Небо над нами

Глава 15

За всю свою жизнь я не ощущал более острого одиночества, как в тот миг, когда Варя сказала мне «прощай» и, развернувшись, зашагала к дому. Я молил бога, к которому обращался только в крайности, чтобы она обернулась. Почему-то мне казалось, что, если Варя обернется, я еще смогу ее вернуть, смогу уговорить остаться со мной.

Но Варя не обернулась, и я ушел. Вернулся в ее квартиру, собрал вещи и спрятал ключ под горшком алоэ на подоконнике лестничной площадки.

Домой идти не хотелось — мама сразу поймет, что между мной и Варей что-то случилось и начнет расспрашивать. Гулять тоже не хотелось.

Вызвав такси, я назвал адрес приюта, даже не думая, что там может уже никого не быть. Задумался я об этом только посреди дороги, но поворачивать уже не было смысла.

В приюте горело одно единственное окошко, и я поспешил внутрь, надеясь, что там Ольга. В последнее время мы с ней много общались, и она давала мне советы как не омрачать жизнь Варе после того, как мы съехались. Наверное, если бы не Ольга, Варя выгнала меня в первые же дни нашей совместной жизни. Оказалось, что жить с девушкой — это настоящее искусство. Столько всего нельзя делать, мне даже пришлось записывать эти запреты. Чувствовал себя школьником на занятиях. Вот только полученные знания мне уже не понадобятся…

Толкнув дверь в офис, я застыл в проходе, увидев за столом вовсе не Ольгу, а Руслана. Тип этот мне не нравился, потому что слишком уж широко улыбался Варе, а она слишком много уделяла ему своего времени. Я ей как-то об этом сказал, на что она ответила, что их с Русланом связывает только работа, он ведь автор их издательства. Вот только я прекрасно видел, что у Руслана этого в голове не только работа. Он ей даже книги свои подписывал иначе — рисовал на полях ромашки и сердечки. В Ольгиных экземплярах такого не было, я проверял.

И хоть в последнее время Руслан появлялся в приюте не часто, меня он все равно подбешивал, потому что ему нравилась Варя. Моя Варя.

— Какими судьбами здесь в такое время? — удивился моему появлению Руслан.

— Собак заехал проведать, — буркнул я, размышляя, что мне делать: пройти вперед или назад. Сидеть с Русланом совсем не хотелось, но податься мне больше было некуда. — А ты тут что забыл?

— Привожу в норму бухгалтерию, — ответил Руслан. — Ольга хоть и старательная женщина, но с цифрами, увы, не дружит.

Я кивнул и почесал затылок. Напряжение в воздухе ощущалось максимально остро. Руслан барабанил по клавиатуре, а я продолжал топтаться на входе и чесать затылок.

— Ты там что, очередной роман пишешь? — Слишком уж быстро и долго этот писака барабанил по клавиатуре.

Руслан оторвал взгляд от монитора и посмотрел на меня, сузив глаза.

— А ты решил порог оттоптать? К собакам же собирался.

— Да они спят уже небось, поздно ведь уже. — Отлипнув, наконец, от места, я прошел вперед и уселся на затертый велюровый диван.

— Тоже спать собираешься? — ухмыльнулся Руслан.

— Устал просто. — Я демонстративно потянулся. — Продолжай печатать, не обращай на меня внимания.

Руслан послушно продолжил свое дело, однако через пару минут прервался, посмотрел на сумку, которую я положил рядом, и спросил:

— С Варей поругался?

Я устремил на него ошарашенный взгляд. Руслан усмехнулся и произнес:

— В точку!

— В хреночку! Никто ни с кем не ругался!

— Не отнекивайся, я все видел.

— Что ты там видел⁈

— Твое выражение. Очень красноречивое. Вы поругались.

Я вскочил с дивана и злобно уставился на этого противного типа. Мои дрожащие от гнева ладони сложились в кулаки. Да какого хрена он так самодовольно ухмыляется? По зубам давно не получал⁈

— Я понимаю, тебе сложно мыслить трезво, но бить меня не советую, — Руслан поправил очки на переносице. — У меня хорошие адвокаты.

