Нянь, или мужчину вызывали?

Глава 24 На другом конце

Жители Квартала не ездят в Бруклин. Никогда. А если им все-таки придется побывать в Уэст-Сайде, они на следующий же день от этого отрекутся. Так что неудивительно, что мой муж не поехал со мной и Диланом на день рождения к Питеру вечером в воскресенье. Хотя я с мужем толком и не разговаривала. Когда мы собирались уходить, он пил «Корону» с лаймом у себя в кабинете, сидя перед телевизором, по которому показывали футбол.

Я уже стояла в дверях, когда он крикнул, не вставая с кушетки:

— Ты что, на самом деле собираешься на день рождения к няню?

— Да, Филип, Питер нас пригласил.

— А как же малыши?

— Они играют в «Змеи и лестницы» с нашей выходной няней и, по-моему, совершенно довольны жизнью. Можешь сводить их поесть мороженого.

— А если они не захотят?

— Тогда придумаешь что-нибудь еще. Ты прекрасный отец. Купишь им леденцы на палочке. Дилану очень хочется познакомиться с друзьями Питера, и я обещала его отвести.

— Ну вот, опять ты за свое. Не разбрасывайся. Скоро же выйдет твой сюжет, тебе не до этого.

— Со мной все в порядке. Если хочешь, можешь пойти с нами.

Филип встал.

— Нет, спасибо, у меня тут…

— Это шутка, Филип. Смотри свой матч.

Оставляя за спиной закатное солнце, я поехала через Бруклинский мост в Ред-Хук; Дилан устроился на заднем сиденье. Мы мчались над замерзшей Ист-Ривер, и от перекрещивающихся кабелей по обе стороны от нас немножко кружилась голова. Я наблюдала за тем, как из трех высоких красных заводских труб на берегу вырываются белые облака пара. В самые сильные холода, как сегодня, например, пар застывал и неподвижно висел в воздухе.

— Мам, хватит задевать руль кольцами, меня это бесит.

Питер объяснил мне, как доехать до «Тони», подробно, как будто я полная идиотка. Он шутливо заметил, что я вряд ли так уж часто ездила по Бруклину и что лучше бы мне нанять машину. И теперь я нервничала за рулем, отчаянно надеясь, что не заблужусь и не влипну в ситуацию, как в «Костре тщеславий» Тома Вулфа, исключительно ради того, чтобы доказать ему, что я достаточно крута, чтобы выехать на машине за пределы Манхэттена. В итоге я нашла бар «Тони», и даже место для парковки, и ни разу ни на кого не наехала.

Старая закусочная «Тони» находилась в металлическом строении, какие возводили в тридцатые годы, и все еще могла похвастаться своей изначальной неоновой вывеской. Она стояла на улице, заполненной симпатичными кирпичными домиками строчечной застройки. Снаружи у закусочной болтали, смеялись и курили человек пятнадцать. Питер сказал мне, что хозяин, его старый приятель, согласился закрыть заведение для публики до шести вечера. Три очаровательные девушки лет тридцати передавали друг другу одну сигарету; одеты они были небрежно, в армейские брюки, джинсы и огромные свитера, а шеи укутаны большими шарфами. Красивая женщина немногим старше сорока, в джинсах, высоких ботинках, плотном белом свитере, серебристой пуховой куртке и с необычными висячими серебряными сережками, прислонилась к металлической наружной стенке бара. Копну ее темных курчавых волос удерживала бирюзовая индийская заколка. Она разговаривала с двумя мужчинами за тридцать в бейсбольных кепках, дорогих темных очках и с жидкими бородками, которые напомнили мне сценаристов «Саут-парка».

Сексапильный ковбой лет шестидесяти в поношенной куртке из овчины сидел на стуле у входа; последние лучи зимнего солнца высвечивали края его потрепанной коричневой ковбойской шляпы. Он слегка улыбался, глядя, как я неловко шагаю на каблуках, а Дилан тащит меня к входу. Он оглядывал меня с вполне определенным интересом и совершенно этого не скрывал. Я взяла и улыбнулась ему в ответ. Я не хотела выглядеть как матрона из Верхнего Ист-Сайда, так что оделась в облегающую черную кофточку с глубоким круглым декольте, замшевую куртку, свои лучшие джинсы, и еще надела большие серьги-кольца. И чтобы все это выбрать, мне понадобилось всего два десятка переодеваний. Я хотела показать Питеру, что вписываюсь в круг его друзей, а может даже, что я сексуальна. Дилан сжал мою руку, распахнул дверь, и в нас ударила волна музыки.

