Окровавленная красота

Высоко в небе просвистел черный дрозд, исчезая в зареве заходящего солнца.

Одна из моих сумок, казалось, весила тонну, поэтому я оставила ее напоследок и отнесла к машине две других. Загрузив их в багажник, я обернулась, и мое душевное равновесие вновь пришло в беспорядок, стоило мне увидеть Томаса, выжидающего возле аптеки, расположенной прямо возле моего подъезда.

Его белая рубашка развевалась на ветру, но тут же прильнула к его груди, как только он собрался и выпрямился в струну.

Оправившись от неожиданности, которая сковала мои внутренности, я захлопнула багажник, улыбнулась и направилась к нему.

― Ты собралась домой прямо сейчас?

― Да, осталась еще одна сумка, и я готова.

В задумчивости Томас скользнул языком за щекой, а затем провел рукой по своим идеально зачесанным волосам. Словно под гипнозом, я задумалась о том, насколько глубоко мои пальцы утонут в этих прядях, прежде чем коснутся кожи. Прежде чем мои ногти получат возможность оставить царапины на ней.

Святые угодники, мне срочно нужен был стакан воды или еще что-то остужающее.

Как бы меня не увлекала эта необузданная стихия, каковой являлся Томас Верроне, мои фантазии о нем никогда не были столь интенсивны. До этого момента.

― Прости, что сбежал вчера.

Я не чувствовала в этих словах особого раскаяния, но все же позволила им умерить укоренившуюся во мне тревогу.

― Все в порядке. ― Я сунула руки в карманы джинсов и пожала плечами. ― Наверняка, у тебя были важные дела?

― Срочные рабочие вопросы. ― Мы наконец-то встретились взглядами. ― Ну и еще, ты попросту лишаешь меня самообладания, Голубка.

Судорожно набрав воздуха в легкие, я пыталась совладать со своим дыханием, пока моя грудь ходила ходуном от убедительности его слов, подкрепленной серьезным выражением лица и пронизывающим взглядом.

― Это взаимно, ― пробормотала я, сомневаясь, расслышал ли он мои слова, так как шум городских улиц поглощал все, включая дикий стук моего сердца. ― Но я, эм… ― Я замялась, понимая, что Томас может неверно истрактовать слова, которые вертелись у меня на языке, но он должен был знать, если, конечно, уже не догадался обо всем. ― Это был сумасшедший месяц. И мне необходимо немного времени, небольшая передышка, но все же я бы хотела, если это возможно… ― Мне пришлось прерваться, когда из дверей аптеки появилась рыжеволосая женщина в очках на пол лица, показавшаяся мне знакомой.

Томас разорвал наш зрительный контакт и оглянулся.

Амелия одарила нас беглым взглядом, а затем сделала вид, что роется в своей сумочке.

Томас так и не переключал свое внимание на меня, и я проследила за его взглядом, устремленный в сторону Амелии, которая остановилась неподалеку на улице, разговаривая по мобильнику.

Одарив Амелию ухмылкой, Томас заставил ее заметно занервничать.

― Вы знакомы? ― поинтересовалась я.

― Да, но она явно хотела бы, чтобы это было не так. ― Томас сделал шаг вперед, приобнимая меня за бедра. ― Послушай, мы должны были поговорить об этом вчера. ― Я попыталась сосредоточиться на его словах, но тут же поплыла от его ненавязчивого прикосновения. Это было впервые, когда он обнял меня, пусть даже с аккуратной осторожностью и лишь для того, чтобы его слова звучали более интимно. ― Встретимся сегодня в восемь в Гленнинге. У ручья. На маленьком мосту. Знаешь это место?

― Он там один.

Я вновь встретилась с ним взглядом.

Уловив вопросы в моем взгляде, Томас поспешил продолжить:

― Не переживай. Я слышал, что ты сказала, хоть уже и догадывался об этом. ― Он вздохнул. ― Но, тем не менее, нам все же есть о чем поговорить.

Его запах завладел моим сознанием, когда Томас склонился и скользнул губами по моей щеке. Я слушала его тяжелое дыхание, чувствовала, как мелкая дрожь пробежала по моей спине, а затем просто смотрела, как он уходил, следуя мимо аптеки, где только что стояла Амелия.

На приборной панели высвечивалось время. Семь пятнадцать.

Слова Томаса прочно укоренились в моем мозгу, не желая уступать место никаким другим мыслям, особенно после того, как он заявил, что нам нужно поговорить. Причины, по которым мы должны были пересечься в определенном месте в обозначенное время, атаковали меня, но тут же отсеивались, как нелепые.