Я презрительно фыркнул и медленно расслабил ладони. Если драться с этим хлыщем, то точно не здесь.

Смерив меня оценивающим взглядом, Руслан склонил голову на бок и спросил:

— Так что у вас случилось?

— С чего ты взял, что я хочу разговаривать с тобой об этом? — Я снова уселся на диван. Гнев медленно, но верно затихал.

— С того, что ты приехал черте куда поздним вечером вместо того, чтобы поехать к Варе, родным или друзьям, — развел руками довольный Руслан.

Не в бровь, а в глаз, блин. Догадливый какой чертяка!

Положив руки на колени и сцепив ладони в замок, я вздохнул и тихо произнес:

— Я сделал то, чего она не хотела.

— Весьма туманно, — задумчиво изрек Руслан. — Развеять этот туман не хочешь?

— Ты не тот, для кого я бы его развеял, — огрызнулся я.

С минуту мы обменивались взглядами: я — суровым, а Руслан — ироничным.

— Че, весело тебе? — быканул я.

— Ага, — тут же кивнул писака. — У меня теперь появился шанс быть с Варей.

— Ах ты!

Я вскочил с дивана с твердым намерением кинуться на Руслана, но от этого меня спас голос Ольги.

— Вы чего тут делаете? — удивилась нашему присутствию внезапно появившаяся директор приюта.

Я беззвучно выдохнул, натянул улыбку и повернулся.

— Добрый вечер! Я вот заехал собачек проведать. Уже уезжаю!

Ольга кивнула и перевела взгляд на Руслана. Интересно, сколько она слышала? И поняла ли, что назревает драка?

— Я вожусь с твоей бухгалтерией, — пояснил Руслан.

— Ох, бухгалтерия! — воскликнула Ольга и подбежала к Руслану. — Сейчас будем вместе над ней сидеть! Муж уехал к родственникам, так что у меня уйма свободного времени!

Ольга подвинула стул ближе к компьютеру и уселась рядом с писакой. Видимо, ей сейчас не до меня и моих проблем.

— Ладно, я пошел, — буркнул я, направляясь к выходу. — Сумку тут оставлю, потом заберу.

— Окей, пока! — ответила мне Ольга.

Руслан же предпочел промолчать.

Мне пришлось вернуться домой. Мама еще не спала — смотрела сериал по телевизору, — и очень удивилась моему приходу.

— Варя уехала в командировку, а мне одному скучно, — соврал я. Зачем? Без понятия. Все равно же потом придется сказать правду.

— Я тебе сейчас постелю свежее белье, — всполошилась мама.

— Лежи, я сам, — остановил ее я.

Поменяв белье, сходил в душ. После выпил стакан молока, лег спать, и тут меня накрыло.

Варька больше не со мной. И вместе мы больше не живем.

И ждать она меня уже не будет.

Никогда не позвонит, не напишет.

Не обнимет, не поцелует.

Даже за то, что я сковородку не туда положил, не отругает…

Черт возьми, почему так больно⁈ И почему только сейчас?

Как же хочется поехать к ней, кинуться в ноги и умолять простить. Принять такого идиота, дождаться и…

Я резко сел на постели и устремил невидящий взгляд в полумрак комнаты.

А дождется ли она меня на этот раз? Сможет ли спокойно принять мою вероятную смерть? Я бы ее не смог. У меня бы на куски разорвались и душа, и сердце, если бы с ней что-то случилось.

И почему я раньше не задумывался об этом? Почему понимание пришло только сейчас?

Просидев с этим осознанием некоторое время, я снова откинулся на подушку и пробормотал:

— Значит, к лучшему, что мы расстались. Ей будет не так больно.

— Варя все ещё в командировке? — с толикой подозрения спросила мама.

— Угу.

Прошла почти неделя с того дня, как мы разошлись, а я ещё не сказал маме правду.

— Сам доедешь?

— Мам, ну за кого ты меня принимаешь? — взглянул я на неё с упрёком.

— Ты просто немного потерянный в последнее время, — заметила мама, внимательно вглядываясь в моё лицо. — Как будто у тебя не все хорошо.

