Одичалый мир

Глава 24

День, с божьей помощью, закончился удачно. Игнат успешно провёл переговоры с людьми, в которых несколько сомневался. Наобещал всяческих благ и заручился их поддержкой. Вёл он пропаганду с таким остервенением и убеждением, что ему даже поверили. Его новый внешний вид, без бороды, с короткой стрижкой, произвёл на людей воздействие, мощнее гипноза.

На удивление, Игнат оказался невероятно фактурным. Его лицо дышало благородством, а в осанке появилась такая царственная стать, что даже скрытые недруги приняли его главенство. Осталось за «малым», разоружить уголовников и низложить старца Харитона. Игнат пока не знал, как это сделать, но считал, что следует поторопиться, иначе все его труды будут напрасны. Стоит Харитону шевельнуть лишь пальцем, и его скинут с «трона». Более того, под улюлюканье толпы посадят на кол. Народ любит развлечения. Принцип: «хлеба и зрелищ» — никто не отменял. Это мощное отвлекающее действие от всяких народных волнений.

Игнат обнял Аню за плечи. Женщина потянулась к его губам, глаза лучатся восторгом и надеждой.

— У нас всё получится, любимая, — он нежно поцеловал её в губы, отметив про себя, с какой страстью она отдалась на его ласку. Неужели по-настоящему его полюбила? Игнат не удержался. Крепко обнял её и закрутил вокруг себя.

— Отпусти, задушишь, чёрт бородатый… тьфу ты, уже безбородый! — засмеялась Аня.

— Мы с тобой такие дела совершим… царица!

— Даже не верится… я царица! — Аня впилась в его губы с таким остервенением, что Игнату показалось, ещё мгновение, и она его проглотит целиком. — А наши дети будут царевичами! — с восторгом произнесла она.

— Это так… только с уголовниками надо разобраться, — неожиданно суровеет Игнат и у Ани гаснет счастливая улыбка.

— Не только с ними, — жёстко произносит она, — Нину надо собакам бросить… Идара и Виктора тоже, а там… дальше по мелочи…

— А почему Нина на первом месте? — улыбнулся Игнат.

— Она дрянь.

— Понятно, — усмехнулся Игнат.

— Ты обещаешь? — не унимается Аня.

— Воля твоя, Ваше Величество. Как скажешь, так и сделаю.

— Вот за это я в тебя так влюбилась! — горячо зашептала женщина.

Неожиданно послышался странный звук, как трель цикады, но более сухой и громкий. Игнат отпустил Аню и вздрогнул всем телом:

— Ты слышишь?

— Что это? — испугалась женщина.

— Словно выстрелы.

— Наши уголовнички развлекаются, — неуверенно произнесла Аня.

— Что-то происходит непонятное. Очереди длинные. Ты пойди в дом, а я за людьми схожу. Надо проверить, что происходит в гроте старца Харитона.

— Ты думаешь, они деда убили? — в страхе говорит женщина.

— В любом случае мне необходимо туда идти, — Игнат снимает с плеча автомат. — Может, это мой шанс, застать их врасплох.

— Не ходи!!! — неожиданно вцепилась в него Аня.

— Если хочешь, чтобы наши дети были царевичами… отпусти! — твёрдо произносит Игнат, и женщина, всхлипнув, опускает руки.

— Храни тебя бог! — она крестит его.

— Это правильно, — смягчился Игнат, — в бога надо верить… но не в того, которого навязывает Харитон. Будь он проклят, сумасшедший дед! Надеюсь, эти выродки с ним покончили.

— Как зайдёшь в пещеру, не раздумывая, стреляй. Сразу… тогда у тебя будет шанс, — у Ани потяжелел взгляд.

— Сегодня ночью решится всё!

Игнат обернулся, к спешащей к нему, охране, которую он создал лишь сегодня днём. Ладно, проверим, на что она способна, подумал он:

— За мной! — коротко приказал он.

Игнат подбегает к пещере. Снимает автомат с предохранителя. Переводит в режим «очередь» и, как учили, передёргивает затвором. По идее, теперь оружие на боевом взводе.

— Всем ждать снаружи, — приказал он.

