Опалённый

Глава 8

За разговором с Рёто время пролетело незаметно. У нас оказалось неожиданно много общих тем при всей нашей разнице в культурах и воспитании. Момент, когда зал наполнился дворянами, прошёл мимо меня. Что несколько этих самых дворян задевало. По их представлениям я должен был бегать вокруг них и стараться делать всё, лишь бы меня приняли на службу.

Сестра, обратив внимание на то, что я занят вовсе не тем, чем следовало бы, подошла к нам с Сакай и спросила, в чём дело:

– Ваня, ты что, не хочешь попасть к кому-нибудь роду на работу? Ждёшь, что к тебе подойдут первыми? Это так не работает.

В голосе Ханы слышался укор. Хорошо, что она знала, как исправить ситуацию. Посмотрев на Рёто, сестра приказала ей:

– Рёто-кун, Ако и Юко нужна твоя помощь.

В первую очередь слова Фудзивара предназначались мне, потому и были произнесены на русском языке. Телохранительница, махнув своим конским хвостом, развернулась и быстро зашагала к близняшкам. Одарив меня при этом брошенной через плечо улыбкой. День уже удался!

– Тебе следует подойти к Анастасии Николаевне. Она, как мне кажется, будет рада пообщаться с тобой. Ну же, иди!

Недовольно вздыхая, я ленивой походкой направился к княжне, что стояла в окружении нескольких очень важного вида мужчин. Даже не знаю, хочу ли я к Романовым попасть. Но если Хана меня послала сразу к Анастасии Николаевне, то та точно должна иметь на меня виды. Вот не могу ничего с собой поделать, в прошлой жизни ещё вечно не решался на способные изменить жизнь поступки. В конечном итоге меня это и сгубило. Нужно просто набрать полную грудь воздуха и шагать вперёд, как при прыжке с трамплина в воду.

Анастасия Николаевна обратила на меня внимание ещё за пять метров до того, как я подошёл к её дворянскому кружку. Вся знать замолчала и смотрела, как я подхожу к ним вразвалочку. Неловко-то как! И что принято говорить в таких ситуациях, хотелось бы знать? Всё же эту свою скромность, даже застенчивость перед людьми мне вытравить из себя не удалось. Разве что в компании друзей или тет-а-тет чувствую себя комфортно. А сейчас…

– Иван Ронин, кажется? Поздравляю вас с заслуженной победой, – как же хорошо, что княжна сама со мной заговорила. А не то бы я от стыда за себя сквозь землю провалился. Здоровенный двухметровый лоб, чемпион! И боится хоть слово сказать своим потенциальным нанимателям. Что за издевательство, а не сочетание?

– Вы правы, Ваше Сиятельство, – я слегка поклонился Анастасии Николаевне, уже в силу привычки. Что удивительно, та поклонилась в ответ, приняв мою неловкость за приветствие. Похоже, что она посчитала этот жест за проявление уважения к её мастерству как каратиста.

– Чем мы обязаны вашему присутствию? – невозмутимо спросила она меня. А дворяне молчали. Смотрели пристально, внимательно. Причём именно на меня. Растерявшись и не придумав ничего умнее, ответил как есть:

– Хана сказала, что Ваше Сиятельство хотели бы поговорить со мной.

Знать перевела взгляды с меня на княжну, едва сдерживающую проступивший на щеках румянец. Шумно выдохнув носом, Анастасия Николаевна взяла меня за руку и потащила на террасу, бросив дворянам:

– Извините нас, мы ненадолго отойдем.

На улице, стоило только завернуть за угол, княжна схватила меня за грудки, заливаясь краской с головы до ног:

– Ты что же это делаешь?! Знаешь, как это смотрелось в их глазах, недоумок?

В ответ на злобное шипение я только и смог выдавить из себя:

– Как?..

– А вот так, придурок! – меня обожгла мощная пощёчина: – Теперь у них будет повод посудачить, что сама Анастасия Николаевна положила глаз на дурачка-простолюдина!

Как следует встряхнув, княжна припечатала меня затылком об стену. Ай, больно, чёрт подери! Я же даже ответить ничем не мог. И потому что княжна, и потому что женщина.

– Да за что?! – обиженно спросил я у гневно пыхтящей мне в лицо девушки.

– И правда. Ты тот ещё балбес, если не понял. Тебе объяснить, в чём дело? – я покивал, и Анастасия Николаевна испустила разочарованный выдох: – Если бы ты не ляпнул ту ерунду, то уже был бы фактически принят ко мне на службу. Но я теперь не могу тебе позволить быть моим работником. Понятно?

