Охотница на магов желает познакомиться

Глава 27. Версии

Датчик на капсуле жизнеобеспечения мигнул красным, система обратной связи пискнула, высветив сообщение на монитор дежурных по госпиталю. Натан Ворг, стоящий рядом с Ульяной, бессильно прорычал что-то невнятное, и тут мигнула вторая капсула, выдав сообщение, аналогичное предыдущему: «временное прекращение сокращений сердечной мышцы».

– У тройки иномирцев за прошедшие сутки произошло пять остановок сердца. Пять! У каждого!!! – с горечью сообщили целители, со вчерашнего дня наблюдающие за единственными пациентами госпиталя – одномирцами погибших, запертых в медицинских капсулах. – И сейчас, как видите, продолжается та же история.

– Господин Тегран, вы уверены, что заклятья магии смерти не могут проявлять себя подобным образом? – обратился Хальер к Яру.

Глава тайной канцелярии решил «самоизолировать» свою семью в стенах университета, раз уж они попали в группу риска. Лесли вместе с остальными детьми греблинцев сидела в отдельном, тщательно стерилизованном здании, под присмотром десятка опытных целителей, а Алеся Хальер помогала мужу разбираться в смертельной загадке.

– Уверен. Магия смерти кружила бы по полу чёрными туманными клубами и мигом высушивала бы людей, превращая их в серые мумии. В малом количестве она бы убивала все внутренние органы без разбора, не акцентируясь именно на сердце, а главное – никакая техника, никакая обычная магия не смогли бы ей противостоять. Ни один целитель не способен вылечить сердце, если его убила магия смерти.

– Ваши книги так и не нашли.

– Да, но их невозможно использовать во зло: монография Таяры посвящена чисто теоретическим вопросам, а работа Кайла пригодилась бы разве что опытному некроманту, желающему ещё больше повысить свою квалификацию в деле мирного использования некромантии. Опасные книги о магии смерти у нас в мире есть, но они серьёзно охраняются сообществом некромантов, заперты в их сторожевых башнях, год назад их изъяли из хранилищ и особых секций библиотек. Во избежание инцидентов, после одного катастрофического случая, который чуть было ни стоил жизни моим друзьям.

В тишине все молча обдумывали недавнюю животрепещущую новость об обнаруженной в мире Яра неизвестной разновидности магии. За стеклом, отгораживающим реанимационное отделение от поста дежурных, мерно жужжали три занятые капсулы и стояли раскрытыми семь свободных.

– Помнишь, я говорил тебе, что десять капсул – слишком много? Что это напрасный перевод денег и нам никогда не пригодится такое их количество? Я был неправ, – удручённо признал ректор Каллинг, обращаясь к профессору Церису. Декан целителей был бледен, но собран и деловит, на признание руководителя ВУЗа ответил сдержанным кивком. – Так, ты немедленно занимаешь одну из капсул!

Церис покачал головой:

– Не вижу смысла, Эльтар: в бодрствующем состоянии я принесу больше пользы диагностам, а быстрая...

– А твоя быстрая смерть принесёт больше пользы патологоанатомам, да?! Сам знаешь: у твоих студентов уже достаточно материала для посмертных исследований! Три тела лежат в морозильнике морга, – гаркнул ректор.

– Эльтар, посмотри на данные по этим трём несчастным ребятам: промежуток времени между двумя последовательными остановками сердца у всех больных уменьшается. Рано или поздно остановки практически сольются в непрерывный ряд, и система жизнеобеспечения не выдержит нагрузки...

Голос Цериса дрогнул, столпившиеся вокруг целители нервно обмотали зелёными магическими нитями своего педагога.

– Прекратите трястись надо мной, как над малым ребёнком, – укоризненно высказался главный целитель университета.

– Первая остановка сердца сильно понизила ваш магический резерв, а что станет после третьей? Четвёртой? – ответил Яр от имени всех. – Капсула лучше убережёт вас, особенно во время сна. Вы не можете уйти в неконтролируемый сон, я вам не позволю так рисковать своей жизнью! Никто не позволит!

– Запрёте меня в капсуле силой? – хмыкнул Церис, и ему дружно и громко ответили «Да!» – Нарушаете закон о добровольности медицинского лечения. Ладно, ладно, я вас услышал, но пока вы не запихнули меня под колпак, давайте подведём итоги расследования.

Озвучивание итогов взял на себя ир Хальер:

– Все жители острова прошли обследование, – начал Хальер. – На данный момент опасные симптомы самопроизвольного нагнетания тревоги организмом выявлены только у троих: Яра, Лирна, профессора Цериса. И у тех, кто уже находится в капсулах. Первыми эти симптомы проявились у Яра, потом у Лирна и ещё позже – у профессора. Однако степень выраженности симптомов идёт в обратном порядке – почему?