Дрожа от возбуждения, Игнат вбежал в пещеру. Судорожно нажал на курок… но послышался звонкий щелчок… выстрелов не произошло. Игнат вновь и вновь передёрнул затвором, но результат прежний. Это всё! Игнат понял, что сейчас его будут убивать. Он уронил автомат, отшатнувшись назад, интуитивно закрылся руками, в глазах появились слёзы. Внезапно, при скудном освещении затухающего костра, он заметил, распростёртую на земле фигуру Бурого с прострелянной головой. Чуть в стороне скрючился Репа, вся его грудь в кровавых пятнах. А там где лежит старец, сидит Вагиз. Игнат, от пронзившего ужаса, захотел закричать, но не смог, в горле мгновенно пересохло. Перед глазами поплыли чёрные пятна. Где-то в глубине сознания раздался вопль.

Вагиз неожиданно накренился вбок. Как страшная кукла он упал на пол. Голова откинулась, и стал чётко виден рот, зашитый гибкими стеблями травы.

— Уф!!! — Игнат утёр со лба липкий пот. — Он мёртвый! Как я испугался! Какой я болван! Эй, Харитон, ты жив? Неужели помер? Какая удача! А кто стрелял?

Игнат начал бешено вращать головой, но вот взгляд наткнулся на раздвинутые брёвна. Он подбежал к трещине, с опаской заглянул в чёрную щель и старательно сдвинул брёвна. Затем начал искать автоматы, но быстро понял, ни оружия, ни патронов нет. Возникшая радость померкла. Неприятный холодок вновь скользнул между лопаток. Кто же убил зеков? Неужели Идар? Нет. Получив в руки оружие, он бы не церемонился, Игнат бы уже валялся с дыркой во лбу. Это не он. Тогда Виктор? Зашить Вагизу рот? Бред. На это он не способен. Тогда кто? Игнат задумался. Илья? Неужели он остался жив. М-да, вот это сюрприз! Непонятно только хороший или плохой? Илья полоумный дурачёк. Но такая месть! Что-то в его мозгах перевернулось. Игнат задумался и не сразу отреагировал на шорох, поэтому сильно вздрогнул, когда услышал за спиной приглушенное восклицание. Его охрана, ослушавшись приказа быть у входа, вошла в пещеру.

— Я вам приказал быть снаружи! — Игнат сурово сдвинул брови.

— Было тихо… вдруг что-то произошло, — проблеял один из людей.

— Произошло, — ухмыльнулся Игнат.

— Уголовников насадите на колья, деда повесить за ноги. Расположить их на площади, пусть народ порадуется. Этот день я объявляю всеобщим праздником. Мой народ избавился от зеков-упырей. Теперь мы заживём нормальной жизнью, и религия у нас будет правильной, христианской, а не бредом в исполнении вора Харитона, — Игнат размашисто перекрестился.

— Я знала, что ты с ними покончишь, — в пещеру тихо вошла Аня и остановилась рядом с Игнатом.

— Да уж… вот так и всё сразу, — он обжёг её взглядом, суетливо перекинул через плечо автомат. Теперь, без единого патрона, его оружие, не более, чем пугач. Игнат искоса глянул на свою охрану и видит в их глазах страх и почтение.

— Выгони их всех! — в полный голос потребовала Аня.

Игнат царственно повёл плечами, сурово посмотрел на притихших людей:

— Вы слышали, что царица сказала? Всем вон!

Оставшись наедине, Аня прижалась к Игнату. Не обращая на мертвецов никакого внимания, страстно поцеловала его в губы и прошептала в ухо:

— Вот теперь ты настоящий царь.

— Удержаться бы, — с горечью вырвалось у Игната.

— Удержишься, ещё как удержишься! Ты только напрасно не свирепствуй, но и не будь добреньким.

— Это понятно, — опустил голову Игнат.

— Ну, чего скис? — поняла его состояние Аня.

— Автоматы исчезли, а в этом ни одного патрона.

— Как?! — Аня отступила на шаг. — Значит, это не они сами себя перестреляли? Есть кто-то ещё?

— Он из этой трещины выбрался. Завладел оружием и всех положил. Ломаю голову, кто бы это мог быть? Но судя по тому, что он зашил рот Вагизу, на ум лезет бредовая мысль. Это сделал Илья!

— Илья? — Аня округлила глаза. — Странно. А у этого мальчика не всё в порядке с головой… всегда был таким спокойным… хотя, в тихом омуте… — она задумалась, затем с жаром воскликнула:

— Его надо поймать!

