Недоброе утро Терентия

Глава 20. Вместо эпилога: Доброе утро!

Проснулся я утром. Солнышко уже во всю светит! В хату через занавесочки заглядывает. Греет. Птички поют. Хорошо! Вышел на улицу. Ветерок свежий, колышет травку, холодит приятно. Дышишь им — и дышать хочется! Дом у меня теперь большой. Сам построил. И сарай большой. Дров запас, на две зимы есть! Танк у меня во дворе стоит. Тот самый, на котором в Славный ездили! На сохранении он у меня. Солярки к нему нет столько, чтобы гонять машину эту. Да и в хозяйстве — оно такое... Держим так, на всякий случай. Если беда какая! На нем детвора играется. Аленушка, да Степан! Детки мои любимые.

Еще щенки у нас. Трое. Серые. Все, в папку своего! Волчок наш — волчицу себе в лесу нашел. Привел ее к нам. Познакомил так сказать! Хорошая волчица. Спокойная! Так они у нас в сарае и живут. Он и Она. А недавно вот — ощенилась волчица. Славные волчатки! Игривые, ласковые да умные шибко. Понимают, что им говоришь. Все в батю пошли! А детвора моя — с ними вообще без слов разговаривают. Мысленно говорят и понимают друг друга! Такое дело у нас.

Вышел я во двор. Да за калитку. Хорошее утро! Доброе! Пройтись мне захотелось!

Поднялся я на бугор. Тот, что к лесу ближе. Знакомый бугор. Я через него за дровами, в лес ходил! И когда мальцом еще был, и сейчас хожу. Вылез на него. К лесу почти, к опушке самой. Отсюда — считай, всю Зареченку видать! Красота!

Уже год прошел после событий тех. Большая стала деревня наша. Разрослась! Как медузу ту укокошили, так люди сюда все и потянулись. Отовсюду по приходили, по приехали! И с города, и с деревень окрестных. Много людей пришло! Хаты, опустевшие позанимали. Поправили их. Живут там люди. А многие — и новые построили! Огороды разгородили, хозяйство завели. Наладили быт-жизнь деревенскую. И еще люди продолжают к нам идти! А гадин тех, и не видели мы больше. Передохли видать без медузы-мамки своей поганой. Вот такие дела.

А как стало больше людей, так поля нам новые понадобились! Под гречу, да под хлеб. Кукурузу, морковь, картошку. Под посевы всякие! Махал-Махалыч с Толяном — машину ту самую, инженерную с базы пригнали. ИМР-2 — которая. Мотались туда, да оттуда и привезли! И Уральчик мой, они тоже пригнали. Починили его. Все-таки полюбилась мне эта машина! Сколько раз выручала. Да и память о Иване — как-никак! На нем сейчас урожай с полей вывозят. Борта на нее нарастили. Много везет, да везде проедет! Хвалят ее мужики. Приятно мне! А инженерной, той машиной — «воронку» засыпали. Ту самую, что между нами и Моршей была. Нет теперь воронки той окаянной! И люди болеть перестали. Гораздо меньше теперь Болезнь народ косит! Они еще мосты строить той машиной наловчились, через речку, да дороги камнем мостят. Хорошо у них выходит! Ровненько, добротно!

И кувалдометр мой починили! Махал-Махалыч рукоятку туда новенькую справил. Из дуба мореного! Крепкая, толстая. Хорошо в руке лежит. Хватко так! Всегда она у меня на видном месте. Чтобы под рукой была! Так, что если гадость снова какая повадится, дык — враз всей шушере носы в щеки повбиваю!

Видимся мы иногда. И с Махал-Махалычем и Толяном. В гости друг к другу ходим! Чай пьем, да времена былые вспоминаем. Петра вспоминаем, да Василия. Нет наших друзей больше... Мы их в городе похоронили. На том самом месте, где и Иван лежит. Рядышком! Я плиты красивые нашел, да накрыл могилки ихние. Еще надпись куском арматуры нацарапал: «Василий да Петр — спасители города и друзья наши!» — нормально так вышло! Разборчиво. Пусть люди читают, да память о них живет! А лекарства те, антибиотики — мы сразу отдали семье Васякиной. Не забыли обещание наше! Помогли они им. Выздоровели! Не болеют больше. Детвора, жонка его — все хорошо у них! Мы иногда им гостинцы приносим. Сладости, да фрукты. И вдове — помогаем. Когда крупы кто занесет, когда хлеба. Картошки сетку. Такое. Не виноваты они, что мужа не стало! И детки не должны нужду из-за этого терпеть. Вот так. А у Петра — не было семьи. Один он был! И помочь бы рады кому из его родных, да некому...