– Я стар, в моем теле неизвестная науке зараза размножается быстрее, так как природная сопротивляемость у пожилых слабее, чем у юных, – предположил Церис. – Что касается моих молодых коллег: резерв целительской магии у Теграна существенно выше, что тоже накладывает отпечаток на эскалацию болезни. Целителя так просто не убьёшь, и чем больше у него магических сил, тем вернее это утверждение.

– Хорошо, примем как рабочую гипотезу. Каков путь передачи инфекции? С момента появления в университете заражённых иномирцев прошёл почти месяц. Если бы болезнь передавалась воздушно-капельным путём, то инфицированных было бы в сотни раз больше, так в один голос утверждают целители. Тегран обратил внимание, что болезненная симптоматика наблюдается лишь у тех, кто хирургическим путём исследовал тела погибших, – логично предположить, что инфицирование происходит только при контакте. Следовательно, я запретил препарировать тела и надёжно запер их под магической защитой, а всем жителям острова выданы защитные маски и перчатки. Если, не дай бог, появятся новые жертвы, то никаких вскрытий производиться не будет. Все хирургические вмешательства в тела заболевших – только по экстренной жизненной необходимости, иначе стараемся обходиться магией. Иномирцы пришли к нам из немагического мира, в котором ничего о магии не ведают, так что на магию и стоит положиться.

Последнее мрачное замечание главы тайной канцелярии вызвало вопросы:

– Неужели вы полагаете, что к нам специально отправили инфицированных людей?!

– Я вспоминаю отчёт Элайзы Лоурес, сделанный ею после смерти девушки-иномирянки: «Когда я услышала о бесстрашных, бесчувственных и исполнительных иномирцах без личных привязанностей, мне на ум пришла мысль об идеальных убийцах. Эти шестеро иномирцев выглядят для всех как жертвы, но что, если их жертва принесена осознанно?» Приходит на ум, что изначально к порталу пришли три десятка иномирцев – отчего так ненормально много? Всех их не удивляла смерть товарищей – так утверждают менталисты. Моя дочь до сих пор уверена, что мы столкнулись с убийствами, а не болезнью, моя жена разделяет эту уверенность. Интуицию двух сильнейших менталистов мира нельзя недооценивать, это научный факт.

– Камикадзе, – произнесла Алеся Хальер непонятное, режущее слух слово. – В моём мире есть такой термин, так почему бы ему не быть в других цивилизациях? Погибшая девушка считала, она умерла из-за того, что перестала быть нужна – вероятно, она имела в виду именно это: её обрекли на смерть как ненужный балласт, как приманку-западню для других. А мотивы злодеев просты: запускаешь в мир смертельную заразу, которая выкашивает население, оставляя нетронутыми природные богатства и создания рук человеческих, и через полвека имеешь пустые города с комфортной инфраструктурой, полностью готовые к заселению. Глобально? Так не в первый раз мы сталкиваемся с завоевателями миров, их масштабы всегда потрясают воображение. Не скажу, что моя пресловутая интуиция полностью одобряет такую версию, но она видит что-то глубоко бесчеловечное в компонентах возникшей перед нами головоломки.

– Как иномирцы смогут переселиться к нам, если у них не изучают магию и не строят межмировые порталы?

– У них развита техника, а её возможности тоже немаленькие, – ответила Алеся.

– Мы приступили к внимательному изучению их мира после смерти Триса, – подхватил Хальер. – Мир действительно немагический, но странностей в наблюдениях накопилось много ещё до того, как я сегодня отдал приказ перекрыть доступ в этот мир. Прежде всего, аборигены мигом рассекретили обе наши поисковые группы, отправленные к ним для сбора информации. Если мы пройдем в демонстрационный зал, я покажу стереозапись.

В первых кадрах три сотрудника тайной канцелярии внимательно выслушивали стандартную инструкцию по технике безопасного поведения в других мирах и дружно шагали в голубое марево стационарного портала. На следующих кадрах трое мужчин бодро шагали по улице иномирного города: серого и безликого, по крайней мере – в той части, где высадился десант ищеек. Их одежда ничем не отличалась от одежды окружающих: слитные комбинезоны на застёжках-липучках и мягкая обувь, похожая на короткие носки. Ищейки шли с расслабленным видом, будто всю жизнь бродили по этим улочкам, под этим зеленоватым небом и ярко-оранжевым солнцем. Они негромко переговаривались на языке мира посещения, поворачивая головы друг к другу так, чтобы укреплённые на них камеры максимально полно осмотрели окрестности.

