Глава 48. Молодые и глупые

— Любопытно, — отвечает Тимур на мое громкое признание, от которого рабочий в стороне за сердце схватился. Откидывается назад. — И в кого же? — глаза недобро вспыхивают. — И когда успела?

Я молчу, потому что я потратила всю свою смелость на короткое признание, а растекаться в объяснениях, что я в каждого втрескалась… Да я вот-вот упаду в обморок.

— В кого, Одинцова? — голос Тимура звенит сталью. — Вопрос повторять не буду.

Я перевожу взгляд на Рому, а тот удивленно вскидывает бровь. Молчание, и Тимур сжимает переносицу:

— Переиграл, сволочь, — медленно выдыхает, встает и шагает прочь, — понял. Выхожу из игры.

— Стой! — рявкаю я, а рабочий на газоне уже две руки прижимает к груди.

— Я всё понял, Одинцова, — Тимур сердито отмахивается.

— Да что ты понял-то? — топаю ногой.

— Да, что ты понял? — интересуется рабочий и во все глаза смотрит на Тимура, который замер на дорожке спиной ко мне. — Я вот ничего не понял.

— Ты выбрала Рому…

— Да не выбирала я его!

— Тогда кто? — разворачивается и сверлит злым взглядом.

— Господи… — рабочий качает головой. — Какие страсти…

— Вы… — сдавленно шепчу, — оба…

— Со страстями я поторопился, — рабочий вытирает лоб грязным платком.

— Оба? — Тимур вопросительно изгибает бровь. — Одинцова, ты в своем уме?

— Грубо, Тим, — Рома вздыхает.

А мне не обидно. Я согласна, что тронулась умом, раз влюбилась в двух негодяев, которых ненавидела еще несколько дней назад.

— Поэтому мы не можем… — вымученно улыбаюсь я и даже заикаюсь, — продолжать. Надо остановиться, мальчики. Прошу…

— Ты серьезно? — Тимур смотрит на меня исподлобья. — В двух?

— Серьезно, — киваю и поджимаю губы.

Тимур прожигает меня черным взглядом, и я жду от него улыбки, хотя это глупо. Приглаживает волосы, вскидывает лицо и усмехается белым облакам над головой. Затем вновь смотрит на меня:

— Я ухожу, — холодно улыбается, смотрит на часы. — Мне пора.

И шагает с прямой спиной к воротам. Стою с открытым ртом и дрожащими руками.

— Эй, — охает рабочий, — куда? А ну, вернись! Подлец этакий! Я помню тебя! Ты мне не раз клумбы мял, пока от санитаров бегал. И опять бежишь?

Тимур не огрызается на приставучего рабочего. Игнорирует его, меня и Рому, который его окликает:

— Тим!

Больно и нарастает желание броситься за Тимуром. Я не хочу, чтобы он уходил. Я спокойно приняла капризы матери, а тут душа идет клочьями. Из-за угла клиники выбегает мужик в клетчатых пижамных штанах, а за ним бегут медбрат и два охранника.

— Я тут не останусь! Гады! Будьте вы прокляты! Я выбираю алкоголизм! пиво, водку и прочий божественный нектар! Жизнь слишком уродлива для меня, человека с тонкой душевной организацией! Меня бес попутал, когда я сюда приехал! В жопу! Я хочу нажраться!

— Вадим, — на крыльце появляется недовольный Илья, — это не выход.

— Очень даже выход!

— Подпилил решетки в комнате отдыха, — с одышкой оправдывается медбрат.

— И чем же?

— Пилочкой для ногтей! — рычит охранник, нагоняет Вадима и медведем накидывается на него. Валит на траву. — Ишь какой прыткий.

Тимур даже ухом не ведет на безумную беготню и скрывается в тенях за елями. Ушел. Я растеряна. Мне стоило держать язык за зубами.

— Что у вас тут? — задает тихий вопрос Илья.

— Душевные муки, любовь, гордыня и отчаяние, — отвечает рабочий, прижав ладонь к морщинистой щеке. — Я готов прослезиться.

— Очень исчерпывающе, — Илья расплывается в улыбке.

— Гореть тебе в аду! — орет Вадим, которого охранники тащат ко входу клиники. — Ирод! Это мой выбор быть алкоголиком.

— Когда ты сюда пришел, ты говорил иначе, — Илья распахивает дверь, — и про концепцию ада и рая мы обязательно побеседуем. Вдох и выдох, Вадим. Мы знали, что нам будет тяжело и мы только в начале пути.

— Анюта, — раздается тихий голос Ромы.

Я сажусь на скамью. Готова в любой момент заплакать, но сдерживаю слезы тем, что щипаю себя за запястье. Это будет глупо.

— Согласен, — начинает мрачно Рома, — игра наша приняла крутые обороты, но, возможно, мы сыграем теперь иначе?

— О чем ты? — блекло смотрю в лицо Ромы.

— Я не хочу уходить, — он касается моего лица и пробегает пальцами по подбородку. — Я хочу остаться с тобой.

Сердце замирает, опять прыгает, переворачивается и бьет отбойным молотком о ребра. Он хочет быть со мной, и я этого желаю, но… рядом нет Тимура.

— Он отказался от тебя, — шепот Ромы острыми иглами проникают под кожу, — а я нет.

Выуживаю из кармана телефон:

— Я у тебя не останусь, Ром, — решительно смотрю в его глаза, — и вы двое начали эту игру, и вдвоем ее покидаете.

— Тебя меня будет мало? — ласково улыбается.

— Тимур твой друг и деловой партнер, — непослушными пальцами прячу локон за ухо и открываю браузер, чтобы вбить “снять хостел, комнату недорого”. — Ты должен понять.

— А если я готов пожертвовать дружбой?

— Из этого ничего хорошего не выйдет, — опять листаю фотографии унылых комнат.

— Я жду тебя в машине, — сухо отзывает Рома и удаляется энергичным шагом.

Рабочий всхлипывает, отбрасывает платок и разочарованно машет рукой:

— Да что же это такое?! вы решили меня тут до инфаркта довести? Один ушел, теперь второй за ним? За любовь надо бороться! — заводит газонокосилку и с бурчанием возвращается к работе. — Молодые! Глупые!

Загрузка...