Небес темнее не бывает

ГЛАВА 9

Мэтью задумал пригласить на празднование помолвки всех друзей и коллег. Странное решение — ведь раньше ему это и в голову не приходило, а приготовления к свадьбе уже давно шли полным ходом. Должно быть, юноша чувствовал, что Лисса от него ускользает, и хотел публично заявить об их взаимных обязательствах.

— Только не в Холлоу-хаус, — поспешно предупредила его Лисса, отводя взгляд. — У тети Сары и Эмили и так дел по горло: после наводнения уборке конца не видно. Нехорошо было бы загружать их лишними хлопотами:

— Я подумываю об отдельном зале где-нибудь в «Конноте» или «Дорчестере». По-моему, это то, что нужно. Только для самых близких друзей, — заявил Мэтью, поглаживая ее руку. — Ничего особенного.

Ну да, как же. Ничего особенного, просто отдельный зал в отеле «Коннот» или «Дорчестер»! Заказал, заплатил и никакой тебе возни по хозяйству. Все так просто! — язвительно подумала Лисса.

— Моя квартира маловата для вечеринки, а твоя, ну… сама знаешь, — продолжал тем временем Мэтью, даже не подозревая о терзаниях невесты. — Соберется человек шестьдесят, никак не меньше.

— Да, ты прав, муниципальная квартира для приема твоих высокопоставленных друзей никак не подходит, — с едва уловимой ноткой сарказма согласилась Лисса. — Да и к тому же вдруг местные вандалы разнесут их «ягуары» и новехонькие «БМВ»?

— Эй, радость моя, — удивился Мэтью, небрежно обнимая невесту. — Что-то ты сама на себя не похожа. Откуда столько ехидства? Какая муха тебя укусила?

— Прости, — отозвалась Лисса, к ужасу своему обнаружив, что невольно отстраняется от его объятий. Она попыталась было заставить себя проявить больше нежности, но тело отказывалось повиноваться. — Я просто устала. Никак не приду в себя после всех этих разъездов, не говоря уже о кори и наводнении. Слишком много событий сразу.

«Не говоря уже о встрече с Джетом», — хотелось добавить ей. Попробуй тут приди в себя… Эти постоянные мысли о нем днем и ночью, полнейшая невозможность выкинуть его из головы… И оттого, что они с Бетани снова в Лондоне, вдали от него, ничуть не легче. Тем более что восторги девочки не утихают. От нее только и слышно: «Джет то… Джет се… И как, интересно, поживает ее котеночек… И нельзя ли позвонить Джету… И когда они снова поедут в Холлоу-хаус?»

— Делай, как тебе нравится, — произнесла Лисса, чувствуя вину перед Мэтью. — И приглашай кого хочешь. Зови всех своих друзей. А я буду их встречать и мило им улыбаться.

— Вот наше фамильное кольцо, — нерешительно промолвил Мэтью, озадаченный непривычным поведением невесты. Казалось, у нее такой ровный характер, а вот поди ж ты! — Ты, я знаю, к кольцам относишься с прохладцей… Но мне бы хотелось, чтобы ты надела его на наш вечер. Если только оно не покажется тебе немножко старомодным… Думаю, кольцо принадлежало моей бабушке. Если хочешь чего-нибудь посовременней, ты только скажи.

С этими словами он выудил из кармана обтянутую бархатом коробочку и открыл ее, пристально наблюдая за реакцией Лиссы. В глаза полыхнуло многоцветное, переливчатое пламя, и молодая женщина затаила дыхание.

В тяжелой и изысканной старинной оправе таинственно поблескивал массивный рубин в обрамлении бриллиантов. Роскошное кольцо времен короля Эдуарда…

— Изумительно, — выдохнула Лисса.

Однако ей совсем не хотелось брать его. Нечестно это, ведь она не любит Мэтью, совсем не любит… Принимая подарок, она тем самым выносила себе окончательный, не подлежащий обжалованию приговор. Словно защелкивала на запястьях золотые наручники. Прогнав глупую мысль, Лисса надела кольцо на безымянный палец. Под собственной тяжестью оно тотчас же перевернулось камнем вниз. Тем лучше, с глаз долой!

— Боюсь, слишком велико, — сказала молодая женщина, поспешно снимая кольцо. Руки ее дрожали, и она боялась, что Мэтью заметит это.

— Я велю его уменьшить.