Вначале навстречу ищейкам народу попадалось немного: десант высадился на окраине, в позабытом всеми закоулке, чтобы не нервировать население внезапным появлением людей из пустоты. Немногие встречные приветливо улыбались пришельцам и здоровались с ними – ищейки расценили такое поведение как норму поведения аборигенов и отвечали им тем же. Контраст ярко высветился при выходе на многолюдные центральные улицы: окружающие здоровались только с ищейками, улыбались и уступали дорогу только им!

Было видно на записи, насколько не в своей тарелке почувствовали себя сотрудники тайной канцелярии: они то нервно поправляли рукава и воротник комбинезона, то резко оглядывались, натыкаясь на те же любезные улыбки, обращённые в их спины. В разные стороны шли потоки людей, равнодушно реагирующих друг на друга, и лишь рядом с «тайными» гостями из другого мира творилось нечто прямо противоположное. Было очевидно, что визит не удалось удержать в тайне, но каким образом их рассекретили?

На пятидесятой минуте записи послышался приближающийся гул летательного аппарата. Местные жители шарахнулись к стенам домов, а вытянутой формы металлическая машина зависла в воздухе в аккурат над головами ищеек. На её корпусе сверкнули в солнечных лучах небольшие зеркальные кружочки. Были то объективы камер или прицелы оружия, никто выяснять не стал: за кадром раздался командный голос Алеси Хальер, ищейки сделали гигантский скачок назад и исчезли в портале. Трансляция из другого мира оборвалась.

– Мы обратили внимание, что население городка ходит по улицам преимущественно в одиночку: пары встречаются редко, обычно они состоят из парня и девушки, а по трое не ходит никто, – прокомментировал Хальер. – Мы внесли коррективы и отправили одного сотрудника в другой город.

Перед зрителями закрутились кадры второй стереозаписи. Одинокого ищейку встречали столь же радостно, как прежде группу. И в его направлении уже через пять минут летели аж четыре сигарообразные машины.

– Обратили внимание, что второй город заметно крупнее первого? А реакция на иномирца такая же, хоть в центре море гуляющих людей, – отметил Хальер. – Что ещё вам бросилось в глаза, кроме безошибочного выделения пришельцев в толпе?

– Первая группа успела обойти весь центр городка, но я нигде не увидел больниц, – нахмурился Яр. – Одни жилые здания, а на окраине – промышленное предприятие.

– Кто о чём, а целитель о больницах. Допустим, врачебные кабинеты имеются на предприятиях. Что ещё?

– Стариков на улицах нет, только дети и молодёжь, – заметил Лирн.

– Верно. Что ещё? – Хальер подождал версий и сказал сам: – У них нет никаких административных зданий! Ни служб охраны правопорядка, ни судов, ни органов самоуправления и прочего. Мне, как главе тайной канцелярии, стало очень любопытно: каким образом правители страны следят за порядком в государстве?

– У исследованных мною иномирцев исключительно неконфликтные характеры. Возможно, их мир в принципе не нуждается в охранниках правопорядка? – медленно и задумчиво проговорила Ульяна Хальер. – Мир, населённый только вежливыми и законопослушными индивидами...

Громкий скептический хмык отца прервал рассуждения дочери.

– Я не верю в утопии, Ульяночка. Нужда в управлении и контроле есть в любом сообществе людей, а если управляющие и контролирующие технологии не очевидны сразу, то лично у меня зарождаются самые зловещие гипотезы. Главное пугало нашего мира – сильные менталисты – могут действовать именно так: тихо, скрытно и незаметно. Как говорят жертвы преступлений: испугаться при виде маньяка – полдела. По-настоящему страшно становится, когда он пропадает из виду...

Слушатели ира Хальера судорожно обернулись: каждому померещилось, что со спины к ним подкрадывается неведомая опасность.

– Простите папочку: он чересчур любит эффектные выступления, – вздохнула Ульяна. – Последний ищейка-менталист что сказал о мире?

– Я не упоминал, что он менталист, – приподнял брови Хальер.

– Было бы слишком глупо отправить на такое задание одиночного мага иного профиля. Кроме того, я обратила внимание, как ближайшие прохожие шли мимо, будто не видя его, и только с расстояния пары метров люди начинали ему улыбаться. Маловат был радиус действия у твоего менталиста.

– После известного тебе Сиверса, который шёл прикрывающим с первой группой, это самый сильный и опытный менталист управления тайной канцелярии. Специально вызвал его из южных провинций, – вздохнул Хальер.

– Так что он сказал?

– Ничего: никаких скрытых мыслей у встречных, чистой воды доброжелательность и симпатия к нему. Все думали именно то, что говорили.

