Оболенский: петля времени I. Часть 1 (СИ)

Глава 11

Всем, что я сказал вслух, было:

— Зато они довольно смышлёные для семи лет. Они говорили с тобой о чём-нибудь ещё?

— Они сказали, — Миша понизил голос. — Немного о своих силах. И говорили, что в мире есть ещё такие люди, но когда я спросил, откуда они знают, отвечать отказались. Ты об этом что-нибудь знаешь? Я беспокоюсь. Вдруг есть какой-то другой… Как они сказали, эспер? Какой-то другой эспер, который с ними общается? А если он им что-нибудь сделает?

Я вздрогнул. Мне показалось, или Миша стал каким-то опасным на вид? Ну да, вот он я, большой и страшный владелец сверхсилы, который злостно обрабатывает маленьких и невинных близнецов Морозовых.

— Это я им сказал. Я просто видел пару вещей тут и там. Новости в сети, странные видео… Знаешь, мой отчим журналист. Если зайти к нему на работу, можно многое услышать, — наскоро сочинил я, чтобы упокоить Мишу. Во-первых, ничего из этого не ложь: кое-что видел я даже в этой временной ветке, о работе мистера Уинтера у меня и вовсе нет повода молчать — великое дело, отчим-журналист. А шепотки на моём новом месте работы и правда бродят разные, правда, не про эсперов.

Ну не хотел я знать, оргию со сколькими женщинами устроил какой-то князь Демидов, и как он там развлекался на своей яхте. Не хотел, и всё тут, а всё равно услышал. Хоть бы забыть эти подробности! Мне платят не за то чтобы журналисты и фотографы сплетничали, пока я работаю в двух метрах от них!

В общем, вроде и не ложь, а ничего, чего Миша знать не должен, я ему и не сказал. Тут вроде и повод не выглядеть в его глазах странным человеком, интересующимся его малолетними братом и сестрой, появился.

— Серьёзно? Я никогда не замечал ни одного… — протянул Миша. — Но теперь я, наверное, вообще ко всем людям вокруг присматриваться буду. Не могу ничего поделать: даже пока сидел тут, пялился на людей и пытался заметить что-то странное.

— Когда я пришёл, ты в стол смотрел, — недоверчиво дёрнул бровью я.

— Ага, — отозвался парень. — Какая-то девушка подошла и сказала, что у неё есть парень, и вообще я для неё недостаточно взрослый. Стало так стыдно. Как дурак, думаю о всяком, смотрю на посторонних и выискиваю у них суперспособности. Ну не дурак ли?

— Не буду тебя разубеждать. Я когда только узнал об эсперах… У меня тоже был плохой период, — неожиданно для самого себя признался я. — Иногда хотелось бы, чтобы этого всего не было. Но оно есть, и тут ничего не попишешь.

— Точно, — с чувством согласился Миша. — Может, о чём-нибудь другом? Ты, эм… Мы были на одном дне открытых дверей, так, ты в тот колледж поступаешь?

Я раздражённо дёрнул плечом.

— Да ни в жизнь. Я нацелен на место получше.

Миша присвистнул.

— Куда? Что-то научное? А, может киноколледж? Твоя сестра вроде говорила, что будет известной актрисой.

— Ей шесть, — произнёс я, как будто это даже не требовало каких-то пояснений. — Не поверю, что много людей определяются с тем, что они хотят, и точно следуют этому с шести лет. Да и Алиса верит, что в моём возрасте будет известной на весь мир. Сейчас она верит, что легко сможет добиться чего угодно, не прилагая усилий…

— Ну, в мире много молодых знаменитостей. Говоря об актрисах нашего возраста… Что на счёт Риты Гейман?

Я пораскинул мозгами, напрягая свои воспоминания. Ни я постарше, ни мой молодой мозг даже имя не узнали; с другой стороны, я таким не интересуюсь.

Да и в последние восемь лет интересов у меня было довольно мало. И все они удручающе не подходящие мальчику-подростку — например искусство оригами, которому меня научили на терапии. Не могу представить, чтобы кто-то вроде Миши этим занимался.

