Няня из газеты

19 Джульетта

— Подожди… что ты сделал? — кричу я.

Лиам улыбается мне так, что непостоянное сердце в моей груди начинает биться быстрее, так быстро, что оно может сдаться, если он продолжит в том же духе. Он слишком красив для своего же блага. Вот почему он только что обрушил на меня эту новость, как бомбу, и я не совсем уверена, как к этому относиться.

Он пожимает плечами: — Ребята собираются пойти в дом престарелых, где живет твоя бабушка, и позировать для календаря.

Я качаю головой, щурясь и пытаясь понять, что именно происходит: — Подожди, подожди, подожди. Как это произошло? Например… чья это была идея?

— Моя. Ну, моя и Саманты. Она отвечает за пиар команды. У одного из моих игроков тяжелые времена, он попал в беду. Чтобы очистить его имидж и улучшить наш, нам нужен хороший пиар. Итак, поговорив с девочками и увидев, как им весело и как они были счастливы просто от посещения… Я подумал, что может быть лучше? Не говоря уже о том, что все доходы от продажи календарей пойдут напрямую дом престарелых.

Ух ты. Я знаю, насколько они могли бы использовать эти деньги, и если это поможет Лиаму, то, честно говоря, я только за. Я просто осознала, что все это происходило, а я понятия не имела. Лиам, казалось, организовал все это за кулисами.

— Очень любезно с вашей стороны, собраться вместе. Им не помешали бы деньги.

Он кивает и еще раз улыбается, останавливая шоу. Тот, который он носил последние два дня после ресторана, и мы официально стали парой.

Хотя между нами многое изменилось, и есть много украденных поцелуев и скрытых прикосновений, мы на самом деле не смогли понять, что значит по-настоящему пересечь эту черту на новой территории. Стать парой. В конце концов, Лиам — родитель-одиночка, работающий полный рабочий день, и мы оба слишком боимся, что девочки вмешаются или поймают нас в компрометирующем положении. Никто из нас не готов к разговору, который последует из этого.

— Когда это произойдет?

Он смотрит на часы: — В ближайшие два часа. Это означает, что нам нужно подготовиться и двигаться в этом направлении.

Подождите… если вся команда Лиама будет в доме престарелых бабушки… это значит, что Лиам встретится с бабушкой. И с Глэдис. И с Джудит.

Я стону: — Я не уверена, что ты справишься с бабушкой и ее лучшими подругами.

Он громко смеется, откидывая голову назад и бормоча: — Ты ведешь себя так, будто у меня нет команды, полной парней, навсегда застрявших в подростковом возрасте. Я справлюсь с твоей бабушкой, детка.

От этого имени у меня в животе порхают бабочки. Это так ново, так отличается от того, что мы делали раньше, я все еще пытаюсь привыкнуть к тому, чтобы быть… больше с Лиамом.

Начиная с имен, таких как детка.

— Позже я скажу тебе: «Я же говорила тебе».

*

Попасть в Эвервуд — это как попасть на съемочную площадку фотосессии. Намазанные маслом парни со смехотворным реквизитом, большими задницами, еще большими камерами и стайкой старух, стоящих в стороне, практически с сердечной недостаточностью.

Напомните мне убить Лиама позже.

Кстати говоря… где он?

Я оглядываю здание, но не вижу его признаков. Что я действительно вижу, так это бабушку, Джудит и Глэдис, стоящих рядом с парнем без рубашки, на котором столько масла, что, если он встанет рядом с огнем… он сгорит.

Что в мире происходит? Когда Лиам сказал, что они будут снимать календарь, я не поняла, что он имел в виду «Хоккеисты сошли с ума: Дом престарелых».

Бабушка 1 с любовью смотрит на парня. Он предлагает ей свою руку, и она сжимает ее, а затем хихикает.

О Господи. Я не могу этого вынести.

Я благодарна, что девочек здесь нет, чтобы стать свидетелями этого. Неудивительно, что Лиам позвонил сестре и попросил импровизированную ночевку. Он знал, что это то, к чему мы придем, и я не могу представить, что мне придется объяснять это Ари, у которой пятьдесят вопросов в минуту.

