Оглянись в темноте

Мастер

Отряд наемников «Броненосцы» поймали через три дня. Все ими украденное вернули, а вот сами воры, как и обещал секретарь гильдии Орфорд, отправились в разлом без оружия и снаряжения. Весь поселок вышел на нижний ярус крепостных стен со стороны разлома, чтобы посмотреть, как этих отморозков спустят на тропу. Теперь им уже ничего не поможет. Останутся стоять возле стен крепости или сломя голову помчатся дальше в разлом, не имеет значения. Если твари почуют добычу, они поднимутся из разлома. Да, очень суровое наказание. Но и то, что они совершили, было очень серьезным преступлением, за которое полагалась смертная казнь. А уж как казнить, решали местные власти. В данном случае представителем власти в поселке и в крепости являлся молодой капитан Таур, который был вынужден принять командование гарнизоном вместо полковника, жертвы горной болезни, который, еще не известно, смог ли выжить. Так что численность жителей поселка только в этот раз сократилась на двадцать три человека, и пока не спешила восстанавливаться. Сейчас формировали новый караван, теперь уже в обратную сторону. Уходили те солдаты, что служили в крепости с прошлого года, закрыли контракт больше половины старателей. Караваны так и будут шляться туда и сюда, от крепости до поселка Акис весь сезон, пока горная тропа не скроется под снегом. Как только закроется перевал, мы останемся в полной изоляции на долгие пять, а то и семь месяцев, все зависит от капризов природы.

Несмотря на то, что у меня и у мастера Ормана было очень много работы, я все равно умудрялся находить время, чтобы внимательно изучить окрестности. Горы были здесь очень интересными, необычными. Не знаю, как на Земле, но здесь, складывалось такое впечатление, что когда-то эти вершины были частью равнины, иначе каким образом здесь оказались угольные пласты и известковые отложения, самым нелепым образом перемешанные с вулканическими породами. Ведь все эти магические камни, самых разных видов, что поднимали из разлома, несмотря на особые свойства, все-таки минералы, для образования которых требуются особые условия. Эх, плохо я в школе учился, мало читал на эти темы. Знал бы больше, смог бы разобраться.

Не забывал я заниматься собой, упорно продолжая улучшать физическую форму, делая акцент на свои особые навыки. Ловкость, умение держать баланс, отработка тихого шага, растяжка, выносливость, укрепление связок. И это помимо работы, где тоже, с лихвой, хватало нагрузки. Пока обрабатывали хитин того «Рогача», что принес отряд Осты, сожгли весь уголь, который заготовили до этого. Очень интересный получался процесс, необычный. Я не понимал, как магический металл попадал в тело жука, из которого мы его потом выплавляли, но действительно после первой же попытки, когда достали из остывшего горна плавильный тигель, на дне обнаружился пятачок, на вид, вполне обычного металла.

— Что же в нем такого необычного, — спросил я мастера вертя в руках маленький круглый слиток весом всего грамм восемьдесят.

— Он тверже даже самой лучшей имперской стали. Сохраняет и твердость, и гибкость, никогда не ржавеет, а главное, легко пропускает через себя магическую энергию. Обычный металл от действия магии разрушается, а этот нет. Лучшее оружие и доспехи делают именно из него. Цена даже простого кинжала выполненного из этого металла может быть выше пяти тысяч золотых империалов.

Мне казалось, что Орман зря так восхищается этой сталью, как по мне, так простая нержавейка. Обычная сталь с легирующими элементами вроде хрома, никеля, марганца. А благодаря восстановлению из органического соединения с помощью древесного угля, так еще и с повышенным содержанием углерода.

В теории обработки металлов я немного разбирался, все-таки не все занятия прогуливал, пока учился в техникуме. Точно знаю, что низкоуглеродистые стали закаливают в воде. Но вот после определенного показателя содержания углерода, закалку производят в масле. Есть и другие способы, но не о них сейчас речь. Просто я ни разу не видел в местных кузницах емкости с маслом для закалки. В прошлой жизни, даже на том заводе, куда я устраивался работать после техникума, мы, когда меняли масло в станках, всегда относили отработку в кузницу. У мастера там стояло огромное корыто с закрывающейся крышкой, в котором было, наверное, литров двести отработанного масла. В этой глуши я столько, конечно, не найду, но вот ламповое масло, которого здесь имелось довольно много, можно попробовать использовать для парочки экспериментов. Я не знаю, как здесь добывают обычный металл, он всегда продавался в слитках с разными клеймами. У самого Ормана металл тоже был привозной и делился на три типа. Обычный, мягкий, который не было смысла закаливать, видимо потому, что углерода в нем почти не было, второй тип, тот из которого делали инструмент, оружие и доспехи. Вот этот металл уже брал закалку без проблем. И третий, тут ни с чем не перепутаешь, потому, что это был обычный чугун. Он не куется и не обрабатывается, из него можно что-то отлить, но такое изделие все равно оставалось довольно хрупким. Что интересно, мастер Орман не раз пользовался приемом кузнечной сварки, мне эта технология была известна только теоретически. Не раз видел в интернете видео где опытные мастера используют ее при изготовлении ножей. Видеть-то я видел, но вот сам никогда не пробовал это повторить.

Если смотреть на все просто как на технологию, то кажется логичным и понятным. Мастер обучает меня приемам, суть которых, я прекрасно осознаю и могу найти аналог из моего прошлого мира, технически куда более развитого. Но в этом мире есть еще и магия, а она, судя по всему, оказывает немалое воздействие на привычные вещи. Те же твари в разломе. Ну ведь натуральные мутанты! А помимо тварей, там есть еще грибы, мхи, магические кристаллы и, за всем этим, туда и ходят старатели.

Все, что приносят из разлома, в полном объеме сдается в гильдию. При гильдии есть специальный цех, где каждый добытый ингредиент в обязательном порядке обрабатывают должным образом, учитывают и складируют до прихода очередного каравана.

Но если разлом за стеной природный источник магической энергии, который оказывает такое явное влияние на животных и растения, то как это отразится на людях? Очень интересный вопрос. Что это за таинственная энергия, которой научились пользоваться местные аборигены, назвав ее магией.

И вновь у нас этап с добычей и перевозкой угля. Людей в поселке мало, каждый занят своим делом, нашу работу кроме нас никто больше сделать не может. К нам даже из военного гарнизона обращаются, потому что своего мастера у них тоже нет. Но есть в этом поселке и свои особенности. Так как снабжение здесь не регулярное, каждый десятый день, так называемый храмовый, здесь тратят на заготовки. Мастер Орман подробно рассказал, как и что следует заготавливать, чтобы хватило на весь срок изоляции. Оказалось, что под домом есть погреб, довольно сухой, но очень холодный. По совету местных селян, я разбил возле речушки небольшой огородик, в котором стал выращивать зелень и некоторые приправы, которые могли выдержать местные условия. За долгие годы, что существует поселок, здесь научились использовать любую возможность, чтобы облегчить себе жизнь.