— Каким образом? У него АКМЫ и куча патронов!

— Он один.

— С двумя автоматами.

— А ты царь, мать его или того?!!! — заорала Аня и мгновенно прикусила язык.

— Ладно, не кричи. Разберусь с этим Илюшей. Ловушки поставим, ямы выроем, поймаем… страдальца, — мрачно произнёс Игнат.

— Вот это слова настоящего мужа!

Аня перевела дух и с любопытством посмотрела на мёртвого старика. Она поймала себя на мысли, что чужая смерть теперь её не тревожит, словно она поднялась над всеми и способна теперь сама даровать жизнь или смерть. Странное чувство радости, напоминающее экстаз, захлестнуло её сознание. Она спокойно подошла к старцу, долго вглядывалась в застывшие черты лица и задумчиво сказала:

— Странно как-то. Такой тщедушный старикашка, а ужас наводил. У нас сосед был, тоже худой и лысый. Жил один. Дети его не навещали. Голодал. Я ему иногда супчик приносила, котлетки… жалела его.

— Что, совсем к нему никто не приходил? — равнодушно поинтересовался Игнат.

— Внук иногда за пенсией наведывался. О, как радовался тогда старикашка! Всё рассказывал мне, какие у него хорошие дети. А потом и внук перестал ходить, Вероятно, стариковская пенсия его уже не впечатляла. Как-то раз сосед засобирался, галстук одел и спускается по лестнице, опирается о трость, ноги дрожат. Я его спрашиваю: «Куда идёте, дедушка?», а он мне: «Внук что-то не приходит, наверное, болеет. Надо навестить его». Но сосед не дошёл до своего любимого внука. Когда садился на троллейбус, трость обломилась, и он головой влетел под переднее колесо. А водитель его и не заметил. Только лопнуло что-то, под колесом, и женщина истерично заорала. А хоронить его пришлось мне. Никто из родни этого деда не пришёл.

Аня задумалась. Неожиданно что-то кольнуло её душу, она вздохнула:

— А давай, Игнатушка, мы его просто похороним.

— Дикий случай, — кивает Игнат, — у себя такого не допущу… а вот старца Харитона к земле предавать не позволю! Подвесим за ноги! Это политика, дорогая! Проявлять жалость опасно!

— И всё-таки жалко его, — Аня даже всхлипнула.

— Какая ты у меня добрая, — Игнат обнял её за вздрагивающие плечи…

… Изнемогая от усталости, Илья с трудом доволок до своей пещеры автоматы и тяжёлый ящик с патронами. Он задвинул перегородку и в изнеможении повалился на пол. На удивление, юноша не испытывал никакой радости. Была больше опустошённость. Вроде и расквитался с мерзкими людьми, а никакого удовлетворения. Теперь надо отыскать Идара. Он главный виновник его бед. А стоит? Илья задумался и сам себе отвечает:

— Стоит. Ведь я убийца.

Юноша проспал остаток ночи и весь день. Очнулся вновь в темноте. Некоторое время он соображал, почему опять вечер. Затем улыбнулся. Илья понял, теперь его время бодрствования — ночь.

Он поднялся, сладко зевнул, выглянул наружу. От голода, желудок, судорожно свело. Юноша прислушался. Некоторое время он жадно ловил ночные звуки. Вдали послышался лай собак, они явно кого-то гонят. Илья берёт автомат, отстёгивает магазин и полностью забивает патронами. После этого, решительно выбирается наружу. Особо не скрываясь, он пошёл в направлении темнеющих сопок, туда, где охотится стая одичавших собак.

Ночь в разгаре. Недавно прошёл дождь, и одежда промокла, но неудобств не приносила. Напротив, появляется прилив бодрости и возбуждения. Несмело скрипят ночные кузнечики. Кое-где вспыхнули холодные огоньки светлячков. Илья не удержался, поймал несколько жучков и некоторое время гонял их по ладони, восхищаясь таинственным зеленоватым свечением. Затем пожалел и аккуратно ссадил под широкий куст. Некоторое время юноша понаблюдал, как они разлетаются, словно угольки потухающего костра, под порывами ветра. Он вспомнил детство, ностальгически вздохнул. Илья часто гостил у деда в деревне и иногда собирал «живые огоньки» в огороде. Это было такое счастье! Юноша вздрогнул, погасил улыбку, поправил сползающий с плеча автомат и поспешил на шум собачьего лая.

