Объединяй и властвуй. Том I

Интерлюдия III Ашии

День пятый

Уровень 89

Статус: Системный разумный

До Штурма тридцать шесть дней

Жрицы Крови знают: среди всех языков разумных, язык ширрии, известных среди других рас, как наги или вовсе змеелюди — самый сложный, богатый, переполненный тысячами нюансов и удивительных созвучий.

И пусть ширрии считают эмоциональность теплокровных бесхвостых недостойной истинного звания разумных, сами по себе эмоции они не отрицают, и только разных обозначений оттенков гнева в их языке триста одиннадцать.

Высший из них, самый праведный и благородный — холодный гнев на чужое вероломство, предвкушающий скорое отмщение. Ашии.

Этот гнев — её имя. Имя Высшей Жрицы Змеиной Утопии.

Этот гнев — пламя, что горит сейчас внутри неё.

Вид Ашии приводил в трепет. Она была вдвое крупнее других жриц, облачением ей служили древние тяжёлые латы из стали бесхвостых коротышек — чёрные, сегменчатые, дающие защиту от головы до кончика хвоста.

Неподъёмные для других, с её Силой они были — как вторая чешуя.

Когтистая латная перчатка правой нижней руки легко держала цепи, прикованные к ошейникам её гвардейцев. И, сразу — её рабов, её гарема — пяти полубезумных самцов семидесятого уровня. Они не были тронуты Скверной — до безумия Ашии довела их сама, довела самыми изощрёнными пытками.

Пятёрка шипела и металась у её хвоста. Самцы пресмыкались, не смея выпрямляться. Им позволено было перемещаться лишь у земли, помогая себе руками. Гвардейцы жадно высовывали языки и ждали — будет ли сегодня расправа.

В нижней левой руке была зажата рукоять огромной Кровавой глефы, забравшей жизни сотен разумных.

Верхние руки держали голову последней выжившей Жрицы Крови — и та замерла, не в силах пошевелиться от безумного, первобытного ужаса. Вернувшись с охоты за новыми жертвами на Алтарь, Ашии нашла не триумф, обещанный Истребителем и его Вестником, а позор и крах.

— Значит, он был один? — прошипела Ашии.

— Один, Высшая. Нефилим.

Ашии едва удержалась от того, чтобы раздавить пустую голову той, что опозорила своё служение. Прямо за её спиной лежали руины — труп Осквернённого Великого, что никогда бы не привёл Утопию к тому, чего она достойна. Труп, упавший к самому Алтарю Змеебога — и безвозвратно заваленный обломками стен и скалы. Змеиный народ потерял шанс вскормить своего бога.

— Вы посмели проиграть — этому тёплому бесхвостому. А ТЫ — посмела выжить. Твоя кровь не пролита.

— Я опоздала. Мы не ожидали, что он приведёт Осквернённого. Не ждали, что убьёт Осквернённого. Он убил сестёр, он бился с Вестником и тенью Истребителя.

— Но — он не бился с тобой.

— Пощадите, Высшая, и я — искуп…

Ашии сжала пальцы одной руки чуть сильнее — и Жрица с хлопком закрыла пасть.

— Больно ли тебе?

— Я счастлива испытывать эту боль, Высшая. Пока я испытываю боль — я жива, и я служу тебе. Пока я испытываю боль — я могу проливать кровь.

Ашии высунула язык. Ответ ей понравился. Правая рука отпустила провинившуюся Жрицу — и та повисла на одной лишь левой. Со вспышкой из инвентаря в закованную в латы ладонь прыгнул рабский ошейник — и застегнулся на шее.

Больше перед ней не было Жрицы — была рабыня.

— Теперь ты не смеешь выпрямляться, твоя судьба — пресмыкаться у земли. Разумной тебе не быть, но пролить кровь за Утопию я тебе позволю.

Рабыня не ответила — она больше не смела пользоваться высокой речью ширрии. Ашии швырнула её наземь, бросила своим самцам:

— Она ваша.

От их мерзкой звериной возни отвернулась.

Нефилим совершил ошибку, пролив тут свою кровь. Жрицы Крови умерли, она — последняя. Она пройдёт путём крови и заставит осквернителя молить о смерти.

Ашии, холодный праведный гнев скорого отмщения.

Нефилим умрёт.