— Ты очень вкусно готовишь, Ард, — заявила Ная, однажды утром, когда мы завтракали. — Даже кухарки у тетушки Боран так не готовили, как ты. Вроде такая же каша, а на вкус лучше.

— Спасибо за похвалу сестренка, я действительно очень люблю готовить, мне это нравится, но и вкусно поесть я тоже не против.

— Я тоже так научусь.

— Хорошо, буду потихоньку тебя учить. А как твои успехи у мастериц Палы и Римы?

— Очень хорошо. Я сейчас учусь делать разные швы и снимать мерки. А еще я узнала, как делать ленты из шелка на станке. Сестрицы рассказывают мне как делать краски для тканей.

— Все-таки хорошо, Ная, что мы с тобой отправились в этот поселок. И ты и я сможем очень многому научиться, что потом в жизни пригодится.

— Дорога сюда была очень трудной, — вспомнила Ная со вздохом.

— Да, трудная, — согласился я, — Но нам с тобой было бы еще трудней в городе, если бы опять началась война.

Хоть я и попаданец из другого мира, но все равно чувствую, что начинаю адаптироваться и в этом. Не так уж здесь и плохо, особенно в поселке. Вот торчу здесь всего третью декаду, но уже такое ощущение, что вернулся домой. Действительно не могу представить, чтобы бы с нами случилось, останься мы в Саяре. После того как расформировали гильдию, меня бы, наверное, определили в городской арсенал, хотя, без членства в гильдии ремесленников, могли бы возникнуть проблемы. Да к черту, я все равно планировал сбежать в империю.

Работать в паре с опытным мастером, а старик к тому же оказался и неплохим учителем, очень удобно и продуктивно.

После завтрака, не выходя из дома, я перехожу в мастерскую и принимаюсь за обычную утреннюю рутину. Почистить горн, наколоть угля, приготовить растопку. Горн мастер разжигал сам, это дело мне пока не поручал. У него это, своего рода, ритуал. В течении дня нам предстояло выполнить текущие заказы, а ближе к вечеру подготовить материал и составы присадок для выплавки магического металла. Как говорил мастер, если не обработать все быстро, то хитин тварей начинает накапливаться, так что разобраться с ним следовало быстро. Полученный металл мы относили в гильдию, где сам секретарь Орфорд принимал его у нас, предварительно взвесив и записав в журнал прихода. В конце срока, как завершится контракт, все эти записи суммируют, посчитают и назначат выплату.

После выплавки магического металла, когда я чистил очередной плавильный тигель, обнаружил среди наслоений шлака несколько крупинок магического металла, крохотные капли металла зацепились за неровность и буквально прикипели вместе со шлаком к стенке. Воспользовавшись темнотой и своей способностью, я еще раз внимательно просмотрел весь шлак и обнаружил еще с десяток капелек металла. Найденные капельки я собрал в холщовый мешочек и унес к себе в комнату. Если после каждой выплавки будут оставаться вот такие крохи, то к концу контракта я соберу несколько мер металла.

Еще через два дня отряд «Железные псы», вместе со старателями, вновь приволокли очередную тварь. На этот раз, это были два огромных кокона шелкопряда. Шелк этих коконов невероятно прочный и потому очень ценный, но добыть его не просто. Появляются коконы на короткий период один раз в году. Сам кокон размером с двухкамерный холодильник. Тончайшая нить, из которой сплетен весь кокон, это только сырье для пряжи, но прежде чем сматывать эту нить, весь этот здоровенный клубок надо запихнуть в емкость с кипятком. Тут всем работы хватило с лихвой. Сам мастер Орман, и я, и старатели, принялись рубить дрова и греть воду в огромном медном жбане. Рядом со жбаном установили станок с механическим приводом, с помощью которого и будут разматывать кокон.

Как только вода в медной ванне закипела, первый кокон осторожно в него опустили с помощью рычажного крана и стали ошпаривать, равномерно вращая. Опасность заключалась в том, что сам шелкопряд, здоровенная и весьма агрессивная гусеница, что сейчас спрятана внутри этого клубка шелка, еще живая. А если во время обработки кипятком она сумеет выбраться из кокона прежде чем сварится, мало никому не покажется.

На наше счастье ничего подобного не произошло. Шелк благополучно смотали до последней паутинки, а саму тварь, спрятанную внутри, как и прежде жука, разобрали на составляющие дорогостоящие ингредиенты.

Как и в прошлый раз, при вскрытии хитина твари, вновь загубили часть инструмента. Вернувшись в мастерскую, я долго пытался понять, как сделать так, чтобы не приходилось править его всякий раз после работы. Первое что пришло в голову, это технология поверхностного науглероживания. Для этого я взял зубило обмотал его старой тряпкой и погрузил в плавильный тигель, заполненный древесным углем. Закрыл крышкой и тщательно обмазал, так как это делал старик. Мастер наблюдал за моими действиями, но не мешал. На следующий день, как обмазка подсохла, я погрузил тигель в горн и стал греть, то и дело проверяя температуру проводя рукой над горном. У меня не стояла задача расплавить содержимое, лишь разогреть до высокой температуры без доступа кислорода. Тигель пролежал в горне весь день. Это совсем не мешало нам работать. Вечером я извлек его и разбив обмазку вытащил зубило. Стоило после такой процедуры произвести повторную закалку и только попробовать ободрать на точильном камне, так сразу стало ясно, что верхний слой, в пару миллиметров напитался достаточным количеством углерода, чтобы показать более высокую прочность. Для зубила такой метод не очень подходит, но я добился чего хотел, убедился, что метод работает. Продолжать эксперименты буду после, когда обвыкнусь.

Нам предстояло очень много работы и помимо мастерской. Жизненно необходимо собрать запасы на зиму. Как раз пришел следующий караван, вместе с которым прибыло и пополнение, отряд наемников и десяток старателей. Насколько я мог понять, ротации в поселке происходят каждый год. И наемники, и старатели, а также военные на крепостной стене рискуют головой, но если первые за пятикратное вознаграждение, то с солдатами ситуация совсем другая. Для военных это что-то вроде штрафного батальона, место ссылки. Да, климатические условия здесь действительно очень жесткие, а постоянные нападки тварей из разлома, так и вовсе превращают службу в «русскую рулетку». Это касается и рядовых вояк, и офицеров, некоторые из них были знатного происхождения.

Жизнь постепенно входит в ритм, уверенный, спокойный, интересный. Я выстругал себе деревянный меч, и теперь, каждое утро, помимо зарядки и уже привычных комплексов тренировок, стал добавлять упражнения с мечом. Самодеятельностью я не занимаюсь. Во дворе гильдии часто проводятся тренировки для новичков из числа старателей, чтобы не были совсем беспомощными, так что я просто подсмотрел некоторые приемы и, теперь, их отрабатываю, развивая необходимые группы мышц.