Он уверенно пошёл между сопками и не испытывает страха. Илья теперь точно знает, ночь — его время. Серебристая луна показалась из-за холмов. Она окрасила склоны и бархатистую степь серебром. Но, словно чего-то испугавшись, нырнула в густые тучи и темнота, как по мановению волшебной палочки, окутала долину угольно-чёрным покрывалом. В тот же час раздаётся злобный лай, визг и бешеное рычание. Псы нагнали свою жертву и теперь рвут несчастное животное. Сильное ржание перекрыло рёв стаи диких собак, но лишь на миг, затем смолкло.

Илья ускорил шаг, затем побежал. Автомат уверенно держит в руках, палец твёрдо покоится на спусковом курке. Он неожиданно выбегает из узкой ложбины и нос к носу сталкивается с голодной стаей собак. На боку лежит истерзанный жеребец, а псы с неистовством рвут его тёплую плоть.

— Пошли вон, дворняги! — смело выкрикнул Илья и пошёл прямо на стаю.

Одичавшие собаки от неожиданности отпрянули. Быть может, у них проснулась память того времени, когда от мусорных ящиков их могли разогнать обычные бомжи. Поэтому они не напали сразу. Огрызаясь, они припали на передние лапы. Но вот крупный вожак опомнился. В бешенстве оскалился. Выплюнув из пасти густую пену, вперемешку с кровью, и прыгнул. Илья не ожидал такой резкости, но инстинкт сработал помимо его воли. Палец мгновенно нажал курок, и веер из смертельных пуль врезался в грудь вожаку, перебивая кости, мышцы, разрывая лёгкие и трахеи. Пёс рухнул в метре от человека. Он в конвульсиях скрутился, процарапал когтями землю и испустил дух. Илья выпустил вторую очередь по стае. Раздался жалобный визг и предсмертный скулёж. Псы отступили. Злобно лая, они спрятались в высокой траве, но попыток нападения предпринимать не стали. Юноша улыбнулся. Он уверенно подошёл к трупу лошади, достал нож и начал отрезать заднюю часть. Собаки взвыли и вновь полезли к человеку, но ещё одна автоматная очередь, загнала их обратно в траву. С безопасного расстояния они со злобой смотрят на то, как Илья неторопливо разделывает тушу лошади, выбирает лучшие куски и привязывает их к верёвке. Как не странно, собаки признали в этом человеке ещё более страшного хищника, чем они сами. Поэтому терпеливо ждут, когда тот насытится и уйдёт.

Илья закончил свою кровавую работу. Он вытер о траву нож, закинул через плечо верёвку и, сгибаясь от тяжести, потащил часть добычи в свою пещеру. За спиной вновь началась свара. Псы накинулись на труп лошади, а Илья даже не оглянулся. Юноша прекрасно понял, его не станут преследовать, собаки приняли его главенство.

В пещере тепло и уютно. Горит костёр, на тонких палочках, распространяя умопомрачительный аромат, румянятся кусочки мяса. Илья сглотнул слюну, но не торопится, ждёт, когда еда полностью прожарится. Юноша пытается вслушаться в свои ощущения, понять, нравится ему всё это или нет. Вот так, в один момент, перевернулась вся его жизнь. Был он странным, не в ладах со своей головой, человеком бесхитростным, простодушным, но добрым. Его мысли были сумбурными, он с трудом находил связь слов и вещей, будто мозг был заблокирован. Но неожиданно оковы спали, и Илья стал обладателем острого ума. Как такое может быть? Юноша многократно над этим задумывался. Быть может, так повлиял ужас и стресс, прочистив мозги у полоумного дурачка и сделав из него полноценную личность. А так ли это? Илья усмехнулся. Вопрос риторический, но в новом качестве он сам себе больше нравится. Хотя, иногда на сердце опускалась непонятная грусть и возникала хандра… да бог со всем этим! Юноша снял с палочки шипящее, разбрызгивающее сок, мясо, закатывая от наслаждения глаза, стал есть. Определённо, жизнь прекрасна… только Идара надо разыскать.

