Он, она и ее дети

Глава 30

Было одиннадцать утра. Крессида сморщилась и схватилась за гудящую голову, когда увидела, что в электронном почтовом ящике ее ждет новое письмо от Тома. Во всем виновата Лотти, она принесла с собой две бутылки вина и вынудила ее напиться. А потом, исчезнув в ночи, оставила ее наедине в компьютером, подключенным ко Всемирной сети.

И в этом заключалась вся проблема. У нее была возможность выбирать из всего мира, она могла бы послать нескромные письма людям, живущим в Алабаме, или на Фиджи, или в Тбилиси, или в Токио, и они все равно остались бы для нее чужими, поэтому не имело значения, какую глупость она сморозила.

Но этого не случилось. Она писала не кому-нибудь из пятидесяти триллионов интернет-пользователей планеты — сделай она так, это было бы гораздо разумнее. Нет, она отправила ничем не сдерживаемый поток чувств человеку, который нравился ей больше всех на свете, человеку, на которого ей так хотелось произвести впечатление, человеку, чье мнение для нее было так важно и который теперь мог счесть ее полнейшей идиоткой.

Крессида мысленно осадила себя — слишком поздно сожалеть о сделанном. Ведь хуже уже быть не может. Вероятно, в ответном письме Том пишет, что она жалкая неудачницей, которая тешит себя несбыточными надеждами, и что будет ей обязан, если она больше никогда не замарает его, почтовый ящик своими посланиями.

После этого ей остается тихо утопиться в озере.

Ладно. «Клик».

Привет, Кресс.

Сейчас только девять утра, а ты уже наполнила радостью мой день. Твое письмо потрясающее. Ты говоришь, что с нетерпением ждешь моих писем, но и я жду твоих с не меньшим нетерпением, поверь мне. Нет нужды извиняться за «Люблю и обнимаю» (между прочим, ты действительно это написала. И закончила четырьмя поцелуями). Я польщен. И пусть это тебя не смущает.

О, хвала небесам. Крессида медленно выдохнула, у нее голова закружилась от облегчения. Теперь не надо топиться.

Так, что там дальше…

Вношу предложение. Вчера Донни упомянул Джоджо. Несмотря на притворное безразличие, ему, как мне кажется, она нравится. Когда я спросил, хочет ли он с ней снова увидеться, он пробурчал «не знаю», что в устах тринадцатилетнего мальчишки является положительным ответом. (Если бы я спросил Донни, хочет ли он, чтобы к нему на день рождения приехала Кира Найтли, он бы тоже буркнул «не знаю».)

А вопрос у меня следующий: нет ли у вас с Джоджо желания в следующие выходные приехать в Ньюкасл? Я мог бы показать вам достопримечательности, для детей у наемного всего интересного. У Донни никогда прежде не было подружки, и я думаю, что ему будет полезно пообщаться с Джоджо. Она очень дружелюбная и вообще хорошая девочка.

Как бы то ни было, это всего лишь предложение. Я знаю, что путь сюда не близкий, но если вы с Джоджо свободны в выходные и согласились бы к нам приехать, мы были бы рады вас видеть. Скажи, что ты думаешь по этому поводу?

Люблю и обнимаю. Том. XXXXXX.

Сказать, что она думает по этому поводу? Сказать, что она вообще думает? Крессиду так и подмывало станцевать джигу, распахнуть окно и заорать во все горло «ура!». Так, наверное, чувствуют себя футболисты, когда забивают решающий гол в финальном поединке чемпионата. Тому понравилось ее письмо! Ее бестактность и последовавший за ней пьяный бред не напугали его до потери пульса! Он приписал «Люблю и обнимаю» и добавил… сколько поцелуев? Шесть!

И он приглашает ее в Ньюкасл на выходные — это же фантастика! Затаив дыхание, Крессида представила, как они с Джоджо едут в поезде, как Том и Донни встречают их на вокзале, как они вчетвером проводят следующие двое суток — радости и веселье и, возможно, даже с любовью и объятиями…

Все, хватит, размечталась. Но все равно ей предстоят замечательные выходные, и Джоджо будет рада, ей всегда нравилось путешествовать.

Она сначала отправит сообщение на мобильник Джоджо, а потом взглянет на расписание поездов.

В следующие выходные. Трепеща от радостного возбуждения, Крессида потянулась к телефону. В следующие выходные она опять увидит Тома! Ура!

Час спустя пришел ответ от Джоджо:

Класс. Уже не терпится. Едем в пятницу вечером? Люблю, Дж. XXXX.

Крессида поцеловала телефон. Она знала, что Джоджо не подведет.

Ура!

Может, дальнейшая ее жизнь и не сложится так, как она рассчитывала, но быть частным детективом Лотти нравилось. Ей не удалось найти второго человека в списке Фредди, Гизеллу Джонстон, но так как фамилию Джонстон она носила в девичестве, а сейчас ей уже исполнилось шестьдесят шесть, в этом не было ничего удивительного. Зато Лотти повезло со следующим человеком в списке. С Фенеллой Макевой.