Днем за работой как-то задумался над тем, что обрел какое-то душевное спокойствие, да такое, что даже работа в удовольствие.

— Скажите, Орман, что-то я никак не пойму, почему так мало мастеров удается сюда привлечь. Даже в Саяре, где я жил до этого, было намного опасней.

— Это все из-за гильдий, — спокойно ответил дед, шамкая беззубым ртом. — Если мастер толковый, то его в цеху крепко держат. Как и учеников смышленых стараются пристроить. Работы всем хватает. Я вот сыну своему мастерскую в большом городе оставил, он теперь там верховодит. А вот гильдия наемников, сам, наверное, знаешь, имеет дурную репутацию. Им найти толкового мастера не просто. А если и найдут кого, так он только сюда приедет, как узнает, что старатель за сезон раз эдак в десять может больше получить чем простой ремесленник, так он тут же к этим самым старателям и прибивается, забыв про ремесло.

— Это я понимаю. Если бы не вышел из отряда Осты, получал бы как наемник. Но я подписал другой контракт, и теперь моя оплата зависит от записей секретаря, мы же учет ведем.

— В том то и дело, что вся твоя плата будет зависеть от мастерства. В прежние годы, каждый занимался своим делом. Был человек, который разделывал тварей, был отдельный мастер бронник, был и оружейник. Плотник был, скорняк, бондарь. Но жизнь здесь суровая, работа никогда не кончается. Вот и стали мастера разбегаться. Вот так и получилось, что мы с тобой за пятерых работаем, сестры портнихи с сестренкой твоей всех обшивают. Трактирщик Хаст, если прижмет, плотничает помаленьку, Лита, его жена, пряха хорошая, а заготовители из гильдии, Новас и Таут, взялись еще и шкуры выделывать, когда охота хорошая случается в здешних краях. Так и крутимся. Все остальные еле годовой контракт вытягивают да сбегают. А как домой вернутся, так начинают брехать с три короба, что тут сущая преисподняя.

— За стеной, в разломе, наверное, так оно и есть?

— Брехня, — улыбнулся дед Орман. — Вот тот отряд, с которым ты пришел. Очень умелые воины. Но главное, что они хорошо понимают, как надо слаженно действовать. Если не дрожать, не прудить в штаны, а подумать головой, да смекнуть, то почти любую тварь одолеть можно. Они там все безмозглые. Сильные, да, агрессивные, верткие, но тупые.

Лет пять назад сюда даже маги из столичной академии приезжали, но надолго не задержались, тяжко им здесь из-за сильного потока от разлома, не выдерживают.

— Понятно, значит все хотят побыстрей урвать да сбежать?

— Так и есть парень. Это ты спокойный, не дергаешься, не суетишься. Как прибыл, сразу за работу взялся, труда не боишься, не лодырничаешь, вон о сестренке заботишься. Даже когда тот ублюдок Молд тебя тогда в трактире придушить хотел, смог за себя постоять, вдарил, не дрогнул.

— Да я тогда даже толком и испугаться не успел, не сразу понял, что происходит. А вот с магической академией, мне в будущем, думаю, придется столкнуться. Когда ехали сюда, один боевой маг почуял нас на дороге, и сказал тогда, что Ная одаренная, да весьма заметно. Вот планирую заработать ей на обучение, потому и стараюсь.

— Хорошее решение. Умелый маг в жизни никогда тягот не знает, положение имеет, доход. В академии как говорят, учиться непросто, но она девчушка смышленая. Да и ты все быстро схватываешь. А кстати, что это ты там с зубилом делал? Я такого секрета не знаю, не расскажешь?

— Да, мой прежний мастер, так качество ножей чуточку улучшал, — соврал я не краснея. — Для зубила такой способ не годится. Я вот все никак не придумаю, как улучшить инструмент, чтобы всякий раз после разделки хитинов не править его заново.

— На такое дело только азерийский булат способен, — тут же выдал мастер. — А секрет того булата даже я не знаю. Вот из такого булата инструмент не будет портиться. Да, только, где ж его столько взять. Помню однажды, мне принесли большой азерийский меч, просили перековать как принято в империи. Уж я с ним намучался, тугой, упругий, греешь его до белого каления, а он все одно еле тянется. Больше декады с ним возился, а как стал закаливать, он у меня в мелкие осколки рассыпался. Уж я перед заказчиком потом так извинялся.

— Не уж то так и не выведали секрет того булата?

— Нет, не смогли. Говорят, что есть в азерийском королевстве, какая-то особая гора, из которой руду для металла берут. Там и город мастеровых стоит. Окрест все леса на уголь перевели, но только в том месте тот булат получается. Лет сто назад привезли одного мастера, он в имперской оружейной часть секретов показал, но как дело дошло до закалки, случилось то же что и у меня, клинок рассыпался в прах, весь покрылся трещинами, как тронешь просто разваливается.

То есть самый главный секрет, закалку в масле, этот мастер и не поведал, а выдумали историю про уникальную руду из какой-то там горы. Вот ведь хитрованы!

— Я пусть и молодой, опыта не имею, но я все равно разгадаю этот секрет.

— Если тебе удастся это сделать, Ард, то сам император дарует тебе графский титул и земли. А все оружейники империи будут называть великим мастером.

Очень хорошая перспектива, мне нравится, но вот экспериментировать я буду без посторонних. Мне еще есть чему учиться, так что торопиться не стану, буду двигаться постепенно.

Примерно год назад, я оказался в этом мире очнувшись на стене захваченного города. Буду считать этот день своим днем рождения. Столько событий произошло за это время, столько новых и необычных впечатлений.

Разгар лета на высокогорном перевале — пора тоже довольно суровая. Дни жаркие и солнечные, а ночи очень холодные, даже морозные. В связи с чем приходится носить особую одежду, скрывающую голову и руки от безжалостного солнечного света, который может оставить серьезные ожоги на незащищенных участках кожи. Та одежда, которую шил себе еще в Саяре, оказалась мне мала, да и потрепало ее в долгом пути основательно, так что пришлось тратиться на новую. Благо сестренка уже наловчилась хорошо шить, переняв от портних много приемов и секретов мастерства. Так что я потратился только на ткани и мех. Много денег приходилось тратить на продукты, крупы, масло, муку, соль, специи — это то, что привозили караваны. Из хутора, что был в зеленой долине, ближе к осени станут привозить овощи, которые можно будет сложить в погребе на долгое хранение. Пока оттуда возят только зелень, куриные яйца — редчайший деликатес в этих краях и древесину, без которой жизнь в поселке была бы очень затруднительна.

Все продукты продавались через таверну. Секретарь гильдии, господин Орфорд, очень строго следил за тем, чтобы не было больших наценок. Все-таки контракт на добычу ресурсов в разломе принадлежал гильдии наемников.

