Новая Империя

Глава 19

Философия. Справедливость. Прикосновение.

— Фарнесия… — продолжил я, увидев перед собой уже названную богиню, однако она оказалась не одна.

Фарнесия, Богиня Справедливости,??? уровень

Калатея, Богиня Милосердия,??? уровень

Но удивило меня не только это. Призванная богиня выглядела очень необычно. Высокая девушка, чей рост превышал два метра, но всё же уступал Кхаре, выглядела весьма элегантно и величественно. Длинные прямые волосы серо-стального цвета были зачесаны назад и спадали ниже талии подобно водопаду. Глаза прикрывала серая металлическая маска, оставляющая свободной нижнюю часть лица.

В одной руке она держала внушительный клинок, который чем-то походил на сумрак ночи, или как там его, в общем, мой пафосный меч, найденный когда-то давно в лесу. В другой были серебряные весы, в третьей платиновая ветвь папоротника, а в четвёртой расположился чёрный шар. Да, у неё было четыре руки. И именно это меня удивило больше всего, хотя, казалось бы, уже подобное не в новинку, учитывая Меллитидию.

Её одежда немного походила на мантию, спадая почти до самой земли, однако прикрывала только часть тела, позволяя увидеть гармоничную, стройную фигуру со слегка подкачанными мышцами, осиной талией и открытыми бедрами. Весьма смелый наряд для богини. Длинные рукава этой странной мантии, обнимающей богиню, подобно плащу, скрывали в себе ещё несколько необычных артефактов, суть которых я понять не мог. Аккуратные сапожки как будто были сделаны из серебра. Их покрывали многочисленные прямые линии, создающие по краям необычный узор.

Все вещицы на ней были божественными артефактами такой мощи, что мне стало как-то не по себе. Впрочем, тут всё понятно, справедливость может нести только тот, у кого есть огромная мощь.

И рядом с этой внушительной богиней стояла скромная девушка, едва дотягивающая до плеча… сестры. Насколько я помню, Калатея является младшей сестрой богини справедливости. Длинные серо-стальные волосы, частично сплетенные в косички, смотрелись не так строго, как у сестры. Легкая улыбка на светлом лице была пропитана доброжелательностью. Глаза же у неё были будто бы из серебра и также ярко блестели, как этот светлый металл. Фигура была скромнее, чем у Фарнесии, но всё же более открыта. На девушке не было мантии, лишь легкое белое платье без рукавов, которое не скрывало талию и бедра. Лишь тоненькие золотые нити скрепляли ткань, прикасаясь к гладкой, светлой коже.

На голове был венок из серебряных листьев папоротника. Серебряные наручи также были выполнены из свёрнутых листьев этого растения, как и элегантные туфельки с небольшим каблуком. Она скромно стояла рядом с сестрой и молча ожидала её действий. Похоже, не только я хотел с ней встретиться, но и она со мной, вот только это меня немного беспокоило.

— Я вижу, ты как следует рассмотрел нас, и теперь мы можем приступить к разговору? — спросила Фарнесия, чьи эмоции были скрыты маской. Я чуть не подпрыгнул от её фразы, будучи полностью поглощенным собственными мыслями.

— Да, всё так, — ответил я. — В городе начали появляться те, кто обязан предстать перед судом. Определять их судьбу я хотел лично, так как являюсь правителем, — после моей фразы она кивнула, показывая, что принимает такую логику. — Однако я посчитал, что подобное может закончиться недовольством других жителей и как следствие, увеличится количество нарушений. Появление беспорядков постепенно приведет к хаосу, разрушениям и гибели многих жителей города, пусть далеко и не сразу. Чтобы избежать подобного сценария, я хотел призвать ту, с чьим приговором не будут спорить.

— Тогда ты явно призвал не ту, — вот она явно пошутила, но на её лице ни один мускул не дрогнул. Причем я впервые не мог ощутить эмоций, как это получалось с остальными. С неё я мог лишь предположить, что она чувствует. — С моими приговорами очень часто люди не соглашаются, вот только доказать, что правы именно они, выходит крайне редко. И прежде чем мы приступим к дальнейшему разговору, у меня есть к тебе вопрос. Почему ты защитил ту девчонку оборотня от справедливого суда?

— Иначе я поступить не мог, — незамедлительно ответил я, хоть и был удивлен, что богиня первой подняла этот вопрос. А ведь это была одна из важнейших целей, ради которой я и призвал её. Жителей я мог судить и сам, невзирая ни на какую богиню.

— Она убила невиновного человека, а ты сам понимаешь, что наказание за подобное смерть, — ответила она.