— Боюсь, что при такой массивной оправе ужать кольцо невозможно. Камни и без того тяжелые, а если перстень уменьшить, то оправа треснет ровно посередине. — Слова эти прозвучали набором бессвязных оправданий.

— Давай-ка отнесем его к Гаррардам на Риджент-стрит и спросим, нельзя ли чего сделать. Они мигом разберутся что к чему, и, если с этим перстнем ничего не выйдет, мы подберем что-нибудь не менее великолепное.

— Идет, — еле слышно согласилась Лисса. Свадьба надвигалась на нее, словно очередное наводнение, словно неумолимый поток, что вот-вот заплещется у самых ног… Очень хотелось спрятаться, наполнить песком дюжину мешков и намертво забаррикадировать двери.

Выкроив минутку в обеденный перерыв, Лисса забежала в один из больших универмагов и купила себе платье. Длинное, из белого атласа, до отвращения благопристойное. Просто-таки ничего не выражающее. Лисса даже не знала толком, нравится ли оно ей.

На следующий день молодой женщине предстояло исколесить бесчисленное множество дорог. Все как всегда: на пассажирском сиденье расстелены карты, на приборной доске блокнот с заметками, что надо сделать и кому позвонить, под рукой камера, мобильный телефон, диктофон, чтобы наговорить указания для съемочной группы, а на заднем сиденье — пара ботинок на случай, если придется пройтись по грязным полям. Лисса прихватила в дорогу термос с кофе и несколько сандвичей с тунцом и салатом. Времени-то в обрез, останавливаться перекусить некогда.

На этот раз она искала ряд неприглядных частных гаражей где-нибудь в глухом дворике или в тупике. Что-нибудь допотопное и замусоренное. Лисса знала, ежели вернется с пустыми руками, Грег ей голову оторвет. Но, как на грех, все мало-мальски подходящее уже использовалось либо в «Векселе», либо в «Подозреваемом». А Лиссе совсем не хотелось, чтобы поклонники «Инспектора Даттона» опознали знакомый вид. Народ пошел наблюдательный, чуть что — пишут в «Точку зрения».

Лисса водила машину, мягко говоря, своеобразно. Могла, например, лихо развернуться на полной скорости. А бывало и наоборот: ее автомобиль тащился вдоль обочины со скоростью улитки — временами это выглядело даже подозрительно. Бдительные полицейские частенько останавливали Лиссу, усмотрев в ее действиях злой умысел. Молодая женщина предусмотрительно запасалась бесплатными пригласительными билетами на телешоу. В критической ситуации билеты не раз выручали ее.

В общем жизнь шла своим чередом. Бетани вернулась в школу, но возврата к прошлому уже не было. И главным образом потому, что переменилась она сама. Разучилась радоваться жизни. Стала раздражительной, резкой, нетерпимой. Прежде молодая женщина всегда начинала день с таким энтузиазмом, с такой энергией, что сама диву давалась. Подгоняла проявщиков пленок, убеждала продюсеров принять облюбованные ею пейзажи, объяснялась с полицией, замеряла размеры стоянок, планировала каждый шаг и с улыбкой предвкушала очередную грядущую катастрофу. И порой все это одновременно.

Но силы ее, видимо, иссякли. Теперь сон приходил не скоро или не приходил вообще, и каждый день добавлял очередную каплю печали к темному осадку в ее душе. Но ведь должны быть пределы отчаянию! Вот если бы помог «Техниколор»… Но реальная жизнь не кино, и при помощи новейших технологий не окрасить в радужные тона часы, проведенные вдали от Джета.

А ведь предстояло еще пережить злосчастное празднество в честь помолвки… Придется подыскать подходящий к случаю наряд и попрактиковаться в искусстве светской болтовни. Помнится, на последнюю вечеринку по поводу окончания сериала она надела джинсы, сандалии и коротенькую кофточку с бахромой… как раз для «Дорчестера»! Бетани требовала, чтобы ее тоже взяли на праздник, и у Лиссы не осталось сил спорить. Что ж, быть может, присутствие дочери поможет ей пройти через это испытание…

Словно наверстывая упущенное, Мэтью воспылал желанием видеть свою нареченную каждый Божий день. Настойчивость юноши переходила все границы. Зачастую Лисса слишком уставала, чтобы после работы уделять внимание еще и ему.

— Сегодня вечером мы не сможем увидеться, — сообщила она Мэтью по телефону в то роковое утро. — Я слишком устала, не выспалась и не могу заниматься готовкой. Притом и с документацией нужно закончить, и в квартире прибраться. Да и в себя прийти хоть немного. Ну, пожалуйста, Мэтью, неужели ты не понимаешь?

