Охота за "Красным Февралем" (СИ)

Глава 14. Королева Джейн и другие

— Итак, — капитан Османи уже в который раз склонился над картой Острова Черепов, и несколько старших офицеров вместе с ним. — Теперь, когда работы успешно завершены, мы можем подождать альбионцев здесь. Или здесь, в этом озере. Или встретить их в открытом море. Или можем попробовать ускользнуть от них и оставить с носом. В конце концов, если мы станем сражаться с каждым встречным кораблем противника, то никогда не доберемся до цели. Напоминаю, что наша задача заключается в исследовании Большого Австралийского Залива, а не в перманентной борьбе со всеми флотами империалистических держав сразу. Или… Я вижу еще несколько вариантов, и каждый из них имеет свои достоинства и недостатки. Но готов выслушать и альтернативные предложения. Прозвучат ли они, товарищи?

— Решать вам, товарищ капитан, — ответил за всех старпом Пусянь Ваньну.

— Это само собой, и все-таки… — Османи не договорил, потому что офицер связи Сангита Рахман молча протянула ему наушники. Капитан пожал плечами, натянул их и прикусил микрофон.

— Османи слушает.

— Капитан Османи? Это капитан Сидоров.

— В самом деле? — Мохаммед изобразил легкое удивление. — Какими судьбами?

— Избавьте меня от риторических вопросов, — поморщился Нобунага Сидоров на мостике своего корабля. Командир «Желтого Августа» только что убрал перископ, через который разглядывал северный берег острова Конга. — Вы прекрасно знаете, зачем я здесь. Вы оставили слишком много следов, и на один из них напала Ресбезопасность. Поэтому предлагаю вам сдаться добровольно. Так мы избежим лишнего кровопролития. Я не думаю, что все моряки с вашего корабля посвящены в заговор. Подумайте о них и их семьях. Эти люди ни в чем не виноваты перед вами, и…

— Я почти вам поверил, если бы не знал, кто вы такой, — ухмыльнулся Османи. — Как будто вам не наплевать на этих людей.

— Вы даже не отрицаете свою вину, — заметил капитан «Желтого августа».

— А смысл? — удивился Мохаммед. — Вы уже все давно решили за меня.

— Я обращусь напрямую к вашему экипажу и прикажу им схватить предателя… — начал было Сидоров.

— А это вряд ли, — осклабился коммандер Османи и выдернул штекер из гнезда. — Гита, с этой минуты — полное радиомолчание, пока не получишь новые приказы. Слушай эфир и ничего больше. Товарищ Танака, опечатайте радиорубку. Товарищ Родригес, вы и ваши солдаты имеете полное право застрелить на месте любого, кто будет держать в руках всего лишь антенну — не говоря уже о целом приборе связи. Кроме товарища Рахман, разумеется. Товарищ комиссар?

— Подтверждаю приказ капитана, — громко и твердо произнес Франциско Адачи.

— Все по местам, — объявил Османи. — Задраить люки, приготовиться к погружению. Зарядить торпедные аппараты. Товарищи, враг совсем рядом. Боевая тревога! Рулевой! Малый ход!

В отсеках замигали красные лампочки.

— Кто это был? — тихо спросил старпом, когда капитан занял свое место на мостике. — С кем ты сейчас говорил?

— Если доживем до завтра — сам узнаешь, — отвечал Османи. — А если нет — это не будет иметь никакого значения.

* * * * *

Много воды утекло — во всех смыслах — со дня битвы при острове Гибсона в Австралийском Внутреннем Море, и сегодня не только Кассандра с Тильдой находились на новом посту, но и капитан Майкл Гриффин. Теперь под его командованием был новый корабль — подводный крейсер «Королева Джейн Грей». А вот экипаж процентов на 75 был старый — все, кто спасся с «Дракайны» и пожелал последовать за своим командиром. Гриффин знал, на что способны эти люди, поэтому был уверен в успехе.

— Итак, мистер Каплан? — тихо спросил он.