Я уже имел честь познакомиться с самыми разными наемниками. Были такие, как в отряде Осты, слаженные и собранные, находились и такие как казненные «Клыки» и «Броненосцы». Таких, к сожалению, было намного больше. И именно три таких отряда и пришли с очередным караваном.

Еще ни разу не сходив за стену, без тренировок и подготовки, они успели отметиться попойкой в трактире и серьезной дракой с бригадой старателей.

Следовало ожидать, что, когда пришло время идти за стену, старатели все как один отказались от такой охраны. Наемником это откровенно не понравилось и тогда они решили доказать, что вполне могут обойтись и без старателей. И отправились в разлом сами. Скандал случился на общем собрании, так что все стали свидетелями их демарша.

Их не было два дня. Ушли отрядом в десять человек, а вот вернулись всего восемь, двоих раненых тащили на себе. Израненные, изодранные, но не сломленные, они попытались перевооружиться. А для этого приперлись в мастерскую Ормана. Хорошо, что Наи в этот момент не было дома, она как обычно, с самого утра убежала к портнихам.

Отряд из шести бугаев вломился в мастерскую совершенно бесцеремонно, развязно, буквально как к себе домой. Заметив старика возле горна, командир отряда, направился к нему, а вот остальные стали разбредаться по мастерской кто куда.

— Тащи самое лучшее оружие, дед, да пошевеливайся, — гаркнул здоровенный наемник, оглядываясь по сторонам.

— Я не торгую оружием, парень. Тут тебе не магазин.

— Как это не торгуешь, дед, вон у тебя на стойке сколько мечей, — указал наемник на стойку возле окна.

— У всего этого оружия есть свой владелец, который принес его на ремонт и заточку.

— А мне кажется, что ты меня пытаешься обмануть, — наемник подошел к стойке и взял в руки один из мечей, который принес Орфорд для ремонта и полировки. — Вот этот хороший, мне подойдет.

Прихватив меч, наемник стал рыться среди другого оружия и элементов брони.

— Верни меч на место, парень! — повысил голос старый мастер.

— А иначе что, заберешь его у меня силой? Ну попробуй, старый дурак.

Один боец из отряда проходя мимо старика с силой ударил его в живот, от чего дед упал на пол скрючившись от боли. А стоящий с другой стороны еще и пнул старика ногой по спине.

— Не тронь мастера! — выкрикнул я, вставая в полный рост.

— Это что еще за шкет⁈ Укас, убери это недоразумение.

Ну точно отморозки. Укас, вразвалочку подошел ко мне и попытался протянуть руку чтобы схватить за ворот куртки, но я стукнул его по руке посохом. Удар был не сильный, скорей предупредительный. Удивленный таким отпором, Укас потянулся к мечу у себя на поясе, но я не стал дожидаться, пока он его вытащит, ударил придурка шилом, целился в руку, но угодил ему в пах.

Как же громко и надрывно заверещал продырявленный, переходя на высокий фальцет. Видимо удачно попал. Остальные как по команде достали оружие, но я не собирался драться с ними один. Попятившись назад я сдвинул засов на воротах и навалился спиной на дверь. Ворота со скрипом открылись, впуская в мастерскую яркий солнечный свет. Так же пятясь спиной вперед, я вышел на середину улицы и замер в ожидании, держа посох наготове. Раненый наемник продолжал надрывно верещать, в то время как остальные прекрасно поняли, что крепко вляпались. Напасть на меня они не могли, потому что окна здания гильдии выходили как раз на мастерскую. Но и оставлять безнаказанной мою выходку они тоже не хотели. Главарь выдернул из ножен тот самый меч, который ему приглянулся и уверенно пошел вперед.

— Ах ты, мелкий ублюдок! Да я тебя на куски порублю! Щенок!

Именно в этот момент я выхватил из-за спины кинжал и с силой бросил его в направлении наемника. Рефлексы у того были нормальными, на бросок он среагировал правильно, уклонился. Но смысл броска был как раз в том, чтобы отвлечь от удара посохом. Одновременно с броском я сделал шаг и с силой саданул посохом наемника в челюсть. Видимо удар оказался такой силы что наемник потерял сознание и просто рухнул на землю стукнувшись головой о камни.

Сдернув с головы капюшон, я сделал еще несколько шагов назад. Но в этот момент еще один надрывный вопль раздался из мастерской. Старик довольно быстро оправился от удара и смог дотянуться до молотка, которым и саданул стоящего рядом наемника по пальцам ног. Я мгновенно бросился вперед, на звуки крика и с разворота, хлестко ударил очередного бойца посохом в шею. Мгновенно замер внимательно вслушиваясь во все, что вокруг происходит. На самом деле я видел, но мои глаза были скрыты под повязкой, которой я пользовался постоянно, особенно днем. Оставшиеся трое наемников с оружием в руках не знали, что им делать. До них наконец дошло — они только что перешли черту дозволенного, но и остановиться уже не в силах из-за солидарности с поверженными приятелями. Но продолжать, все же, тоже не имело смысла. С тремя мы уже разобрались, где гарантия, что не справимся еще с тремя. Пока эти дурни топтались на месте, не зная, чего предпринять, от здания гильдии уже бежали трое старателей во главе с Орфордом…

За такое серьезное нарушение внутренних правил, им грозит исключение из гильдии и немалый штраф. И это они еще легко отделаются. Если комендант крепости решит, что они виновны в разбойном нападении, то велика вероятность отправиться за стену без снаряжения.

Оставшихся наемников разоружили и связали. Побитых и продырявленного привели в чувства и тоже разоружили. На шум и возбужденные крики сбежались все, кто был сейчас в поселке. Не очень-то церемонясь, тут же поволокли нарушителей спокойствия к коменданту крепости. Именно он являлся официальным представителем власти.

Мастер Орман во всех подробностях рассказал, что произошло. Я, лишь ту часть, которую слышал. Видеть что-то я, разумеется, не мог.

— Что же ты парень их так отделал-то? Одному челюсть своротил, три зуба выбил, второму ключицу сломал, третьего и вовсе на шило насадил.

— Некогда было разбираться, господин комендант, что звуки издавало туда и бил.

— Тогда понятно. Отправил бы их за стену, но не стану. Про крепость и так слухи ходят, что из десяти один возвращается. До того, как соберем караван, у меня в казематах посидят, а после доведем до Акиса, и пусть катятся на все четыре стороны.

Из гильдии этих олухов разумеется вышвырнули, да еще и доклад составили который уйдет с общими письмами в столичный филиал.

А вот старик, после этого случая, что-то совсем сдал. Еле ноги волочит. И вроде бодрится, но я-то вижу, что ему стало трудней работать. В связи с этим, я стал смелей перетягивать часть его функций на себя, те что мог, разумеется. Было бы очень странно если бы я взялся за ковку, хоть я уже и пытаюсь делать примитивные заготовки под присмотром старика.