…Любовь закончилась, и я страдаю без тебя, Я знаю, ты была права, что верила так долго…

Полукруглые передние стойки закусочной служили открытым баром, оттуда можно было пройти в большую комнату с голыми кирпичными стенами. Питер — я сразу его заметила — не видел, что мы приехали. Он стоял в углу, упираясь локтем в стену, и оживленно разговаривал с невысокой худенькой девушкой в белых вельветовых брюках с неровной короткой стрижкой. На ней были ковбойские ботинки, коричневый замшевый пояс, свободная розовая блузка в стиле хиппи, расстегнутая сверху сразу на несколько пуговиц. С черной бархотки свисал инкрустированный жемчугом крест. Она выглядела не просто стильно, как местные, а по-английски стильно, словно она дружила со Сьенной Миллер и Гвинет Пэлтроу. Меня раздражало, что ноги у нее были куда лучше, чем у меня. В замке Бельведер Питер сказал мне, что не встречал в Нью-Йорке интересных девушек, но эта его явно заинтриговала. Я почувствовала себя как героиня романа девятнадцатого века, которая приехала на бал и обнаружила, что герой ее мечты увлекся кем-то другим.

— Мам, вон Питер! — крикнул Дилан и потащил меня к своему няню.

— Милый, не будем мешать Питеру разговаривать с приятельницей. Мы его потом найдем.

— Это его девушка? — спросил Дилан.

— Не думаю, что у него есть девушка.

— Нет, есть!

— Что?

— Да не дергайся ты, мам, я просто сказал, что у него есть девушка.

— И кто же она? — отозвалась я.

— Не знаю, но она его не любит. Я думаю, это она.

— Дилан, а ты откуда знаешь?

— Ой, мам, отстань. Спроси его сама, ладно?

Судя по виду, о стриженой девушке вполне можно было сказать, что она способна разбивать сердца.

— Дилан! — Питер оторвался от своей красотки, и она отвернулась к своим друзьям. Я отметила, что попка у нее была такая маленькая, что почти уместилась бы у Питера в одной ладони.

— С ума сойти, вы приехали! — Питер хлопнул Дилана по плечу и впервые чмокнул меня в щеку, коснувшись моей руки. — Для меня это очень много значит. — Я заметила, что он задержал свою руку на моей. Мне стало жарко. — Еда тут потрясающая; ребрышки, курятина, кукуруза, кукурузный хлеб. Вы голодные?

Я покачала головой — внезапно мне стало трудно разговаривать.

— А я голодный! — заявил Дилан.

— Тогда пойдем, поищем тебе еды, дружок. Но сначала я принесу твоей маме чего-нибудь выпить и познакомлю ее со своими друзьями. — Легко придерживая меня за плечо, он провел меня по комнате, познакомив с полудюжиной присутствующих. Я заметила, что друзья у него самого разного возраста, от двадцати пяти до шестидесяти, и в основном на вид люди творческие. Типов в деловых костюмах тут не было.

— Здесь, похоже, человек пятьдесят. У тебя много друзей, если учесть, что ты всего пару лет как сюда переехал.

— Да нет. Вон те двое — мои партнеры по планам с программой, человек десять живут со мной в одном доме. У нас тут настоящие соседские взаимоотношения. И они любят выпить и потанцевать, особенно в воскресенье после обеда. Это вроде как традиция у моих друзей, не знаю, когда она началась. — Он махнул бармену и сунул ему десятидолларовую купюру. — Бобби, налей ей бокальчик шардонне, и не скупись. — Он отодвинул для меня стул и представил двум мужчинам под тридцать, сидевшим рядом со мной у бара. — Ник, Чарли, а вот, наконец, и Джейми Уитфилд. Присмотрите за ней, и пусть мне не придется за вас краснеть. Джейми, это мои ненормальные соседи по квартире, про которых я тебе рассказывал. Да, и еще благодаря вот этому толстяку мы и познакомились, так, что и от него иногда бывает толк. — Он рассмеялся, хлопнул Чарли по спине и потащил Дилана к столу для бильярда.

Я принялась нервно допрашивать его соседей о всякой всячине. Не надоел ли ему Дилан? Не слишком ли много он работает? Хватает ли ему времени на программирование? Не думает ли он, что мы чокнутые? Понимает ли, как сильно нам помог? Получалось у меня не очень-то хорошо. Я знала, что выгляжу как ненормальная богатая домохозяйка, каковой я и являлась по мнению этих людей.

