Нечаянное счастье для попаданки, или Бабушка снова девушка

Глава 23. Жизнь движется вперед

На ужине гости поместья так и не появились. Хотя уезжать, похоже, тоже не собирались. За остаток дня я увидела виконтессу лишь однажды мельком, а Леона дважды — он встречал и провожал вызванного из города лекаря. Оказалось, что у Лары началась сильнейшая мигрень, которая никак не хотела отступать.

— Неужели даже лекарь не смог ей помочь? — спросила я.

— Не совсем, — устало вздохнул Леон. — Это все-таки голова, а в этом захолустье по этому профилю нормальных лекарей нет. У Лары редко бывают такие сильные приступы, но когда они начинаются, унять их может только королевский лекарь.

— Мне очень жаль. Если я могу чем-то помочь — только скажите, — посочувствовала я.

Леон выглядел по-настоящему расстроенным и искренне переживал за жену. А после рассказов слуг о том, как она его выматывала в такие моменты и как отвратительно себя вела, я поняла, что виконт очень сильно ее любит. Другой бы уже сто раз на все наплевал и сбежал от такой стервы. Да и иначе объяснить его терпение и попустительское отношение к выходкам Лары, да хотя бы по отношению к его собственному брату, я объяснить не могла. Оттого Леона было особенно жалко. По сути, он неплохой человек. В такие моменты, когда он представал настоящим, без налета вальяжной распущенности, это было видно. Но любовь бывает разная. Она может поднять к небесам и опустить в пучины ада.

— Спасибо, Элис, — он потер переносицу. — Лекарь дал ей специальные снотворные порошки. Сейчас Лара их выпьет и спокойно проведет ночь, а завтра с утра мы поедем в столицу.

— Элис, — дернул меня за рукав платья Жорик, — а что этот дядя будет нам показывать?

— Я до конца не уверена, — шепнула ему на ухо, поглядывая, как Эштайн волнуется, устанавливая на небольшой столик свою чудо-машину, и чем-то там щелкает и крутит.

Он попросил у нас еще один столик и поставил на него небольшой квадратный ящик с матовым стеклом вместо одной из стенок. Чем-то он напомнил мне телевизор, но я решила не спешить с выводами, хотя первые телевизоры с малюсенькими экранами в моем мире были меньше этого. Но я могла и ошибаться в назначении этого матового стекла — может, я не так поняла задумку изобретателя, и он покажет что-то совсем другое?

— Госпожа Элис, вы не могли бы помахать рукой? — попросил меня Эштайн. — Да-да, смотрите вот сюда.

— Жорик, и ты помаши, — шепнула я мальчику и улыбнулась, когда он истово замахал сразу двумя руками, а на его лице расплылась довольная улыбка. Ему уже надоело просто сидеть на стуле и чего-то ждать, а так хоть какое-то развлечение.

— Папа, и ты помаши! — попросил Жорик Алекса. — Давай!

Граф закатил глаза, но улыбнулся и тоже махнул рукой.

Жорик довольно хихикнул и посмотрел на Эштайна:

— А дальше что?

— Подождите еще минуточку…

Эштайн нажал на какой-тумблер, открыл заднюю часть своей «камеры» и извлек на свет небольшой продолговатый предмет. Потом подошел к другому столику и поместил этот предмет ящичек со стеклом. Снова пощелкал невидимыми тумблерами, провел какие-то, по-моему, магические манипуляции. Матовая стеклянная поверхность сначала потемнела, а потом мы увидела на ней себя. С экрана сначала помахала рукой я, потом Жорик и Алекс. Изображение было на очень высоком уровне! Разве что цвета немного блеклые, над этим еще работать и работать, но это уже начало эры телевидения!

— Какая интересная задумка, — Алекс с интересом вглядывался в экран.

— Господин граф, — я посмотрела на него широко раскрытыми в восторге глазами, — вы даже не представляете насколько!

И на волне энтузиазма я рассказала ему и о фильмах, и о кинотеатрах и поделилась бы еще много чем, если бы, увидев раскрытый от восторга рот Эштайна, вовремя себя не одернула. Что-то меня занесло.

— Господин Эштайн, вы же тоже сразу о чем-то таком подумали, правда? — обратилась я к изобретателю, волосы которого от того, что он постоянно запускал в них пятерню, местами стояли дыбом.

Он на мой вопрос сначала уверенно кивнул, а потом выдохнул:

— Нет. Но то, что вы только что рассказали… Это же сказка! Мечта! Я ведь просто о процессах взаимодействия магии и материалов думал, о том, чтобы запечатлеть движение человека не в статике, а в динамике, а вы… Вы предложили такое!..

— А представляете, если запечатлеть полет дракона, падающие звезды… — продолжила я искушать изобретателя.

— Элис, вы… Вы… Муза! — воскликнул он. Даже дернулся ко мне, но тут Алекс прокашлялся, привлекая к себе внимание, и слегка загородил меня собой. А я увидела в его глазах… ревность?

— Согласен с вами: Элис — удивительная девушка. Но уже поздно. Жоржу пора готовиться ко сну. А мы с вами можем подняться ко мне в кабинет и обсудить некоторые детали.

— Так вы беретесь за финансирование моего проекта?!

Бедного изобретателя штормило так, что мне пришлось коснуться его своим даром, чтобы немного успокоить.

Как оказалось, если у тебя в магии получилось что-то однажды, то воспроизвести это снова гораздо легче. Механику процесса я пока понимала плохо, но Алекс успел объяснить, что это лишь грань моего дара. Я могу держать щит и при желании воздействовать на других. А состояние Дина я почувствовала потому, что его эмоции были слишком сильными, а мой щит уже настроился на более спокойные всплески.