— Сдаюсь, — выдохнул я. — Что за Рита Гейман?

— Она известная, — с тех пор, как мы перевели тему, Морозов явно повеселел. — О, она ещё певица. А сейчас вроде в Царьгород переехала, в Императорскую академию поступать. Тётя по телевизору смотрела, а я краем глаза увидел. Очень молодая девушка, нашего возраста. А голос у неё такой красивый… Если бы я смог поступить в Императорскую академию, я бы что угодно сделал, чтобы с такой заговорить…

— Мало что ли в мире красивых девушек? — фыркнул я. — А в Императорской академии наверняка будут дворянки, да куда более выдающиеся, чем певичка.

— Нет, ты просто не слышал её голос! Я из-за него моментально все песни переслушал. Он как будто гипнотизирует, — попытался убедить меня Миша. До чего докатился, молодых актрис-певиц обсуждаю, как будто у меня нет других дел…

Миша быстро развернул голографический экран и что-то отыскал. Включил, показал мне; пришлось смотреть какую-то безвкусную цветомузыку с посредственной мелодией, пока не начался вокал.

Странно знакомый.

И когда в кадре появилась певица, я наконец понял, что смотрю на лицо, которое каких-то полчаса назад во всей красе видел на пустынной лестнице…

Эта чёртова девица меня и околдовала!

Распрощавшись с Мишей и не подавая виду, что что-то не так, я припустил домой. Там заперся у себя, нашёл эту Риту Гейман в сети и включил первую попавшуюся песню.

И правда, похожий опьяняющий эффект, но намного слабее. Когда Рита использовала это на мне, ощущалось иначе, будто я мог в любой момент отключиться, и голова у меня совсем не варила. И гадай теперь, в записи ли дело… Да что за вопрос, конечно, она воздействовала сильнее специально! Но как сверхсила вообще работает через видео и аудиозаписи?

Я немного поэкспериментировал, меняя скорость, слушая без видеоряда и отыскав версию без вокала. Музыка обычная, ничего занятного. С лицом девушки сила очарования гораздо сильнее, чем без него; если значительно ускорить песню, начинается что-то похожее на лёгкое опьянение, а если значительно замедлить — любой эффект вообще пропадает из-за искажения.

Всё, вообще-то, довольно ясно: это какая-то форма психического воздействия. Намерение? Конечно, очаровать слушателя. Интересный способ добиться большой аудитории; заметь я это случайно, не имев дела с певичкой в жизни, я бы даже одобрил такой подход. Какой это обман? Чистое использование природных данных.

Но с этой девицей явно всё не так просто.

Да и меня явно не влюбить в себя пытались. Похоже, способность у этой Риты Гейман невероятно сильная и опасная, и использует она её не только для продвижения по карьерной лестнице. Что она сделала? Если она может очаровывать людей, то вдруг она дала мне какую-то команду, распознать которую ясным умом я не могу? К явному призыву не совать нос в чужие дела это не относится — потому что хотя бы сейчас я именно этим и занимаюсь.

Ещё одно интересное наблюдение: если знаешь, что именно делает голос Риты, противостоять слабому зову обожать её намного легче. Отчасти это связано с тем, что в музыке сила явно не на максимуме. Тогда, на лестнице, я вряд ли избежал бы способности девушки, даже зная, что она будет делать.

И самое худшее в том, что для меня Рита Гейман выглядит даже опаснее, чем псина-эспер. Потому что псина — просто животное с огромной силой, не хитрое и не способное повлиять на мой разум. Но вот эспер с какой-то гипнотизирующей способностью… Я буду полностью беззащитен перед Ритой, если столкнусь с ней лицом к лицу, потому что наша короткая встреча показала, что она легко может обратить меня в бездействующее состояние.

Ну вот скажите на милость, чем я заслужил всё это, когда просто хотел прожить спокойную жизнь, проследив, чтобы наступающая эпоха сверхспособностей не принесла вреда моей семье?

