29

— Опусти винтовку, Зан. — Голос Корнелиуса был сильным и властным.

— Нет! — ответила та.

Корнелиус сделал шаг вперед.

— Я сказал — опусти ее!

— Я застрелю тебя, папа, — предупредила Зан. — Я этого не хочу, но сделаю, если придется. Поверь, я убила немало людей.

Корнелиус остановился.

— Отойди на три шага назад! — приказала Зан.

Корнелиус медленно отступил.

— Когда ты говорила, что убивала, это относилось и к Марте?

— Да, — подтвердила Зан.

— И ты пыталась убить Тодда?

— Нет, это был «Лагербонд». Эдвин сообщил мне, что Тодд задает много вопросов. Он же рассказал о прогулочном полете на «Яке», который тот собирался совершить. «Лагербонд» посчитал это удобной возможностью заставить его замолчать.

— Но как ты могла поступить так с Тоддом? Он же твой брат!

— Сводный брат. И я ненавижу его, папа. И ненавидела всегда, еще с четырнадцати лет. Когда поняла, что они с Мартой украли тебя. Я хотела тебя вернуть, но ты бросил меня. Бросил меня, бросил свой народ и сбежал.

— Свой народ?

— Буров. Наш народ.

— Но ты же боролась против апартеида!

— Только не я, папа, — возразила Зан, улыбаясь. — Как ты мог в это поверить? Я всегда работала на наш народ. Именно я первой предложила «Лагербонду» обратить на тебя внимание. Мы все идеально спланировали. Расстрельный список Компартии, Беатрис…

— А Хенни? — спросил Корнелиус. — Хенни тоже убила ты?

— Нет, — нахмурившись, отказалась Зан. — Нет. Хенни убили повстанцы. — Однако в ее голосе звучало сомнение.

— Думаю, что так же, как и Марту, — язвительно заметил Корнелиус.

— Ты сбежал! Почему ты сбежал, папа? Операция «Дроммедарис» была для тебя идеальной возможностью. Она бы нас объединила, мы бы вместе трудились на благо своего народа, ты и я, отец и дочь. Но когда она умерла, ты сбежал. Ты отправился в Америку, женился на другой американке и забыл о своей родине. Как ты мог так поступить со мной после всего, что я для тебя сделала?

На лице Корнелиуса была написана смесь неверия с отвращением.

— Зачем ты убила Марту?

— Я была вынуждена. Она обо всем догадалась. Она знала о «Лагербонде» и о том, что я работаю на тайную полицию. И она спала с ним. — Она махнула стволом в сторону Бентона. — Я прочитала об этом здесь. — Зан кивнула на дневник, который положила на маленький столик рядом. — Думаю, что последние записи здесь — обо мне.

— Значит, убить ее приказал «Лагербонд»? — спросил Кальдер.

— Нет. Я сказала им, что это надо сделать, но они отказались. Боялись, что это спугнет тебя. Я решила лететь не в Лондон, а в Йоханнесбург. Достала винтовку и отправилась в Купугани на машине. После поездок с дядей Хенни на охоту за газелями я уже тогда умела обращаться с оружием. А при виде Марты с Бентоном нажать на курок было совсем не трудно. Жаль только, что тебя мне убить не удалось. — Она бросила полный ненависти взгляд на Бентона. Тот не отвел глаз.

— Полиция схватила меня, когда я ехала на машине обратно. Я позвонила в «Лагербонд». Они были очень недовольны, но им пришлось вмешаться и помочь мне, полиция замяла дело. Все бы осталось по-прежнему, если бы Алекс Кальдер не стал задавать так много вопросов. — Она перевела взгляд на Кальдера, и в ее глазах сверкнула злость. — Филлис это знала, — продолжала она. — Поэтому она и пыталась передать дневник Бентону тайком, чтобы я этого не видела. Вы нашли его и прочитали, так ведь?

— Да, — подтвердила Филлис твердым голосом, — мы нашли его примерно пять лет назад. Когда я все прочитала, то решила никому не рассказывать. Я боялась, что произойдет нечто подобное.

— А то, что вас утром пытался убить кто-то из «Лагербонда», это правда? — спросил Алекс.

— Да. Когда «Лагербонду» не удалось остановить вас, я сказала, что займусь этим сама. Как с Мартой. Я думала, что встречусь со старым другом, членом «Лагербонда», и мы все обсудим, но это была западня. По какой-то причине они считают, что я представляю для них большую опасность, чем вы.

— Меня это не удивляет, — заметил Корнелиус.

— Но на самом деле у вас нет никаких связей в Национальном разведывательном агентстве? — продолжал допытываться Кальдер.