– Да, я заметила у наших иномирцев такую же редко встречающуюся особенность, – кивнула Ульяна. – И у матери Керна, которая отказалась забрать тело сына для погребения: абсолютно никакого расхождения между словами и мыслями. К слову, она отреагировала на нас со Стаком, как местные жители на ищеек: будто мы – хорошо знакомые ей люди. Папа, аборигены думали о том, что твой ищейка – человек из другого мира?

– Примечательно, что нет. Мыслей о его иномирности ни у кого не замечалось, подчёркнутое внимание проявлялось будто бы само собой. Мы пытались наблюдать за миром, не выходя в него и задавая произвольные координаты для открытия портала. Такая шпионская деятельность – дело долгое и неблагодарное: вероятность, что на огромной территории целой планеты мы случайно наткнёмся на что-то значимое, минимальна.

– Очевидно, нужен новый десант. Содержащий в своём составе прикрывающего менталиста с существенно большим, чем прежде, радиусом действия, – хладнокровно подытожила Ульяна. В смысле её утверждения невозможно было усомниться.

– НЕТ!!! – синхронно прорычали два мужских голоса одинаково злобным, не терпящим возражений тоном.

Ир Хальер и Ярой Тегран уставились на девушку, сверля её взглядами, словно желая просверлить дырку в её лбу и вложить в неразумную голову свой категоричный ультиматум.

– Я сам пойду, менталист из меня получше многих, – заявил Хальер.

– Пойду я, – возразил Яр, – по той простой причине, что мне-то терять определённо нечего: нет желания провести в капсуле все ночи до скончания жизни, надеясь, что система жизнеобеспечения заставит биться моё сердце, пока я сплю.

– Пойду я: по менталке у меня всегда были высокие отметки и терять мне тоже нечего, – сказал Лирн под громкие всхлипывания повисшей на его шее Иры.

– Я с радостью предложу свою кандидатуру, – заикнулся было профессор Церис, но под яростными взглядами развёл руками: – Понял, удел больных стариков – в капсуле лежать, героев дожидаться. Но пока я самолично не перепроверю все прежние образцы, чёрта лысого вы меня под колпак упакуете! Мне тоже терять нечего, так что могу исследовать тела погибших сколько душеньке угодно!

– Прекрасно, а теперь обратимся к логике, – холодно произнесла Ульяна. – В случае опасности группу необходимо эвакуировать, а с этим никто не справится лучше, чем хранительница портала, способная моментально открыть проход в наш мир из любой точки другого. Все согласны?

Дождавшись кивков, Ульяна невозмутимо продолжила:

– Хорошо зная мамину ответственность и предусмотрительность, боюсь, она будет выдёргивать группу при малейшем подозрении на ухудшение ситуации, не оставляя разведчикам возможности справиться с проблемами и выполнить то, ради чего они нырнули в чужой мир. Собственно, как мы это видели на записях: чуть накалилась обстановка – и все шпионы мигом улетели в безопасное местечко за спиной моей мамочки. А уж если среди членов группы будет папочка, то любая разведывательная миссия завершится в рекордный минутный срок. Вывод: в состав группы должен входить тот, кто способен противостоять ментальным приказам хранительницы портала.

– Благодарю за столь впечатляющую оценку моих трудов, доченька, – с лёгкой обидой ответила Алеся Хальер.

– Мам, лучших прикрывающих, чем вы с папой, придумать невозможно! Именно поэтому вам нужно остаться здесь, чтобы вмешаться тогда, когда это станет крайне необходимо, и тут я полагаюсь на хладнокровие и продуманность папы.

Чета Хальеров переглянулась и согласилась.

– Значит, идём мы с Лирном, – с облегчением сказал Яр.

– В компании сильного менталиста, который поможет вам затеряться среди местных жителей и быстро соберёт информацию из сотен и сотен сознаний в этом мире, – твёрдо дополнила Ульяна.

Глава тайной канцелярии и его супруга угрюмо промолчали, а бурные протесты Яра не были услышаны. Все студенты и преподаватели Греблина были убеждены в том, что сильнейший менталист мира справится с чем угодно, да и против логики ее рассуждений возразить было нечего.

«Спасибо, что поддержали меня, родители», – признательно произнесла Ульяна, транслируя мысленное послание отцу и матери. Она бы не смогла отпустить Яра одного, она бы умерла от беспокойства! А отговорить его от опасной миссии не представлялось возможным без нарушения строжайших законов, обязательных для менталистов.

«Учимся быть родителями взрослой дочери, – тяжко вздохнул отец. – Ох, и трудная это учёба: куда сложнее, чем высшая магия!»

«Да, но ты, дочка, помни: никто и никогда не помешает нам тебя выпороть, если начнёшь бездумно рисковать своей жизнью и возникнет крайняя необходимость в воспитательном родительском воздействии!» – добавила мать.