Я подхожу к бабушке и ее отряду с их моделью и прерываю ее, оттаскивая ее: — Бабуль, что, черт возьми, происходит?

Глэдис громко хихикает: — О, Джульетта, твой Лиам все это организовал. Мы будем участвовать в съемках! Ты можешь в это поверить? Ну, только те, кто хотел бы, но ты знаешь, что мы не могли отказаться от этого.

— Угу, все одеты ниже пояса? — спрашиваю я, но искренне боюсь ответа.

Бабушка цыкает: — О, Джульетта, перестань, все в штанах… пока.

Вот и все, я должна найти Лиама, прежде чем увижу то, что не смогу развидеть.

— Хорошо, я собираюсь найти Лиама, чтобы представить вас. Пожалуйста, держите руки при себе, дамы. Серьезно, — говорю я прямо Глэдис, потому что она, скорее всего, поймает хоккеиста и уедет в закат, по крайней мере, она так думает.

Я оставляю этих троих стоять с игроками и иду по зданию в поисках Лиама. Наконец я замечаю его в напряженном разговоре с женщиной, которая выглядит так, как будто она юрист. Я не решаюсь подойти, не желая прерывать их разговор, но Лиам машет мне рукой.

— Привет, — говорит девушка с суровым лицом и в строгом деловом костюме. — Ты, должно быть, Джульетта?

Я киваю и протягиваю руку: — Да. Привет.

— Меня зовут Саманта. Я работаю с командой и занимаюсь их пиаром и мероприятиями. Какой это успех, правда? — Она ухмыляется.

Да… просто очень неожиданно.

Должно быть, она прочитала выражение моего лица, потому что рассмеялась: — Не то, чего ты ожидала? Я тоже. Но ребята провели мозговой штурм, когда мы предложили им эту идею, и мы сказали, почему бы и нет. У нас уже была куча предварительных заказов, так что, похоже, мы сможем пожертвовать Эвервуду приличную сумму денег.

— Да, они действительно могли бы использовать деньги, чтобы обновить свои здания и купить вещи, которые они откладывали. Моей бабушке здесь нравится. Персонал очень добрый и дружелюбный, и они действительно ставят своих пациентов на первое место.

Саманта оглядывается на битком набитый главный зал и улыбается.

— Для меня большая честь быть здесь. Я хотела бы познакомиться с твоей бабушкой, Джульетта, ты ее уже видела?

Я киваю: — Ну, в прошлый раз, когда я проверяла, она, Джудит и Глэдис были хороши в деле с одним из ваших игроков. Я сказала им держать руки при себе, но поверьте мне — не оставляйте этих троих без присмотра.

Лиам смеется, и мы прощаемся с Самантой, прежде чем отправиться обратно вперед, где находятся бабушка и ее девочки.

— Знаешь, это чертовски приятно провести день, когда мы не паршивая овца Чикаго в СМИ. Целый день без негативного пиара. Только хорошее дерьмо. Нам нужно больше таких дней.

— Пока не забегай вперед… Я чувствую, что должна предупредить тебя еще раз. Бабушка и ее друзья — это то, что большинство людей назвало бы беспорядком.

— Ты стесняешься представить меня своей бабушке, Джульетта? — дразнит Лиам. — Хочешь дольше держать меня в секрете?

— О, ты точно не секрет. Эти трое не так тайно болели за нас с самого начала. Поверь мне, каждый раз, когда я здесь, я слышу только и об этом.

Мы подходим к бабушке, Джудит и Глэдис, которые все еще стоят в заднем плане, наблюдая, как фотограф делает кадр за кадром парня без рубашки. Они, должно быть, старше его на шестьдесят лет, но то, как он продолжает стрелять, подмигивает им, их это совершенно не волнует.

— Бабушка? — Я говорю.

Она оглядывается, и все ее лицо загорается, когда она видит Лиама. Это заставляет тепло распространяться в моей груди. Она выглядит такой счастливой, увидев его.

