Некролог

ГЛАВА 17. АНЬКА-МАШИНИСТКА

Варя сосредоточилась на мыслях об Ане и оказалась в маленькой темной комнатке, напоминавшей кладовку, но в ней было окно. Перед окном стоял столик, а на нем та самая печатная машинка, звуки которой ей слышались в порывах ветра. За ней сидела Аня, одетая в белую футболку и шорты, на вид ей было всего около шестнадцати лет, и она была не той Аней, которую Варя повстречала в замке - лишь ее образ, застрявший где-то в прошлом. Комната была в синеватом свечении, особенно в глаза бросались белые кружевные занавески, раскачивающиеся под порывами сквозняка, они напоминали саван, и от них веяло могильным холодом. За окном темнело и шел дождь, Варя не могла разобрать, весна то была или осень, и это было неважно. Ей хотелось подглядеть за Аней, узнать, что она набирает на машинке.

Подойдя вплотную к ней, Варя почувствовала пряный аромат ее духов, которые она, скорее всего, украла у своей мамы или бабушки - они ей совсем не подходили по возрасту. Предполагалось, что от нее будет пахнуть сиренью или ландышами, такой аромат подошел бы столь изящной, белокурой прелестнице, но вперемешку с тяжелым парфюмом от нее исходил запах сигарет и спиртного, что обесценивало ее юность. Аня тяжело дышала и, кажется, плакала, склонив над бумагой голову. Варя хотела заглянуть ей под руку, но не могла, несмотря на то, что Аня не замечала ее присутствия, она закрывала записи своим телом. Вдруг откуда-то из коридора раздался крик:

- Аня, Аня! Иди скорее сюда, хватит мучать папину машинку, он скоро вернется, помоги мне накрыть на стол. - Аню позвала мама.

Когда девушка ушла, Варя взяла в руки ее записи и выборочно прочла:

«Бог слышит меня, я могу с Ним говорить. Стоит лишь достичь смирения, и Он уже шлет мне Свою благодать. Вчера я испытала истинный ужас, отчаяние. Моя душа хотела вырваться из обременяющей ее плоти. Агония была настолько сильной, что я думала, будто во мне проснулся Дьявол, и Он выжигает мою душу изнутри, при этом вводя мое тело в панические судороги и совсем не давая дышать. Лицо мое искривилось, как не искривлялось еще ни разу в жизни. Настолько меня парализовал этот ужас отчаяния. После моей агонии, когда я взяла себя в руки, у меня по щекам покатились слезы страха. Я говорила про себя: “Аня, мне страшно, мне очень сильно страшно ”. В тот момент мне казалось, ничто не может меня утешить. Между тем что-то чужое заговорило во мне, отголосок меня сказал: “Терпи ”. И я пыталась терпеть. В этот день у меня было очень мерзкое и прискорбное настроение. Точно не помню, что могло побудить во мне такие чувства. Знаю только одно, что в последнее время я отчуждаюсь от этого мира. Я совсем потерялась, и порой мне кажется, что путь, по которому мне суждено пройти, очень долог, и я не готова к нему. Я пыталась держаться и казаться сильной. Да-да, именно сильной… Но из этого выходит невесть что. В начале дня я абсолютно убеждена в том, что люблю этот мир, хочу найти в нем свое место и что готова набраться терпения и попытаться полюбить окружающих. Но стоит кому-нибудь из близких кольнуть мою душу своим перочинным ножиком, так мой воздушный шар терпения лопается. Из него вырываются вопли отчаяния, досада, вся жизнь, которую я держу у себя внутри. Моя душа томится и хочет освободиться от Него, но я не готова на это пойти. Сейчас у меня сложный этап в жизни, у меня какое-то стремление ввысь, я хочу узнавать, чувствовать, любить, делиться знаниями. И что я в итоге получаю? Ровным счетом ничего. Я не могу ни с кем разделить мой поток мыслей, из которого я хочу за хвост ухватить какую-то мыслишку. У меня возникает ужасно сильное желание постигать новые знания, жить, а вместо этого я лишь чувствую леденящее душу присутствие смерти и теней».

