Охота на инквизитора

Шестая глава

Я не знаю, чего стоит ожидать от инквизитора, но я явно не готова к тому, что мужчина просто скользнет по мне взглядом и пройдет мимо. Он выглядит уставшим и замученным. Похоже, в офисе он не спал, а работал все эти два дня. Спустя полчаса Дерек все же спускается на кухню как раз тогда, когда стол уже накрыт. Я сделала это на интуиции и не прогадала. Мужчина голоден, а значит нервировать его еще больше точно не стоит.

Не отвлекаю его от ужина своим вниманием, переключаясь на уборку, но краем глаза все же наблюдаю. Мне нравится смотреть на Дерека, все же привлекательности у него не отнять. Он спокойно орудует приборами, не создавая лишнего шума и не раздражая. Ест не торопясь, но и не слишком медленно. Только взгляд инквизитора немного пугает: отрешенный и пустой. Кажется, мужчина глубоко погружен в свои мысли. Что-то произошло в Инквизиции, что заставило его так сильно и серьезно задуматься. Мне любопытно, но лезть к нему с вопросами будет неуместно.

Мы не говорим ни за ужином, ни после. Дерек уходит и закрывается в кабинете, не удостоив меня и граммом внимания. Я заканчиваю все, что можно было сделать в доме, а потом неуверенно застываю перед запертой дверью. Когда его нет дома, я знаю, как поступать. Но если инквизитор вернулся с работы, что мне делать? Я же не запру дом вместе с ним, а значит мне нужно сообщить о том, что собираюсь уйти.

Два легких удара кулачком по двери кабинета. Он же услышит? Сомнения в этом начинают появляться спустя пять минут тишины, которые я в тишине стою у входа. С ним все в порядке? Я успеваю заволноваться, прежде чем дверь с глухим щелчком открывается.

— Ведьма, — я встречаюсь с задурманенным взглядом. Он там что, пил сам с собой? Не думала, что инквизиторы страдают алкоголизмом… Или мне попался отдельный экземпляр? Что же все же произошло сегодня в Инквизиции, что мужчина так нервно отреагировал.

— Господин Дерек, я могу идти домой? — Игнорирую его состояние и спрашиваю интересующее меня. Вряд ли он обрадуется, если какая-то незнакомка будет приставать к нему с личными или тем более рабочими вопросами.

— Домой… — Так задумчиво. Мужчина не в себе, но все же сосредотачивает взгляд на мне. — Иди. Двери оставь так.

Я ухожу, постоянно оглядываясь. Понимаю, что вряд ли кто-то решится сунуться в дом инквизитора, только волнение никуда не пропадает. Может нужно было остаться с ним? Я ничем бы ему не помогла. Поговорить? Он не хотел разговаривать. Иногда после тяжелых событий лучше побыть одному, смириться и принять произошедшее. Знаю это по себе.

Дом встречает меня чистотой и уютно горящими лампами. Я задержалась сегодня, на улице несмотря на летний день уже начало смеркаться. Роберт сидит за столом и листает одну из моих книг. Анатомия животных — интересный выбор. А ведь на полке стоят и исторические книги, и даже простые романы.

— Привет, — привлекаю я внимания мальчишки, чем заставляю его взволнованно встрепенуться. Он неуверенно прикрывает книгу. Переживает, что я буду против?

— Здравствуйте, леди Рози, — приветствует меня паренек, поднимаясь со своего места.

— Понравилась книга? — Интересуюсь я.

— Очень, — признается Роберт, а потом уточняет: — Вы не против, что я буду ее читать?

— Разумеется, нет, — улыбаюсь ему. — Могу взять тебе еще книг в библиотеке, если хочешь.

— Не стоит, я пока эту изучаю.

Ну что за милый ребенок? Давно мне не встречались такие. Любознательный, ответственный и серьезный. Как же мне повезло с помощником. Пока я ужинаю, мальчик заваривает нам чай. Я расспрашиваю его, как прошел день и чем он занимался. Помимо ухода за птицами Роберт починил дверцу на вольере к белым голубям и сделал нормальную поилку оленю. Он рассказывает о своем дне коротко, но не упускает и мельчайших деталей.

Весь следующий день я провожу в заботах по дому инквизитора. Приходится дважды ходить на рынок, чтобы купить продукты и прочую чепуху. Сам же мужчина не показывается мне на глаза, хотя я слышала его шаги из спальни в кабинет. Все же ночевал он в своей комнате, а не пил всю ночь — это определенно радует.