На следующий день на работу я явился помятый, со следом книги, на которой я уснул, на щеке, и с совершенно ужасным настроением. Выполняя мелкие поручения и с некоторой периодичностью бегая к кофеварке (но не для себя), я высматривал Риту Гейман. Но, конечно же, она тут и носа не показывала; зато, подслушав парочку разговоров, я узнал, что певичка давала интервью пару дней назад, и с тех пор её здесь не было.

И чёрт с ней, мне и не хотелось видеть эту гипнотизёршу снова. От сердца отлегло, когда я узнал, что новых визитов этой девицы вроде как не планируется.

Только вот кто её знает — вчера же зачем-то явилась.

Я уныло шёл по коридору со стопкой свежих распечаток в руках, когда мои глаза зацепили впереди очень знакомую фигуру. Хотел было сбежать, бочком двигаясь к ближайшему повороту, но меня заметили раньше.

Мистер Уинтер отвлёкся от разговора с коллегой и помахал мне рукой, подзывая к себе. Что ж, я тут уже неделю — рано или поздно мы бы всё равно столкнулись. Удивительно, что я избегал его так много времени. Вроде и нет повода, но всё равно как-то странно: торчать на подработке рядом с отчимом, который сам тебя туда и пропихнул.

Но я всё же подошёл. Коллега мистера Уинтера, пухлый, почти круглый мужчина в смешных толстых очках, осмотрел меня со смутным интересом и добродушно улыбнулся.

— Филипп Эдуардовитч, познакомьтесь с моим сыном, Иваном, — произнёс отчим.

Сначала я почувствовал что-то странное. Он назвал меня сыном, а не пасынком. С другой стороны, тут нечему удивляться: этот человек всегда делал всё по своему усмотрению, и если с самого нашего знакомства ему хотелось звать меня определённым образом, кто ему запретит?

Но когда человек, с которым ты толком и не близок, так поступает, кто не будет смущён? И даже не в плохом смысле; просто как я могу взять и привыкнуть к этому?

Но спустя секунду я взял себя в руки, а потом ещё и зубами скрипнул от осознания: когда он хочет, он без труда произносит моё имя правильно!

— Значит, Иван… Уинтер? — поинтересовался этот Филипп Эдуардович.

— Оболенский, — подсказал я. — Приятно познакомиться.

Всё-таки, будучи шестнадцатилетним пацаном, лучше знать, когда стоит не возникать.

— Вот оно что. Ну а я Филипп Эдуардович Шимуев, — мужчина протянул мне руку.

Я ответил на рукопожатие; мужчина заворковал, как будто перед ним был не без пяти минут студент, а какой-то надрессированный щенок, которого коллега принёс похвастаться. Взгляд у этого человека неприятный. Но не как будто от него ожидаешь чего-нибудь плохого, а как будто в общении он будет неприятным даже без видимой причины.

Ну, по крайней мере он посторонний человек, а не мой лечащий врач — вот тогда это было бы проблемой…

— Значит, пойдёшь по стопам отца? — спросил Филипп Эдуардович. — Тут большая конкуренция: хорошо начинать в твоём возрасте, а не позже. Появятся связи, опыт…

— Сейчас так повсюду, — качнул головой мистер Уинтер. — Одри Андерсон поделилась со мной своим исследованием об уровне безработице… Показатели сейчас всюду страшные.

— Поэтому крупные компании и начали набирать больше ассистентов и стажёров вместо закупки дополнительных андроидов, — закивал Шимуев. — Да уж, стараются для людей. Я слышал, даже «Скорпион» втянулся — а у них в одной только башне на закрытых этажах на одного человека девять роботов… Хотя, сегодня я пообещал себе о технике говорить поменьше. О, Иван, ты же ассистент… Немного хиленький, но как думаешь, сможешь нести камеру?

Когда на что-то соглашаешься, всегда убедись, что знаешь, чем это будет. Сказав, что я могу нести камеру (и штатив с дополнительным оборудованием, если уж на то пошло), я понятия не имел, что вес у всего этого будет такой большой, что пара часов — и мне покажется, что я могу переломиться пополам.

Даже нести Нову было легче. С точки зрения веса камера, конечно, уступает, да только андроида я только удерживал на спине, пока ховерборд вёз меня по дороге, а с камерой нужно бегать туда-сюда на своих двоих.