— Не надо ничего готовить. Мы пойдем в ресторан.

— Слишком поздно искать кого-нибудь, кто бы приглядел за Бетани.

— Попытайся, родная. Наверняка кто-нибудь да найдется. Я так хочу тебя увидеть!

Но Лиссе уже некогда было обзванивать всех подряд, пора было везти Бетани в школу. Накинув плащи, мама с дочкой выбежали из квартиры. Вопреки обыкновению лифты работали. Запертая в тесной металлической кабинке, испещренной дурацкими надписями, Лисса чувствовала, как собственническая любовь Мэтью подчиняет ее себе, не дает вздохнуть.

Исследуя район позади Найтсбриджа в поисках подходящего места для съемок, молодая женщина внезапно вспомнила, сколько поблизости премилых магазинчиков и салонов. Давно пора купить наряд для грядущей вечеринки. Она возьмет первую же приглянувшуюся вещь. Какая, в конце концов, разница, что она наденет и как будет выглядеть?

Как назывался тот магазинчик, Лисса не помнила. Ее привлекла выставленная на витрине юбка. Длиной до щиколоток, из черного рубчатого шелка, юбка застегивалась спереди на ряд серебряных пуговиц, что обрывался на уровне колен. Лисса померила ее и осталась довольна: юбка смотрелась просто здорово, изысканно и так завлекательно… Однако, взглянув на ценник, молодая женщина содрогнулась. Подумать только — все это за одну вещь! Но тут она напомнила себе, что выходит замуж за юношу из богатой семьи, отец которого буквально купается в деньгах.

— Дома у меня есть черная шелковая блузка, к обновке она отлично подойдет, — пояснила Лисса продавщице, наивно полагая, что на дворе все еще стоит лето.

— Холодновато для этого времени года, — заметила продавщица, опытным глазом подмечая бледные щеки и потухший взгляд покупательницы. — Я бы предложила вот этот жакет. Поверх блузки — в самый раз.

Лисса неохотно примерила немыслимое творение из черного струящегося бархата, присборенное на талии и спадающее складками на спине, и ахнула. Измученная и неказистая работница телевидения словно по волшебству преобразилась в загадочную красавицу. Невероятно, просто немыслимо! Лисса глазам своим не верила. Неужели это она? Забрав золотистые локоны наверх, молодая женщина вертелась перед зеркалом и так и эдак. Никогда она не выглядела так элегантно! И Лисса махнула рукой на цену.

Джет должен хоть раз увидеть ее такой красивой! Она купит это для него. Вот до чего она обезумела!

Безумие… Настоящее безумие. Лисса не могла более таить свои чувства от себя самой. В сердце ее пламенели боль и страсть безответно влюбленной женщины.

Джет, увы, не для нее. Он отец ее жениха. И все же Лисса упивалась мыслями о нем, убаюкивая себя сладкими грезами. Тело ее сокрушало невыносимое страдание, а нервы отказывали… Так она долго не выдержит…

Возвращаясь домой, молодая женщина предвкушала тихий вечер в одиночестве. Она приготовила себе и Бетани испанский омлет и, окинув взором груду приготовленного для глажки белья, решила, что оно подождет. Надо еще привести в порядок записи, проверить дюжину маршрутов и подсчитать расходы. Дел выше головы. Хватит на весь вечер. Лисса перезарядила батареи мобильного телефона, чтобы с утра пораньше можно было сразу тронуться в путь.

И тут зазвонил телефон. Лисса опасливо подняла трубку.

— Здравствуйте. Лисса Пастен слушает.

— Это миссис Пастен?

Лисса нахмурилась. Она сразу же узнала голос, но в нем слышались незнакомые интонации. Резкие, грубые, лишенные тепла.

— Ну разумеется, Мэтью. Ты что, не узнал меня? — Лисса осторожно подбирала слова. — Какой-то ты странный сегодня.

— Мне бы хотелось побеседовать с моей невестой. — Это и в самом деле был Мэтью, но голос его звучал отчужденно и натянуто. Совсем по-другому, не так, как всегда. Что-то случилось! Лисса похолодела от страха. Неужели Джет рассказал ему о том злосчастном поцелуе?

— Да! Это я, Мэтью. Что стряслось? — ошарашенно спросила она. — Я снова чем-то прогневила твоего отца? Я знаю, что вечно умудряюсь наступить ему на любимую мозоль, но мне казалось, что подвиги с мешками упрочили мою репутацию.