Когда Варя подняла голову от листка бумаги, то она уже находилась в лекционном зале, в нем никого не было, кроме Ани и ее приятеля, с которым она мило ворковала, сидя на задней парте, качая ногами. Парень сразу показался Варе знакомым, именно его труп она видела в психиатрической клинике во время своего первого визита в нее. У него были белоснежные волосы и дамские повадки, он жеманничал, спрашивая у Ани:

- И как часто ты встречаешь таких, как Он?

- Не так часто, как хотелось бы. Он приходит ко мне по ночам в моих снах и всегда остается недостижимым, я ни разу к Нему не притронулась.

На этой фразе Варя облегченно выдохнула, но потом вспомнила, что это лишь Анины воспоминания или образы, которые могут не соответствовать ей настоящей.

- Прости, но все, что я слышу в твоих словах - это похоть. - Анин приятель заулыбался.

- В этом и не может быть ничего, кроме похоти. Мне же не придется подчиняться Ему, по крайней мере, мне не придется чувствовать себя подчиненной.

- Признайся, ты просто хочешь раздвинуть перед Ним ноги?

- Хочу, но это не так просто, - призналась Аня. - Мысли о Его члене есть внутри меня, а самого Его члена нет. Во всем есть свои тонкости, без них между нами не заварилась эта изощренная игра. Между мной и Им стена, через которую я не могу даже украдкой за Ним подглядывать. Мне остается лишь довольствоваться теплом, исходящим с Его стороны, осознанием того, что Он не останется ко мне безразличен. За этой стеной меня ждет только безумие, и потому я не спешу ее ломать.

- То есть вы оба хотите этого, но не можете быть вместе?

- Мы хотим друг друга, но некоторые наши желания лучше не претворять в жизнь - держать их в себе, медленно доводя ситуацию до кипения. Я убеждаю себя в том, что Он, как мой Покровитель, понимает, что это для меня было бы губительно. Можно долго балансировать между жизнью и небытием, главное, чтобы Он хоть изредка давал мне понять, что это между нами взаимно.

Варя хотела плюнуть в нее, но сдержалась, вместо того шепотом высказала все, что она о ней думает:

- Ты заигралась, малышка! Суешь нос не в свои дела, наивно полагаешь, что Демону есть до тебя хоть какое-то дело! Да чем ты можешь быть Ему полезна, дура?

Но вскоре она успокоилась, поняв, что ситуацию уже не исправишь, и она выслушала только одну сторону - Аню, оставалась надежда, что Демон на ее счет думает совершенно иначе. Сцена, которую Варя видела в лекционном зале, не дала ей новых сведений о том, где Аня может разгуливать в своем красном пеньюаре, но картина в скором времени сменилась. Варя оказалась в подвальном помещении с окном под самым потолком, в нем стоял письменный стол, старый компьютер и валялись листки с рукописным текстом - должно быть, Анино рабочее место. В скором времени в кабинет зашла и сама Аня, одетая в синее пальто, которое Варя уже видела, и строгий офисный костюм с пиджаком и черной узкой юбкой. Она выглядела совсем худой, а под глазами у нее расплывались синяки, вены проступали у нее на висках и ладонях.

Аня села за компьютер и принялась перебивать рукописный текст в машинописный - муторное занятие. Но она вроде отвлеклась от всего мира и полностью погрузилась в работу. Варя не понимала, что именно происходит и что она должна сделать. Подойдя к окну, она увидела совсем другую картину: Аня в красной ночной рубашке, прикрываясь большим черным пальто, сидела на лавочке под снегопадом. Над ней нависла фигура рослого человека, и Варе сперва показалось, что это Демон, но в свете фонаря она увидела, что это был Заблоцкий. Варя вышла из подвала и оказалась в сквере рядом с Аней, подруга ее не видела, потому что сидела к ней спиной, а вот Габриэль заметил ее и кивнул головой в знак приветствия, но никак к ней не обратился, дозволяя тем самым ей подслушать их разговор.

- И в твоих глазах я вижу тоску по Нему. Скажи мне, что в Нем особенного? - спросил Заблоцкий.

- Он понимает меня, как никто другой. Он чувствует, в каком я нахожусь состоянии, слышит мои молитвы. И мне кажется, что все заблуждаются, называя Его Демоном, быть может, Он - ангел. Никто не знает, как они должны выглядеть.