— «Двенадцать месяцев», сэр, никаких сомнений, — отозвался главный старшина Каплан, бывший старший акустик «Дракайны», а сегодня — старший акустик «Королевы Джейн». — Не могу точно определить вымпел, мы на самом пределе слышимости. Я не могу гарантировать, что это «Февраль». Это может быть кто угодно из серии — «Синий Апрель» или «Оранжевый Июль», например.

— Вряд ли, — пожал плечами Гриффин. — «Синий Апрель» торчит в Порт-Артуре, а «Оранжевый Июль» гостит в Рио-де-Жанейро. Торпедный офицер! Приготовиться открыть огонь! И будьте готовы ко всему, леди и джентльмены. Смотрите в оба. Они утопили Харисдарму, а он был одним из лучших в этой части океана.

* * * * *

Капитан Сидоров, пытаясь казаться хладнокровным, осторожно переключил тумблер своего микрофона указательным пальцем — хотя испытывал острое желание ударить по нему кулаком.

— «Желтый Август»! Всем слушать в отсеках! Говорит ваш капитан! Товарищи, мы идем в бой! Мне горько говорить об этом, но враг, с которым нам предстоит сразиться сегодня — не альбионцы, не сундийцы, не марсиане и не окинавцы. Старший помощник! Товарищ комиссар! Подтвердите полученные нами приказы!

— Подтверждаю. Подтверждаю, — один за другим отозвались старпом и комиссар «Желтого Августа».

— Сегодня нам придется стрелять в наших собственных бывших товарищей! — продолжал Сидоров. — Братья и сестры! Бывшая ассирийская подводная лодка «Красный Февраль» в руках мятежников и предателей! Они предали Сферу, они предали Революцию, они предали Ниппон, и они предали Председателя! Они предали всех нас!!! И поэтому они должны заплатить за свое предательство. Пусть не дрогнет ваша рука! Помните о том, что поставлено на карту! Помните, чему вас учили. И помните о самом главном: отныне и впредь, «Красный Февраль» — наш враг. Враг, которого вы должны уничтожить. Враг, которого вы хорошо знаете. Вы знаете, как устроена эта лодка, знаете ее сильные и слабые стороны; знаете, на что способно ее оружие и как будет действовать ее команда. Поэтому я уверен, что вы справитесь. Мы справимся! Все по местам! Боевая тревога!!!

Но едва капитан Сидоров успел повесить микрофон и занять свой пост, как его — и всех остальных офицеров мостика — побеспокоил старшина Вентура, акустик «Желтого Августа»:

— Капитан, две торпеды в воде! Пеленг 7-60! Идут параллельным курсом! Две минуты пятнадцать секунд до столкновения!

— ЧТО? — подпрыгнул в свое кресле капитан, но тут же взял себя в руки. — Стандартные оборонительные меры! Я знал, что Османи хорошо, но чтоб настолько…

— Это не «Февраль», командир! — уточнил акустик. — Альбионские торпеды, «Марк-22»!

— Прекрасно, — презрительно усмехнулся Сидоров. — Хозяева пришли поддержать изменника. Вот вам еще одно доказательство! Ну что ж, тем лучше. Был сильным враг — тем больше наша слава! Кайчо банзай!

— КАЙЧО БАНЗАЙ!!!

* * * * *

— Капитан, еще три торпеды в воде! — воскликнул Каплан. — Не наши! Пеленг 12–12!

— Не понял, — Майкл Гриффин даже не попытался скрыть удивление. — Кто это — и куда он стреляет?!

— Торпеды «молот-рыба», — уточнил Каплан. — Цель — японская лодка!

— Сундийцы, — понял Гриффин. — Чертовы сундийцы пришли отомстить за Харисдарму!

Капитан «Королевы Джейн» потратил несколько мгновений, чтобы окончательно переварить эту мысль и равнодушно пожал плечами:

— Плевать. «Февраль» должен сдохнуть, и только это имеет значение, а там пусть сборная Сунданезии забирает все медали.

* * * * *

— Еще три торпеды! — доложил акустик Вентура. — По левому борту, пеленг 12–13! Удар через 80 секунд!