— Отец мой тут совершенно ни при чем, — ледяным тоном отозвался Мэтью. — Дело совсем в другом. В том, что я о тебе думал. В том, как я тебе доверял. Напрасно доверял, как выясняется. Мы ведь всегда говорили друг другу правду. Да?

Наверняка это он про Джета, убито подумала Лисса. Мэтью все узнал.

— Ничего не понимаю, — тянула время молодая женщина, готовясь к худшему. — О чем ты, во имя всего святого?

— Я узнал о твоем прошлом. Все эти месяцы ты водила меня за нос. Ты никогда не была замужем! — Из телефонной трубки рекой потекли обвинения. — Бетани — незаконнорожденная, внебрачный ребенок! Дитя любви, так сказать. Ты говорила мне, что вы с Андре поженились, а теперь я узнаю, что ты никогда не была замужем. Ты наврала мне с три короба. Почему ты мне не призналась? Зачем выставила меня круглым идиотом?

Лисса не знала, что делать. А Мэтью осыпал ее все новыми и новыми упреками, давая выход накопившемуся негодованию. Кто бы мог подумать, что юноша способен на такую вспышку?

— Не помню точно, что именно я сказала тебе, когда мы познакомились, — начала Лисса, стараясь собраться с мыслями. — Но не думаю, чтобы я солгала тебе сознательно. Я ничуть не стыжусь Бетани. Я собиралась выйти замуж за ее отца. Все было готово к свадьбе, но Андре погиб за несколько дней до церемонии, буквально за несколько дней. Но мы относились друг к другу так, словно и в самом деле были женаты. Мы ощущали себя мужем и женой. В наших отношениях не было ничего недостойного или постыдного.

— Но ты не была замужем! Ты лживая дрянь! А я-то рассказываю друзьям про очаровательную храбрую вдовушку, которая не сдается и в одиночку воспитывает прелестную дочурку!

— Так я и воспитываю Бетани в одиночку. И мне действительно приходится нелегко, неважно, есть у меня свидетельство о браке или нет. Мэтью, ты просто смешон! Более того, несправедлив по отношению ко мне. Да какое это имеет значение теперь, через столько лет? — Лисса не собиралась уступать. — Что за вздор! В наши дни на одиноких матерей никто не глядит косо.

— А вот для меня имеет значение то, что ты не сказала мне правду. Ты не доверилась мне. Я бы сумел сохранить твою тайну. А теперь я просто не знаю, что и делать… — В голосе Мэтью смешались горечь и злость, словно его обсчитали на глазах у всего честного люда.

— Да никакая это не тайна, — возразила Лисса. — Мне и в голову не приходило что-то скрывать. И потом, все это было так давно… я решила, что история с несостоявшимся браком уже не имеет ни малейшего значения…

— Значит, все всё знают, кроме меня. — Мэтью безбожным образом перевирал смысл ее слов. — Замечательно. Я твой жених и, как полагается жениху, узнаю истину последним.

Не в силах выносить несправедливые обвинения, Лисса заткнула уши и прижала трубку к плечу, чтобы не услышала Бетани. Что теперь произойдет? Наверное, это конец. Наверное, теперь он отменит свадьбу. Будь что будет. Но сейчас чаша ее терпения переполнилась.

— Перезвони мне, когда придешь в себя, — холодно отчеканила Лисса и решительно повесила трубку. Хватит с нее сцен. Обессилев, молодая женщина откинулась на спинку кресла, провела рукою по лбу, мысленно повторяя услышанные оскорбления. Как Мэтью узнал? Дело рук Джета, не иначе. Молодая женщина вспомнила его завуалированные угрозы… Что он такое нашептал ей, прежде чем она погрузилась в сон? Кажется, обещал, что не станет церемониться. И не стал.

Два дня спустя, уже под вечер, Лисса припарковала автомобиль напротив небоскреба, что именовался Арнольд-плейс. Серые тучи затянули небо. Помнится, именно из этого здания ее некогда выдворили вместе со всей съемочной группой. Лисса захлопнула дверцу машины и повернула ключ в замке. Мэтью так и не перезвонил. Значит, придется повидаться с Джетом и все выяснить у него. И неважно, со сколькими секретарями доведется столкнуться ей по дороге.