Мы еще некоторое время игрались перед камерой, удивлялись тому, что видели, и чистоте звука артефакта. Вечер вышел очень теплым и запоминающимся. Но и он не мог длиться вечно. Пришлось брать Жорика за руку и чуть ли не силой уводить готовиться ко сну.

— Элис! — внезапно у самой двери окликнул меня Алекс.

Я обернулась и вопросительно на него посмотрела. Граф молчал. Только как-то странно вглядывался мне в глаза и явно хотел что-то сказать. Я ждала. И он почти начал говорить, но Жорик дернул меня за руку и визуальный контакт прервался. А когда наши глаза снова встретились я поняла, что момент упущен.

— Спокойной ночи, — произнес он совсем не то, что хотел.

— Спокойной ночи, — попрощалась и я, гадая, что же он хотел мне сказать.

Жорика удалось уложить спать с трудом — слишком уж его взволновало изобретение Эштайна. Да и я предвкушала появление в этом мире телевидения. Мне не хватало здесь чего-то подобного. А потому и сама заснула не сразу.

И, наверное, лучше бы я всю ночь провела у постели мальчика, рассказывая ему сказки, чем вообще ложилась этой ночью спать…

Невероятно огромный диск луны завис над горной долиной и кажется, будто это не луна, а глаз огромного зверя, наблюдающего за тобой. Снег хрустел под ногами, застывал льдом на волосах и ресницах. А я смотрела и смотрела на луну, не в силах оторвать от нее взгляда и двинуться с места.

Холодно. Как же холодно…

— Проснись… — Чей-то голос пронесся по долине и словно наждаком царапнул кожу. — Проснись…

Я резко втянула носом воздух, будто вынырнула из-под толщи воды, распахнула глаза и увидела зависшего надо мной призрака.

Диана выжидающе смотрела мне прямо в глаза. А у меня сердце колотилось, как сумасшедшее, но теперь, глядя на нее, дикого первобытного страха все же не испытывала.

— «Проснись»? Не «уходи»? — просипела я, приход в себя.

Призрачная женщина отлетела чуть дальше и тяжело печально вздохнула:

— Поздно…

Меня от такого заявления прошиб озноб.

— Почему?

Диана повернула голову к неплотно задернутому шторами окну, через которое лился белый лунный свет:

— Луна вошла в силу, а вместе с ней и я…

— И что это значит? Ты хочешь меня убить?

— Нет, но этого хочет она, — призрак кивнул куда-то за окно и так и остался смотреть на белую полоску света.

— Луна? — уточнила я.

— Луна лишь дает таким, как я, силу, а убивают люди. Всегда люди…

— Ну, похоже, все-таки не всегда.

Я начала выбираться из постели в надежде, что успею вскочить и выбежать из комнаты. А там и Алекс подоспеет. Но не успела даже опустить ноги на пол, как призрак оказался ко мне вплотную, и я ощутила, как горло сдавило спазмом. Воздуха стало не хватать, и я поняла, что задыхаюсь, но не могу ничего с этим сделать. Махала руками, пытаясь ухватиться за сжимавшую шею призрачную руку, сипела, даже лягалась, но тщетно. Воздух в легких заканчивался, но и призрак становился словно прозрачнее. Внезапно я снова смогла дышать и сразу с хрипом втянула воздух. Снова и снова.

— Надо же… Теперь я все-таки могу и такое… — с интересом посмотрела на свою руку Диана. — Раньше не могла… Пойдем…. Она уже ждет у выхода из дома…. И ненужно кричать… Никто не услышит… — она тяжело вздохнула. — А я ведь тебя предупреждала…

— Кто «она»? Почему ты ее слушаешься? — просипела я, не торопясь куда-то идти.

— Она… моя хозяйка… — с горечью прошелестела Диана. Внезапно сама ухватилась за горло, будто ее начали душить, и истерично крикнула мне в лицо: — Иди!

И я пошла. Очень не хотелось снова ощутить удушье. Это страшно. По-настоящему страшно. И все же… стоило мне переступить порог, как я изо всех сил закричала:

— Помогите! Алекс!

Горло снова сдавил спазм, но ненадолго, скорее как предупреждение.

— Никто не услышит… Все спят… Очень крепко спят… Пошли… — прошелестел голос Дианы.

— Ты всех так выводила из дома?

Я медленно пошла вперед, надеясь, что удалось кого-нибудь разбудить.

— Нет… Остальные шли сами… Они хотели помочь снять с Алекса проклятие… Но ты бы не пошла… Одна не пошла… Она так сказала… Но теперь и я сильнее… Могу заставить…

— Зачем ты ей помогаешь?

— У меня нет выбора…

— Выбор есть всегда, — не согласилась я.

— Когда на призраке путы некроманта, выбора нет… Я хотела бы, чтобы ты осталась здесь, с Жориком… Но выбора нет… — шелестела она.

— Путы некроманта?! — не поверила я.

Я была уже почти уверена, что это Лара проворачивает все эти преступления. Но она ведь маг земли. Кто же это тогда? Вывод, к которому я пришла, не раз раздумывая над этой ситуацией, прост: если девушек убивал не призрак, то это должен был быть кто-то из ближнего окружения Алекса. Кто-то, кто заинтересован в том, чтобы сам он оставался цел и невредим, но один. Покушения, в которых участвовал Дин, — это другое. Там все было наоборот: убить хотели графа. А это значит, что на Алекса открыли охоту сразу два преступника и они между собой не связаны.

Но кто же тогда некромант?!