Оставшиеся команды наемников, да и сами пограничники из нового пополнения уже немного освоились и взялись зачищать первый и второй ярус разлома за стеной крепости. В поселке все больше появлялось добычи, которую надо было тщательно обрабатывать. Для вскрытия туш монстров, мы вместе со стариком изготовили несколько специальных инструментов. Экспериментировать с металлами у меня пока не было возможности, но я уговорил старика использовать пару небольших слитков магического металла, что выплавляли из хитина чудовищ и сделать из него кромки рабочего инструмента. Первый же эксперимент показал, что это была совсем не пустая трата времени и ресурсов, с новым инструментом скорость вскрытия тварей поднялась в разы. За три декады, прошедшие после случая с наемниками, я уже самостоятельно вскрыл больше пяти десятков самых разных тварей, начиная от такого же «Рогача», которого первыми добыла группа Осты и, заканчивая существами, похожими на крупных сколопендр, длинной больше трех метров, которые хоть и не такие большие, но оказались еще крепче, чем большой жук.

Насколько я мог понять, то живность разлома была представлена насекомыми. Крупными и агрессивными, ядовитыми и прожорливыми, но все же насекомыми. Да и кто еще мог выжить в глубокой расщелине, фактически, очень глубокой пещере без потолка, уходящей вглубь горного массива на несколько десятков километров.

Опытные старатели рассказывали, что в зимние холода, появляется возможность спуститься до пятого яруса, где даже в самые лютые морозы из-под земли бьют горячие источники, что без всяких сомнений говорит о высокой вулканической активности. Так вот там, на более низких уровнях и можно добыть самые дорогостоящие материалы. Потому что на верхних уровнях, то что лежало на поверхности уже давно вынесли, а вгрызаться в скальные породы старателям не позволяют местные твари. Наемникам удается отбить одиночное нападение, максимум парочку не самых крупных чудищ, но если явится больше, то приходится отступать. Сами монстры на верхние ярусы, и к крепостным стенам тоже выползают очень редко. Они очень не любят дневной свет, поэтому самое опасное время наступает именно ночью.

Ная уже не бегает в мастерскую к портнихам, а делает все дома. Сестры отдали ей маленький ткацкий станок, на котором она изготавливает шелковые ленты. Благодаря тому, что она теперь рядом, мы принялись заполнять пробелы в образовании. Мне хотелось, чтобы к моменту поступления в академию, она хотя бы хорошо разбиралась в математике и геометрии. Поэтому я давал ей простые задания на устный счет, сначала на сложение и вычитание, а позже уже и на умножение и деление. Но смышленая девчонка, сразу нашла применение новым знаниям в своем любимом рукоделии.

К началу осени, к нам так и не приехал ни один ремесленник. Склады гильдии опустели, еще чуть-чуть и закроется перевал отрезая нас от внешнего мира.

Я берусь почти за все, что приносят в работу. Благодаря зельям, которые готовил старику господин Орфорд из запасов гильдии, тот слегка взбодрился, но все равно прилагал усилия только на то, чтобы передать мне все свои знания и умения.

Теперь случаются дни, когда я в мастерской остаюсь один. А старик консультирует наемников и старателей, давая тем мастер-классы по разделке чудищ. Я же тем временем наловчился выплавлять из хитина магический металл. Не так это и сложно оказалось, когда много раз уже проделал эту работу с опытным мастером. Все-таки это действительно какой-то особенный металл. Однажды, выплавив очередной слиток, я извлек его из тигля и обратил внимание на то, что в полной темноте, когда моя способность может проявить себя во всю силу, я обнаружил, что от слитка как будто бы выходит струйка пара. Не свечение, а какая-то энергия, которую я никогда прежде не замечал. Тогда, используя зрительную способность, я стал осматриваться в темной мастерской и понял, что та куча хитина, пока еще только ожидавшая очереди на переплавку, тоже еле заметно источает магическую энергию, не так интенсивно, как слиток, но тоже заметно.

Кстати, из тех небольших капелек, что я продолжал извлекать из остатков шлака, удалось собрать грамм двадцать металла, с которым я хотел провести несколько экспериментов.

Первое, что удалось выяснить, так это то, что температура плавления этого металла, намного ниже чем у железа, слитки которого привозят из империи. Стоит его нагреть в открытом тигле до ярко-желтого цвета, как он тут же расплавляется, собираясь на донышке в одну большую каплю. Еще мне удалось выяснить, что этот металл великолепно принимает закалку в воде. А вот до закалки обрабатывается даже легче чем обычный металл. Легко прокатывается в вальцах, легко чеканится, на него очень удобно наносить гравировку. По свойствам обработки больше похож на серебро. Закончив с экспериментами, я изготовил из этого кусочка металла для Наи заколку для волос. За год ее волосы сильно отросли и теперь если их не подвязывать или не закалывать, они торчат в разные стороны. Я пытался заплетать ей косички, но сестренке это не нравилось. От заколки Ная осталась просто в восторге, я сказал, что это ей на годовщину нашего знакомства. Ная немного взгрустнула, видимо вспоминая тот ужас, который ей пришлось пережить до этого, но чуть позже вновь стала веселой непоседой.

Я продолжаю учиться всему, что только могу взять от старого мастера. Он теперь и у нас в мастерской все больше консультант и наставник. Мне в силу особенностей и знаний из прошлой жизни подобное ремесло дается очень легко, потому что я прекрасно понимаю на каких физических законах основан весь процесс металлообработки.

Уже в середине осени перевал закрылся, караваны больше не приходили. Жизнь в поселке стала тихой и размеренной. Работы чуточку убавилось, потому как отряды стали уходить в разлом намного глубже, порой на целую декаду. Сильные снегопады завалили все плоскогорье, да так, что в поселке от дома к дому стали прокапывать узкие тропинки. Теперь лишний раз на улице не задержишься, только если днем, когда светит яркое солнце, еще можно спокойно бродить по каким-то делам, стоит набежать тучкам, температура падает мгновенно.

Мне с сестренкой выходить приходится редко, утром тренировка, днем работа, вечером опять тренировка и баня. Не забываем с сестренкой и про учебу. От математики постепенно перешли к геометрии, затем к физике. Я рассказываю сестренке о природных явлениях, круговороте воды, как образуются облака и грозовые тучи, о небесном электричестве, даже показал ей на простом примере, что такое статическое электричество.

Книг у нас нет, но я смог изготовить для сестренки медную пластину и свинцовый карандаш, где она учится правильно выводить буквы местного алфавита и пишет простые слова. Большего увы, сделать не получается. Для более глубокого изучения местных правил грамматики, общепризнанных представлений об устройстве мира, нужны книги и пособия. А взять нам их негде.