После еды юноша решил отдохнуть. Он постарался, чтобы и мозг расслабился, но мысли лезут, как назойливые мухи. Все прошедшие события он расставил «по полочкам», отсортировал, проанализировал… как непривычно. Что б как-то отвлечься, Илья начал отжиматься от пола, качать пресс. Сила сейчас особенно нужна. За неполные двадцать лет он ни разу ни занимался спортом. Днями сидел за компьютером, пялился в экран, проглатывая огромные потоки информации. Но они непостижимым образом практически не усваивались в его голове, а оседали где-то на периферии, лишь изредка радуя их обладателя, редкими выбросами. Но вот сейчас все хаотично приобретённые знания, словно выплыли из подкорковой области и уютно разместились в центре мозга. Теперь Илья мог без проблем решить многие задачи: разобрать и собрать различные типы стрелкового оружия, добыть всевозможными способами огонь, заготовить лекарственные растения и многое другое. Юноше очень понравилось приобретённое состояние. Вот только теперь надо основательно заняться своим телом. Он вскочил на ноги, сделал несколько боксёрских выпадов, затем отмашку ногами. Получилось не слишком умело, но Илья прекрасно знал, настанет день, и всё у него получится. Времени для этого у него много…

… Этот день для Идара и его людей не заладился. Только они отправились на охоту, как столкнулись с голодной медведицей. Она, увидев людей, встала на задние лапы. Затем с силой опустилась на передние, демонстрируя своё нерасположение. Охотники замерли, не смея даже дышать. Что против такого огромного зверя хлипкие копья и луки… был бы автомат, но теперь это лишь мечта.

— Сейчас бросится! — попятился Грач.

Он выхватил нож, зная, что им он лишь разозлит хищницу. Но инстинкт самосохранения заставляет делать безрассудные жесты и размахивать лезвием впереди себя.

— У неё след от ошейника, она дрессированная! — несмело предположил Геннадий, мужчина средних лет со шрамом на скуле, за что получил прозвище Меченый Гена.

— Этот факт из биографии она давно забыла. Медленно отходим. Грач, хватит смешить Машку своим ножиком! — сквозь зубы процедил Идар.

Медведица вновь встала на дыбы. Губы завибрировали от мощного рёва. Один из людей не выдержал, и стремглав понёсся сторону.

— Юра, стой, дурак, замри!!! — завопил Идар.

Медведица, повинуясь инстинкту, бросилась за убегающим человеком. Она легко его догнала. Щёлкнули челюсти. Прозвучал истошный крик, и он прервался злобным рычанием.

— Назад!!! — отдёрнул Идар своих людей, которые хотели броситься на помощь своему товарищу. — Он уже мёртв! Кретин, зачем побежал! Мы бы тихо отошли… всё бы обошлось! Уходим!

В потрясении люди ретировались с этого ужасного места, а на их души опустилась пустота и пожирающий волю страх. Идар, впервые за долгое пребывание на плато Караби яйла, почувствовал себя словно голым. От безысходности, едва не кроша зубы, сжал челюсти. Вот так просто какой-то вонючий мужик, выбросил их из города, без средств к существованию. И всё почему, автоматы. Какой сильный аргумент для слабого!

От голода развилась злость. Животы свело, а ещё хочется пить. Прошелестела трава. Идар вскользь увидел хвост змеи, вскинул лук, но Гена Меченый успел метнуть нож и вот спецназовцы достали из зарослей огромного полоза. Лица людей расцвели в улыбках.

— Мы что, это будем жрать? — сиротливо спросил мужчина в помятом офицерском мундире.

— Причём в сыром виде и без соли, — хохотнул Грач.

Он ловко отрезал у змеи голову. Быстро снял кожу. Выпотрошил и поделил на равные куски.

— Гадость, конечно, но какая это прелесть! — Идар с жадностью впился в сочный кусок зубами.

— Жизнь налаживается, вы не находите, бойцы? — мрачно улыбнулся он.

— Не совсем, — встрепенулся Грач, — слышите, собаки.

— Нас сейчас четверо. Не густо. Но всё равно, псы не посмеют на нас напасть, — уверенно произнёс Идар, — так что не дёргайся, жри свою змею и не порть нам аппетит.