Я была сбита с толку, и у меня не оставалось другого способа обрести ясность, кроме как встретиться с Томасом.

Убедившись, что время у меня еще есть, я продолжала внушать себе, что мне следует больше доверять ему. Хотя бы настолько, чтобы решиться встретиться с ним там, где неглубокая, но шумная вода, и быстро сгущается тьма.

Бросив взгляд в окно автомобиля на свой дом, где я прожила месяцы, порождая воспоминания, лелея мечты и ища оправдания, горький гнетущий вкус разочарования вновь напомнил о себе.

Пришло время проститься со всем этим.

Пикап Майлза был припаркован на подъездной дорожке, и я поспешно выскочила из машины и закинула свое прощальное письмо с дежурным пожеланием «долго и счастливо» в зеленый почтовый ящик, прежде чем нахлынувшая грусть заставила меня вцепиться в него, словно ища возможности продлить момент.

Вернувшись в машину, я не нашла в себе сил повернуть ключи в замке зажигания, настолько сильная волна сожаления накрыла меня. Из-за того, что было и что могло бы быть. После всего, что мы пережили хорошего, плохого, просто невероятного ― могла ли я уйти вот просто так?

Нет.

Это не про меня. Возможно, с моей стороны было глупо вот так вот довериться мужчине, который всегда казался слегка отстраненным, но я не настолько слабачка. Отстегнув ремень безопасности, я вновь покинула автомобиль и извлекла письмо из почтового ящика.

Свет на крыльце вспыхнул, когда я занесла руку, чтобы постучаться. Заметив, что дверь приоткрыта, я коснулась ручки и толкнула вперед.

―…возможно, в твоих словах есть смысл, но я, черт возьми, твоя жена. С каких пор у меня нет права голоса? ― раздался возмущенный женский голос, который эхом разнесся по прихожей, просачиваясь сквозь приоткрытую дверь и заставляя меня застыть на месте.

― Я устала, Майло. Устала от всего этого спектакля, от чувства, что с каждым следующим днем теряю тебя, пока ты возишься с ней, как с ребенком. Это же не имеет никакого смысла. Прошу тебя, просто свяжись со штабом и положи этому конец.

Майло?

Каждое слово, произнесенное женщиной, сопровождалось слезами отчаяния, но я уже была не в состоянии разобрать их.

Терзаемая сомнениями, я обернулась назад на машину, на улицу, только сейчас краем глаза приметив черный внедорожник, припаркованный в нескольких домах отсюда.

― Нет, черт возьми. Это было очевидно. Все последствия были предсказуемы.

Мой разум буквально кричал, чтобы я уходила, уносила ноги отсюда. Теперь все обретало смысл, но мне все еще было сложно принять это безумие.

Поэтому я все же вошла внутрь.

― Мать твою, Шелл, ты втянула меня во все это вместе с Энтони. И не пытайся отрицать этого, ― прорычал Майлз, ну или Майло. Мне никогда не доводилось слышать его столь яростным, подавленным, но все же ноги продолжали нести меня в направлении гостиной. И дальше я услышала то, что услышала. ― Я говорил ему, что нам стоит оставить девчонку в покое. Знал, что нам не стоит все усугублять, но именно ты не согласилась с этим. И теперь, когда я достиг того, чего достиг, ты просто рушишь все своим нахождением здесь.

Конверт выскользнул у меня из рук и порхающими движениями опустился на кафельный пол. Тот самый, для которого мы так и не удосужились приобрести ковры. Обеденный стол, стоящий возле окна на задний двор, издевательски напоминал мне о наших планах со временем расширить круг тех, кто собирается за ним.

И когда они, наконец, заметили меня, застывшую в дверях, прямо у входа в гостиную, и без зазрения совести одарили меня взглядами, преисполненными истинного удивления, я осознала, что всего лишь гость здесь.

Амелия, она же Шелл, пробормотала какое-то ругательство себе под нос и, сверкнув в мою сторону глазами, полными слез, пронеслась мимо меня, громко хлопнув за собой входной дверью.

― Джем, ― выдавил из себя Майлз. Его лицо выражало невероятную растерянность.

― Я пришла, чтобы… ― У меня не хватило сил продолжать, и я потупила взгляд в пол, туда, где валялся конверт. ― Вот, ― прошептала я, жестом указывая на него.

Затем я развернулась и бросилась к дверям, слыша, как Майлз шаркает ногами по кафелю позади меня.

Повернув ключи в замке зажигания, я рванула с места, даже не удосужившись посмотреть, нет ли на пути других машин. Всю обратную дорогу я подавляла в себе желание блевать от всего происходящего.