мы оба вымотаны долгой дорогой. Меня клонит в сон, из последних сил умываюсь и переодеваюсь в пижаму.

Падаю на кровать, вдыхая запах чистого белья. Макс ложится рядом и крепко прижимает меня к себе. Его прикосновения и признания открывают новый мир внутри меня. Мне больше не страшно. Во рту даже становится слаще. Я словно ощущаю новый вкус жизни. Это и есть любовь?

— Сладких снов, — шепчет, целуя меня в макушку. — Завтра у нас большой день.

Не замечаю, как проваливаюсь в сон. А утро начинается с его поцелуев:

— Соня, просыпайся. Нас ждут великие дела!

Завтракаем в номере. Макс, как настоящий волшебник, успевает всё организовать, пока я принимаю душ. За чашкой кофе он рассказывает о планах — сегодня будет мой первый урок катания на сноуборде, и инструктором будет он сам.

— Я же упаду! — пугаюсь я.

— Естественно упадёшь, — смеётся в ответ. — Все падают поначалу. Не волнуйся, я буду рядом.

— А как же экипировка? У меня ничего нет.

— Уже есть, — подмигивает он и выходит из комнаты.

Слышу, как открывается сумка, и через минуту Макс возвращается с большим пакетом.

— Примерь.

Достаю содержимое и раскладываю на кровати полный комплект сноубордической экипировки нежно-фиалкового цвета. Куртка, штаны, защита, перчатки — всё выглядит просто потрясающе. А шлем… это просто нечто! Фиолетовый, с милыми кошачьими ушками. — Макс… это… — я осторожно касаюсь вещей, не веря своим глазам.

— Примеряй давай, — улыбается он, — Пришлось немного поохотиться за твоим размером.

Хватаю вещи и убегаю в ванную. Руки немного дрожат от волнения, когда надеваю штаны. Сидят идеально, будто на меня шили. Куртка ложится точно по фигуре, не стесняя движений. Защиту надеваю уже более уверенно, и когда дело доходит до шлема с ушками, не могу сдержать глупую улыбку.

— Ну как? — выхожу из ванной, кручусь перед ним.

— Идеально! — Макс явно доволен. — Правда, нашел я его в детском отделе…

— Что?! — замираю на месте.

— Ну а что ты хотела? С твоими-то габаритами, — смеётся, — Ты у меня мелкая такая, — он обнимает меня и целует в нос, — Зато в детском отделе — самые крутые расцветки и этот шлем с ушками!

— Так вот почему тут столько блёсток и милоты, — я разглядываю рукав куртки, где действительно поблёскивают крошечные звёздочки.

— А теперь пошли, снег ждать не будет!

На склоне для начинающих не так много людей. Макс терпеливо помогает мне застегнуть крепления, объясняет основные принципы. Его руки на моей талии, когда он показывает, как правильно держать равновесие. Я натягиваюсь, как струна. Макс моментально считывает моё состояние.

— Расслабься, — прижимает меня к себе. — Доверься доске. И мне.

Первая попытка заканчивается падением в снег. Барахтаюсь, пытаясь подняться, а Макс хохочет и помогает мне встать.

— Ты похожа на маленького пингвина, — говорит, отряхивая меня от снега.

Постепенно начинаю чувствовать доску, понимаю, как двигаться. Макс всё это время рядом — подсказывает, поддерживает, ловит, когда я теряю равновесие. Когда у меня наконец получается проехать небольшой участок без падений, он так искренне радуется, будто это его собственное достижение.

Мы проводим почти целый день на склоне, согреваясь горячим чаем в уютном кафе. Макс не отходит от меня ни на шаг, а его касания становятся всё откровеннее. Помогая мне подняться после падения, он нежно удерживает руки на моей талии. В кафе его пальцы выводят замысловатые узоры на моей ладони. Объясняя технику поворота, он шепчет так близко, что его дыхание щекочет мое ухо. Это не напрягает и не пугает меня. Он словно различает все мои оттенки настроения и знает жесты, как меня успокоить. Еще совсем недавно мое прошлое между нами как будто ждало, что я отступлюсь. С Максом я искренне смеюсь, наслаждаюсь, забываю, что была сломана. Воспоминания больше не стоят комом в горле, больше не тянут камнем куда-то в пустоту. Макс заполнил все это собой.

Ужинаем на открытой террасе панорамного ресторана. Внизу мерцают огни горнолыжного курорта, а вдали простираются бескрайние горные хребты. Макс притягивает меня к себе на колени, заботливо укутывая теплым шерстяным пледом. Сердце замирает, когда я решаюсь задать мучивший меня вопрос:

— Макс, а почему ты думал, что я была с другими? Ты на мой День рождения сказал, что я… — запинаюсь, словно дальше слова поцарапают мое горло.

Он напрягается, его взгляд становится серьезным. Глубоко вздыхает и смотрит мне в глаза:

— Вика показала какие-то фотографии сразу после сцены в коридоре университета… Я взбесился. Сейчас понимаю, что это был страх. Страх, что ты не моя и никогда моей не будешь, — его голос дрожит от волнения.