С чего бы это должно быть понятно? По мне разве не видно, что я между строк считать вообще не умею и все эти дворянские штучки не понимаю от слова совсем? Так что пришлось помотать головой, вызывая всё большее и большее раздражение у княжны.

– Ну что мне с тобой делать, а? И на кой чёрт Хана тебя ко мне послала…

– Она сказала, что Ваше Сиятельство будете рады мне…

– Да, я радуюсь, сейчас в пляс пущусь! Что ты за кретин такой, Ронин?

Наверное, я и правда глуповат, раз в упор не вижу причины, по которой Анастасия Николаевна так взбесилась. Княжна разжала руки, и я смог наконец-то отойти от стены. Ну и силища же у неё!

– Не попадайся мне на глаза до конца вечера. Это в твоих же интересах, – покрасила девушка мне кулаком и вернулась после этого в зал. Вот ведь странная особа! Но на всякий случай я остался на улице. Только спустился поближе к Днепру, чтобы успокоиться да вновь попытать счастья в попытках дописаться до Аси.

Мне пришло от неё короткое сообщение: «Поздравляю». Значит, чемпионат она смотрела. Но ответа на вал моих сообщений не было совершенно никакого. В ногах появилась неприятная слабость. Ходили конечно всякие слухи про неё, да про козла-папашку. Но я старался в них не верить всеми силами. Ведь мы с Асей были вместе уже больше полугода – рекорд для меня по длительности отношений за обе жизни. Нет, какого-то рода внутрисемейных извращений точно не было. Слухи касались выдачи Аси замуж за какого-то служащего дворянам паренька. Но если бы это было правдой, то она бы мне наверняка сказала, что у неё намечается брак по расчёту. Ничего подобного я от неё не слышал. К несчастью, объяснить полное игнорирование моих сообщений и пропажу на неделю можно было только этим. И что же мне с этим делать? Похоже, что ничего. В обеих жизнях мне с девушками не везло...

Но разумеется, спокойно посидеть и пострадать на набережной, думая о своей неудачливости, мне после всего произошедшего не дали. Стоило только прилечь на уличную скамейку и прикрыть глаза, чтобы подумать о том, что именно я сделал не так в отношениях и на этом вечере, как прибежала Хана в сопровождении близняшек. Ну как прибежала – быстро пришла. В кимоно и деревянных сандалиях не побегаешь.

– Что ты сказал Насте такого, что она пришла ко мне жаловаться? – Фудзивара была очень недовольна. К тому же сильно волновалась, от чего акцент прорезался всё сильнее.

– Эх… всего лишь то, что мне сказала ты, – на меня очень строго посмотрели все японки, и пришлось пояснить: – Я сказал Анастасии Николаевне, что ты сказала мне, что она будет рада со мной поговорить.

Глаза девушки округлились. Она прикрыла лицо ладонью и усталым голосом спросила:

– Анта бака?

Этот вопрос я, как любой смотревший аниме хоть раз в жизни, понял и на японском.

– Да, видимо я дурак. Им и останусь, если ты не назовёшь уже причину такой реакции что у вас, что у неё, – немного накипело уже. Если Хана не объяснит мне, в чём дело, то я просто свалю из этого великосветского дурдома.

Сестра сила ко мне на скамейку. Только я попытался встать, как она тут же уложила меня обратно. Но под головой теперь оказались не твердые и холодные доски, а тёплые и очень мягкие и бёдра сестры. Всякие странные мысли – прочь из головы!

– Глупый. Всё тебе объяснять надо, – погладила она меня по волосам. Со спокойным и даже нежным голосом. Я сразу же успокоился, одним долгим выдохом выпустив всё накопившееся за день раздражение.

– Прости уж. Какой есть.

– Ничего страшного. Просто из-за твоих слов Настя теперь никак не сможет принять тебя к себе. Хотя она этого очень хотела.

– Почему? – ещё немного поглаживаний по голове, и я замурлычу.

– Из-за репутации. Она не может признать, что хотела видеть тебя среди своих подданных. Ты должен был напроситься к ней, она должна была подумать пару дней и только потом ответить.

– Как всё сложно…

– А как ты хотел? Она же не простолюдинка, а княжна императорской крови, – вроде теперь я понял, в чём дело. Ну и дурак!

– Вот я накосячил, конечно. И тебя подставил, – гладить меня перестали. Видимо, русский жаргон сестре не особо понятен. После где-то минуты тишины она сказала:

– Тебя хотел видеть Андрей Витальевич.