— Я не дёргаюсь. Просто хочу заметить, люди наблюдали стаю в тридцать голов, а это уже серьёзно, причём, псы привыкли к человечине…

— Отстань! Что б мы ещё дворовых собак боялись! — отмахнулся Идар, но всё же даёт команду на отход.

— Диме ничего не оставили, — равнодушно произнёс военный в помятом мундире.

— А чего сам всё сожрал, Олежка? — скривился в ухмылке Гена Меченый.

— Есть самому хотелось.

— О, как! Тогда нечего языком болтать! — зло бросил Идар. — Впрочем, сейчас ночи холодные. Поутру кузнечиков насобирает. Может, лягуху поймает, сейчас их много.

— В сыром виде их есть перспектива тухлая, — Грач быстро обгладывает свой кусок змеи и выкидывает хребет в траву, сыто отрыгнул, старательно вытер липкие пальцы об одежду. — Нам нужен огонь, — он пристально глянул на Идара.

— Будет вам огонь, — раздражённо буркнул Идар.

— К Виктору надо идти, — гнёт свою линию Грач.

— Ещё не время. Мы не всё выяснили. Карты надо составить, подсчитать новые посты, определить время дежурств и прочее. Игнат, естественно, всё поменял.

— А может и нет, — усомнился Гена Меченый, — зачем менять то, что так исправно работало.

— Они не дураки и знают, я их просто так не оставлю. Всё изменят и ловушки новые соорудят.

— Юрика жалко, — внезапно поник головой Олег, — как же так… дикая смерть.

— Сам виноват, — зло сплюнул Идар, — если б от страха не обделался, с нами змею жрал и жизни радовался. А так и нас чуть не подставил. Впрочем… жалко, — согласился он.

— Всё же надо было завалить медведицу, — размеренно произнёс Гена Меченый.

— Из наших луков? С головой плохо? Американских фильмов насмотрелся?

— Про индейцев, — нервно хохотнул Грач.

— Если попасть в глаз или в ухо…

— Дурак, ты, батенька, — вздохнул Идар, — давно из лука научился стрелять?

— Всё равно, друга своего надо было спасать! — твёрдо сказал Гена Меченый.

— Может быть, — неожиданно согласился Идар, — если б у нас было время. Но всё произошло слишком стремительно. Медведица успела ему позвонки перегрызть. А так, спасать труп, пусть даже мёртвого друга, глупое решение, — цинично добавил он и прислушался к далёкому лаю.

— В нашу сторону направляются, — насторожился Грач.

— Как бы путь нам не перерезали. Собак нам ещё не хватало! — скривился Гена Меченый.

— Надо признать, день не удался, — Идар заметил старое кострище. Несколько отстранённо продолжает говорить:

— С охотой повременим. Слишком опасно. Даже я не ожидал, что настолько. Уходим в лагерь. Попробуем рыбы наловить… Мне кажется, в золе что-то блестит!

Идар встрепенулся и быстрым шагом направился к заброшенной стоянке. Он разворошил старые головешки, резко нагнулся и поднял донышко от трёхлитровой банки.

— Я так понимаю, готовая линза? — уверенно спросил Грач.

— Ты самый догадливый из моей группы.

Идар счастливо улыбнулся и с торжеством произнёс:

— Как я и обещал, огонь у нас будет!..

… Дима долго мучился с корой, пытаясь изготовить из неё подобие бумаги, но ничего не получилось. Сколько он содрал её с молоденьких стволов, наверное, метров пять, но вся она непригодная, в трещинах, разваливается, к тому же пропитана смолой. Дима, горько вздыхая, залез в свою кожаную сумку и начал перебирать свой нехитрый скарб. Внезапно всё вытряхнул и начал рассматривать сумку и со смехом, сильно постучал кулаком по голове. Кожа на сумке ровная и гладкая, лучше всякой бумаги! Вот, кретин, полдня занимался ерундой, а здесь столько места для записей и схем! Не жалея своего имущества, он распорол сумку по швам. Вскоре он разложил на траве несколько листов из кожи. Нужно чертить раскалённым кончиком ножа, но огня пока нет, но определённо будет.

