Лирея
— О, нет, только не это! — Чувствую, как воздух вокруг резко нагревается, и дышать становится тяжелее.
Чёрная густая пелена разрезает пространство передо мной надвое. Она почти моментально окружает меня глухой стеной, отгораживая от подруги и остального мира.
Так уже было. Дважды. Я с точностью до секунды знаю обо всём, что случится дальше. И именно это меня пугает.
— Нет-нет-нет! Пожалуйста… — выдыхаю обречённо. Деваться особенно некуда, но я умудряюсь отскочить назад.
Серебристая молния вспарывает пелену, и из неё появляются две серые фигуры.
Я уже встречалась с ними, но всё равно вздрагиваю, когда вижу вновь. Они кажутся мне огромными человекоподобными чудовищами.
Кожаная форменная одежда с металлическими нашивками на груди обтягивают серые мускулистые тела. Лица полностью скрывают маски, похожие на рыцарские шлемы с тонкой смотровой щелью для глаз.
— Сегодня ты умрёш-шь, эрна, — шипят великаны, надвигаясь на меня.
— Послушайте, я не Эрна. Вы обознались.
Пытаюсь жестом остановить их. Пытаюсь объяснить, что они скорее всего принимают меня за другую. Но как и в прошлые разы, мои попытки бесполезны.
Великаны не слышат меня и упрямо твердят, вынося свой приговор:
— Сегодня ты умрёш-шь, эрна.
Я вспоминаю, что через мгновение они вдвоём набросятся на меня. Один из них, тот, который находится сейчас справа, сорвёт с руки перчатку и потянется ко мне.
Он коснётся моей руки ладонью и оставит на коже серовато-жёлтое пятно. По расчётам великанов, в этом видении я должна погибнуть. Но что-то явно идёт не так. Вместо смерти на меня навалится слабость, а потом полная неподвижность. На ближайшие полчаса я стану овощем.
Осознавая неизбежность происходящего, я всё-таки каким-то чудом уворачиваюсь от нападающего чудовища.
Под тяжестью своего тела великан по инерции проскакивает мимо, так и не дотронувшись до меня.
Однако его это не останавливает. Он разворачивается, готовясь к новой атаке.
Сама того не желая, оказываюсь «зажата» между двух смертельно-опасных монстров. Я успеваю задуматься, как поступить дальше, когда всё вдруг меняется. Становится не так, как было в прошлых двух видениях…
Чёрную плотную пелену вновь разрезает серебристая молния. Из темноты наружу один за другим вырываются два белых огонька.
Они проносятся мимо меня, пронзают тела великанов и взрываются, ослепляя на миг ярким светом. И затем почти сразу гаснут, исчезая вместе с монстрами.
Я стою как заворожённая и совершенно не понимаю, что происходит. Где я сейчас? Всё ещё в своём повторяющемся видении или это уже реальность?
И пока я так стою в раздумьях, из вспоротой пелены навстречу мне выходит мужчина.
— А ты ещё кто такой?! — вырывается у меня удивлённый возглас. — Тебя не должно здесь быть!
Незнакомец не тратит ни слов, ни времени на объяснения.
Он подскакивает ко мне и сходу хватает за запястье, притягивая почти вплотную. От его прикосновения меня тотчас бросает в жар. Вдоль позвоночника пробегает горячая волна дрожи.
То, что я ощущаю, когда его тёплые пальцы касаются моей кожи, пугает намного сильнее, чем нападение монстров.
— Отпусти! Что тебе от меня нужно? — снова спрашиваю я незнакомца и одновременно пытаюсь вывернуться из захвата его руки. — Кто ты вообще такой?
— Я тот, кто спас тебя. Тот, кого теперь должна спасти ты, — произносит он, наконец, разглядывая меня, как удачливый охотник, получивший желанную добычу.
Первый шок от его неожиданного и впечатляющего появления проходит. И я всматриваюсь в черты лица незнакомца. Острые. Хищные.
Пульсирующие крылья тонкого прямого носа. Упрямо сжатые губы, над которыми в правом уголке чётко прочерчена глубокая морщина. Волевой подбородок.
— Ты спас меня? От чего?
Поднимаю взгляд и заглядываю в обрамлённые тёмными ресницами глаза незнакомца. Они похожи на два тёмно-серых камня. Холодных и безжизненных. Но стоит мне посмотреть в них, как они вдруг вспыхивают и оживают, превращаясь в бездонные океаны.
Заглядевшись на незнакомца, начинаю медленно растворяться в его взгляде и забываюсь на миг. Моргаю, боясь утонуть окончательно. Опускаю глаза, но останавливаюсь на губах мужчины.