Материнское сердце слишком чуткое. И как мне ей сказать, что мы с Варей расстались? Мама наверняка тяжело перенесёт эту новость, Варька для неё уже член семьи. А что с ней будет, когда она узнает причину нашего расставания, я даже представлять не хочу.

— Да что за глупости, — как можно более небрежно сказал я, стараясь улыбаться как можно шире и естественнее. — У меня все отлично, я же говорил. Даже кошмары прекратились. Полностью здоров и полон сил!

Вот снова я ей вру. Кошмары вернулись, как только мы с Варей расстались. Благо, во сне я вроде как больше не кричал, а просто тихо стонал. Если бы орал, мама бы в мою ложь не поверила.

— Слава богу, что ты полностью поправился, — сказала она с радостной улыбкой. — Как чудесно, что я приметила Варю! С первого взгляда на неё поняла, что вы созданы друг для друга.

— Угу, — кивнул я.

Удерживать широкую улыбку было уже невмоготу, поэтому я поспешил выйти из квартиры.

Мой последний прием у психолога ничем не отличался от предыдущих. Павел Валерьевич — в последнее время мы перешли на «ты» и я обращался к нему просто по имени — общался со мной весь отведенный на сеанс час, периодически делая записи в своем блокноте. Я же старался выглядеть невозмутимым, будто бы меня не омрачали ни вернувшиеся кошмары, ни разрыв с Варей.

— Значит, все у тебя наладилось, — заключил Павел. Или задал вопрос? Я не совсем понял.

— Ну да, — сказал я. Хотелось скрестить руки на груди, но психолог мог расценить этот жест как намерение закрыться и сделать соответствующие записи в блокноте, поэтому я сдержался. Расслабленно сидел в кресле, положив руки на подлокотники.

— И кошмары не снятся, — снова прозвучал то ли вопрос, то ли констатация факта.

— Не снятся, — кивнул я.

— Благодаря Варе? — Павел посмотрел на меня из-под очков.

— Думаю, да.

— Хорошо-о, — протянул психолог и отложил ручку, которую почти целый час держал в руках. Сложив ладони вместе, он спросил с полуулыбкой: — Тогда, как я и предположил в прошлый раз, наша сегодняшняя встреча — последняя.

Я так ждал этого момента, так мечтал услышать эти слова, но почему мне совсем не радостно? И почему появилось ощущение, что я делаю что-то не то?

— Какие планы на будущее? Еще не определился с работой? — Павел закрыл блокнот, снял очки и отложил их в сторону.

Я взглянул на часы. Наш сеанс закончился три минуты назад, а значит, этот вопрос уже не относился к терапии и был задан чисто ради интереса.

— Вернусь в Бишар наемником, — без увиливания сказал я.

Брови Павла приподнялись. Он явно не ожидал такого ответа. На сеансах пару раз мы затрагивали тему моего будущего, и я говорил, что еще не определился с ним. Потом рассказал про приют и про Варю, после чего Павел больше не задавал подобных вопросов.

— А что Варя? — спросил он. — Как отреагировала.

— Плохо. — Разговор этот мне не очень нравился, поэтому я решил поторопить Павла: — Справку мне выдашь, что я годен? Или как у вас это делается.

— Я пишу рекомендацию, с которой пациенты идут в клинику и получают заключение с подписью и печатью, — пояснил Павел.

— Тогда пиши эту вашу рекомендацию.

Павел не шелохнулся. Сидел на своем месте и пристально смотрел на меня.

— Ну? — ну выдержал я. — Что-то еще для этого надо сделать? Денег тебе дать?

— Упаси Боже, — отмахнулся Павел. — Если бы мог, то сам тебе деньги дал.

— Зачем? — не понял я.

— Чтобы ты на войну не возвращался.

— Еще один пацифист, — разозлился я. Они что, все сговорились⁈ — Сколько еще людей меня будет отговаривать от возвращения в Бишар⁈

— Мама знает? — затронул болезненную тему Павел.

Я мотнул головой.