Если бы желудок не сводило от голода, настроение было бы просто превосходное. Дима уселся у воды, внимательно наблюдая за проплывающей рыбой. Есть захотелось ещё сильнее. Тогда он попробовал проткнуть их копьём, но рыба быстро ушла на глубину. Чертыхаясь, он вновь начал рассматривать свои вещи, надеясь найти что-то, из чего можно изготовить крючки. Не нашлось ни одной проволоки, ни одного гвоздя, хотя, моток тонкой капроновой верёвки был. Дима задумался, а что может заменить крючок? На глаза бросилась костяная расчёска. Он давно хотел её выкинуть, на ней зубьев осталось не так много. Дима некоторое время повертел её перед глазами. Согнул пальцами зубья, но они не захотели принимать форму крючка, а один, со звонким щелчком, сломался. Дима хотел его выкинуть, но неожиданно задумался. Он разматал верёвку и привязал зуб расчёски прямо по центру. Некоторое время вертел в пальцах, крутя его как лопасть вертолёта. Вот если бы он так развернулся во рту рыбы, точно заклинило в нём. А если зуб приложить к верёвке параллельно? Насадить дождевого червя, чтобы он не давал зубу развернуться перпендикулярно? Если рыба его всосёт, то есть вероятность, он соскользнёт, и зуб расчёски встанет перпендикулярно! У Димы даже дух перехватило от такой новаторской идеи. Благо земля влажная. Под корнями кустарника он нашёл с десяток крупных дождевых червей. Раздувая ноздри от возбуждения, он изготовил закидушку. Как хотел, насадил дождевого червяка и забросил подальше от берега. Боясь разочароваться, затаил дух. Поклёвка произошла неожиданно быстро, Дима подсёк и сразу понял, приспособление сработало, зуб расчёски занял перпендикулярное положение и зафиксировался в глотке рыбы. С радостными криками бывший бизнесмен вытянул крупную рыбину. Он испустил ликующий вопль и начал приплясывать вокруг своей добычи. Сработало! Сработало!!! Это круче, чем то, когда он заработал свой первый миллион!!! Дрожащими руками он вновь пытается насадить червя. Пальцы не слушаются, он изводит несколько штук. Затем садится на траву, сильно вдыхает воздух. Наконец успокоился, насадил червя, закинул. Вновь сильная поклёвка. Рывок. Дима выбросил на берег ещё одну рыбу, даже больше первой. Закусив губу, приготовил следующую приманку. Вновь вытянул, затем… сорвалась, ещё раз сорвалась, вновь получилось. Вот так, часа за два, Дима наловил штук двадцать рыбин, от килограмма и выше, а потом всё закончилось, косяк ушёл. Сидя над своим богатством, бывший бизнесмен испытал нечто сродни оргазму. Даже голод отошёл куда-то в туманную даль. Костерок бы, вздохнул он и, недолго думая, начал ломать с сосен сухие ветки. Раздобыл пару, высушенных солнцем, заброшенных гнёзд, заполненных невесомым пухом и мягким мхом. Всё это сложил в кучу и обложил камнями. Теперь Идар, пусть попробует отвертеться! Он обязан разжечь огонь! Со сладкими мыслями, предвкушая какое ликование испытают его товарищи и как будут благодарить, Дима погрузился в крепкий сон.

— Что спишь, доходяга? — его сильно пнули в бок.

Дима с испугом вскочил. Заметил устремлённый на него взгляд Идара:

— Ты наловил?

— Я, — грустно ответил Дима.

— А чего костёр не разжёг?

— Так… я…

— Понятно, тямы не хватило. Ждёшь, когда придёт добрый дядя и всё сделает за тебя.

— Я… я рыбы наловил!!! — в великом возмущении выкрикнул Дима.

— А мы товарища потеряли. Его медведица убила.

— Как… это? — Дима растерянно повёл глазами. — Юру? — его взгляд потемнел.

— Сам виноват, — бросил Идар, поглядел на солнце. — Ещё сильное. Надо попробовать.

Он достал донышко от трёхлитровой банки, присел к будущему очагу. Сфокусировал свет солнца на комке из пуха и мха. Луч превратился в огненную точку, и заструился дым. Внезапно пух словно взорвался огнём. Искры перекинулись на мох. Пламя усилилось, побежало к тонким веткам и вот вспыхнул настоящий костёр.