— «Февраль»? — только и спросил Сидоров.

— Нет, капитан, — качнул головой Вентура. — Ждите… ждите… Это сундийские «молотоглавы»!

— Да их тут целая банда, — развел руками удивленный Сидоров. — Стандартные оборонительные меры!

* * * * *

— Оружейный офицер, еще три торпеды! — взревел коммандер Дурахман, капитан сунданезийской лодки «Трилобит». — Не обращайте внимание на пингвинов! Жгите японских подонков! Сегодня «Леопард» будет отомщен! Радист! Дайте мне связь! Гриффин, ирландский ублюдок! Не стой у меня на пути! Как понял, прием!!!

— Это капитан Дурахман, — пояснил Гриффин, прикрыв микрофон рукой и повернувшись к своему старпому. — Мы познакомились три года назад, на морской конференции в Лондоне. Веселый парень, не дурак выпить, только совсем чокнутый.

— Почему сундийцы выпускают каждый раз по три торпеды? — тем временем задумался вслух командир «Желтого Августа». — Какую хитрость они задумали? Подлая нация, все время замышляют какое-то предательство.

Как ни странно, это был один из тех редких случаев, когда опасения ассирийского капитана оказались совершенно напрасны. Дело в том, что один из четырех носовых аппаратов сунданезийской подлодки был неисправен, только и всего.

* * * * *

— Капитан, вы должны послушать это, — Гита Рахман снова побеспокоила Османи.

Мохаммед послушно натянул наушники и некоторое время стоял абсолютно неподвижно. Но его губы при этом как будто жили самостоятельной жизнью и постепенно расплывались в какой-то особенно циничной и садистской улыбке. Впрочем, стоило капитану «Красного Февраля» снять наушники, как улыбка тут же исчезла.

— Товарищи! Новый приказ! Враги напали на один из наших кораблей! «Желтый Август» капитана Сидорова спешил к нам на помощь и попал в засаду! Наши братья и сестры в беде! Рулевой! Полный вперед!

БАММММ! — как будто отвечая капитану звонко прокатилось по всему кораблю.

— Что это было?! — рявкнул Османи. — Акустик!

— Что-то ударило по корпусу сверху! — отозвалась старшина Парк. — Как будто нас бомбят!

— Вряд ли, — усомнился Мохаммед. — Если бы это была авиабомба, мы бы так легко не отделались… Энгельс и Каутский! — выругался он. — Придется проверить. Товарищ Родригес! Спецкоманду наверх! Пусть узнают, что это было!

* * * * *

— Опоздали! — Кассандра снова была готова заплакать от обиды — и снова удержалась. Хотя у нее были уважительные причины зареветь в полный голос. Когда новая подруга привела их в тайную пещеру, здесь уже никого не было. На берегу валялись остатки самопального дока, а у дальнего выхода виднелся хвост «Красного Февраля», медленно уходящего вдаль, вниз по течению реки. Кассандра едва не потянулась за своим дурацким пистолетом — это становилось дурной привычкой.

— Мы можем его догнать, — заметила Меган.

— Не сомневаюсь, что ты его догонишь, — в свою очередь заметила Матильда. — С твоими-то ногами…

Как успели убедиться три подруги из внешнего мира, великанша могла передвигаться с умопомрачительной скоростью — и при этом практически бесшумно.

— И вы тоже сможете, — возразила Мэгги. — Примерно через километр река делает крутой поворот. Если мы пойдем напрямик — то перехватим корабль задолго до выхода в море.

Так они и сделали.

— Вот она! — с трудом переводя дыхание, Туяра ткнула пальцем вниз. Теперь они стояли над высоким обрывом, у подножия которого протекала река, по которой, постепенно набирая скорость, полз полупогруженный «Красный Февраль». — Меган, давай!

— Давай! — подхватили Тильда и Кассандра.

