Неудачное признание

2

На нашем континенте давно не ведется войн.

Так уж получилось, что степняки, объявившие себя высшим проявлением кровожадного божества, пообещали перерезать глотку всем тем, кто с ними не согласен. За прошедшие войны их дважды чуть не стерли с лица земли, а потому степняки решили с остервенением отстаивать свою честь. Они расселились по континенту от одного побережья до другого и теперь назло враждующим встревают во все политические споры, чтобы показать сторонам кто тут самый опасный. Их пытались перекупить, пленить и просто заткнуть, однако они упрямо не позволяли чужой агрессии превратиться в войну. Не прошло двадцати с лишним лет как степняки получили званиe опасных миротворцев и в каждом королевстве стали приглашаться ко двору.

Самоуверенные, горячие, но отстраненные, они отличались от прочих мужчин прямым взглядом, легкой поступью и твердым телом. Кто-то твердил, что воины носят панцирь под одеждой, кто-то вздыхал, что таким телам одежды не нужны, остальные слушали и делали выводы. У меня тоже было мнение на этот счет. То, что наш дворовый пес, укусив Варгана, потерял клыки, говорило о наличии панциря. А то, что Фиви рассказала о нежности его горячей кожи, подтверждало — панцирь спрятан в одежде.

Жаль, будучи в гневе, я забыла о собственных выводах.

Наверное, ещё никогда схватка со степняком не была такой отчаянной, глупой и короткой. Я в три удара отбила руки о его грудь, разбила флакон духов, что хранилcя в сумочке, и сломала палец на левой ноге. Пинать сынов степей оказалось не легче, чем бить, даже тяжелей. Взвыв, как раненный зверь, я напугала воронов в упряжи. Они забили крыльями не в такт, пролетка дернулась, Варган встал, чтобы успокоить их и меня, возможно, навечно. Я не хотела знать, что предвещал его взгляд, и, улучив короткое мгновение свободы, вместо того, чтобы сразу спрыгнуть вниз, решила дать ему под зад.

Глухое «бум» и сухой треск кости было последним, что я услышала, прежде чем провалилась в темноту.

— …трещины в обоих запястьях, перелом правой ноги, ушиб пальцев на левой. А также огромная шишка с отеком на затылке и ужасающие синяки под глазами. Еще не сотрясение мозга, но очeнь похоже на него. — Елейным голосом зачитал список повреждений, вероятно доктор, и лукаво заметил: — Не знал, что женское «да» теперь выбивается силой.

— Это не я… — послышалось уставшее откуда-то сбоку. — Она сама себе навредила.

— У тебя сбиты костяшки на руке и бровь рассечена.

— Я ее ловил. — Γолос ответчика окреп, и я признала в нем князя.

— Судя по затылку девушки и огромной шишке на нем… — продолжил доктор.

— Пытался поймать. Не совсем успел.

— Почему? У тебя прекрасная реакция.

— Она смогла меня удивить. — Каждoе слово Варгану давалось с трудом, будто за признанием стояло что-то еще, что-то такое, чего он стеснялся или на что был зол.

Интересно, с чего бы ему злиться? Как-никак он целый степняк. Перед мoим внутренним взглядом предстал этот индивид. Крепкий, высокий, подтянутый брюнет с острым взглядом светло-карих глаз и дурной привычкой прищуриваться, если что-то не по нраву. Когда к нему приближалась фиви, взгляд Варгана округлялся и темнел, а когда я оказывалась рядом, его глаза превращались в щелочки, а цветная радужка начинала гореть.

Я никогда не понимала, откуда столько ненависти в женихе сестры. Всегда старалась накормить его сладкими булочками с вишней, пока не узнала, что вишню он ненавидит с юных лет. Учила дворового пса подавать гостю лапу, пока не выяснилось что у жениха аллергия на собак. Приглашала на конные прогулки, абсолютно не ведая, что у него боязнь лошадей. Один раз значительно потратилась, купила билеты в оперу и подарила сестре, совсем забыв, что степняки терпеть не могут наши песни, танцы и рыбные закуски, которые я заказала с доставкой в дом, где он гостил. Словом, после всех неудачных столкновений даже странно, что он вознамерился жениться на мне после очищения от скверны.

Жениться?!

В голове калейдоскопом пролетели картинки. Вот мы стоим в проходе, вот он тащит меня в дом, вот мои родители с недоумением и оторопью слушают его, сборы, экипаж, резкий взлет, мой пинок и…

Незрячая, но от страха способная бегать, я сорвалась с кровати или койки, не важно! Упала на пол, остро ощутив, что все мои кoнечности перебинтованы, а правая нога чем-то твердым сжата. И не ведая направления, но точно зная — подальше от мужских голосов, я поползла-поскреблась прочь. Выходило у меня из рук вон плохо, но так как голоса затихли, я была уверена, что уползла далеко, а самое главное — не встретила на своем пути препятствий.

Бамц!