— О, ты, должно быть, Лиам, — воркует она. Вместо того, чтобы предложить ему руку, она притягивает его к себе в объятиях. Он совсем не колебается, прежде чем обнять ее маленькое тело своими большими руками. Он полностью проглатывает ее. Она счастливо вздыхает, прежде чем отстраниться, чтобы получше рассмотреть его. — Знаешь, ты даже красивее, чем она говорила.

О Боже.

Я нервно смеюсь: — Ха-ха, бабушка, давай не будем говорить о том, что я тебе рассказала, ладно? — Я поворачиваюсь к Глэдис: — Глэдис, Джудит. Это Лиам… мой… — Я замолкаю.

Черт, как мне его назвать?

— Ее бойфренд и ее босс, но мы не сильны в титулах, — пожимает он плечами и отвечает за меня. Широкая улыбка на его лице показывает, насколько он устал от ярлыков и линий, и я хочу поцеловать его прямо посреди этого дома престарелых.

— Приятно познакомиться с тобой, Лиам. Мы так много о тебе слышали. О, и у тебя просто самые милые маленькие девочки. Я очень давно не встречала детей с такими манерами, как твои девочки.

— Спасибо, Глэдис. Я очень много работаю, чтобы научить их быть уважительными и всегда использовать их манеры.

Ее лицо смягчается еще больше. Она всего лишь лужа у его ног. Это как… я не знаю. Этот мужчина — самый очаровательный, нелепо и непринужденно красивый ворчун, которого я когда-либо встречала.

— Итак, я слышала, что ты организовал все это, — Джудит машет рукой фотографу.

— Да, мэм. Я организовал все это. Нам нужно было несколько командных мероприятий, и девочки сказали мне, как им понравилось их посещение, поэтому я подумал, как лучше отблагодарить сообщество. Ну а календари… Я не могу приписать свою заслугу. Это все ребята. Они творческая группа, когда дело доходит до этого.

— О, я вижу это. — Джудит бормочет.

Лиам улыбается ее ответу. Я волновалась, что бабушка и ее компания будут слишком сложны для Лиама, но он, кажется, спокойно относится ко всему, что они говорят.

Через несколько часов, когда бабушка, Глэдис и Джудит сделали достаточно фотографий, чтобы заполнить три календаря, а Лиам запрыгнул на фото без рубашки, от которого у меня текут слюнки, а бедра сжимаются в предвкушении, пришло время уходить.

Он подходит к бабушке, Джудит и Глэдис, обнимает их и целует в щеку, прежде чем вернуться, чтобы встать рядом со мной.

— Дамы, это был лучший день за долгое время. Спасибо за смех. Не могу дождаться, чтобы вернуться. Мой график сейчас немного сумасшедший, но когда не сезон, держу пари, я буду приходить столько раз, сколько смогу.

Все трое падают в обморок и превращаются в лужу у его ног.

— Лиам, нам очень понравилось. Мы очень благодарны тебе за то, что ты собрал все это воедино.

— Это было в удовольствие, правда.

Перед тем, как уйти, я обязательно сжимаю бабушку сильнее, потому что бог знает, что она сумасшедшая, но она моя. Она была лучшей бабушкой, о которой я когда-либо могла просить, и она так многим пожертвовала для меня. Если она хочет провести свои золотые годы, обтирая горячих, маслянистых хоккеистов… что ж, думаю, мне лучше просто смириться с этим.

— Ведите себя хорошо, дамы. Я скоро приду, надеюсь, с девочками. Джудит, Ари не может дождаться, чтобы сделать с тобой еще браслеты. Она говорит об этом без остановки.

Джудит улыбается, затем снова сжимает губы в тонкую раздражённую линию.

Да, я вижу тебя, леди. Действуй так сильно, как хочешь — эта маленькая девочка владеет твоим сердцем, как и моим.

Это ужасающая часть вещей, которые меняются с Лиамом. Что бы ни случилось, единственное, что я не могу потерять, это те девочки. Они — мое сердце, и я никогда не нарушаю мизинцовые обещания. Я никуда не собираюсь.