Вий — председателем у нас стал. Всенародным голосованием выбрали. Важный теперь такой! На Уазике кругом мотается, все хлопочет по всем делам. Где дорогу намостить, как мост ставить. Где под хаты — место людям дать. Кому помощь нужна. Всякие вопросы решает! Он запруду в лесу организовал. Там, где речка течет. В овраге. Рыбу туда запустили. Много рыбы запустили! Выросла она. Теперь туда мы ходим. Ведро крупы — ведро рыбы. Так теперь меняют! И я туда хожу. За рыбой! И всегда, с собой хлеб беру. Да сахар. Для медведя! Того самого, с которым дрался тогда. За мед! Жив он. Здоров! Чует меня, — приходит. Я ему хлеб даю, и сахар. Иногда ему рыбки дам. Тогда он вообще рад. Один раз, даже лизнул меня в щеку! Он ест, а я сижу рядышком, да молчу. Про природу думаю. Такое дело.

А магазин — закрыли наш. Нечего там больше продавать. Раньше с города везли товары, а теперь кто привезет?! Вместо магазина — рынок организовался. «Базар» — по-нашему. Люди туда сами несут все. У кого — чо есть! Все там купить и продать можно! В основном, — за деньги продают. Серебро и золото у нас теперь в ходу. Рисованные деньги — что? Бумажка... А золото и серебро — сами по себе, вещи ценные! Да везде и у всех, в ходу! Вот и торговля за них налажена. Но много и меняют! Товар — на товар. Много у тебя ткани, а — пшеницы мало? Меняй ткань на пшеницу. Или еще как на бартер договаривайся. Все дела! Такое у нас теперь хозяйство, натуральное.

Татяна Петровна — бугалтирша наша! Жива, здорова она. Сейчас в здании том, что магазином было. Занялась она там школу организовывать. Детей учить собирается! Письму, грамоте, математике. Еще науки разные — важные преподавать там собирается. Геметрию и Алгибру. Не знаю чо за науки это такие, но видать шибко важное то дело! Иначе зачем бы она сама в город моталась, да книги разные, учебники оттуда привезла. Искала там по развалинам! Все нашла, что нужно было. Ну, она с таких: Как ей приспичит чего, так хрен ты ее угомонишь! Теперь Вия терзает, чтобы парты для класса нашел. И доску для письма мелом. Или сделали чтобы! Добьется конечно. До белого околения Вия доведет, но парты, с доской, — будут! Такая она. Ага. Кто-бы сомневался...

Монголы — ближе к нам переселились. В дома пришли. Так и живут — семьями. Да наших девок замуж побрали. Красивые у них детки родятся! Крепкие, выносливые. Главное — не болеют совсем! Видать, они лучше к этому миру адаптированы. Больше их природа одарила! Алтай — «беком» стал. Князь, это по-нашему! Крепкий хозяин оказался! БТР у нас взял. Плуги к нему навесили там. Много земли они распахали! Хлеба вдоволь теперь. И цены не ломят. Помнит Алтай договор наш, что на базе еще заключили! Да к Серафиме — детей своих водят они. Она их грамоте маленько учит, пока школа не заработала, да как врач — осматривает, рекомендации дает. Чтобы кушали хорошо. Фрукты, овощи. Да руки мыли перед едой! Все как положено. Она еще дедушку монгольского вылечила, да племянника Шоны с Алтаем. Как раз, те лекарства помогли, что мы из лаборатории вывезли. Много конечно там поганых было, просрочены же! Но и годные еще оставались. Они и помогли!

Теперь Серафима, в особом почете! И у монголов, и у других людей. Очень уважают ее в деревне! Монголы ей травы всякие редкие носят. Чтобы лекарства делала. Разбирается она в этом деле! Мне-то в дорогу мазь какую сделала. Враз все раны затягиваются! И сейчас она мази всякие делает. И отвары. Полезные, да целебные! Много людей к ней ходит за лекарствами. Лечит она их. Помогает с хворью бороться, если прижало! А они — деньги ей несут. В оплату за лечение! Но не назначает Серафима цены. Кто, сколько сможет дать, столько она и берет! Иногда, вообще — бесплатно помогает, коли у людей совсем худо дело! Такая она. Совестливая! Потому и уважают ее шибко. Так-то!

Шона — в участковые подался. Он у Вия теперь служит. Следит за соблюдением норм Права Законного. Чтоб не нарушал никто! Учит его дядька всему, что сам знает. Книги дал. Форму ему справили. В запасах у дядьки были. Перешили ему. Фуражка еще. Красивый такой! Ко мне в гости часто заходит Шона. Чай пьем, да байки травим. Еще волчок с ним сдружились крепко. Он же его за своего принимает! И к нему иногда бегает. По лесу они гуляют. Охотятся! Так и ждут друг друга в гости.