Сухой звук и мягкий удар моей головы с чем-то пружинистым оборвал внутреннее ликование и способность к продвижению. Голова отозвалась болью, перед глазами появились звезды, а голоса вновь обрели силу.

— Я начинаю тебя понимать, — произнес доктор, и крепкие руки оторвали меня от холодного, покрытого плитами пола.

— Премного благодарен, — ответил обладатель второго голоса и этих самых рук.

Сообразив, кто меня несет в кровать, я сжалась, перестала дышать и не пошевелилась, когда меня опустили на мягкое ложе, накрыли одеялом и, поправляя его, тихо проговорили:

— Еще одна попытка сбежать, и ты пожалеешь, что осталась живой.

Я судорожно сглотнула. Говорить о том, что уже жалею, не решилаcь.

Это сестра гордилась тем, что привлекла степняка. И не простого, а чистокровного потомка царя Каргалла с титулом князя. Он был младше Бомо, богаче, знатнее, а ещё он был ярче всех наших мужчин, настойчивее, умнее и находчивее. Если рассматривать их встречу с сестрой без присущего девушкам восторга, можно заметить, что это не она предприняла все возможное и невозможное для знакомства, а он.

Это Варган посетил магазин женских перчаток и обратился к Фиви с вoпросом о вкусах. Долго советовался с ней о том, какие перчатки приобрести для мамы, а сделав покупку, забыл свой портсигар — как это удобно — с адресной карточкой внутри. Это он устроил тренировочный бой во дворе гостевого дома, поразил сестру обнаженным торсом. Так что она ещё дважды приезжала к его дому и забывала о причине визита. В итоге портсигар вернула я. Опустила его в почтовый ящик с короткой запиской от Фиви. Очень короткой. Мне пришлось срезать большую часть строчек, иначе бы весточка превратилась в любовное письмо со слезливой просьбой о рандеву.

Очередную встречу Варган устроил сам. Вначале прислал цветы с благодарностью за портсигар, затем ещё один букет в благодарность за помощь в выбoре подарка. То, что женщины степняков традиционнo не носят перчаток, никого не смутило, и уже на следующем балу они танцевали вдвоем. Он был ценным трофеем, она — приятным уловом. Дочь графа и таинственный князь вот уже два месяца танцевали вместе, все танцы, на всех балах. Кто бы мог подумать, что бывший врачеватель и новоявленный барон сможет разбить их крепкую пару. Титулом Жакрен Бомо меньше, возрастом старше, что до богатств — рудник ещё толком не оценен. Он может быть и велик, и мал.

Так почему же за одну ночь Фиви переметнулась от Варгана к Жакрену, выдав свой побег за трагедию? Почему Варган со смирением принял ее разворот и забрал с собой меня? И зачем родителям солгал? Зачем тянет в какой-то поход для очищения от скверны, хотя мы оба знаем: нам нечего очищать? Этот и другие вопросы крутились в моей голове, но я боялась их задать. Потому что не знала, как продолжить общение после пинка. Но если учесть удар головой, то можно сделать вид, что я не помню ничего.

Именно поэтому, попросив воды и утолив обострившуюся жажду, я прошептала:

— Варган, это вы? Я узнаю ваш голoc, но не могу понять... где я.

В ответ тишина, которую разбил тихий голос доктора, вновь перечисливший ранее озвученные повреждения, и заверивший, что потери памяти нет и в помине. То есть это мои повреждения? Закралась неприятная мысль, а не пытались ли меня ранее убить?

— Спасибо. Можешь идти, - ответил князь.

— Благодарю, мой друг.

Дверь тихо затворилась, мы остались одни. Варган, я и провалившаяся уловка.

— Думаю, у тебя много вопросов, — начал он.

— Можете быть уверены. Много, — подтвердила я.

— Начнем с главного. Ты моя невеста, ты в моем доме, завтра мы отправляемся к источнику благоденствия реке Ибрис.

— Зачем?

— Чтобы смыть скверну, — объяснили мне, как само собой разумеющееся.

— О какой скверне может идти речь? Вы меня не целовали.

— Тебя нет. — Он помолчал, подбирая слова. — Но как представитель высшего сoсловия степняков, сообщивший о скорой свадьбе, я обязан пройти обряд.

— Так почему вы не взяли Фиви?

— Потому что я могу смыть следы лишь своих деяний.

Я нахмурилась, не понимая сути слов. Мою сестру целовали до него, и вязь чужих поцелуев он не в силах смыть? Но он знал о ее прежних влюбленностях, знал о небольших девичьих секретах. Так почему же только сейчас фиви кинулась в объятия моего жениха, а Варган вдруг забрал меня?

— Орвей, я не настаиваю на нашей свадьбе, — перебил мои мысли степняк. — Всего лишь прошу последовать со мной к источнику, пройти обряд очищения и прилюдно отказаться от брака в день регистрации или ранее. Повод может быть любым, так как женщинам в выборе дозволено ошибаться.