Мэгги согласно кивнула, тщательно прицелилась и швырнула вниз авиабомбу, которую все это время тащила на себе. Совсем небольшую бомбу, двести фунтов беллонита, англо-индийского образца. Она валялась в развалинах немецкой базы с прошлой войны. Судя по всему, ее сбросил даже не «Доминатор», а морской разведчик. Надпоручик Туяра Иванова осторожно покопалась в бомбе, заметив при этом, что «в моей стране и не с таким старьем приходилось иметь дело», вытащила старый бракованный взрыватель и вставила новый, изготовленный при помощи «молотка и матерка».

Но проклятая бомба снова не взорвалась. Она всего лишь ударила по корпусу лодки — БАММММ! — после чего медленно скатилась вниз и упала в воду.

— Всплеск справа по борту! — тут же доложила акустик Парк.

— Да что там происходит, Плеханов их побери?! — возмутился капитан Османи. — Родригес, доклад!

— Одну минуту, капитан… — отвечал Бонни по внутренней связи. — Мои люди уже наверху… никого и ничего. Справа и слева джунгли, спереди и сзади путь чист, в небе ничего…

Бонни Родригес поторопился с докладом, потому что в этот момент за кормой «Красного Февраля» прогремел взрыв. Бомба все-таки сработала, пусть и с опозданием. По корпусу лодки застучали осколки. Никакого серьезного вреда кораблю они причинить уже не могли, но вот людям — совсем другое дело. Один из осколков зацепил японского морпеха, выбравшегося наверх и стоявшего в числе прочих на вершине ходовой рубки. Расплескивая во все стороны кровь из перебитой артерии, солдат рухнул под ноги своим товарищам. Один из которых торопливо протер залитые кровью глаза, вцепился в приклад зенитного пулемета и принялся поливать окружавшие его джунгли длинными очередями крупного калибра — сперва по левому, потом по правому борту. Танкопард Танки и его друзья, как старые, так и новые, находились справа, поэтому они успели снова юркнуть в укрытие.

— Капитан! Нас атакуют! — вопил при этом пулеметчик. Раньше ему не приходилось бывать в бою, поэтому ничего другого ему в голову не пришло. Ну, а что он должен был подумать, когда рядом с ним упал залитый кровью товарищ?

— Ну что ж, — хладнокровно произнес Османи, — капитану Сидорову придется подождать. Если мы погибнем здесь, то ничем ему не поможем. Стоп машина! Свистать всех наверх!!!

* * * * *

Капитан Нобунага Сидоров в помощи пока что не нуждался. По крайней мере, так он считал.

Контейнеры носовой динамической защиты, наполненные клоном трофейного меркавита, успешно справились с альбионскими торпедами. Торпеды капитана Дурахмана были перехвачены «пчелиным роем» — японским аналогом сунданезийского «щитомордника». Пришло время нанести ответный удар.

— Выпускайте дельфинов, — приказал капитан «Желтого Августа».

Когда он произнес «дельфинов», то имел в виду дельфинов в самом буквальном смысле. Ну, почти.

Дельфины-мутанты с имплантированным в тело зарядом пластиковой взрывчатки, очередное творение безумных ученых Сферы. Накачанные наркотиками и подчиняющиеся ультразвуковым сигналам. На борту «Желтого Августа» было восемь таких — в два раза больше, чем на «Феврале».

Два таких дельфина-камикадзе, покинувшие «Красный Февраль» через трубы хвостовых торпедных аппаратов, описали два широких полукруга и успешно поразили «Дымчатый Леопард» капитана Харисдармы. Опытный сунданезийский моряк и подумать не мог, что против него будет брошено такое оружие. Сейчас «Желтый Август» отправил на верную смерть сразу четырех дельфинов — двух против «Трилобита» и двух против «Королевы Джейн». Четырех из восьми, бывших на борту. Еще четыре живые торпеды капитан Сидоров решил приберечь для предателя Османи.

А вот альбионская разведка нечто такое подозревала, хотя и не смогла раскопать все подробности. Впрочем, даже ничтожных крупинок собранной информации хватило, чтобы принять защитные меры.