— Собираешься перед фактом ее поставить? Хороший ты сын…

— Нормальный я сын! — взорвался я. — Обеспечиваю мать так, что ей работать не надо совсем! Она ни в чем у меня не нуждается, и я после этого плохой?

— Ошибаешься, — покачал головой Павел. — Она нуждается в живом и здоровом сыне, который будет рядом. Разве ты не думал об этом?

Думал. Много раз думал, но она у меня уже привыкшая. Да, мой плен выбил ее из колеи и заставил первое время после моего возвращения буквально приклеиться ко мне. Но теперь она в норме. Теперь можно и уйти. Так ведь?..

Павел вздохнул и поднялся со своего места. Подошел к шкафу, достал оттуда бутылку виски и два стакана. Я смерил психолога удивленным взглядом.

— Что? — ухмыльнулся Павел, разливая виски по стаканам. — Сеанс уже окончен. Это чисто по-дружески.

Я усмехнулся. Злость сразу куда-то испарилась. Все же умеют психологи манипулировать настроением.

Чокнувшись, мы осушили стаканы, и Павел налил еще. Затем он открыл выдвижной ящик письменного стола и достал оттуда конфеты.

— Забыл про них, — пробормотал он, как-то растеряно глядя во все еще открытый ящик.

Я потянулся за конфетой и откусил от нее кусочек. Приятный вкус молочного шоколада наполнил рот.

Павел достал из ящика фотографию и нерешительно протянул ее мне.

— У вас есть близнец? — воскликнул я, увидев на фотографии двух улыбающихся Павлов примерно университетского возраста.

Мужчина кивнул и сделал глоток виски.

— Брат после школы ушел в армию, а потом заключил контракт с ЧВК. Во время войны в Сирии попал в заварушку, где погиб весь его отряд. Вернулся домой с серьезным ранением и без глаза, подлечился и сразу же обратно на войну, хоть ему и предлагали увольнение по состоянию здоровья.

Павел вздохнул и допил виски. Я же к своему стакану даже не притронулся.

— И что с ним стало? — осторожно спросил я.

Павел достал телефон и показал мне фото какого-то одноглазого старика.

— Это мой брат сейчас, — поразил меня Павел.

Я переводил удивленный взгляд с экрана телефона на Павла и обратно.

— Так вы же близнецы… — озадаченно произнес я. — Почему он выглядит так, будто старше тебя лет на двадцать?

— Потому что вернулся он калекой — нет руки и ноги. — Павел убрал телефон в карман. — Начал пить, жалея себя. Превратился в буянящего алкаша. Жена терпеть это не смогла, забрала детей и ушла от него. А ведь сначала все свои силы отдавала на то, чтобы его поддерживать. Но если человек не жалеет принимать эту поддержку и продолжает безобразно себя вести, то кто такое стерпит?

Я задумчиво кивнул.

— Ты не думай, я вовсе не отговариваю тебя от твоего решения, — пояснил Павел, убрав в ящик стола фотографию. — Просто показал реальные последствия необдуманных или же плохо обдуманных поступков.

— Я все хорошо обдумал, — сказал я, вот только уже немного неуверенно — все же полученная информация немного меня напугала.

Павел печально усмехнулся и спросил:

— Ну что, пишу рекомендацию?

Подумав пару секунд, я кивнул.

— Пиши.

Мужчина надел очки, достал бланк из папки и принялся писать рекомендацию. Потраченные на это две с половиной минуты показались мне настоящей вечностью. За это время я несколько раз думал о брате Павла, о своей маме и о Варе. Чувство, что я поступаю неправильно, усиливалось.

— Держи, — наконец произнес Павел и протянул мне бумажку с его подписью и расшифровкой.

Я хотел было забрать ее, но Павел вдруг отдернул руку и тихо заметил:

— Это всего лишь бумажка, которую можно в любой момент разорвать, запомни.

Кивнув, я забрал рекомендацию и покинул кабинет психолога.

Дома меня встретили тишина и полумрак. Мама, по всей видимости, ушла гулять с подругами. Надеясь, что среди них не будет мамы Вари, которая может обмолвится, что ее дочь вовсе не в командировке, я стянул с себя футболку и встал под душ.