Я выхожу на улицу, чтобы вновь сходить в магазин. Мне нужно купить свежего хлеба в соседней пекарне, потому что без него ужин получится неидеальным. Солнце на улице уже не так сильно печет, поэтому можно немного насладиться погодой. Вдыхаю свежий вечерний воздух и замираю… Этот запах ни с чем нельзя спутать. Запах смерти и отчаяния, запах очередной мертвой ведьмы, запах костра на главной площади города…

С минуты на минуту еще одна ведьма лишится своей жизни. Что же она натворила такого ужасного? Последнее время чаще стали выносить приговоры с заключением и каторгой, чем казнь. Сжигают только тех, кто творил по-настоящему страшные вещи. Среди ведьм много жестоких женщин, которые даже заслуживают наказания. Но все же… Костер — самое ужасное, что может ждать кого бы то ни было. Будь то ведьма или просто маньяк-убийца.

В памяти всплывает день, когда костер мог ждать меня саму. Тогда я сильно подставилась, явив свою силу многим людям. Святая Инквизиция в те годы только начала расти и буйствовала по всем фронтам. Тогда ведьму могли сжечь даже просто за то, что она ведьма. В те годы у меня была ученица — совсем юная девушка, мечтавшая постичь все заклинания на свете. Она была достаточно сильной ведьмой и прилежной ученицей. А еще очень верной и преданной. Девушка видела во мне что-то… Считала меня чуть ли не своей матерью.

Мы тогда только приехали в город и искали ночлег. В таверне нас обозвали распутницами и хотели выгнать. Я превратила все золото владельца в навоз, а одежду всех присутствующих распылила. Вроде бы невинное действие, может быть обидное и наглое, но безобидное. Но Инквизиция посчитала иначе. На нас напали прямо в номере, который мы сняли в соседней гостинице.

Я была в ванной и не слышала происходящего. Тиара же запечатала двери ко мне и взяла всю вину на себя. Если бы я только успела… Если бы я чуть меньше наслаждалась жизнью и плескалась в ванне… Я бы успела спасти девочку! Ей было всего двадцать лет. По сравнению со мной она еще ребенок, который даже не начал жить.

Даже выйдя из ванной комнаты, я не заподозрила неладное. В комнате все было на своих местах, а двери были аккуратно закрыты. Тогда я решила, что моя ученица спустилась в таверну внизу. И лишь спустя несколько часов, не найдя ее там, мне стало понятно, что произошло неладное…

Я бежала со всех ног, надеялась успеть… Я не боюсь этого чертова костра! Пусть бы лучше сожгли меня, ведь это я колдовала. Но время было неумолимо. Я потратила его слишком много впустую. На площади полыхал огромный костер, в центре которого стояла Тиара. Платье девушки уже поглотил огонь, по ее щекам текли слезы, но она не кричала… Кажется, просто не могла издать и звука.

Я проталкивалась к ней, надеясь потушить этот чертов огонь. Ожоги можно вылечить, главное, чтобы она была жива. Толпа зевак гулькала и радовалась происходящему. Они с восторгом смотрели, как заживо сгорает живой человек, и кричали «Смерть ведьмам!». Уроды… Когда я уже была в пределах действия заклинаний, когда удалось оттолкнуть последнего человека, было уже слишком поздно. Передо мной был один огонь, в котором я видела ее остекленевшие глаза. Как бы ни была сильна ведьма, воскрешать мы не в силах. Если тьма забрала, то уже безвозвратно.

Эти ужасные воспоминания вспыхивают в моей голове каждый раз, когда жгут костры. Я даже не пытаюсь отогнать кошмарные картины прошлого, просто принимая их. Произошедшего не изменить, как бы мне ни было больно.

— Нужно купить хлеба и возвращаться, — говорю я сама себе вслух, только чтобы прийти в себя. Идти в дом инквизитора в таком состоянии не хочется, но выбор невелик. Возможно, он как и вчера будет игнорировать мое существование. Да, так было бы лучше.

Я возвращаюсь в дом, накрываю ужин и ухожу на кухню. Мне хочется побыть одной и отвлечься. Я завариваю себе травяной чай и шепчу короткое заклинание, которое добавит ему успокаивающий эффект. Сейчас мне все равно, что я нахожусь в доме инквизитора и уже под наблюдением за использование колдовства. Воспоминания давних лет слишком горькие на вкус.

— Поужинай со мной, Рози, — в дверях стоит Дерек. Он не смотрит на меня, говорит это будто пустоте, но я понимаю, что зовет мужчина все же меня. Да и некого больше.

