(не)ваша девочка

Глава 40. Мелкий говнюк

Андрей сидит за столом, сгорбившись и прижав кулаки к вискам. Поднимает глаза и хрипит:

— Явилась?

— Так, — Рома меня рукой отодвигает в сторону.

С Андреем что-то не так. Щеки в красных пятнах, дыхание сбивчивое, глаза горят злобными огоньками. Рома делает шаг, а Андрей подрывается с места, хватает со стола ножа и кидается к нему. Молча, без единого звука. Я в ужасе вжимаюсь в стену. Рома перехватывает руку, Андрея, валит его на пол и усаживается сверху.

— Вот мелкий говнюк, — рычит и наносит звонкую пощечину. — Нашел на кого рыпаться.

Андрей клокочет что-то невразумительное. Тимур вздыхает, подходит к Роме и отпинывает носком нож под стол.

— М-да…

Рома оттягивает веки Андрею, вглядывается в глаза и шипит:

— Ты, сука, под чем?

— Отвали?

— Чем закинулся? — наносит очередную пощечину.

— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! — визжит Андрей, затем всхлипывает и ревет под напряженным Ромой, захлебываясь в проклятиях и невнятных оскорблениях.

Рома шарится по карманам Андрея и выуживает сложенный вчетверо листок, который протягивает Тимуру:

— Глянь…

Тиму разворачивает бумажку, пробегает глазами по нему и недовольно цыкает:

— Направление на тестирование на наркотики.

— Мамочка, — шепчу я и всхлипываю я.

— А мамочки тут нет, — Тимур откладывает бумажку и наклоняется к Андрею. — Так, дружочек, кто направил?

Андрей получает еще несколько пощечин, прежде чем ответить. Направил психолог, к которому его отвела матушка. Пара встреч и закрались подозрения, что братец мой сидит на веществах.

— Да тут и тестировать не надо, — Тимур прячет руки в карманы и переводит сердитый взгляд на окно.

— Так чем закинулся, Андрюша? — Рома встряхивает Андрея за грудки. — Говори!

Андрей что-то отвечает, а я сползаю по стеночке на пол и хватаюсь за голову.

— Все эта сука виновата, — хрипит Андрей. — Я в порядке! Ясно? У меня все под контролем!

— Да ты что? — Тимур приглаживает волосы и достает телефон.

— Пусти! Да чтоб вас всех! Ублюдки! Гандоны!

— Что еще скажешь? — Рома недобро щурится на него.

— Ты не понимаешь, — шепчет Андрей. — Я должен это сделать?

— Сделать что?

— Убить… Аню… Тогда все наладится, — возбужденно тараторит Андрей. — Тогда все будет хорошо.

— Он под кайфом, — Тимур оглядывается на меня и прикладывает телефон к уху. — Не слушай его, а лучше иди в комнате посиди, Анечка. Оно тебе надо на обдолбанного брата смотреть.

А я пошевелиться не могу. Мне так страшно слушать крики и бред Андрея, что я моргать забываю. Обдолбанный? Как так случилось? Куда мама смотрела.

— Илюх, — Тимур хмурится и отворачивается. — Да, я в курсе. Почти три часа ночи, а ты спишь, потому что здоровый сон очень важен для организма. А еще зарядка и прочее дерьмо?

— Что за Илюха?! — голосит Андрей, и Рома запихивает в его рот полотенце.

— Верещит как свинья.

— У нас тут одна свинка обожралась синтетики, — Тимур чешет бровь. — Ой да не нуди ты… Адрес сейчас скину… Конечно, срочно. Что за вопросы? Выключай зануду.

Андрей под Ромой вырывается, мычит, брыкается и глазами бешено вращает.

— Предлагаю связать, — Тимур торопливо пробегает пальцами по экрану смартфона. — Я надеялся все-таки на чай с плюшками или хотя бы подростковый побег из дома, потому что мамка загуляла.

Прячет телефон в карман, клацает пряжкой ремня, который рывком вытягивает:

— Вот сразу видно, что тебя мамка не порола.

Андрей мычит, вытаращив глаза, и Тимур усмехается:

— Дыши, бобер, дыши. Рано или поздно отпустит. Бэд-трипы не вечны, Андрюш. Они тоже имеют свойство заканчиваться.

Наблюдаю, как Рома и Тимур вяжут Андрея по ногам и рукам ремнями. Он пришел ко мне среди ночи, чтобы убить меня, потому что его воспаленный мозг решил, что я в чем-то перед ним виновата? Да он охамел.

— Вот же… — встаю на нетвердые ноги. — Я еще и виновата?

— Так, Анечка, — ко мне шагает Тимур, — иди в комнату.

— Мелкий уродец! — взвизгиваю я и кидаюсь к Андрею в желании его выпороть, но меня на полпути перехватывает Тимур.

— Тише!

— Избалованный козел!

— Анечка, — Тимур меня оттаскивает меня в коридор, где притаилась испуганная Наташа. — Вдох-выдох, Анечка. Сейчас не время для воспитания.

— Еще мне брата-торчка не хватало для полного счастья! — в яростной истерике отбиваюсь от Тимура и рвусь на кухню. — Да что он себе позволяет! Ему же скоро поступать, ему экзамены светят!

Тимур заталкивает меня в комнату и шипит в лицо:

— Села и сиди тут.

— Да я…

— Да ты нихрена сейчас не сделаешь, — Тимур напирает на меня. — Одинцова, выдохни.

Сжимаю кулаки, всхлипываю, и меня накрывает липкой паникой. По щекам текут слезы, меня трясет и ноги не держат. Сажусь на край кровати и прячу лицо в ладонях. Что теперь делать, как быть и куда бежать за помощью? И насколько все плохо? Теперь у агрессии Андрея есть причина. Очень серьезная причина, и лучше бы он был просто придурочным идиотом.

— Ань.

Поднимаю глаза на мрачной Тимура.

— Возьми себя в руки, — холодно говорит он. — Не теряй голову. Это твоему брату никак не поможет. И раз матери рядом нет, то ты за старшую в семье.

Торопливо вытираю слезы, сглатываю кислую от страха слюну и киваю. Я старшая. И мои истерики ничего не изменять и не исправят.

— Вот и умница, — слабо улыбается Тимур.