Едва акустик Каплан обратил внимание на идущий со стороны «Желтого Августа» ультразвуковой импульс, как не дожидаясь новых приказов капитана Гриффина ударил по одной из кнопок на своем пульте. Альбионцы понятия не имели, на какой волне или частоте управляются дельфины-самоубийцы, но этого им и не требовалось. Достаточно посеять хаос в эфире. Десятки противоречивых сигналов, один за другим. И это сработало. Дельфины-камикадзе потеряли ориентацию в пространстве, забыли свои оригинальные приказы и бесцельно заметались в воде. Впрочем, разброд и шатание продолжались недолго. Не прошло и трех минут, как наркотики, мутации и ультразвук были побеждены загадочным и до конца неисследованным древним инстинктом, который заставил трех дельфинов развернуться в сторону острова и через несколько минут благополучно разорваться на ближайшем пляже.

И только самый последний из четверки (то ли самый умный, то ли наоборот, вконец обезумевший — по очевидным причинам это так и осталось тайной) решил, что самым правильным действием будет возвращение в родную гавань. В торпедный аппарат, из которого он только что выбрался. Там его накормят, о нем позаботятся, он получит новую дозу…

Этот дельфин выбрал удачное место, чтобы взорваться, но недостаточно удачное, чтобы тут же погубить «Желтый Август». Торпедные трубы новейших субмарин достаточно прочны и в теории должны выдерживать внутренний взрыв — на случай, если бракованная торпеда сработает раньше времени. Практика оказалась чуть сложнее — ударная волна была направлена внутрь, поэтому затвор торпедного аппарата оторвался «с мясом», улетел внутрь отсека и убил в полете двух артиллеристов. Вслед за оторванным затвором через раскуроченную трубу принялась поступать вода. Контуженный командир хвостового отсека принял Сложное Решение, задраил отсек изнутри и поспешно связался с мостиком.

— Капитан!!! — орал он при этом, потому что плохо слышал самого себя. — У нас еще четыре дельфина!!! Нам недолго осталось!!! Что делать?!!!

— Ждите! — твердо приказал капитан Сидоров и отдал новый приказ носовому отсеку: — Полный вебер по альбионскому кораблю! Все, что у нас есть!!!

«Еще не все потеряно, — думал он при этом. — Если у нас получится хотя бы повредить альбионские сонары, мы сможем пустить в ход остаток дельфинов и уничтожим обе вражеские подлодки…»

Но капитаны Гриффин и Дурахман не собирались предоставлять капитану Сидорову ни единого лишнего шанса.

— Включай вентилятор, — приказал Гриффин своему механику, выслушав новый доклад акустика. — Пришло время стряхнуть ниппонское дерьмо.

Опыт сражения при Гибсоне был самым тщательным образом изучен со всех сторон. Поэтому на «Королеве Джейн» стояли сразу два винта — спереди и сзади. Сзади — в первую очередь для движения, и спереди — для защиты. Получилось почти так же хорошо, как и в прошлый раз. Одна японская торпеда все же прорвалась, но повреждения нанесла только защитному винту, основной корпус «Королевы» практически не пострадал.

Капитан Дурахман тоже получил копию отчета о Гибсоне (альбионские союзники не спешили им делиться, но сундийская разведка тоже кое-что умела), однако извлек из него совсем другие уроки. Тем более что последний доклад оружейного офицера «Трилобита» не оставил ему богатого выбора:

— Капитан, торпедные аппараты пусты!

— Рулевой! — Дурахман сделал короткую паузу, чтобы набрать в грудь побольше воздуха. — ПОЛНЫЙ ВПЕРЕД!

Не уступать же победу этим гребаным альбионцам, в самом-то деле?!

Рулевой «Трилобита» тоже кое-что умел и не спешил умирать, несмотря на приказ своего капитана. Поэтому сундийская подлодка лишь слегка царапнула хвост «Желтого Августа» и понеслась дальше. То есть на первый взгляд таран не удался. Но только на первый.