А всё потому что кому-то захотелось снять полноценный новостной сюжет о том, как в местный научный центр привозят каких-то несчастных тропических рыбок вымирающего вида. И началось: «Снимай оттуда, еще три дубля и на новую точку, теперь с другой стороны, затем снимай на ходу, а потом давайте снимем вон там… »

И это Филиппу Эдуардовичу всего лишь не хватило персонала — андроидов не выделили, последний уже месяц в ремонте, а живой оператор попал в больницу, и замену ему пока не нашли.

Вот мне и повезло.

Но моя спина была к этому не готова! Заниматься я, конечно, не забываю, но пара недель тренировок не сделала из меня Аполлона — пока я только приближаюсь к тому, чтобы не выглядеть, как беспомощная щепка.

Когда съёмочный день подошёл к концу, и я лениво ждал, когда наконец смогу оставить эту камеру и больше никогда к ней не подходить, неподалёку раздался громкий всплеск.

Маленький робот-помощник съёмочной группы плюхнулся в воду. Он и не слишком технологичный, чтобы хорошо передвигаться по мокрым поверхностям; маленькое искусственное озеро, созданное в условиях научного центра, поглотило «стальную собачку», и та пошла ко дну.

Его, конечно, бросились вылавливать, но задача это не из лёгких, с его-то небольшим размером и большим весом. Ещё бы эта «собачка» работала, оказавшись на суше…

Кстати о собачках, я слышал, типы способностей, дающие людям или животным укрепление тела, придают им огромное количество веса. Взять хоть случай, когда я услышал топот собаки, несмотря на очень хорошую шумоизоляцию — это потому что пока она топала, на пол опускалось намного больше килограммов, чем кажется на первый взгляд.

…

Интересно, а смогу ли я эту тварь просто-напросто утопить?

Я так сильно зациклился на вопросе, сможет ли собака выплыть в случае чего, что даже не заметил, как машинально вернулся домой и принялся листать книги. Текста я, конечно же, даже не запомнил — глаза двигались туда-сюда, и я вроде как видел слова, но голова была занята совсем другим.

Мне, конечно, не стоит уповать на вес животного. Дело в способе: не могу убить физически, значит, должен сделать это как-нибудь ещё. Пока зверюга бродит по Царьгороду, безопасно здесь никогда не будет: а между тем, мало того, что сейчас и без того опасно, так ещё и уже наступил август. Скоро Алиса пойдёт в первый класс. А я свою семью знаю: мама вот всегда говорила, что заботиться надо, не переусердствуя и не трясясь над человеком.

Короче говоря, меня в школу никто не провожал, и Алису явно не планируют. Вот начнёт эта тварь бродить где-нибудь ближе к школе, проголодается — и как ребёнок отобьётся или убежит?

Поэтому животное сейчас, когда о нём толком не слышали и не ведут на него охоту, мой главный приоритет. В будущем при одном только слухе, что агрессивное животное со сверхсилой проникло в населённый пункт, его помчатся отстреливать. Но ведь до этого будущего надо дожить!

Решив хотя бы попытаться, я вспомнил о реке. Отличное место, но животное нужно как-то туда заманить. А перед этим ещё и найти. Настоящая проблема: слухов о бродячих собаках как не было, так и нет.

Я раздражённо развернул экран браслета, чтобы в который раз обновить новости. И снова ничего полезное фотографий этой треклятой Риты Гейман в каком-то торговом центре. В самом деле, ну какой мне от этого прок?

Но лицо Риты Гейман с её совершенно неподходящим к лицу макияжем (я продолжал напоминать себе о любых недостатках, которые могу увидеть, чтобы её способность не работала на мне никаким образом; немного неудобно, зато работает) напомнила мне о забытой вещице.

Маленькая флешка из конверта, содержащая в себе какие-то отбракованные материалы. Учитывая то, что полиция «под каблуком» у каких-то похитителей малолетних эсперов, на СМИ тоже лучше не надеяться; остаётся только верить, что я не потрачу время зря, просматривая вещи, не пропущенные к печати и публикации.

Может быть, хоть здесь будет что-то интересное.