А Вий — дочку старого бека в жёны, так и взял! Сдержал свое обещание. Ну, дядька, он с таких — сказал, значит сделано! Живет она с ним. Хорошая. Чисто в доме, да стол всегда богат. Сарана — ее зовут. «Лилия» — по-нашему! Беременная уже. Седьмой месяц пошел. Скоро у Вия пополнение!

Еще чиновник у нас объявился. Вот! Он видать, вместе с людьми из города сюда приперся. Ну и жил бы себе, просто, как все... Нет, — командовать намылился! Всем удостоверение свое в лицо тыкает. Важничает! Да какие уж теперь, удостоверения? Нет той власти больше... А, ему — хоть кол на голове теши! Все людей пытается терзать: актами своими, приказами-распоряжениями. Бегает, все бумажки какие-то Вию сует. Суета от него одна, да толку-то нет. Картошка, она-то — и без бумажки растет! И пшеница — без акта поднимается. Да не докажешь ему... Как баран упрямый. Тьфу! Ну ничо. Чиновник этот бывший, как командовать начинает, так детвора по нему из рогаток шпуляет. Косточками вишневыми! Я научил! Дык не в глаза, а по местам мягким. А мест тех у него, ох как много! Прячется он тогда. По несколько дней дома сидит. Нос не кажит! Так-то боремся с бюрократией мы. Жонка только егойная — работает, на токе. Хлеб молотит. А он — не приспособлен к работе. Ни до чего он не ладен! Ни гвоздя заколотить, ни огород перекопать. В голове у него видать, чего-то неладное случилось. Будто инвалид! Грешно оно конечно такое говорить, но как есть...

Вот так и живем мы. Такая у нас жизнь в деревне. Все у нас хорошо! Да налаживаем все прочее потихонечку. А — я, как и обещал! Аленке, доченьке своей — я платьицев красивых накупил, да на руках ее ношу. Чтобы радости у нее больше было! А Степана, сына — боксу учу, как и меня в свою очередь дядька учил. Чтобы он за себя постоять смог, да сестрицу свою защитить! Так-то. И не пью я больше. Ни грамма водки той окаянной не выпил, с тех пор, как из Славного вернулся! Потому, что я самый счастливый теперь! На всем свете — счастливый! А знаете почему?

И доченька красавица Аленушка — у меня есть, и сын Степан — умничек! А еще, моя жена Серафима — беременна от меня! Маленького мы ждем. Пополнение у нас в семье будет! Папкой я стану. Самым настоящим! Вот такие дела.

А пистолет мой, АПБ — который. Так и лежит дома у меня. Ни разу я с него и не выстрелил! Тряпочкой его промасленной протер и положил в комод. Пусть лежит. Как память он мне! О приключении нашем, да о друзьях, что со мной, весь этот путь прошли. Хорошая память! Пусть так и останется.

Ну что ж... Окончен мой рассказ. Все я вам рассказал. Подробно все записал с моих слов афтар! Вы уж там не судите строго его. Много чего в моем рассказе произошло всякого! Мож чего и не упомнили мы с ним.

И вот еще, чего хотел добавить. Чуть не забыл! У нас-же — еще одна бомба осталася! Целехонькая, исправная. Так, что если у вас случится такое, что медуза такая объявится, так вы не ждите пока она беды наделает! Вы мне пишите! Иль афтару этому, что книгу написал про меня. Мы враз ее, ту медузу укокошим! Опыт-то — имеется!

Засим — все. Побег! Кажись Вий пришел в гости к нам. Чай пить будем! С медом, да плюшками. Серафима напекла! Вкусные! А вам, хочу пожелать здоровья и мирного неба. Чтобы дети не болели, и не знали вы, ни голода, ни горя всякого. Да прожили все до ста лет! А может даже и больше.

Искренне Ваш, Терентий!

— скромный житель далекой Зареченки, и самый счастливый в мире отец!

2024 год.

Выражаю отдельную благодарность: Виталию Попову, Игорю Татарченко и Юрию Никулину, — за поддержку и конструктивную критику, на всех этапах написания данного произведения. Спасибо Вам, мои друзья!

Выражаю отдельную благодарность пользователю Vrednaya Lisa, за первую заработанную мной денежку на этом сайте! Спасибо тебе большое. Очень приятно!

Выражаю отдельную благодарность пользователю Таня Баньшива, за поддержку, и самых великолепных чибиков в подарок к произведению. Спасибо, ты лучшая!

Также, выражаю благодарность, всем моим Читателям и жителям АТ, за не менее огромную поддержку, внимание, лайки, библиотеки и комментарии. Спасибо Вам всем!

Желаю здоровья и отличного настроения!

С уважением — Денис Грей.