Грач с Геной Меченым нарезали тонких прутьев, а Олег ловко выпотрошил пару рыбин и нанизал на шампуры. Дима в каком-то трансе смотрит как, испуская дивные ароматы, жарится пойманная лично им, жирная рыба. В животе началась настоящая цветная революция, возникло нестерпимое желание отломать кусочек подгоревшего плавника. Давясь от избытка слюней, Дима отвернулся.

— Грач, что расселся, видишь, наш рыбак скоро на нас бросаться будет! Дай ему поесть! Вон та рыба уже готова! — приятной музыкой прозвучал голос Идара. Ошалевшему от счастья Диме, дали целую рыбину.

— Смотри не объешься, — с насмешкой произнёс Грач.

Дима, не обращая на хохот товарищей, вцепился зубами в сочное мясо, ещё чуть-чуть и зарычит. Он поймал своё состояние и ему стало стыдно, так можно скатиться до животного уровня. А ведь были прежние времена, где он восседал во главе стола. В различных блюдах покоились деликатесы. Но Дима демонстративно пил газировку, в душе потешаясь, как его подчинённые, вроде как с независимым видом, украдкой таскают бутерброды с красной и чёрной икрой и запивают дорогим виски за тысячу баксов. Сейчас он готов, не разжёвывая, глотать жареную картошку, хлебать постный борщ, есть ржаной хлеб и объедаться яичницей… М-да, как давно это было. Дима обтёр рукавом жирные губы, в глазах появилась тоска. Как же так, его начальник охраны сейчас понукает им, словно сопливым мальчишкой?! Почему всё поменялось?

— Чего не ешь, устрицы в лимонном соке вспомнил? — словно прочитав его мысли, насмешливо спросил Идар.

— Причём тут устрицы? Шёл бы ты отсюда! — неожиданно вспылил Дима и внутренне сжался от своих слов.

— Ты, я смотрю, переел? Дерзить начинаешь! Допросишься, на диету посажу! — театрально поднял брови Идар.

Рядом заржал Грач и Гена Меченый, а Олег удивлённо фыркнул.

— Извини, — еле выдавил Дима, лицо покрылось красными пятнами.

— Это у него от переедания! — ещё сильнее заржал Грач.

— Нет, — неожиданно серьёзно произнёс Идар, — это у него проявляются атавизмы прошлой жизни. Забудь, Дима, нет её! Канула вместе с Потопом! Захочу, рабом тебя сделаю.

— Я извинился! — теперь уже побледнел Дима.

— Знай, своё место… А вообще, теперь сидеть за общим столом ты не будешь. Брысь, отсюда! — брезгливо махнул рукой Идар.

Дима, сатанея от гнева, но тщательно скрывая свои чувства, опустил глаза. Он схватил недоеденный кусок рыбы и быстро отвалил от костра. Идар некоторое время наблюдал за ним, рядом посмеиваются спецназовцы. Затем, жестом подозвал обратно:

— Ладно, проехали. Сиди с нами, но фамильярности больше не допускай.

— Спасибо, — еле выдавил Дима.

— Молодец, усвоил, — усмехнулся Идар, — а теперь расскажи, как рыбу наловил? Крючок из чего сделал?

— На расчёску.

— Что?

Дима показал своё приспособление. С воодушевлением рассказал принцип действия. Чувствуя удивлённые взгляды, его буквально распёрло от удовольствия. Но он скромно опустил глаза.

— Чем больше с тобой работаю, тем больше удивляюсь. Умеешь нестандартно мыслить. Если б не твоя спесь, был бы уже моим замом, — достаточно серьёзно произнёс Идар.

Рядом гоготнул Гена Меченый, но столкнувшись со строгим взглядом своего вожака, произвёл губами непонятный звук. Он срезал ножом лишний волосок на своей руке и лениво метнул нож в ствол рядом стоящего дерева, пронзив, уснувшую на коре, стрекозу. Дима тоскливо глянул на дрожащую рукоятку и чётко понял, замом ему никогда не стать.

Идар перехватил его взгляд, улыбнулся:

— Метать ножи и прочие острые предметы — наука небольшая. На это натруженных мозгов не требуется, лишь длительные тренировки, доводящие движения до рефлексов. Кстати, ты изготовил, на чём будем рисовать карту?

Дима утвердительно кивнул. Он вытащил из кустов несколько скрученных рулонов.

— Определённо, твоя голова, в наших хозяйственных делах, вещь полезная, — похвалил Идар.