— Нашла! — закричала Лотти, врываясь в гостиную Хестакомб-Хауса и победно размахивая листком бумаги. — А теперь ты должен рассказать, кто она такая. — Фредди подтянулся к листку, но Лотти отдернула руку. — Получишь потом.

Фенелла. Фредди закурил сигару и задумчиво улыбнулся. История будет интересной.

— Сначала расскажи, как ты ее нашла.

— Ну, я написала на тот адрес, что ты дал, и мне перезвонил мужчина, который теперь там живет. Они с женой пили дом у Макевоев двадцать лет назад. Макевои уехали границу, в Испанию. Но пару лет назад кто-то говорил, что Фенелла вернулась в Оксфорд, а в прошлом году она сама подошла к нему, когда увидела в саду, и они разговорились. Она рассказала, что живет в Хаттон-Корте, многоквартирном доме, выходящем на реку, что после переезда Карлтон-авеню она дважды разводилась. И тогда, — весело объявила Лотти, — я набрала в «Гугле» «Хаттон-Корт» и нашла веб-дизайнера, который живет там и работает на дому. Я позвонила ему и спросила, знает ли он Фенеллу, и он ответил: «А, вы имеете в виду Фенеллу Бриттон? Она живет на верхнем этаже». Ты же знаешь, я гений. — Лотти скромно потупилась. — Если бы я захотела, из меня получился бы непревзойденный международный шпион.

— И она ответила тебе? — Фредди не сводил глаз с письма, которым помахивала Лотти.

— Да. Теперь твоя очередь, — напомнила она.

— У некоторых людей бывают периоды умопомешательства. — Попыхивая сигарой и мысленно представляя Фенеллу такой, какой она была в те годы, Фредди вальяжно откинулся на спинку кожаного кресла. — У меня он длился месяц. Я был с Гизеллой. Фенелла была замужем. Я ничего не мог с собой поделать, — продолжал он. — Она была для меня как наркотик, я не мог устоять. У нас начался роман.

— А я думала, что в то время у молодежи были более высокие моральные устои, — съязвила Лотти, отдавая ему письмо. — Знаешь что, Фредди, а ты был тот самый пострел, который везде поспел. Так кто кого отшил?

— Она меня отшила. Как вы, молодежь, выражаетесь. — Вспомнив, как он переживал, Фредди улыбнулся и сбросил пепел. — Фенелла была дорогой женщиной. У нее уже имелся успешный муж. А я, в сущности, был недостаточно богат.

В отличие от Джеффа Барроуклиффа, который сначала проявил настороженность, Фенелла страшно обрадовалась звонку Фредди.

— Голос из прошлого! — восторженно воскликнула она, когда он позвонил. — Фредди, как здорово! Естественно, я была бы рада снова увидеться с тобой! Где ты сейчас живешь? Около Челтнема? Ну, это совсем недалеко! Ты хочешь приехать ко мне, или мне к тебе приехать?

Вот так просто.

Положив через несколько минут трубку, Фредди спросил себя, почему все не было так же просто тридцать восемь лет назад.

Впервые он увидел Фенеллу Макевой в магазине кожгалантереи в центре Оксфорда. Она выбирала перчатки. Фредди, который заскочил в магазин, чтобы купить новый ремешок для часов, наблюдал, как она их примеряет — одну сизо-черную из мягкой лайки и другую бледно-розовую на атласной подкладке. Заметив, что за ней наблюдают, Фенелла обернулась и выставила перед собой руки.

— Как вы думаете, какие лучше? К белому костюму.

Она была потрясающе красива, такая же темноволосая и элегантная, как Одри Хепберн. Она излучала уверенность, которая распространялась вокруг нее, как аромат французских духов.

— Розовые, — сразу ответил Фредди, и она, одарив его чарующей улыбкой, повернулась к продавщице за прилавком.

— У господина есть вкус. Я их беру.

К этому моменту Фредди уже был пленен.

Почему-то они вышли из магазина вместе. На улице лил дождь, и Фенелла сокрушенно проговорила:

— Вот что мне надо было купить — зонтик. Теперь мне даже такси не поймать.

— Моя машина вон там. — Фредди указал на противоположную сторону улицы. — Куда вам надо?

— Вы не только человек со вкусом. — Фенелла поспешила к машине. — Вы еще и рыцарь в сияющих доспехах. Какая красивая машина!

— Нет, не эта. — Слегка засмущавшись, Фредди повел ее от сияющего «бентли» к его совсем не сияющему «Остину-7», припаркованному рядом, и открыл дверцу. — Ну что, на этой поехать согласны?

Фенелла рассмеялась в ответ на его колкость.

— Это лучше, чем тандем.

Он подвез ее к дому, расположенному в зеленом элитарном районе на Карлтон-авеню. Это был особняк времен короля Эдуарда. К тому моменту они перешли на ты и Фредди уже знал, что Фенелла замужем за Сирилом, который старше ее на пятнадцать лет. Сирил, как выяснилось, занимал большой пост.

— В субботу мы устраиваем коктейль. — Таинственная улыбка Фенеллы завораживала, голос звучал интимно. — В семь. Придешь?