Вот так в обычной бытовой суете и каждодневных занятиях, мы дождались весны. Здешняя зима не показалась мне такой уж суровой. В солнечные дни я тренировался во дворе в одной рубашке. Не злоупотреблял, чтобы не сгореть на солнце, но все равно, само ощущение того, что в самый разгар зимы можешь спокойно, легко одетым, выйти на свежий воздух уже радует.

Отряды наемников и старателей за зиму принесли много добычи, но в основном это были лишайники, грибы и магические камни. В холодное время года начинался самый сезон такого собирательства, обитатели разлома заметно снижали активность и прятались в глубинах, поближе к теплым источникам. Порой притаскивали каких-то небольших тварей, для того, чтобы пополнить скудный рацион мясом чудовищ.

Так продолжалось до первой оттепели. Оголодавшие, вылезшие из спячки твари разлома, принялись активно искать пищу для себя и для потомства, которое вылуплялось из многочисленных кладок. Двуногие для этого подходили просто идеально. Отряды наемников стали постепенно сдавать позиции и ниже третьего яруса теперь не спускались, да и это удавалось не каждый раз. Теперь уже подключились военные гарнизона: стали сдерживать участившиеся вылазки монстров уже на стенах крепости.

За зиму я сжег десять тонн угля, переплавил весь хитин, что запасли до холодов и тот, что приносил из крепости зимой. Мастер Орман к весне совсем сдал. Теперь, чтобы передвигаться ему требовался посох, как и мне. Но деду хватило сил принять у меня экзамен по кузнечному делу. Из-за своей демонстрируемой ограниченности, сдал я его, конечно, на уровень подмастерье, но это официальная запись в карточку гильдии.

К сроку, когда должен был подойти первый караван, старик Орман засобирался.

— Глава обещал мне, что найдет замену. — бубнил дед, суетно бродя по мастерской. — Стар я уже, толку от меня никакого. Восемь лет я в этом поселке отработал, хочу детей и внуков увидеть, если доживу. Не хочу, чтобы меня в разломе похоронили. Ты уж Ардум, давай сам, делай что сможешь, а как замену мне найдут, тебе сразу проще станет. Ты же хотел сестренке на обучение заработать, вот и давай. Рука у тебя верная, чутье хорошее, смышленый, ловкий, пользуйся пока есть возможность.

Грустно было расставаться с дедом, но не век же ему в этой глуши себя изводить. Спустится на равнину, может ему и легче станет.

Первый караван, как водится, вывозил не самое ценное из запасов на складах, но самое срочное, то, что не могло долго хранится. Конечно, людей с ранениями и болезнями, вывозили в первую очередь. Вот когда придет вооруженный имперский отряд на замену тех, что зимовали в крепости, вот тогда повезут все самое ценное, чтобы охраны больше было. Уходить собрались и отряд наемников «Железные псы» во главе с Остой. С первым караваном пришли вести о том, что империя понесла серьезное потери в битве за Саяр. Сам город серьезно пострадал от ударов осадных орудий. Битва состоялась еще прошлым летом, имперцы в конечном счете победили, выбили цисарийцев из бывшего королевства, но на восстановление города, теперь уже имперской провинции, уйдут долгие годы. Командир отряда Оста, да и ее бойцы очень переживали за родных, которые остались в городе, потому и спешили закрыть контракт и вернуться в Саяр.

Нам с Наей торопиться было некуда. Чем дольше протянем в этом поселке, тем лучше. По результатам года мой заработок по контракту составлял почти пятьсот золотых, просто как ремесленника, а ведь еще была доплата за разделку монстров и за выплавку магического металла. В итоге получалось больше полутора тысяч. Ведь вместе со стариком мы выплавляли металл всего раз двадцать, пока я научился, а после, почти с самой осени, я занимался этим сам. Ная, как ученица, заработала сто пятьдесят золотых, плюс доплата за шелковые ленты, которые она наловчилась делать; также кружева, которые гильдия выкупила по, особому, повышенному тарифу с большой наценкой, попросив не сбавлять темп в их изготовлении. Так что и у нее общая сумма получалась около трех сотен золотых.

Я и зимой уже проводил эксперименты с методом закалки в масле. Вся проблема в том, что стандартные слитки металла, которые нам привозили, были такого качества, что самый приличный, из которого здесь изготавливался весь инструмент и оружие, закаливался в воде. Не знаю какой марке стали это соответствовало в моем мире, но явно не очень хорошей. На Земле, тот же напильник, делался из специальной высокоуглеродистой инструментальной стали, и попробуй закали его в воде — расколется как стекло. Примерно так как описывал мастер Орман, когда испортил азерийский клинок.

Вот я и экспериментировал с кузнечной сваркой, пересыпая слои металла чугунными опилками, в попытке повысить содержание углерода. Если правильно помню, этот процесс называется рафинирование. То есть все слои в пакете одного качества, а чугун нужен как присадка, тогда углерод распределится равномерно. Много времени уделить своим экспериментам я не мог, но по результатам того, что уже сделал, думаю вышло неплохо. Получившаяся заготовка из вот такого, рафинированного металла, закаленная в воде, лопнула от легкого удара о наковальню. Эти обломки я вновь отжег и использовал для изготовления инструмента для разделки монстров, которые уже закалил как положено, в масле.

В конце весны прибыла очередная смена пограничников, на этот раз в полном составе, во главе с майором, который и принял дела у капитана, которого приказом из штаба тоже повысили до майора, за то, что возглавил гарнизон вместо заболевшего полковника. При первом знакомстве, на общем собрании гильдии, новый комендант крепости показался мне человеком очень суровым. Но с предыдущим, наши пути почти не пересекались, так что не очень-то я и напрягался на его счет.

Вот к чему гильдия наемников всегда относилась очень серьезно, так это к деньгам. Всегда строго выплачивали оговоренные суммы, но и удерживали штрафы, если таковые случались. Дисциплина — слабая сторона наемников, и если не держать их в узде, то и вовсе могут распоясаться. Само собой, что в этом филиале выплачивать положенные вознаграждения никто не станет. В империи уже давно пользовались векселями. Один золотой империал весил почти пять грамм! А за сезон наемник мог заработать больше двух тысяч, если без штрафов, а это, на секундочку, десять килограмм золота. А платили чаще всего серебром. Серебряный империал весил те же пять грамм, в одном золотом в империи десять серебряных. А это уже сто килограмм серебра. Не всякая лошадь утянет всадника с таким грузом. Вот поэтому пользовались векселями с отпечатками пальцев, печатями и некоторыми степенями защиты. А где векселя, там и банки. Разумеется, что в столице империи в которой нарождается буржуазия, и уже выпускается периодическое бумажное издание в виде газеты на один большой лист, есть банк, взявший на себя обязательства выплат по векселям гильдии.