Чарли прошептал что-то на ухо Нику и потом сказал мне:

— Он… ну, он думает, что с вами все в порядке.

В порядке?

Стриженая девушка, которую все бросили, подошла к торцевому концу стойки прямо рядом со мной.

— «Амстел» светлое, пожалуйста, Бобби.

— Сейчас, ангелок.

У нее было тело как у танцовщицы. Может, она из тех девушек, которые могут заниматься любовью во всяких экзотических позициях? Ее локоть касался моего.

— Привет, я Джейми. А вы приятельница Питера?

— Да, очень хорошая приятельница. Меня зовут Кайл. — Она оглядела меня с ног до головы. — А вы откуда знаете Питера?

— Ну, он у нас работает, на Манхэттене.

— Так вы та самая Джейми?

— Ну да, это я.

— Ух, ты. Вы совсем не такая, как я себе представляла.

— А как вы меня себе представляли?

— Ну, не такой простой. Не такой… нормальной. Он о вас так говорит, будто вы…

— Будто я что?

— Ну, не знаю, будто вы не станете в воскресенье вечером выпивать в Ред-Хук.

Мне не очень нравилось направление, в котором двигался наш разговор.

— Будто я слишком…

— Да нет, ничего не слишком, просто он так вами восхищается, что я представляла себе суровую деловую женщину, что-нибудь в таком духе, а вы на самом деле выглядите как студентка.

Я вдруг поняла, что просто обожаю стриженую девушку.

— Приятно знать, что я выгляжу здесь не слишком неуместно, и это очень мило с вашей стороны, ко мне уже тридцать шесть.

— Ух, ты. Вы на столько не выглядите.

— Спасибо. А вы откуда знаете Питера?

— Он живет прямо подо мной, и мы часто общаемся по вечерам. Мы с его соседями иногда ходим вместе куда-нибудь выпить, когда он занят, а он обычно почти все время занят.

— Он что, правда так много работает?

— Шутите? Он трудоголик! Он все время занят, только о работе и думает.

— Но и вы, наверное, тоже много работаете?

— Ну, случается. Я редактор журнала «Уаед» по Восточному побережью. В последнюю неделю перед выходом номера дел хватает, но обычно по вечерам я свободна.

— Наверняка претендентов на ваше свободное время немало, — заметила я, пытаясь мимоходом выудить хоть какую-то информацию.

— Кроме того, который мне нужен.

Я не удержалась.

— С такой-то внешностью вы никак не можете быть одинокой.

— Спасибо. — Она запустила руку в волосы, отчего ее идеально уложенные встрепанные пряди стали выглядеть просто безупречно. — Но так оно и есть. Хорошо бы все сложилось иначе, но… не получается, понимаете… — Она прикрыла глаза.

— Знаю, со мной так бывало. — Я глотнула вина. — Это тяжело.

Она кивнула, не открывая глаз.

— Мне очень жаль. И он сейчас здесь?

— Здесь. — Она отпила пива и помолчала секунду. — Это ведь все-таки его вечеринка.

— Питер?

— Ага.

— И он не отвечает вам взаимностью?

Она покачала головой.

В моей душе забурлили самые различные чувства, от облегчения, что Питер в нее не влюблен, до женского сочувствия к этой красавице.

— А он знает?

— Знает. Я напилась и сказала ему. Буквально повисла на нем. Но ничего не вышло. Я все пробовала, разве что в постель к нему голая не залезала. Хотя… если честно, может, и это пробовала, кто знает, — Ну, ему, наверное, не до того. Он так старается закончить свою программу.

— О чем это вы? — озадаченно спросила она.

Я решила, что, возможно, высказалась неосторожно — вдруг он не говорил ей о своем компьютерном проекте?

— Ну, знаете, о той штучке, про которую он мне говорил, что работает над ней в свободное время.

— Вы про «Помощник учителя»?

— Так вы знаете?

— Конечно, знаю, — Она попыталась разобраться, насколько я в курсе. — Как я могу не знать?

— Ну, не знаю, может быть, он хотел держать это в секрете.

— Ой, да как он мог такое скрывать?

— В каком смысле — как?

— Ну, он же теперь практически знаменитость. То есть пока еще не совсем, но скоро будет. Ему выделили все необходимые средства. У него теперь миллионы на развитие программы.