Коротко киваю ему, ставлю заварник на поднос и беру две небольшие кружечки. Инквизитор выглядит все таким же подавленным и уставшим, как и вчера, только теперь ведет себя адекватнее. Мой успокаивающий чай сейчас пригодится нам обоим.

— Расскажи о себе, — просит он за ужином. Кажется, этот же вопрос я еще недавно задавала Роберту, когда принимала его на работу. В нем нет ничего особенно, но я не люблю рассказывать о себе лишнее, поэтому всегда уточняю.

— Что Вы хотите узнать?

— Сколько тебе лет? Как давно начала колдовать? Почему осталась в таком большом городе? — Задает наводящие вопросы мужчина.

— Мне, — я немного запинаюсь. — Двадцать. Я владею магией всю свою сознательную жизнь. В этом городе я нашла дом, поэтому и осталась здесь.

— Совсем юная ведьма, — удивляется он. — Ты умная, раз до сих пор не спалилась Инквизиции.

— Но не совсем, раз оказалась в вашем доме, — грустно замечаю я.

— Надеюсь, что до этого ты не совершала ужасных поступков, — голос инквизитора звучит вопросительно, но это больше утверждение. На самом деле он не хочет знать ответ. Я совершала много всего, и нередко это были ужасные вещи, о которых я никогда никому не расскажу.

— Ведьмы бывают не только плохими, — отвечаю ему я, пусть даже речь сейчас идет не обо мне. Мне встречались добрые колдуньи, которые никогда не совершали ошибок. Хотя для Святой Инквизиции она тоже «безбожные твари».

— В большинстве своем, ведьмы жестокие извращенные женщины, — он говорит это отстраненно. — Разве может нормальный человек распять невинного мужчину на столбе на центральной площади, выпустить ему внутренности наружу и оставить умирать?

— А Инквизиция никогда не совершала ужасных поступков? — Злюсь от чего-то я. — Ведь на кострах сгорали заживо не только опасные ведьмы, но и совершенно невинные создания!

— Ты теряла кого-то? — Удивляется Дерек.

— Да, — успокаиваюсь я, понимаю, что это инквизитор точно не виноват в смерти моей ученицы. — Мне жаль того человека, с которым так поступила ведьма. Среди нас встречаются настоящие монстры.

Мне это известно, как никому другому. Когда-то давно я сама была не лучше таких вот чудовищ, направо и налево убивающих людей. За две тысячи двадцать лет со мной случалось многое. И в некоторые периоды времени я теряла контроль над собой, предпочитая отдаться ярости и тьме. К счастью, разум всегда возвращался ко мне рано или поздно. Иногда сам, иногда с помощью других, но я приходила в себя после всех своих безумий. Ведь Тиара была одной из тех, кто помог мне обрести покой на недолгие два года…

— И мне жаль, что иногда на костер попадают невинные, — он протягивает руку к заварнику и разливает мой особый настой по кружкам.

Пара глотков этого напитка дарят нам покой, которого так не хватало весь день. Возможно, это заслуга не только чая, но и душевного разговора, пусть и такого короткого. Когда хочется побыть одному и выплакать горе, не всегда стоит это делать. Когда рядом есть человек, способный понять твою боль и разделить ее, не нужно отворачиваться от него. Лучше быть рядом, излить душу, пусть и не говоря всей правды.

Мой инквизитор нуждается во мне так же, как и я в нем в эту самую секунду. Даже сидеть вот так вот в тишине с ним оказывается приятно. Общество мужчины не гнетет, а умиротворяет. За окном солнце бессовестно скрывается за горизонт, позволяя миру погрузиться сначала в легкие сумерки, а затем в полный мрак. А мы продолжаем пить травяной чай и делиться душевным теплом, или же холодом, кто знает. В любом случае мне становится чуточку легче. Надеюсь, что Дереку теперь хоть на грамм так же спокойно, как и мне.

— Мне пора домой, — вдруг понимаю я, когда комнату освещает лишь свет одинокой лампы.

— Останься сегодня, — что-то на грани просьбы и приказа.

— Но, — пытаюсь возмутиться я.

— На улице темно и опасно. Давай не будем подвергать опасности ни тебя, ни бандитов, — Дерек пытается шутить, или мне показалось? — Я бы хотел еще посидеть с тобой и поговорить. Ведь у тебя уже есть помощник, да?

— Да, — признаюсь я, а потом соглашаюсь. Пусть этот вечер и дальше будет нашей маленькой исповедью перед друг другом. Мне не хочется нарушать наше приятное общение и иллюзорное спокойствие.