Прохладная вода приятно струилась по телу, напоминая Варины прикосновения. Мне так нравилось, как она самозабвенно водила пальцами по моей спине, испещренной шрамами. Нравилось, как целовала пои плечи, шею…

Боже, как Варя мне нравилась! И нравится до сих пор. Так, что сердце болит при каждом воспоминании о ней.

После нашего расставания я решил, что снова не буду любить. И что к Варе у меня была вовсе не любовь, а просто симпатия и привязанность.

Вот только сердце не обманешь. И душу тоже. Сердце бьется как ненормальное, когда я думаю о Варе, а душа разрывается на части без этой девушки. Если бы я страдал лунатизмом, то уверен, что ночью бы пришел к Варе и бился бы лбом о ее входную дверь.

— Черт, — пробормотал я и сделал воду холоднее.

Ледяные струи принялись кусать плечи и спину. В голове сразу же прояснилось. После душа я мысленно читал стихотворения и лег спать без единой мысли о Варе. Вот только я не ожидал, что она появится в моем сне. Вернее, в моем кошмаре.

Впервые мне снился не Бишар. Мне снилась свадьба Макса, и сон сначала не имел ничего общего с кошмаром. Помимо счастливого Макса с невестой я увидел еще и Пашку, Кирилла и Ромку. Они, живые и радостные, поздравляли Макса и подтрунивали над ним. Все смеялись и желали невесте терпения. Я смеялся вместе с ними, но смех мой резко оборвался, когда в зал вошла Варя в розовом платье в пол, которое подчеркивало ее стройную миниатюрную фигуру. Под руку Варя держала Руслана и лучезарно ему улыбалась.

— Илья, а это не твоя бывшая? — спросил у меня Рома, с интересом глядя на Варю.

— Бывшая? — пролепетал я, глядя на друга.

— Дурак ты, — присоединился к Рому Кирилл. — Такую девчонку упустил.

Я сглотнул и снова повернулся к Варе. В глаза бросилась рука Руслана, по-хозяйски обнимающая талию Вари. Нет, ну это уже ни в какие ворота!

Решительным шагом я направился к Руслану, чтобы хорошенько вдарить ему по его смазливой роже, однако Варя внезапно встала на моем пути и нахмурилась.

— Не смей трогать моего мужа.

— Мужа? — переспросил я, не веря своим ушам. — Когда ты успела…

Варя вздохнула.

— Я же сказала, что между нами все кончено, — устало произнесла она. — Для тебя война важнее меня, а для него… — Варя повернулась к Руслану и улыбнулась ему так нежно, как раньше улыбалась мне, — … Для него нет ничего важнее меня.

Руслан в ответ широко улыбнулся Варе и, взяв ее за руку, повел за собой, прочь из зала.

— Варя! — в отчаянии крикнул я, кидаясь следом.

Но Варя не обернулась. Более того, она стремительно отдалялась от меня и я, как ни старался, не мог ее догнать.

Проснулся я в холодном поту и с бешено бьющимся сердцем. Электронные часы с подсветкой показывали первый час дня. Ничего себе я проспал…

Вытерев уголком одеяла взмокшую шею, я схватил телефон и набрал номер Вари. Последовали длинные гудки, а затем вызов сбросился. Я попробовал позвонить снова, но она скинула почти сразу же.

Чертыхнувшись, я вскочил с постели и стремительно вылетел из комнаты.

— Илюш, ну ты и продрых! — раздался из кухни голос мамы. — Завтракать будешь? Или уже обедать?

— Ничего я не буду, мам, — бросил я, на ходу лихорадочно размышляя, как мне связаться с Варей.

— Ты куда-то спешишь? — Мама выглянула из кухни и принялась наблюдать за моими метаниями по квартире. — Варя вернулась из командировки?

— Скорее я вернулся, — буркнул я себе под нос, однако мама все услышала.

— Ты? — непонимающе переспросила она. — Откуда?

— С планеты дебилов, — сказал я, открыв приложение такси.