— Меня выворачивало от одной мысли, что ты можешь принадлежать не мне. — Макс замолкает, его руки крепче обвивают мою талию.

— Прости меня. Я так испугался, что потеряю тебя.

— Я видела Вику, это был день рождения Игоря. А второе…

Я на секунду лишаюсь дыхания и зажмуриваю глаза, чтобы не дать памяти подкинуть мне этот отрывок из жизни.

— Яна, не продолжай, — его голос звучит мягко, но настойчиво.

— Я правда должна была тебе все рассказать. Мне казалось, у меня есть еще время и что это все не важно. Я каждое утро собиралась, — пытаюсь оправдаться.

— Василек, каждый из нас извлек из этого урок. Хочу, чтобы ты знала: мне важно знать о тебе все. Абсолютно все.

Набравшись смелости, спрашиваю:

— Вы встречались с Викой? Я видела вас как-то в клубе в начале года, и потом в университете…

Макс неожиданно смеется, его глаза теплеют.

— Ты что? Конечно нет. Мы даже не общаемся больше. Не переживай, сюрпризов от нее больше не будет.

— А сколько у тебя было девушек? — вырывается у меня. Мы никогда не говорили о прошлом, кроме моего рассказа в квартире. Макс нежно перебирает мои волосы, его взгляд становится серьезным.

— Я не считал, — качает головой, внимательно изучая мое лицо, — но, Яна, ты правильно сказала — БЫЛО. Больше не будет, у меня теперь одна, и я надеюсь, это навсегда.

Его искренняя улыбка заставляет мое сердце трепетать. Каждое слово, произнесенное с такой уверенностью, отзывается в душе.

— Ты — моя любовь, Яна, — он нежно гладит мои щеки. — Поэтому мне не важны другие. Теперь только ты. Только мы. Я хочу, чтобы ты мне доверяла.

Слова "только мы" гравировкой оставляют след на сердце. Он обнимает меня крепче, целует в губы.

— Ты замёрзла? Может, закажем глинтвейн?

— Нет, — прижимаюсь к нему крепче. — Мне и так тепло.

С ним действительно в бесконечности нежных объятий мир становится неизмеримо большим и мне больше не страшно.

В конце дня мы оба вымотаны, но счастливы. Всё тело ноет от непривычной нагрузки, но это приятная усталость. Я благодарна Максу за то, что он привёз меня сюда.

В номере я первым делом иду в душ — согреться и расслабить мышцы. Тёплые струи бегут по телу, смывая усталость этого дня и принося невероятное расслабление. Закрываю глаза и вдруг чувствую прохладный воздух, дверь душевой кабины открывается, и я вижу Макса. Он полностью обнажён, глаза тёмные от желания.

— Можно? — спрашивает хрипло.

Киваю, не в силах произнести ни слова. Его присутствие заполняет всё пространство душевой. Он входит в кабину, и я чувствую жар его тела даже сквозь поток воды. Мои руки дрожат, когда он приближается. Слежу за каждым его движением. Макс берет гель для душа, выдавливает немного на ладонь.

— Повернись, — шепчет, и я подчиняюсь. Его руки скользят по моим плечам, спине, бережно намыливая кожу. Каждое прикосновение отзывается волной трепета. Он массирует мои плечи, и я невольно подаюсь навстречу его рукам.

— Ты такая красивая, — целует меня в шею. Губы оставляют дорожку поцелуев от плеча к уху.

— Потрогай меня, — просит, беря мою руку в свою.

Поворачиваюсь в нему лицом, заглядывая в глаза и несмело касаюсь его кожи. Провожу руками по его груди, плечам, чувствуя, как напрягаются мышцы под моими ладонями. У него красивое тело и мягкая кожа. Руки застывают на мышцах пресса. Его живот слегка подрагивает.

Мои движения неловкие, неуверенные. Я никогда не делала ничего подобного, но во мне нет ужаса, от которого хочется забиться угол и стать невидимой. Неловкость, зажатость, трепет, страх перед чем-то новым — да. Этот страх другой, за собой он тянет надежду, а не боль.

Макс тихо стонет, и этот звук отзывается где-то глубоко внутри меня. Руками скользит по моей талии, бедрам, исследуя каждый изгиб тела. Я дрожу, но не от холода — от новых, незнакомых для меня ощущений.

Вода стекает по нашим телам, смывая пену, рисуя безумные рисунки на коже. Макс берет мою руку и кладет себе на грудь.

— Здесь твое место навсегда, Яна, — говорит он тихо,

Я поднимаю голову, встречаясь с его взглядом — таким открытым, полным чувств. Он наклоняется и целует меня — медленно и трепетно.

— Ты дрожишь, — отстраняется, заглядывая мне в глаза. — Замёрзла?

Качаю головой. Как объяснить, что эта дрожь от переполняющих меня чувств? От его близости, от осознания того, что происходит между нами?