— Конечно, нет! Я хотела дать вам достаточно информации о «Лагербонде», чтобы вы поверили, что я на вашей стороне, но слишком мало, чтобы ею можно было воспользоваться.

— А твой брат с тобой заодно? — спросил Корнелиус.

— Эдвин? — Зан презрительно хмыкнула. — Я доверяю Эдвину не больше, чем ты. Но он все время снабжал меня информацией и, кстати, звонил даже сегодня утром. Он знал, что меня интересуют твои действия, но не знал почему, хотя мог и догадываться. Именно Эдвин сообщил мне, что вы с Ким хотите выяснить про Марту все до конца, и я передала это «Лагербонду». Но они снова прокололись.

— И взорвали мою сестру. Искалечили ее. — В голосе Кальдера звучали и презрение, и злость. — Невинную женщину. Мать.

— Я же сказала, что они прокололись, — ответила Зан и повернулась к Филлис: — Где ключи от самолетов?

— Они заперты в шкафу в хижине у взлетно-посадочной полосы.

— И где ключ от него?

Филлис не шевельнулась. Зан по-прежнему держала под прицелом Кальдера.

— Вы смелая женщина, — сказала она Филлис. — Дайте мне ключ, или я застрелю его.

Филлис моргнула. Затем медленно достала связку ключей и начала искать нужный.

— Бросьте мне всю связку! — велела Зан. — Под ноги.

Филлис бросила ключи на пол, и Зан, нагнувшись, подняла их.

— Хорошо! А теперь все — руки за голову и выходите по одному.

Сунув дневник в маленький рюкзак Филлис, она забросила его за плечо, после чего ногой открыла дверь и, пятясь, вышла наружу. Первой из дома показалась Филлис, за ней шли Кальдер и Корнелиус — Бентон замыкал процессию. Видя, что Зан отступает спиной вперед, он задержался на пороге и неожиданно захлопнул перед собой дверь. Зан чуть опустила ствол и нажала на курок. Прогремел оглушительный выстрел. От мощного заряда дверь буквально содрогнулась и распахнулась, а Бентон, издав крик боли, упал на землю, держась за плечо.

— Встать! — закричала Зан. Бентон не шевелился. — Я сказала — встать!

Бентон приподнялся на коленях с искаженным от боли лицом. Он изо всех сил пытался не кричать, но это ему плохо удавалось.

— Подними его, Алекс, — велела Зан.

Кальдер медленно подошел к Бентону и помог ему встать на ноги.

— А теперь пошли! К сараю! Медленно!

Они тронулись цепочкой под дулом направленной на них винтовки Зан, оставшейся сзади.

Под тяжестью крупного тела Бентона Кальдер шел, согнувшись. Бентон терял много крови.

— Теперь — внутрь! — скомандовала Зан, когда пленники добрались до сарая. — Быстро!

Они подчинились.

— Отойти к дальней стене! Как можно дальше! — Они столпились у груды хлама, сваленного у дальней стены. Зан стояла в проходе. Она одним движением подняла винтовку, направила ствол на единственную лампочку и нажала на курок. В закрытом помещении звук выстрела прозвучал как раскат грома, а лампочка разлетелась на куски. Стрелять Зан действительно умела. Кальдер хотел воспользоваться моментом и броситься на нее, но дуло винтовки уже смотрело ему в грудь.

— Я сказала — назад!

Кальдер отступил.

Зан посмотрела на отца. Она явно колебалась, не зная, как с ним поступить.

— Пап? Папа, ты пойдешь со мной?

— С тобой? Куда? Тебе негде спрятаться. Ты отправишься только к тюрьму!

— Неужели ты не понимаешь, что все это я делала ради тебя? Ради тебя и нашего народа. Марта была испорченной женщиной. Она только что закончила заниматься сексом с этим человеком, когда я убила ее. Ты влиятельный человек, папа. Ты можешь все уладить. И все будет хорошо. Пойдем со мной.

— Зан, ты само воплощение зла, — заявил Корнелиус. Его голос звучал твердо, холодно и презрительно. — Будь ты проклята, я отрекаюсь от тебя!

По щеке Зан скатилась слеза, потом другая, и она закусила губу. Казалось, что в мгновение ока ее оставили силы, и вся решимость куда-то испарилась. Кальдер даже подумал, что она вот-вот бросит винтовку и просто опустится на землю. Но она усилием воли подавила слезы, лицо снова стало злым и решительным. Она двигалась с маниакальной скоростью. Одной рукой она схватила банку с керосином и выбросила ее наружу — винтовка в другой руке по-прежнему была направлена на пленников. Прихватив коробку спичек, лежавшую возле масляных ламп, она, пятясь, вышла из сарая и захлопнула дверь.