Окончательно покореженный кормовой торпедный отсек заполнился водой почти до самого верха. Один из контейнеров, где до поры до времени содержались дельфины-камикадзе, лопнул. Смирительные провода и прочие системы контроля живой торпеды оторвались от контактов, штекеры повылетали из гнезд, далее везде. Дельфин очнулся, его скрутило от чудовищной боли, и он принялся метаться в своей капсуле — к счастью для него, недолго. Сработавший детонатор милостиво прервал его мучения. Последовавший взрыв заставил сдетонировать заряды трех последних дельфинов, и вот подобного надругательства японская субмарина уже не выдержала. С новым оружием такое иногда случается — больше ущерба владельцу, чем врагу.

— Доклад!!! — нашел в себе силы крикнуть капитан Сидоров, когда пришел в себя.

— Хвост оторван, отсеки семь, восемь, десять… короче, половина уцелевших отсеков затоплены… вода продолжает поступать… мы не можем вести прицельный огонь… — принялся перечислять старпом. Его душили слезы.

— Достаточно, — прохрипел капитан. — Экипаж — к спасательным капсулам. Всем покинуть корабль.

Никто не сдвинулся с места. Командир «Желтого Августа» удовлетворенно кивнул. На меньшее он и не рассчитывал. Больше того. Капитан Нобунага Сидоров, японский моряк и офицер Сферы Соцпроцветания, ни о чем не жалел. Несмотря ни на что.

Главный акустик «Желтого Августа» покинул свой пост, встал рядом с капитаном и затянул песню. Это была старая традиция. Кажется, еще со времен Великого Восстания.

— Как прекрасен наш дом благородный,

Где цветут голубые цветы!

Пойте песню радости!

Славьте нашу победу!..

Aoki hana saku daichi,

Kedakaki waga kokyou yo,

Hibike kanki no uta,

Kami no kago wa warera,

to tomo ni ari tsudzuken,

GAARE GAMIRON!!!..

* * * * *

— Треск корпуса, вторичные взрывы, — тихо сказал старшина Каплан. — Японцы уходят на глубину. Все кончено, капитан.

Гриффин устало кивнул. Хорошее начало дня.

— Свяжите меня с «Трилобитом». Капитан Дурахман? Позвольте вас поздравить с блестящей победой! Если бы не ваши решительные действия…

— Вот именно, Майкл, — самодовольно ухмыльнулся сунданезийский командир. — Что бы ты без меня делал?! С тебя причитается!

— Угощаю, — охотно согласился Гриффин. — В первом же порту. У меня осталось небольшое дело на острове, а потом мы сможем вместе проследовать до ближайшей базы — нашей или вашей, сам выбирай.

Дурахман не ответил.

— Два прямых попадания в «Трилобит»!!! — заорал Каплан. — Два взрыва!!!

— Какого дьявола?! — вскинулся Гриффин. — Откуда они пришли?!

— Понятия не имею, — честно признался старший акустик, и капитан «Королевы Джейн» был вынужден принять этот ответ. Если уж сам Каплан не знает…

Тем временем на борту «Красного Февраля» офицер Сангита Рахман повернулась к своему капитану:

— Два прямых попадания. Сундийская лодка уничтожена.

Мохаммед Османи довольно кивнул. Еще одним врагом меньше. А с одним альбионским кораблем он как-нибудь справится.

«Красный Февраль» все еще торчал неподалеку от того места, где его Меган сбросила на него старую бомбу, а экипаж пытался понять, что тут произошло. Но два последних дельфина из его арсенала не были привязаны к субмарине. Джеральдина Вонг и Гита Рахман совместными усилиями модифицировали живые торпеды. Компактные генераторы ультразвука крепились непосредственно к телам дрессированных камикадзе, а сами генераторы теперь управлялись через радио. Пока «Февраль» разбирался с таинственной засадой, а «Трилобит», «Джейн Грей» и «Желтый Август» выясняли отношения на траверзе Острова Конга, торпедельфины неслись вниз по реке, подгоняемые радиоприказами Сангиты. Пока не вышли в открытое море и не уткнулись в борт «Трилобита».

Теперь «Королева Джейн» и «Красный Февраль» остались один на один.

Конечно, если не считать танкопарда Танки и его друзей.