- Это уму непостижимо! Как и то, что до распятия Иисуса Христа никто из праведников не попал в рай. - Заблоцкий поежился от дуновения ветра. - Как сильно ошибался Адам, полагая, что если он не покончит с собой и даст потомство, то будет прощен и возвращен в Царство Небесное.

- Он не попал в рай? Мне казалось, что дела обстояли иначе?

- Нет, все было именно так. Первым оказался в раю благоразумный разбойник, попросивший Иисуса спасти его от вечных мук и забрать с собою в Обитель Божью. Его звали Дисмас, и он был первым человеком, чья нога ступила на райских берегах. Все остальные праведники, язычники, некрещенные люди оказывались в Лоне Авраамовом, где не знали мук, но и покоя тоже.

- Зачем ты мне все это рассказываешь?

- Я вечно скитаюсь в поисках приятной компании для разговора о Боге. Хочешь немного о Нем позлословить? А может, хочешь совершить какой-нибудь еще невинный проступок, который Им не двояко бы трактовался, как грех?

- Я воздержусь. - Аня отвернулась от него. - Зачем вы здесь? Зачем вы ко мне пришли!

- Жить тебе осталось недолго, а умерев, ты уже не обретешь покоя. Будешь вечно сидеть на этой лавочке и ждать Его. Я лишь хотел показать тебе, что есть альтернативный исход событий.

- Какой же?

- Ты даже не спросишь, откуда у меня уверенность в том, что ты - труп?

- Нет, я и сама знаю, что смерть скоро придет за мною.

- В этом ты ошибаешься, как раз-таки она не придет за тобой. Ты не нужна ни Богу, ни Дьяволу. А потому ты так и останешься сидеть на этой лавочке, если не последуешь за мной.

- Куда? - спросила Аня.

- В Город 1303. - Он потер замерзшие руки. - Понимаешь, он некогда был совсем другим, это был мой дом, в нем было места боли и страху - Лона Авраамово. Но с приходом к власти Нины - диктатора-самоучки - все изменилось: синее небо затянули кровавые облака, а на улицы вышли голодные тени, ищущие тех, на ком они будут паразитировать до тех пор, пока не высосут из души последние надежды и воспоминания о солнечном свете. Она прогневала Бога, назвавшись Его гласом, отнеся себя к лику святых. И ты можешь все исправить! Вдохнуть новую жизнь в эти края! Иначе нам придется искать Свет среди болот, отправиться в путь в поисках новой обители. Тебе дали листок и ручку, которой ты можешь написать свою собственную историю.

- Дали-то дали, но листок бумаги слишком тонкий, а перо ручки слишком острое - я порву этот листок, если прикоснусь к нему. Советую начать прямо сейчас - отправиться на поиски нового дома, потому что я не собираюсь тебе ни в чем помогать!

- Ты уже помогла мне. - Заблоцкий еще раз кивнул головой Варе и пошел в сторону жилых домов. - Оставь пальто себе.

Аня осталась сидеть на лавочке и рыдать, Варя не спешила к ней подходить, ожидая, что она заговорит сама с собой, скажет что-нибудь о своем Демоне. Так это и случилось, Аня подобрала под себя ноги и сложила на них голову, начала причитать:

- Твое дыхание было источником для моего… - Она всхлипнула носом и осмотрелась. - Но Ты ушел к другой, тем самым дал ей отобранный у меня кислород. Я же осталась задыхаться! Но я учусь - учусь дышать без Тебя. Может, она нуждается в Твоей помощи больше, чем я, раз Ты отдаешь ей всего себя целиком. Но и мне нужно ощутить на себе Твой взгляд, но Ты и не взглянешь на меня такую - скучную. Я будто слышу, как капли слез, срывающиеся у меня с ресниц, падая вниз, пролетают то малое пространство, что отделяет меня от ада. Я слышу, как они разбиваются об раскаленное железо, о землю, которая так неуверенно поймает меня. От них поднимается пар, который смешается с затхлым воздухом этого города. Наверное, это единственный способ быть ближе к Тебе.