Он отвечает не сразу. Ему, кажется, доставляет удовольствие тот факт, что я разглядываю его так пристально и открыто. Незнакомец позволяет мне делать это. И ждёт, когда я удовлетворю любопытство.
— От смерти, разумеется. Пока это единственное, что тебе нужно знать.
Поражаюсь его непробиваемой самоуверенности и в такт своим мыслям сокрушённо качаю головой.
Кем бы ни был этот человек, мне наверняка следует держаться подальше от него.
Мужчины такой породы не слишком тянут на роль благородных и бескорыстных спасителей. Скорее уж на роль тех, кто обычно без приглашения вламывается в чужую жизнь и приносит в неё одни лишь неприятности.
— Мне ничего не грозило, — отмахиваюсь от странного незнакомца и вновь пытаюсь освободить запястье, до сих пор скованное чужими пальцами. — Эти двое уже «убивали» меня целых два раза. И как видишь, я жива.
— Вижу. Но сегодня всё иначе. Сегодня ты могла умереть, — продолжает настаивать мужчина.
Я даже перестаю вырываться и застываю, глядя на него, как на ненормального.
— Что за бред? Это же просто видение. Я попадаю в него уже третий раз. И ты, кстати, тоже часть этого видение.
Хмуро уставившись на мужчину, ловлю себя на неожиданной мысли. А что если предположить… всего лишь предположить, что я заблуждаюсь, а он говорит правду?
— Должен разочаровать тебя, малышка. Я настоящий. Так же как и они. — Незнакомец кивком показывает в ту сторону, где два огонька недавно уничтожили напавших великанов. — Это я посылал тебе видения. Но мои враги смогли проникнуть в них, чтобы убить тебя.
Замираю на мгновение, а потом меня начинает разбирать смех.
Вся эта ситуация, ещё недавно всерьёз меня напугавшая, сейчас забавляет. Настолько, что осмеливаюсь бросить мужчине вызов.
— Я не верю! Давай, спаситель, докажи, что ты настоящий.
Незнакомец усмехается с видом человека, заранее знающего, что победа будет за ним. Словно всё это время он только и ждал, когда же я, наконец, брошу ему вызов.
— Обычно ко мне обращаются иначе. — Этот наглец с невозмутимым спокойствием обнимает меня за талию и притягивает к груди. — Только тебе я разрешаю звать меня Дэ́йвор.
— Какого чёрта ты поз…
Прежде чем я успеваю высказать мужчине всё, что думаю, он склоняется моему лицу. Накрывает губы губами и сминает их голодным поцелуем.
Несколько мгновений я сопротивляюсь и пытаюсь вырваться из объятий. Однако очень быстро соображаю, что мои попытки тщетны. Они только лишают сил и не дают никакого результата.
Под напором незнакомца я сдаюсь. И уже краткий миг спустя позволяю неистовому поцелую захватить меня и закружить в водовороте животной страсти.
Воздух в лёгких быстро заканчивается. Ноги слабеют. И голова идёт кругом. Чтобы не упасть, мне приходится вцепиться в воротник мужской рубашки.
Слышу, как грохочут в унисон два сердца. Моё или этого… Дэйвора?
Когда наш затянувшийся поцелуй прерывается, я продолжаю стоять в растерянности. И некоторое время ещё сжимаю онемевшими пальцами ткань рубашки.
— Дыши, Лирея, — усмехается мужчина.
Опомнившись, разжимаю пальцы. Делаю глубокий вдох, и воздух врывается в лёгкие, обжигая холодом.
Мне бы сейчас стыдливо опустить глаза, но я не могу заставить себя не смотреть на Дэйвора. На его губы, искривлённые в насмешливой улыбке. В его глаза, похожие на два неземных океана, в которых бушует буря.
Чувствую, как беспомощно тону. Как хочу тонуть…
Наш внезапный поцелуй словно связал нас.
— Ладно, ты настоящий, — признаю я и жадно облизываю саднящие губы. На них ещё хранится мятный, слегка холодящий вкус поцелуя.
— У тебя есть любимая песня? — ни с того ни с сего интересуется вдруг Дэйвор.
— Зачем тебе…
— Пожалуйста, просто назови любимую песню, — настаивает он, не желая ничего объяснять.
— «Звезда на ладони» певицы Ариадны. — Я иронично выгибаю бровь. Он что же, в современной поп-музыке разбирается? — Зачем тебе это, ты, конечно, не скажешь?
— Время на исходе, — виновато улыбается мужчина из моего безумного видения. — Пора.
— Погоди! Что значит, пора? — Растерянность с меня слетает моментально, и я хватаю Дэйвора за рукав, пытаясь удержать. — Что это вообще было? И что теперь?
Мой таинственный спаситель накрывает мой рот указательным пальцем, приказывая молчать.