— Мне необходимо увидеться с Джетом Арнольдом, — объявила Лисса в приемной. — И, пожалуйста, скажите, что это срочно.

— Будьте любезны, назовите ваше имя.

— Лисса Пастен.

— Я позвоню ему через минуту, — сказал клерк. — Мистер Арнольд очень занят.

Но, к немалому удивлению служащего, Лиссу ждал на диво любезный прием. Личная секретарша Арнольда, миловидная молодая женщина в серой юбке и белой блузке, встретила гостью и проводила к отдельному входу, откуда личный лифт босса поднял их на верхний этаж, где и располагался офис.

Лиссу провели по застланному коврами коридору, из окон которого открывался вид на Темзу. Откуда-то доносилось пощелкивание факса, выдающего сплошной поток сообщений. Ну да, как и следовало ожидать: найди факс, а уж Джет окажется неподалеку.

— Какой приятный сюрприз! — Джет поднялся из-за стола навстречу гостье. Полированная красного дерева поверхность стола простиралась на добрый акр. Устрашающие завалы бумаг и папок красноречиво свидетельствовали о том, что стол сей предназначен для дела, а не для того, чтобы пускать пыль в глаза посетителям. Странно, отметила про себя Лисса, но вроде бы он даже рад ее видеть. Джет улыбался, глаза смотрели приветливо. Глава корпорации отложил авторучку и жестом указал на бордовое кожаное кресло, приглашая молодую женщину садиться. — Что-нибудь случилось? Как Бетани? С ней все в порядке?

Похоже, Арнольд-старший уверен, что Лисса пришла просить о помощи. С чего он, собственно, это взял? Да как он смеет!

— С Бетани все прекрасно. Она снова ходит в школу.

— А как вы? По-прежнему живете в ожидании катастрофы?

— А как же! Сроки с каждым днем все сильней поджимают. Но я пока справляюсь.

— Вот и хорошо. Чем я могу помочь вам? — Джет не сводил с нее глаз, радуясь уже тому, что видит ее снова. Такая измученная, хрупкая, вокруг глаз пролегли тени, словно ей не хватает солнца и воздуха. Если бы только он мог увезти ее в какое-нибудь спокойное и тихое местечко, окружить заботой и ласками!

— Я вовсе не хочу, чтобы вы что-нибудь для меня делали, — отрезала Лисса, в свою очередь упиваясь его близостью, звуком его голоса. Темный костюм, белая рубашка, шелковый галстук… Волосы чуть отросли и всклокочены на затылке, там, где он провел по ним рукой. За то время, что Лисса его не видела, Джет ничуть не изменился. Все тот же герой ее мечты и, стало быть, по-прежнему опасен. — Я пришла сообщить вам, что вы победили, что я не выхожу замуж за вашего сына. Теперь вы можете подыскать ему какую-нибудь достойную кандидатку хорошего рода, которая не посрамит Холлоу-хаус и древнее имя Арнольдов.

На лице Джета отразилась целая гамма эмоций: облегчение, недоумение, гнев и даже изумление… Он вскочил на ноги, стремительно приблизился к женщине и властно повернул Лиссу лицом к себе. Взгляды их встретились.

— Я вас не понимаю. Что вы имеете в виду? — мрачно произнес Джет, нахмурив брови. — Я победил? Да я еще даже не начинал военных действий! И, уж конечно, я не стал бы чувствовать себя победителем, если бы в результате вы с Мэтью оба оказались несчастны. Как же плохо вы обо мне думаете!

— Но именно этого вы и хотели, разве нет? — презрительно бросила Лисса. — Поссорить нас с Мэтью. Что ж, вы преуспели. Нижайше благодарю вас за то, что потрудились сообщить сыну о моем несостоявшемся браке. Новость сия произвела на него сильное впечатление. Настолько сильное, что Мэтью больше не хочет иметь со мной ничего общего.

Джет был явно потрясен.

— Но я ничего не говорил Мэтью! Лисса, умоляю вас, поверьте мне! Я действительно знал, что Андре погиб перед самой свадьбой, об этом можно прочесть в архивах больницы святой Катерины и в свидетельстве о рождении Бетани. Мне также известно, что Пастен ваша девичья фамилия.

— Вы заглядывали в свидетельство о рождении моей дочери? — вознегодовала Лисса. — Да как вы смели?..

Джет примирительно поднял руки вверх.

— С самыми добрыми намерениями. Просто хотел узнать дату ее рождения. Вот и все. Чтобы купить ей подарок, что-нибудь из ряда вон выходящее.