Варя чувствовала, что Он где-то рядом, но не приближается ни к ней, ни к ее подруге - сторонний наблюдатель. Анин монолог прервался, когда к ней подошел бродяга: он катил перед собой тележку из супермаркета, набитую его пожитками, и еле-еле переставлял свои ноги. Заметив Аню, пропойца подошел к ней и обратился со словами:

- Хочешь выпить? - Он протянул ей потертую фляжку и потряс ею, показывая, что в ней еще что-то для нее осталось. - На! Бери! Хоть согреешься немного.

Аня протянула руку и взялась за фляжку, в этот момент с деревьев сорвались птицы и закричали. Варя увидела, что вокруг девчонки собрались вороны, ждавшие ее смерти. Подружка разомкнула губы, уже собираясь сделать первый глоток, а бродяга замер, спрятав в рукава свои руки. Внезапно она остановилась и сказала:

- Я уже никогда не смогу Тебе сказать, что не хочу и не могу больше выживать! Я сама теперь звезда, посмотри! Я же горю изнутри! Посмотри в мои глаза! - Аня повернула голову в Варину сторону. - Сколько в них боли и страха! Ты не придешь ко мне в черном фраке, и все, что мне нужно - это забыть о Тебе! У нее солнце в груди, оно заменит Тебе сотни свеч, будет Твоим маяком во тьме. И я прощаю Тебя за это, только не позволь мне навеки умереть. Пусть из зеркал сложится огромная сеть, в которой вечно будет блуждать луч моей любви к Тебе.

Варя не знала, стоит ли ей помогать Ане. Она хотела, чтобы ее подружка умерла, навсегда выбыла из погони за этим бесчувственным и грубым Демоном. И она позволила Ане отпить из фляжки. Девчонка слегка поморщилась, но выпила все залпом, потом она обхватила руками голову и куда-то пошла. Варя подбежала к ней и взяла ее за руку:

- Остановись! Куда ты идешь?

- Я не знаю, умирать… - Аня опустила глаза, и слезы градом попадали на снег. - Он велел мне быть послушной, поступать так, как будет лучше, а это известно Ему одному. За жизнь всегда проливалась кровь, но твоя дана тебе в подарок. И сотни золотых арок откроют вам двери в обитель Бога, а меня ждет пустой город, земля, в которую меня закопают. Ты создана для другого, и Он знает это, а потом мне не больно умирать ради вас.

- Прекрати так говорить! - Варя была взволнована. - Ты не умираешь! А как же нож? Вспомни, ты сама говорила, что умрешь от ножа!

- Так оно и будет.

В этот момент в темной арке мелькнул мужской силуэт, он стремительно приближался к подругам, и они обе окаменели от ужаса. Варя оглянулась назад и увидела там Смок: она стояла, расправив плечи и гордо подняв голову, одета она была во все черное, а ее волосы скрывала шаль. Она будто не видела свою подругу, нависла над Аней и скрыла ее под своими темными, свободными одеяниями. Варя закричала и оттолкнула мужчину, занесшего над Аней нож, - в то же мгновение картинка рассыпалась, и Варя оказалась в своей палате. Рядом с ней был Сигма, он сделал ей укол «Spiritus» и ждал, пока девушка окончательно придет в сознание. Проснувшись, Варя первым делом схватила лежавшую рядом с ней Аню за плечо и начала ее тормошить - в сознание она не приходила.

- Сделай же ей укол! - Варя паниковала. - Она умирает!

- Значит, так тому и быть. - Сигма улыбнулся. - Я пришел сюда не за этим.

- Пусти, я вернусь в сон! - Девушка попыталась нащупать ампулы, катавшиеся по полу под кроватью. - Мне нужно ей помочь.

- О ней позаботятся, поверь мне!

- Да что вы замышляете? Ты, Владислав? По-вашему, это все какая-то игра? И почему ты оказался здесь, а не он?

- Ну, без веселья вообще не было бы смысла за все это браться. Владислав занят, и к тому же я действую сейчас в своих личных интересах.

- Это он убил Аню?

- С чего ты это взяла? - Сигма удивленно посмотрел на нее. - Я чего-то не знаю?

- Неважно! - Варя отвернулась к стенке. - Это уже не имеет никакого значения. Не желаю вас видеть - обоих! Убирайся прочь!