— Теперь, когда ты спросила, всё стало проще. — Он проводит по губам, по подбородку, а затем вниз по шее и шепчет: — На земле, на воде и в небе. При свете солнца и луны. Ты моя, а я твой. Навек. Никто и ничто не отнимет и не разрушит мою Силу. Ты моя, Лире́я Со́ммар?
— Я твоя, Дэйвор, — отвечаю ему шёпотом и сама не понимаю, с чего вдруг. Будто проваливаюсь в гипнотический транс.
— Лира, очнись! Да очнись же!..
Чьи-то руки встряхивают меня, и, окончательно сбивая с толку, в мысли врывается посторонний голос.
— Лира, посмотри на меня. Это я, Иви.
— Иви? — переспрашиваю, не в состоянии сообразить, кто и зачем нарушает нашу с Дэйвором любовную идиллию. — Какая Иви?
— А чтоб тебя!.. Дьявол! — До моего сознания доносится поток ругательств. — Скорей бы уже это всё закончилось. Прости, подруга…
Собираюсь спросить, за что именно должна простить, но мою щеку обжигает пощёчина.
От удара щека пылает огнём, но я благодарна за эту боль. Она отрезвляет, вырывая из видения.
Окружающая меня стена чёрной пелены растворяется. И спустя миг Дэйвор вспыхивает, и его образ рассыпается сотнями серебристых искорок. А на его месте стоит моя перепуганная подруга.
— Иви? — Во все глаза смотрю на неё, потихоньку возвращаясь в окружающую меня реальность. — Это случилось опять, да?
У меня снова начались проклятые видения.
Впервые подобное произошло почти полгода назад. Тогда я испугалась настолько сильно, что всю последующую неделю могла заснуть только с включённым ночником.
Впрочем, второе видение не заставило долго себя ждать. Оно посетило меня через две недели после первого. В тот раз, как ни странно, я уже чётко осознавала, что всё происходит не по-настоящему.
А затем был долгий перерыв, и мне казалось, кошмары больше не вернутся. Но сегодня они вернулись.
— Точно, подруга. И на этот раз твоё видение было глубже и длилось дольше. Ты вообще не узнавала меня, только бормотала какую-то ерунду. — Иви несколько раз встряхивает рукой и трёт ладонью о ладонь. — Прости, но когда ты назвала меня Дэйвором, пришлось врезать тебе, чтобы очнулась.
— Не думала, что скажу такое, — виновато пожимаю плечами, — но спасибо.
— Расскажешь, что так долго не отпускало тебя? Или, может, кто? — Она дурашливо пихает меня плечом.
— Ну, если кратко, то раньше меня не отпускали монстры. А сегодня, — через силу выдавливаю улыбку, — я познакомилась с кем-то… пострашнее.
Последнее слово вырывается как-то само собой. Не знаю, почему именно таким в моём подсознании остаётся мой спаситель из видения. Знаю только, что Дэйвор опасен.
И лишь мои губы всё ещё ощущают вкус его поцелуя. При воспоминании о руке, касающейся моей кожи, по спине всё ещё бегут мурашки. И я совершенно точно не испытываю желания обсуждать с подругой подробности сегодняшнего видения.
— Не хочу говорить об этом. Хочу забыть, — качаю головой и взмахом руки показываю на двери караоке-клуба, до которого мы не дошли совсем чуть-чуть. — Идём лучше, повеселимся.
Иви пару секунд разглядывает меня недоверчиво, а после согласно кивает. Мы уже без приключений проходим оставшееся расстояние, и подруга открывает передо мной дверь, пропуская вперёд.
В караоке-клубе сегодня на удивление мало людей. На сцене, ужасно фальшивя, орёт в микрофон какая-то рыжая девица.
— Может, заглянем в бар и выпьем по коктейлю? — предлагаю я Иви.
Прежде чем ответить, она оглядывается, пробегая глазами по собравшимся в зале. Хм, похоже, у подруги назначено свидание…
— Давай чуть позже. Кажется, мне срочно нужно заглянуть в дамскую комнату. — Иви склоняет голову и шепчет мне на ухо: — А ты иди, покажи этим бездарным курицам, как нужно петь.
Подруга разворачивается и быстрыми шагами удаляется в сторону уборных. Провожаю её взглядом, и когда она скрывается из виду, со вздохом пожимаю плечами.
— А почему бы и нет, в конце концов?
Рыжая девица к тому времени как раз заканчивает петь и удаляется со сцены под жиденькие аплодисменты.
Подхожу к автомату, чтобы выбрать песню, тянусь к микрофону и… замираю.
Из автомата караоке как по волшебству звучит мелодия моей любимой песни.
Вниз по спине пробегает разряд, а через мгновение на мою протянутую руку ложится тёплая мужская ладонь…