Давно ли было то время, когда я, кутаясь в лохмотья, сидел на рынке с точильным камнем в деревянном корыте и считал жалкие медяки. Здесь, в поселке на краю империи, даже обед в трактире обходился не меньше серебряного. Медными монетами почти не пользовались. Это как северные надбавки в моем прошлом мире, когда килограмм огурцов стоит под тысячу рублей за полярным кругом, а еще пойди купи, все зависит от завоза. Вот так и здесь.

Неприятные для меня проблемы начались в начале лета. Совершенно неожиданная и надуманная, как мне кажется, история нарисовалась на пустом месте с появлением нового мастера-кузнеца. Причем не из гильдии наемников, а из ремесленной, которого, какими-то посулами заманили все-тки в эту глушь. Странный оказался дяденька. Вроде, как и все здесь, такой же простолюдин, но гонору как у мелкого барона.

Первым делом этот напыщенный хлыщ устроил скандал и потребовал, чтобы мы с Наей освободили мастерскую. Все еще не покинувший нас господин Орфорд, попытался уладить дело миром, но новый кузнец, которого звали Карит, наотрез отказался делить жилье, цитирую: «… с каким-то калекой».

Секретарю гильдии такое отношение не понравилось, он поселил нового мастера в трактире за счет гильдии и попробовал решить вопрос по-другому.

В конечном счете, балансируя между интересами гильдии и реалиями пограничной крепости, он пришел ко мне с предложением:

— Не хочу вдаваться в подробности Ард, но я просто обязан решить эту проблему. Есть два варианта. За оба варианта я переведу тебя на полноценный контракт наемника. Первый, ты с сестрой переезжаешь в трактир. Хаст готов выделить тебе одну из лучших комнат и станет тебя кормить в счет тех запасов, что ты ему передашь. Второй вариант — крепость. Новый комендант, готов взять вас с сестрой на довольствие за работу с его арсеналом и поддержку мастерской. Комнаты там не хуже, но все же попроще.

— В трактире мне бы жить не хотелось, господин Орфорд. Я привык рано ложиться.

— Я знаю Ард. Ты пойми, я несколько лет слал заказы на новых мастеров и, всякий раз, мне отказывали — мол не нашли желающих. И вот, наконец, прислали. Он дурак каких поискать, видно, что с нашими порядками совсем не знаком. Но, говорят, мастер неплохой.

— А новый комендант, с ним проблем не будет?

— Я его толком не знаю, впервые познакомились, но человеком кажется достойным. Уж не знаю, за что его сослали в разлом, но вроде человек не глупый.

— Если в крепости своя мастерская, то лучше и жить поближе к ней. Зимой, сами знаете, вроде идти не далеко, а как буран заметет…

— Вот и хорошо. С комендантом, потом, сам обо всем договорись. Ты же знаешь, военные любят все по линейке делать.

Как только я дал свое согласие на переезд в крепость, тут же начались очень странные маневры. Первым делом из крепости прибыли семеро солдат с телегой и разъездной лошадью. Весело и бодро помогли мне упаковать наши с Наей пожитки, прихватили остатки припасов из погреба, весь инструмент на который я указал, что мастер оставил мне в наследство и так же бодро повезли нас с сестренкой в крепость.

В первый момент я не очень понял с чем связан такой энтузиазм пограничников. Вроде какой-то приживалка, да еще и от не очень уважаемой гильдии, а солдаты любезные, доброжелательные. Странно это.

Но буквально вечером, того же дня, как нас перевезли, я понял почему военные так нам обрадовались.

Опыт. Да, я считался уже опытным обитателем поселка, и фактически единственным кто не закрыл контракт и не сбежал отсюда. Комендант крепости пригласил меня в свой кабинет уже под вечер, когда мы смогли чуточку обустроиться.

— Проходи, — комендант вышел мне навстречу и взяв за плечо подвел к креслу перед своим рабочим столом. — Позволь представиться, Саон Дервей, майор егерского полка, императорской секретной службы, нынешний комендант крепости «Порог бездны». Третий сын барона Яриса Дервея.

— Мое почтение, господин Саон Дервей, мое имя Ардум, член гильдии наемников из отряда обеспечения.

— Можешь обращаться ко мне просто — господин майор. Ваш секретарь кое-что о тебе рассказал. Не стану скрывать и сразу открою все карты, я заинтересован в том, чтобы ты жил здесь и помогал нам как консультант. Если я правильно понял, на сегодняшний день, ты единственный оставшийся специалист по разделке монстров и хорошо знаком с местными особенностями. Плюс к этому, тебя рекомендовали как весьма умелого ремесленника, причем рекомендации тянутся еще с твоего прежнего места проживания в городе Саяр.

— В гильдии, с задачами ремонта и заточки, я справлялся без нареканий.

— Ты знаешь, что такое пограничная крепость и как она устроена?

— Нет, господин майор.

— Особенность пограничных крепостей в том, что она должна выдерживать длительную осаду, а для этого должна обладать достаточным арсеналом и припасами. В этой крепости должен был стоять гарнизон из пяти сотен солдат. А запас вооружения и продовольствия, по нормам, рассчитан на полугодовую осаду. Как ты сам прекрасно понимаешь, ничего подобного здесь нет. У меня в подчинении двадцать девять человек, из них три капитана и боевой маг. Пять сержантов и двадцать рядовых. И все они, включая меня, знаем об этой крепости только то, что возвращаются из нее далеко не все.

— Да, господин майор, я знаю, что ваш предшественник потерял восемь солдат в весенней волне, а двое получили серьезные травмы.

— Я хочу сделать все возможное, чтобы этого не допустить. Это важно и для меня, и для людей, которыми я командую. Если согласишься мне в этом помочь, буду весьма признателен и в долгу не останусь. Могу я рассчитывать на твою помощь?

— Разумеется господин майор. Буду только рад.

— Тогда сразу первый вопрос. Только не удивляйся, я задаю тебе этот вопрос как человеку с опытом, приобретенным здесь на месте и, в то же время, еще и обладающему обостренным чутьем на опасность из-за своего увечья. Прошу простить за прямоту! Так вот вопрос — как лучше распределить караульные посты?

— Я не знаю, господин майор, но могу подсказать, что местная живность терпеть не может солнечный свет. Не переносит сильных холодов и чаще всего выползает именно ночью. Еще скажу, что твари умом и хитростью не обладают, но зато сильные, ловкие, очень упрямые, некоторые из них ядовитые. И все, без исключения, очень ценные, хоть самые маленькие, хоть большие. Маленькие самые опасные. Самое уязвимое место любой твари, за редким исключением, брюхо. Наемники пользовались веревками с крюками, чтобы перевернуть монстра, лишить его подвижности и ударить в слабое место. Бить следует в сторону головы, так больше шансов нанести смертельный удар и не повредить внутренние органы.

— Понятно. Я отдам в твое распоряжение нашу мастерскую. Что будет нужно еще, говори лично мне, чтобы я смог составить список заказов.