— Не может быть.

— Ага. Мы все ему говорим, что он будет как те ребята, что придумали сервер YouTube.

— Ого. — Я почти лишилась дара речи.

— Это все так странно. — Она кивнула в сторону Питера. Он разговаривал с какой-то компанией и смеялся, а Дилан сидел верхом у него на спине. — Вы посмотрите на него. Он на седьмом небе от счастья. Уже два месяца как.

— Вы хотите сказать, что он уже два месяца как получил средства для работы?

— Ну, да-а-а-а.

— И ничего мне не сказал?

— Ну да, это странно. Мы ему все говорим: «Почему ты все еще работаешь в том доме, ведь средства для проекта уже есть?»

У меня пересохло в горле.

— И что он отвечает?

— Ничего. Мы думаем, он просто обожает вашего сына.

Кто-то потрогал меня за плечо. Проигрыватель заиграл «Кареглазую девчонку».

За спиной у меня стоял ковбой, уже без шляпы.

— Похоже, это песня про вас, красавица. Можно?

Его слегка гнусавый прононс показался мне сексуальным. Седеющая бородка скрывала морщины на загорелом лице. Его брюшко скрадывалось мощным телосложением: он казался не толстым, а крепким и здоровым. На нем были джинсы и неглаженная белая рубашка, туго обтягивающая плечи, и пахло от него чем-то приятным и естественным. Я вспомнила про мужа в отглаженной рубашке в сиреневую полоску, который сейчас смотрел футбол на узорчатой красной кушетке.

А потом я посмотрела на другой конец комнаты, где Питер показывал Дилану, как играть в бильярд, и сердце у меня екнуло. Он поднял голову и посмотрел на меня.

— Так как?

На танцплощадке было человек двадцать.

— Ну, хорошо. — Я допила вино и слезла с табурета. — Извините, Кайл.

Ковбой схватил меня за талию и раскрутил прямо в объятия Питера.

— Извини, друг, но день рождения сегодня у меня, так что она достанется мне. — Питер взял меня за руку, поглаживая мою ладонь большим пальцем. Меня так не пробирало с десятого класса.

… Прыгаем и скачем в утреннем тумане… С тобою, кареглазая девчонка.

— А ты здорово танцуешь! — рассмеялся Питер, когда мы подняли руки домиком и закружились под ними.

Мы стояли теперь друг напротив друга, и он крепко сжимал мои руки, поглаживая их большими пальцами и не отрывая от меня взгляда. Танцевать мы как-то вдруг перестали. Я постаралась отодвинуться, но он держался крепко.

— Питер, что ты делаешь?

— Смотрю на тебя.

Я не могла поверить, что он это сказал.

— Ты так здорово сейчас выглядишь. Просто очень здорово.

— Спасибо. — Мне позарез нужно было снизить градус эмоций. — Очень мило с твоей стороны. — Он просто расслабился после пары бутылок пива. Наверняка все дело в этом.

— Эй. — Он одним пальцем приподнял меня за подбородок. — Посмотри на меня. Это не просто вежливые слова. И ты это знаешь. — Он притянул меня еще ближе к себе. Я нервно оглянулась, не в силах поверить, что ему хватило храбрости вот так меня держать. К счастью, танцующие вокруг пары закрывали нас от чужих взглядов. — Все в порядке, Джейми.

— Правда? — Теперь его друзья смотрели на нас со стороны бара. Я снова попыталась отодвинуться. Он отпустил одну мою руку, и, поправляя волосы, я заметила, что рука у меня дрожит.

— Ага.

Я снова огляделась; его друзья у бара все еще смотрели в нашу сторону, но больше никто на нас внимания не обращал. Дилан играл в бильярд с другим мальчиком своего возраста.

— Ты понимаешь, о чем я, Джейми?

О господи. Он снова так произнес мое имя.

— Не уверена.

— Ты уверена, что ты не уверена?

— Ну, может быть, немножко. — Я невольно улыбнулась. Он был просто неотразим.

— Я должен был проверить.

У меня уже колени подгибались.

Кайл посмотрела на меня с нескрываемой завистью и пошла прочь из бара.

Я застыла. Это уже становилось заметно. Я вырвалась из рук Питера.

— Я не могу… Я не знаю… — Теперь на меня смотрел Дилан. — По-моему, мне пора идти. Прямо сейчас.

Я схватила бедного Дилана, оторвав его от игры, и бросилась к двери.