Фредди сглотнул. Он никогда в жизни не бывал на коктейлях.

Но сейчас ему очень хотелось побывать, больше всего на свете.

— Дело в том, что у меня есть это… гм… девушка.

Улыбка Фенеллы стала шире.

— Вот и замечательно. Как ее зовут?

— Гизелла.

— Какая прелесть.

— Да, она действительно прелесть.

— Я имела в виду имя.

— Ой, извини.

— Но я уверена, что она действительно прелесть. Не могу представить тебя с какой-нибудь уродиной. — Дотронувшись до его локтя, Фенелла сказала: — Фредди, приходи на вечеринку. Бери с собой Гизеллу, если тебе так хочется. Я бы взглянула на нее.

В субботу Фредди и Гизелла пришли на коктейль к Макевоям и весь вечер чувствовали себя неуютно. Другие гости, люди более старшего возраста и до жути состоятельные, держались вежливо, но не изъявляли желания общаться с молодой парой, которая явно не принадлежала к их кругу.

— Что мы здесь делаем? — прошептала Гизелла.

— Не знаю, — пробормотал в ответ Фредди.

Он выяснил это через двадцать минут, когда по дороге из туалета встретил на лестнице Фенеллу.

— Она тебе не подходит.

— Прошу прощения? — Ошеломление и удивление, однако, не помешали Фредди ощутить близость ее тела.

— Я-то сразу вижу. Что ты делаешь в среду вечером?

— Встречаюсь с Гизеллой.

— Найди повод и отмени свидание. Вместо этого приходи ко мне. Сирила не будет.

Фредди вспотел.

— Я не могу.

— Конечно, можешь. В восемь. Не вешай нос, Фредди. — Фенелла весело оглядела его. — Что тебя так шокировало? Ты же сам этого хочешь.

И Фредди, который ненавидел себя, но не мог справиться со своими чувствами, обнаружил, что действительно хочет.

Он считал, что Гизелла — это любовь его жизни, и появление Фенеллы стало для него шоком. Гизеллу мучили угрызения совести из-за того, что она переспала с ним до свадьбы, и это омрачало их редкие соития. У Фенеллы же, дамы замужней, никаких угрызений не было. В среду вечером она со знанием дела совратила Фредди, причем не один раз. Секс был потрясающим. К счастью, Сирил часто ездил в командировки. Как узнал Фредди, в финансовых вопросах он отлично выполнял супружеские обязанности, а вот в постели у него случались осечки.

В отличие от него самого.

— Ты слишком много работаешь, — недовольно заявила Фенелла через месяц, когда он в очередной раз сказал, что они не смогут увидеться.

— Знаю, но начальник хочет, чтобы я завершил сделку. Это скоро закончится, — пообещал Фредди.

Хотя знал, что не закончится. Он считал, что они с Фенеллой созданы друг для друга. Жизнь без нее была для него невообразима. Час спустя, в постели, он так и сказал ей и попросил уйти от Сирила.

— Какая прелесть. — Фенелла провела пальцами ног по его икре. — Только зачем мне это?

— Затем, что я люблю тебя! — Околдованный ею, Фредди поразился ее неспособности понять, что происходит между ними. — Так не может продолжаться. Я порву с Гизеллой. А ты скажешь Сирилу.

Фенелла засмеялась:

— О чем?

— Что разводишься с ним.

— Боже, он придет в ярость!

— Дело не в нем, — продолжал настаивать Фредди. — Дело в нас. Я хочу жениться на тебе.

— А ты обеспечишь мне тот уровень, к которому я привыкла? — Обведя рукой со вкусом обставленную спальню, в том числе и шкафы, забитые дорогими нарядами и туфлями, Фенелла сказала: — Фредди, будь серьезен. Сколько конкретно ты зарабатываешь?

Фредди будто окатили ледяной водой. У него на скулах заиграли желваки, и он процедил:

— Я думал, ты любишь меня.

— Ах, Фредди, ты мне нравишься. — Фенелла погладила его по лицу. — Очень-очень. Нам же так хорошо вдвоем, правда? Но я никогда не относилась к этому серьезно.

Фредди обратил внимание на прошедшее время. Он также понял, что Фенелла поступает так не впервые, что она совсем не любит Сирила, но при этом не собирается уходить от него.

— Тогда я пойду. — Чувствуя себя раздавленным, одураченным и несчастным, Фредди вылез из кровати и принялся торопливо собирать разбросанную одежду.

Фенелла сочувственно кивнула:

— Наверное, так будет лучше. Сожалею, дорогой.

Фредди тоже сожалел. Он предал Гизеллу, которая искренне любила его. А теперь выставил себя полным идиотом.

Одевшись, он подошел к двери и сказал напоследок:

— Не провожай меня. Живи весело.

— Обязательно. — Удобно устроившись на снежно-белых подушках, Фенелла послала ему воздушный поцелуй и помахала ручкой. А потом запоздало добавила: — И ты тоже.

Фредди сидел в машине. Все было кончено. А все потому, что у него нет на нее денег. Он просто недостаточно богат.