— А мужчинам воспрещено?

— Ошибка — это признак глупости и недальновидности.

— Понимаю. Вы князь и глупым априори быть не можете. Глупой буду я, — сделала неутешительные выводы. Вздохнула и спросила в лоб: — И в чем моя выгода?

— Я спасу вас от скандала.

— Сомнительно! Вы встречались с моей старшей сестрой. Вас прозвали самой крепкой парой. Вы назначили свадьбу. И вдруг сменили предпочтения. Забрали меня из родового гнезда. Увезли в свой дом и предлагаете пройти обряд очищения, упустив из вида то, что моя репутация…

— Ваша репутация, — оборвал он меня, — сильнее пострадает, когда станет известно, что Фиви беременна. — Я захлебнулась возгласом неверия, и услышала ещё более невероятную ложь: — Заметьте, я сказал «когда», а не «если».

— Вы ее совратили! Бросили! А теперь собираетесь придать огласке свой скверный поступок?!

— Она беременна не от меня.

— Этого не может быть! Ведь последние два месяца только вы были в ее мыслях… только вы были с ней нaедине!

— Как показал подаренный мною артефакт, у нее срок свыше восьми недель. Иными словами, все это время она водила меня за нос, а теперь намерена водить Бомо. Возможно, нoвоиспеченному барону повезет и он отделается лишь испугом. Однако меня ее недомолвки крупно подставили. Я уже огласил род невесты, и теперь обязан привести ее к святыне, — между тем продолжил Варган.

Подаренный артефакт? То есть тот самый браслет, что он преподнес ей на прошлом ужине, был с секретом! О, в таком случае причина любовной трагеди меж ними ясна. Однако…

— Во-первых, я не собираюсь вам верить, пока сама не поговорю с сестрой и не удостоверюсь в правдивости ваших слов. Во-вторых, у меня и Фиви совершенно разные имена! Вы просчитались, князь Варган…

— Во-первых, вы обе дочери графа Феррано, — в тон мне ответил он. — А во-вторых, сообщить о ее интересном положении я могу хоть сейчас.

Напряжение в комнате возросло до предела.

— Вы… мне… Вы угрожаете?

— Всего лишь прошу о содействии. Если вы выручите меня, я выручу ее.

— К-как?

— Помогу младшему сыну казначея определиться с женой, — последовал интригующий ответ. Что же это получается, Фиви связалась с сыном королевского счетовода? Она беременна от него?

— Вашего казначея или нашего? — уточнила я, так как разница между ними была феноменальная. У нашего казначея сыновья с детства росли добрыми и благородными, а у казначея степняков лучше бы вовсе не было сыновей. Более неосмотрительных, самоуверенных и поэтому глупых мужчин я ещё не встречала, более красивых тоже.

— Догадайтесь, — предложили мне, и я пришла к неутешительному выводу. Речь идет об отпрыске казначея степняков!

Стон отчаяния сорвался с губ.

— А вы прозорливы, — похвалил Варган. — Теперь усложним задачу, догадайтесь, кто из троих сыновей.

И в голосе его было столько ехидной издевки, что понятно все стало без слов. Стон оборвался, я брезгливо поджала губы. Фиви, недалекая дуреха, выбрала самого опасного!

— Вижу, и здесь интуиция вас не подвела. Все верно, любовником вашей сестры был младший отпрыск казначея Зэнге, самoвлюбленный скандалист, норовящий везде устроить драку. Пьяница, ценитель дамских декольте, завсегдатай игорных столов. Как по мне, его кровь непригодна для передачи потомкам, но девушкам свойственно верить в чудеса, а их родителям — потакать девичьим причудам.

Родителям? Он упомянул их не просто так. Что же это получается? Они знают о Фиви и ее положении?! Знают, поэтому не воспротивились обмену невестами? Отдали меня, не спросив моего согласия. На замену.

Горький комок стал поперек горла. Я сжала кулаки и, перебарывая накатившее вдруг отчаяние, сообщила:

— И все же для начала я хочу поговорить с родителями и сеcтрой.

— Конечно, — согласился степняк, — нo только после того, как с вашего лица сойдут синяки. Не хочу, знаете ли, получить звание буйного.

— Это настоятельная просьба или не терпящий возражений совет? — решила я проверить границы дозволенного.

— Встречный вопрос: хотите объяснять, где и при каких обстоятельствах вы упали?

— Поскользнулась в вашей летучей пролетке, — нашлась я с ответом.

— А до того? — спрoсил он сухо.

— Вы меня толкнули… — полувопросительно предположила и закусила губу. Последовавшее за этим молчаливое неодобрение вынудило глухо добавить: — Конечно, это вышло нечаянно.

— Конечно! — хмыкнул степняк и, судя по звуку, поднялся. — Отдыхайте, обед принесут через час.

Обед? Но ведь совсем недавно был ужин. Неужели я столько проспала?