- Сначала я должен задать тебе парочку вопросов! В Городе 1303 назревает гражданская война, люди Заблоцкого готовы поднять мятеж, а потому они нуждаются в поставках оружия и в обученных наемниках, которые будут сражаться за них на баррикадах. Не стану скрывать, мне интересно оказать им посильную помощь, но я так и не понял - ты и есть Дева Света, или же они ошибаются?

- Их интересуют только поставки оружия, больше ты им ничего не обещал? Например, меня?

- Нет, их внимание сейчас приковано к Ане. Откуда-то появилась информация о том, что я зря гонялся за тобой. А потому я не понимаю, как жертвоприношение могло в таком случае сработать и избавить меня от бесовского недуга? Это издевка какая-то, небольшая передышка, которую я себе выиграл?

- Думаю, прежний Демон оставил тебя в покое, но ты быстро подцепишь себе еще сотню других. - Варя немного расслабилась. - Я не Дева Света, ее вообще не существует! И что они обещают тебе за твою помощь, или тебя тронули причитания Заблоцкого, и ты решил сражаться за идею?

- Они обещали мне Нину, - Сигма игриво подмигнул Варе. - И я ничем не рискую, кроме армии недоделанных бесов.

- Я не буду тебе мешать. Если хочешь помогать им - помогай, только меня в это не впутывай.

- Но я могу, если что, обратиться к тебе за советом, а также рассчитывать на то, что Владислав не узнает о нашем сегодняшнем разговоре?

- Можешь, а теперь оставь меня.

- И что, даже спасибо мне не скажешь?

- Спасибо?

- А кто, если бы не я, разбудил бы тебя? Кажется, твоя сиделка в полном отрубе, - он показал пальцем на Аню.

- Ах, за это… - Варя посмотрела ему в глаза. - Спасибо. Но я так и не поняла, что ты здесь делаешь. Эти вопросы могли и подождать.

- Я здесь уже ничего не делаю - я ушел.

Как только Сигма вышел из палаты, Варя наполнила шприц «Spiritus» и вколола его Ане, на удивление, последняя быстро пришла в себя и открыла глаза, вот только они были белесые и бездвижные.

- Они считают, что я - это ты, - простонала Аня. - Он хотел, чтобы я умерла ради твоего спасения, чтобы, пожертвовав собой, я выиграла бы для вас время. Но я не смогла, я отбилась от нападавшего.

- Кто напал на тебя?

- Когда убийца приблизился ко мне вплотную и я подняла голову, чтобы посмотреть на него, то уже ничего не видела. - Аня прикоснулась к своим глазам. - Должно быть, то зелье во фляжке ослепило меня.

- Кто этот парень с белыми волосами? Я видела вас в университете!

- Это. - Аня снова была готова разреветься. - Это мой лучший друг, он покончил с собой, когда раскрылся перед родителями, а они отказали ему в операции по смене пола. Он всегда чувствовал себя девушкой и решил попытать счастье в другой жизни - грустная история.

- Как ты теперь будешь жить слепой? Тебя это не пугает?

- Я умею набирать текст на печатной машинке и компьютере, не глядя на клавиатуру, а значит, как-нибудь проживу. Меня больше беспокоит то, что я не оправдала Его надежд. Он велел мне принять смерть, а я не смогла сделать этого с мужеством.

- Ну, что ты! Не укоряй себя за это. Тебе представятся и другие возможности умереть, одна смерть у тебя еще точно есть в запасе. Не собираешься же ты вечно скитаться по земле, у тебя еще будет время выполнить Его волю, а лучше откажись от Него, не слушай Его советов.

Варю охватил озноб, ее конечности стали ватными, и она повалилась на спину. Ей виделась привычная уже картина того, как палата наполняется водой, а кровать поднимается вверх к потолку, только на этот раз с ней на одном матрасе ютилась Аня. Когда она с утра проснулась, подружки уже не было в ее палате, наверное, она обратилась за помощью к врачам, сказала им о своей слепоте.

Главное, чтобы она не сдала меня, никому не сказала, что ночью она принимала вместе со мной наркотики, а после пришла в себя полностью слепой. Лишние проблемы мне ни к чему. Лучше бы она умерла.