Он выключает воду и тянется за полотенцем. Бережно заворачивает меня, промокая каждую капельку воды на моём теле. Касается меня почти невесомо, но каждое его скольжение пальцев проникает в подсознание. Внезапно он подхватывает меня на руки. Обвиваю его шею руками, прижимаюсь к груди. Слышу, как его сердце отбивает такт. Он несет меня в спальню, и каждый шаг отдается во мне волной предвкушения. Макс кладет меня на кровать, такую мягкую и прохладную после горячего душа. Нависает надо мной, опираясь на локти. Капли воды с его волос падают мне на лицо. Он целует меня, слизывая каждую каплю, и спускается к шее, ключицам.

— Ты не представляешь, как давно я мечтал об этом, — шепчет он между поцелуями. — Как сходил с ума от желания прикоснуться к тебе.

Эти слова заставляют меня краснеть. Я закрываю глаза, но он тут же просит:

— Посмотри на меня, Василёк. Я хочу видеть твои глаза.

Смотрю на него и тону в его взгляде — тёмном от желания, но он ласкает меня этим взглядом. Целует меня уже не так сдержанно, как раньше. Отвечаю на поцелуй, вкладывая всю нерастраченную любовь во мне. Его руки скользят по моему телу, освобождая от полотенца. Прохладный воздух касается разгоряченной кожи, и я вздрагиваю от этого контраста. Макс тут же прижимается ко мне всем телом, согревая и защищая.

— Не бойся, — отводит прядь волос с моего лица. — Я никогда не сделаю тебе больно. Никогда.

И я верю ему. Верю каждому его слову, каждому движению, каждому взгляду. Чувствую его каждой клеточкой. Поцелуи становятся более страстными, руки более настойчивыми. Но даже в этой страсти Макс остаётся нежным и внимательным к каждой моей реакции.

Он учит мое тело новому языку — языку соприкосновения тел, поцелуев, вздохов. Я теряюсь в этих ощущениях. Мир сужается до него одного. В комнате мы и наше рваное дыхание. Это больше, чем просто физическая близость. Это слияние душ, это абсолютное доверие, это любовь в самом чистом её проявлении. Он снова кладет мою руку себе на грудь, прямо над сердцем, я чувствую, как наши сердца бьются в унисон. В этих хрупких касаниях я задыхаюсь вдохновением, чтобы написать новую главу своей жизни, безжалостно вырывая черные листы с прошлым.

— Ты моя, — шепчет он. — Вся моя. И я твой. Навсегда.

И в этих нотах откровений я чётко осознаю — да, навсегда. Потому что иначе просто не может быть. Потому что то, что происходит между нами — это судьба. Это любовь, которая случается раз в жизни. Его поцелуи, его прикосновения, его слова — всё это сливается в одно целое, создавая момент абсолютного счастья. И я благодарна судьбе за то, что мой первый раз именно с ним, с человеком, который относится ко мне так бережно, с такой нежностью и любовью. В его объятиях я чувствую себя защищенной, любимой, желанной. И пусть мои движения всё ещё неловкие, пусть я всё ещё краснею от его взглядов и движений его рук на моем теле — я знаю, что всё правильно. Всё так, как должно быть. Именно так и должна начинаться настоящая любовь — с абсолютного доверия, с нежности и заботы друг о друге.

— Ты такая красивая, — его голос ласкает мой слух. — Я так тебя люблю.

— Я тебя очень! Неизлечимо! — мысленно отвечаю. Вслух сказать мне не хватает смелости.

Плавлюсь под его телом, теряюсь в ощущениях. Когда он входит в меня — медленно, осторожно — я вскрикиваю от боли и удовольствия одновременно. Он замирает, давая мне привыкнуть. Собирает губами мои слёзы, которые я даже не чувствую, и аккуратно поглаживает мои щеки, убирая волосы с лица.

— Тише, любимая, — окутывает своим голосом. — Я с тобой. Всё хорошо.

Боль постепенно отступает, сменяясь новыми, незнакомыми мне ощущениями. Макс двигается медленно, осторожно, не сводя с меня глаз. Его руки, его губы, его тело — везде. Я распадаюсь на части в нем, в этом моменте, в этих чувствах. Кожа к коже, все тормоза сорваны. Мы не только обнажили тела, в данный момент мы обнажили души. Когда всё заканчивается, он крепко прижимает меня к себе. Я слышу, как бьётся его сердце — быстро-быстро, в такт моему. Он обнимает меня, разрисовывает поцелуями плечи, бархатный голосом повторяет слова о любви. Пытаюсь запомнить каждый момент, ни на секунду, не пожалев о том, что произошло.

— Ты как? — спрашивает с тревогой.

— Я счастлива, — отвечаю честно.

И это правда. Впервые в жизни я чувствую себя по-настоящему целостной, настоящей, живой. Душевные шрамы затягиваются, счастье, как свежая кожа нарастает внутри.

Мы засыпаем в объятиях друг друга.

За окном падает снег, укрывая мир белым одеялом. А внутри меня расцветает весна — яркая, тёплая, полная надежды и любви. И я знаю, что больше я не буду боятся. Потому что теперь я не одна. Теперь у меня есть он — мой якорь, моя защита, моя любовь.