А майор оказался намного моложе, чем я предположил при первой встрече. На вид лет двадцати пяти, но уже дослужился до такого высокого звания, хотя, быть может для потомка аристократа это нормально. Особенностей этикета не знаю; с военными и уж тем более с аристократами не имел чести особо общаться. Теперь представился случай, будем восполнять пробелы в воспитании. Тем более, нам, особенно Нае, это просто необходимо. Ведь ей предстоит учеба в магической академии.

Кстати, нам выделили очень хорошую офицерскую комнату, снабдили мебелью, а домашняя утварь и постельное белье у нас были свои. Вот питаться придется в солдатской столовой. Все, что скупал на зиму, пришлось отдать в общий котел. Зато есть отдельная банька, совсем рядом, а в офицерских апартаментах предусмотрен рабочий кабинет, хотя очень крохотный.

А вот мастерская была на зависть гильдии. Тут чувствовался дух уставов и нормативов. Все оборудование было в идеальном состоянии, просто потому, что им никогда почти не пользовались еще с момента основания крепости. Большой винтовой пресс, точильный станок, токарный станок, гончарная печь с отделением для плавки стекла, кузнечный горн, раза в два больше чем был у старика Ормана. Склад полный железа, флюсов, присадок. Тот самый набор оружейного специалиста, о котором, мне так подробно, рассказывал мастер. Неважно, оружейника или бронника, в такой мастерской можно изготовить все что угодно. И главное — никто не будет лезть и мешать. Шляться по крепости просто так военные не позволяют. Если надо пройти за стену, просто открывают проход, максимум куда пускают, так это на верхний двор с другой стороны, да и то, только потому, что там единственный подъемный кран, способный вытянуть тушу любого монстра с нижней тропы. Моя задача заработать достаточно средств для того, чтобы оплатить обучение Наи и получить драгоценный опыт, который мне никогда бы не дали получить в городе. С моим увечьем, просто не принимали бы всерьез. А здесь у меня фактически нет конкуренции. Ну, если только не считать за конкурента нового кузнеца Карита. Но ему сейчас нужно показать себя, заработать авторитет. Вот пусть и старается. Мне бы свои проблемы решить, а дальше посмотрим.

На новом месте спалось плохо. Я то и дело прислушивался к незнакомым звукам, часто просыпался, да и Ная, тоже вертелась во сне. Ей в этом году будет уже девять, а она все по привычке бегает ко мне в постель и только прижавшись поближе — засыпает. Пора бы ее отучать от этой привычки. Это когда мы жили на чердаке у прачек в общежитии, тепла печки еле хватало чтобы не замерзнуть до половины ночи, да и одеяло у нас с ней было одно на двоих. А теперь у нее даже кровать отдельная, а все равно ко мне подкатывает под бочок.

С утра пришлось отказаться от привычного распорядка дня и начать выстраивать новый.

Первый день я просто привыкал, запоминал расположение проходов и коридоров. Раскладывал в мастерской инструмент, провел инспекцию гарнизонного арсенала. Так-то там все было в порядке, все что имелось было почищено и смазано, но я должен понимать объем работы. После обеда разжег горн и принялся отжигать кусок меди. Давно была идея сделать что-то на подобие большого фонаря. Мы еще с наемницей Остой это обсуждали. Я уже сделал такой себе, но маленький. Вечерами порой приходилось ходить за сестренкой к портнихам, когда она у них задерживалась. Мне, понятное дело свет не нужен, а вот Ная бродить по ночам очень боится. Портнихи, кстати, тоже благополучно уехали, устроив всем знакомым на прощание веселое застолье.

Так вот, этот фонарь я делал по схеме бензиновой зажигалки «зиппо», у которой фитиль не гаснет, как бы ты его ни задувал. Пришлось, для этого, смешивать ламповое масло с крепким самогоном и, путем подбора пропорции, добился желаемого эффекта. Чтобы окружающий фитиль барьер с отверстиями не перегревался, добавил медную юбку, как дополнительный радиатор, а, чтобы свет был направленный, выколотил медную чашку, отполированную изнутри как отражатель. Там даже колпачок для гашения пламени был предусмотрен. Вот именно по этой схеме я и решил сделать новый светильник, только размером побольше и на пять горелок. Медь в этом смысле очень податливый и мягкий материал, работать с ним очень удобно. Проще всего было сделать отражатель, полуметрового диаметра. Для этого идеально подошла форма для пресса в которой изготавливали щиты. Трубки для топлива и вставки фитилей прокатывал в фасонных вальцах. Провозился с этой конструкцией три дня, не забывая и про основную работу, которой, на мое счастье, было не очень много. Когда изготовил первый образец, составил горючую жидкость из масла и спирта, и заправив полный бачок, понес показывать коменданту.

— И что это такое Ард, — удивился майор Саон, когда я приволок к нему в кабинет эту бандуру.

— Это большой светильник на пять фитилей с медным отражателем. Наемники давно просили такой сделать, но все никак не получалось. Подумал, что караульным на стене такой будет только в помощь, мало того, что должен светить ярко, так еще и греет. А ночи в горах очень холодные.

Комендант, кинув взгляд в окно, и, заметив, что там уже достаточно стемнело, тут же поднялся из кресла.

— Ну, тогда пойдем проверять.

Саон повел меня к караульной площадке, где, как и положено, находился дозорный. Солдат вытянулся и отдав честь, вернулся к наблюдению вокруг поста, пока майор не подозвал его.

Я установил прожектор на складные опоры и нащупав нижний фитиль, открыл колпачок и поднес огниво. Фитиль сразу загорелся, но я поднес руку будто бы убедиться и не выйти из роли. Взяв заранее заготовленную щепочку, зажег ее от первого фитиля, и стал поочередно зажигать следующие четыре.

— Все пять загорелись? — спросил я у солдата.

— Да, все пять.

— Тогда все, можно брать за ручку и светить.

Майор подошел ближе и сам ухватил рукоять прожектора.

— Тяжеловат. Но светит действительно ярко.

Он стал водить лучом прожектора по сторонам.

— Очень ярко, господин майор, — согласился с ним солдат. — Намного ярче наших фонарей. Таким можно даже нижнюю тропу осветить, и ни один гад в темноте уже не подберется.

— А ведь точно, — кивнул майор и перевел свет прожектора на скалу. — Сколько еще таких сможешь сделать, Ард? И что для этого нужно?

— Ну, материала еще штук на пять хватит.

— Сделай три, и придумай какую-то подставку потяжелей, а то светильник может опрокинуться от любого неловкого движения или от порыва ветра.

— Все сделаю, господин майор.

Вот пожалуйста, немного смекалки и уже продемонстрировал свою полезность. А то военные фонари, только и могут что под ноги светить, а если ветер, то бывает, что гаснут, хоть и прикрыты стеклянным колпаком, такая вот конструкция…