Окна в сарае не было, и в темноте ничего не было видно. Кальдер на ощупь пробрался туда, где находилась дверь, но не смог найти ручку, а потом услышал, как в замке поворачивается ключ. К нему подобрался Корнелиус и тоже пытался отыскать ручку.

— Она заперла на ключ, — сказал Кальдер.

— Что это? — спросила Филлис.

Они услышали звук льющейся жидкости, и тут же запахло керосином.

— О Господи! — выдохнул Корнелиус. — Зан! Зан! — закричал он. — Выпусти нас отсюда! Зан!

Кальдер сделал шаг назад и на что-то наткнулся. Бентон закричал от боли. Кальдер с размаху попытался выбить дверь плечом, но та не поддалась.

Снаружи послышались звуки — шипение зажигаемой спички, а затем потрескивание дерева, которое охватывает огонь. Кальдер снова попытался выбить дверь и почувствовал, как от нее веет теплом. Он замер. В ограниченном пространстве сарая звуки разносились очень громко. Даже слишком. Постанывание Бентона. Его собственное сердцебиение. Удары Корнелиуса о стену. Темнота становилась все жарче. Он почувствовал, как его охватывает волна паники, желание бить кулаками в стену, сделать хоть что-нибудь, чтобы выбраться.

— Здесь есть топор, — произнесла Филлис спокойным голосом позади них. — У дальней стены лежал топор. Я поищу его. — Кальдер слышал, как она двинулась к стене, то и дело на что-то натыкаясь. — Сохраняйте спокойствие и оставайтесь у двери. Это самая слабая часть сарая: стены сложены из толстых бревен.

Кальдер не шевелился и глубоко дышал, стараясь взять себя в руки. В сарае становилось жарко, а треск горящего дерева раздавался еще громче. Внутри царила атмосфера паники: хотя Корнелиус и Бентон хранили молчание, Кальдер кожей ощущал их ужас. Пока было только жарко: наверное, когда появятся огонь и запах дыма, станет уже слишком поздно. Филлис никак не могла найти топор. Он хотел поторопить ее, но знал, что это не поможет.

— Вот он! — наконец сказала Филлис. — Вы где, Алекс?

— Здесь! — закричал он в ответ.

Филлис снова на что-то наткнулась и вскрикнула, а потом наступила на Бентона, который закричал от боли.

— Где вы?

— Здесь! — снова отозвался Кальдер и, протянув руку, нащупал руку Филлис. Через мгновение топор был у него в руках.

— Отойдите подальше! — попросил он и, размахнувшись, нанес удар. Топор отскочил от твердого как камень дерева. Стена. Теперь уже пахло дымом, который начал в темноте разъедать глаза. И тут он заметил отблеск пламени под нижним углом двери. Скоро весь сарай будет гореть! Он нанес еще один удар чуть правее и выше места, где видел пламя. Полетели щепки. Еще удар. Снова щепки, языки пламени, дневной свет. Еще удар. Света стало больше. От дыма горело горло. Стоит ему закашляться, как все будет кончено. Он задержал дыхание, размахнулся и со всей силы обрушил топор на замок, который теперь был виден.

Дверь распахнулась, впуская в сарай потоки раскаленного воздуха. За ними тут же скользнули языки пламени, моментально разбегаясь по всей поверхности и охватывая балки и крышу. Корнелиус рванулся наружу, а Кальдер, обернувшись, схватил Филлис и вытолкнул ее из сарая через завесу огня.

Он вдохнул дым и закашлялся. Наклонившись, подхватил ногу Бентона и стал его тянуть. Бентон помогал ему руками, отталкиваясь от пола. Черт, какой же он тяжелый! Кальдер снова закашлялся. Крики Бентона смешались с кашлем, выворачивавшим его изнутри. Кальдер опустил голову пониже и бросился прямо в бушующее снаружи пламя, волоча Бентона за собой. Жара стала невыносимой, пламя добралось до волос и кожи, и тут наконец им с Бентоном удалось миновать полосу огня и вырваться на открытое пространство.

Корнелиус схватил Бентона за вторую ногу, и вместе они оттащили его подальше. Одежда на Бентоне горела. Корнелиус сорвал с себя рубашку и сбил пламя. Бентон широко открывал рот, стараясь надышаться.

— Где взлетная полоса? — спросил Кальдер.

Филлис показала в сторону чащи.

— Оставайтесь с Бентоном, — велел Кальдер. — Корнелиус, ступайте в лагерь за помощью!

Корнелиус кивнул и побежал по тропинке. А Кальдер рванулся в чащу догонять Зан.

Загрузка...