— Не проще ли было бы спросить у меня? — ядовито осведомилась Лисса. — Это не пришло вам в голову?

— Видите ли, я хотел удивить еще и вас. Но, повторяю, я ничего не говорил Мэтью. И мне очень жаль, что так вышло с Андре. Почему бы вам не успокоиться и не начать с самого начала? Расскажите мне, что произошло.

Мгновение поколебавшись, Лисса вытащила из сумочки письмо. Она держала надорванный конверт в руке, явственно ощущая тяжесть заключенной в нем ненависти. То, первое, письмо от тети Сары послужило началом, это означало конец.

В кратком, буквально в несколько фраз, послании Мэтью в вежливой форме сообщал о разрыве помолвки и уведомлял, что, учитывая сложившиеся обстоятельства, они, вероятно, несколько поспешили; что он, Мэтью, уезжает в Штаты заниматься новым проектом своего отца и что ему будет недоставать ее и Бетани. В заключение юноша выражал надежду, что будущее Лиссы и Бетани сложится счастливо, что бы там ни сулила им судьба.

— Прочтите. — Лисса протянула Джету письмо.

Между строк читались все те же упреки и обвинения: «Ты говорила мне, что ты вдова… Ты лгала… Ты не доверяла мне… Ты не сказала мне правды об Андре, и теперь я больше знать тебя не желаю».

Лисса откинулась на спинку кресла, глядя, как по стеклу стекают капли дождя, прислушиваясь, как декабрьский ливень барабанит по подоконнику. Интересно, здесь, где до небес рукой подать, дождь чище или тоже насквозь пропитан дымом и копотью? Внизу сплошным ковром блестящих мокрых крыш и церковных шпилей раскинулся Лондон. Ей нравился этот вид, пусть даже размытый дождем и затянутый тучами.

— Думаю, что Мэтью прав, — устало проговорила молодая женщина. — Просто в то время мне казалось, что все это не имеет ровным счетом никакого значения. Я считала себя женой Андре. Мы собирались сыграть свадьбу. Он хотел, чтобы мы жили одной семьей. Это не я стала называть себя миссис Пастен, это люди так решили, а мне даже не приходило в голову поправлять их на каждом шагу. В наши дни матерям-одиночкам стыдиться нечего. Это вовсе не считается позором, как поколение тому назад. Я всегда работала изо всех сил, чтобы обеспечивать Бетани всем необходимым, и не просила милостыню у государства.

— Вы потрудились на славу и можете гордиться дочерью, — мягко проговорил Джет, подняв глаза от листка бумаги. Сложив письмо, он протянул его Лиссе, воздержавшись от комментариев. — Так в чем вы меня обвиняете?

— Но это ведь вы сказали Мэтью, разве нет? Кто же еще? Но зачем?

Джет подошел к кофеварке, разлил напиток по чашкам и протянул одну из них гостье. По комнате распространился аромат свежего кофе.

— Во-первых, я ничего не говорил Мэтью. Во-вторых, Мэтью как-нибудь переживет этот удар. Мальчишка никогда не умел владеть собой. Он ведь очень молод, Лисса, гораздо моложе вас, и не только по возрасту. Вот он и поступает как юнец. Он ведь еще растет, сами знаете. Да, он всегда так бурно реагирует… но он свыкнется с этой мыслью. Хотите, я поговорю с ним? Я могу отменить его поездку в Нью-Йорк. Вовсе необязательно, чтобы туда отправлялся именно Мэтью.

— Нет, — быстро проговорила Лисса. — Нет, не говорите с ним. Кончено так кончено.

Она не добавила, что постарается теперь обходить их всех за милю, чтобы застраховать себя от малейшей вероятности снова увидеться с Джетом Арнольдом, чтобы обрести возможность строить свою жизнь заново.

— Я думала, это вы ему сказали, — медленно повторила Лисса, глаза ее затуманились.

— Поверьте, Лисса, я не делал этого. Понятия не имею, откуда он узнал, но только я здесь ни при чем. Как мне убедить вас? — Джет пожал плечами.

— А вот как — держитесь от меня подальше, — не подумав, бросила Лисса. — Оставьте меня в покое. Хватит с меня семейки Арнольд!

— Ну ежели вы именно этого хотите, — Джет повернулся к ней спиной, — то это вы и получите. Я оставлю вас в покое. Секретарша проводит вас к выходу, — добавил он, давая понять, что аудиенция окончена.