— Тогда где же ты была, когда Ридд убивал невиновных девушек? — теперь я взглянул на неё с раздражением.

— Я вправе судить, но не предотвращать деяния людей, — ответила она.

— Или попросту боялась расправиться со жрецом другого бога, — хмыкнул я, после чего мне показалось, что чёрный шар треснет прямо в её ладони: так сильно она его сжала.

— Постой, Алексей, — прикосновение сестры успокоило богиню справедливости. Калатея же продолжила говорить своим тонким, милым голосом. — Сестра не может вмешиваться во многие дела людей из-за приказа Ауркиории. Как бы ни прискорбно было признавать, но мы не такие уж независимые, как считают многие из жителей Рейнеи. Мы вынуждены подчиняться крылатой богине, так как её сила многократно превосходит нашу, — вот так поворот. То есть глава светлого пантеона заставляет богиню справедливости наблюдать за преступлениями и не позволяет ей действовать. Как-то жестоко на мой взгляд.

— И в итоге, ни о какой справедливости с недавнего времени не может идти речи, — опустила руки Фарнесия, а все её божественные артефакты исчезли, превратившись в пыль. — Я лишь оставляю печати, которые позволяют мне запомнить все дела, совершенные оскверненными кровью своих жертв.

— Но почему вдруг подобное случилось?

— Сестра осудила одного из жрецов Ауркиории, который посмел убить одну из жриц, — ответила Калатея. — Однако богиня не оценила подобного поступка. Так что мы теперь не можем выполнять свою работу. И если со справедливостью Ауркиория ещё могла мириться, то милосердие ей чуждо, — печально сказала младшая из богинь, пояснив, что ей досталось заодно с сестрой.

— Что ж, я понял текущую ситуацию, и думаю, что кое-что мы можем решить в обход приказов Ауркиории, — сказал я.

— Вряд ли, — скептически ответила Фарнесия, слегка скривившись. Сильно же она меня недооценивает, раз уже фактически сдалась.

— Но ты ведь ждала моего зова, — с улыбкой ответил я, и вот тут даже маска не смогла скрыть растерянность Фарнесии и некоторую смущенность от моих слов. Так, теперь я уже лучше стал её чувствовать. И пока среди её чувств преобладало раздражение.

— Мы долго наблюдали за тобой, — сказала Калатея. — И твоё чувство справедливости близко Фарнесии. И именно поэтому она не может понять, почему ты препятствовал наказанию Элейи.

— Как вы помните, она действительно убила невиновного, которого умело подставил жрец лысого бога, но тут нет её вины. Вся тяжкая ноша лежит полностью на Ридде. Элейя лишь пыталась спасти сестру, которую пытал этот больной монстр. Наргон Канрад уже сказал, что не держит на неё зла, так как понимает, как тяжело было девушке и понимает её горе, ведь сам испытал тяжелое чувство утраты из-за Ридда, унесшего жизни его родителей. Элейя принесла свои извинения и отдала свою жизнь в руки Канада, который всё же простил её, — рассказал я о том, как мы пытались снять печать.

— Однако ты всё равно бы не позволил убить свою будущую жену, — сказала Фарнесия.

— Всё так, — не стал я отрицать.

— И ты считаешь это справедливым? — спросила она. — Девчонка убила человека.

— Посмотри, сколько жизней унес я, однако душа почему-то всё так же чиста. А ведь ты наверняка знаешь, что даже Мрак успел меня коснуться, — ответил я. — Это тоже справедливо?

— Признаться честно, я пыталась притянуть к себе твою душу, когда она покинула твоё тело, но куда мне тягаться со Смертью, когда она проявила столь сильный интерес. Мне хотелось поговорить, так как остальные твои поступки соответствовали тому, что решила бы и я сама. Поэтому я не могу понять этой ситуации. Объясни, почему я не права? — спросила она, приложив одну из рук к груди.

— Ты ведь и сама понимаешь, что в этой ситуации многое не так. И есть в справедливости кое-что, что и разделило наше понимание случившегося. Это личные принципы, восприятие, желания и многое другое. Я спас её сестру, наказал истинного преступника и посчитал, что могу спасти и её, ведь было бы неправильно губить и её жизнь из-за действий жреца Атт Халара. Поэтому я не стал всё скрывать от Наргона. Мне нужно было понять, как он относится к этой ситуации. И он сказал, что Элейя и я смогли принести покой его отцу и матери, поэтому он не может винить её в произошедшем. Я не хотел разлучать сестер и приносить ещё большое горе в этот мир, ведь после наказания судьба Эвелетты бы сильно изменилась, и она возненавидела бы меня, того, кто её спас. Если бы я убил её сестру, то она могла покончить с собой. Я ощущал, что такое события могло произойти. Да и не мог я убить девушку.

— Это проявление милосердия и заботы, — улыбнулась Калатея, от которой я почувствовал тепло. — Справедливость не должна приносить горе и забирать жизнь невинных людей, не должна нарушать течение жизни и менять судьбу тех, кто и так пострадал. Ведь так, сестра?

— Я могла бы еще стоять на своём, но вижу, что ты заставляешь склониться чашу весов в твою сторону. Логика Алексея ясна и соответствует моим идеалам. В результате моего приговора исчезло бы еще две жизни, что было бы несправедливо. Ближайший родственник жертвы простил Элейю, она уже успела спасти жизни нескольких людей, и рядом с тобой число спасённых ею может увеличиться, что принесет в мир больше доброты и света. Я больше не могу настаивать на своём и признаю, что твоя приверженность справедливости в этом деле превзошла мою, — Фарнесия щелкнула пальцами. — Моя печать больше не сковывает Элейю. На этом… — она хотела развернуться и уйти, но я схватил её за руку, вновь заставив удивиться.

— Мы еще не договорили, — сказал я вместо неё. — Несмотря на некоторые разногласия, я всё же считаю, что твоё понимание справедливости может помочь очень многим, особенно в моих землях. И я просто нуждаюсь в вашей помощи, — мои слова явно нашли отклик в душе богинь, так что я решил продолжить. — Не думаю, что Ауркиория сможет как-либо на тебя воздействовать, если ты будешь лишь озвучивать приговор. Этого будет уже достаточно для многих. Остальное же помогут сделать солдаты гарнизона.

— Твоя идея звучит интересно, — сказала Фарнесия. — Но всё же, быть судьёй и не в силах привести свой приговор в исполнение… очень тяжело.

— Тогда будем тренироваться, — ответил я на это. — Сегодня будет суд над множеством преступников. Ты бы мне очень помогла, если бы взяла на себя роль судьи. Я думаю, что чуть позже можно будет создать храм в вашу честь, и все мероприятия связанные с законами проводить там, — теперь уже удивилась богиня милосердия.

— Значит, мы вновь явимся на твой зов, — улыбнулась богиня и вместе с сестрой исчезла в яркой, серебряной вспышке.

Я же попросту присел на лавочку, стоящую неподалёку. Я хоть и старался держаться чуть ли не на равных, но ощущал такое большое давление силы Фарнесии, что мне было не по себе. Если бы не маленькая помощь Калатеи, которая явно думала, что я не замечу её защитный барьер, то пришлось бы активировать изумрудный щит Фольканы. Несмотря на некоторые различия в наших взглядах, я всё же смог убедить её в своей правоте, что можно считать весомой победой. Теперь Элейя сможет спать спокойно и не опасаться каких-либо действий со стороны Фарнесии. Но вот мне после таких переговоров явно стоит отдохнуть до завтра, так что я вернулся в свою тайную комнату.

Девушки уже отдыхали. Элси спала рядом с Орианной, отдав ей всё силы. Нари дремала в кресле, а Сильви сидела на полу, положив голову на край кровати. И лишь Касель сидела в стороне, задумавшись о чем-то.

— Сель, — позвал я её, но не добился результатов, так что пришлось её немного потрясти.

— Что случилось? — вздрогнула призрачная королева, выйдя из раздумий.

— С тобой всё в порядке? — спросил я.

— Если не считать того, что я мертва, то да, всё в порядке, — с грустью усмехнулась она, а потом решила рассказать чуть больше. — Я вновь ощутила зависть к Сильви, когда была в её теле. Было так приятно просто дышать, что я явно позволила себе излишне много, измотав её слишком долгим слиянием. А ведь она не медиум, чтобы так долго удерживать в себе призрака. Однако я никак не могла остановиться. Ощущать мир вокруг куда приятнее в собственном теле, нежели в призрачной форме. Из-за моих действий Сильви могла пострадать, и это меня сильно беспокоит, но я просто ничего не могла с собой поделать, — из её глаз потекли слезы, сразу же превращаясь в льдинки и исчезая, не успеваю коснуться мягкого ковра. — Алексей, можешь прикоснуться ко мне?

Я сразу же взял Сель за руку, заставив её на мгновение забыть обо всём. И вот, на её призрачном лице, уже вновь видна улыбка. Тогда я попросту подхватил её на руки, заставив охнуть от неожиданности, и закрутил вокруг себя, после чего плюхнулся с ней на широкую кровать. Хорошо, что мы не потревожили остальных, так что я попросту обнял призрачную королеву и прикрыл глаза. Да, теперь мне точно хорошо.