– Ему я тоже должен сперва набиться в собеседники? – тут даже Ако не сдержала смешка. Отсмеявшись, сестра пояснила:

– Нет. К нему можно и так. Это насчёт каратэ.

– Ну и что нам с ним обсуждать по этому поводу?

– Спроси у него, – убрав руки с моей головы, Хана дала мне встать. А мне не хочется, совсем: – Давай. И постарайся не нервировать Настю.

Эх, пришлось мне всё снова сунуться в зал. Надеюсь, Анастасия Николаевна не вытащит меня за шиворот на улицу, а даст спокойно поговорить с Ушаковым.

Перед тем же, как показаться на глаза дворянам, я некоторое время помялся у дверей, собираясь с духом. Надо было идти, а то мог потерять ещё одну возможность за этот вечер. Я сделал шаг через порог, и он был для меня тяжелее всех пройденных от набережной до особняка лестниц.

Благо, Андрей Витальевич оказался практически у самого входа. Откинув свою совпадающую на глаза чёлку, он извинился перед собеседником и подошёл ко мне сразу, как увидел:

– Иван, наконец-то! А я вас везде ищу, – вместе с рукопожатием Ушаков положил мне руку на плечо и повёл обратно на улицу. Отойдя подальше от тех, кто уже развесил свои любопытные уши – а таких оказалось на удивление немало – мы начали наш разговор.

– Ваня, перво-наперво поздравляю тебя с победой, – Андрей Витальевич решил зайти издалека и всячески меня подготовить к предложению: – Ты очень долго к этому шёл и наконец-то получил давно заслуженный титул.

– Спасибо вам, Андрей Витальевич!

– Не за что. Но я тебя не поздравить лишний раз хотел, а позвать к себе в додзё, – вот как. Я немножко застопорился от такого внезапного приглашения: – Я не тороплю тебя с решением, но тебе надо расти дальше. Дмитрий Олегович это понимает. Более того, это его идея.

Меня это удивило ещё сильнее. Третий дан сообщает первому, что учить того больше нечему. Причём через другого человека, что самое странное.

– Андрей Витальевич, можно я сперва поговорю с Дмитрием Олеговичем по этому поводу?

– Разумеется. Я ведь сказал, что не тороплю тебя с решением. А теперь, если позволишь, я пойду выполнять свои обязанности. До встречи!

– До свидания! – интересные дела. Слишком уж. Завтра же пойду в додзё и всё выясню у тренера. Я пока всерьёз не планировал переезжать в Смоленск – так, были мысли об учёбе, да и только. С другой стороны, это выглядит совершенно логичным шагом на моём жизненном пути.

Следующие полчаса я потратил на поиск занятия себе до конца вечера. Даже для меня уже было очевидно, что после устроенного мной нормальные дворяне не захотят иметь никаких дел даже с чемпионом. Ненормальных же на вечер просто не позвали. Поиски окончились на набережной, где я вновь встретил Фудзивару. Та о чём-то оживлённо говорила по телефону на японском. Для меня предмет разговора остался загадкой. Но интересно, что могло вызвать у довольно спокойной Ханы волнение и разговор на повышенных тонах?

Когда телефонный разговор закончился, я подошёл сестре:

– Надо будет мне как-нибудь выучить японский. Кстати, где Ако и Юко? – отсутствие близняшек прямо-таки бросалось в глаза. Обычно они разве что не держали в Фудзивары под руки, настолько были неразлучны со своей госпожой.

– Отошли ненадолго. Зачем тебе учить японский?– спросила девушка с видимым любопытством.

– Когда-то хотел переехать в Японию, – озвучил я своё желание из прошлой жизни. Почему бы нет, собственно? Я может и сейчас хочу, просто меня в Российской Империи всё более чем устраивает. Хана задумчиво протянула:

– М-м-м... А сейчас уже не хочешь?

– Обстоятельства изменились, – мой уклончивый ответ вызвал ещё больший всплеск любопытства у сестры. Глаза девушки сузились сильнее обычного, так, что их цвет перестал казаться таким же голубым, что и у меня. Гораздо темнее. Или же мне это только показалось?

– Какие у тебя были обстоятельства раньше?

Ну вот. Придётся что-то выдумывать. Я научился немного врать за эти восемнадцать лет своей жизни, Но почему-то подумал, что уж кто-кто, а сестра мою ложь раскроет на раз-два. Ещё мне немного интересно, что она ответит, когда услышат правду.

– Раньше я жил в другом мире, а после смерти переродился в этом.

Хана долго смотрела мне в глаза. Немного страшно даже стало, вдруг она поверила, и у меня теперь появилась огромная проблема. Мало ли, вдруг дворяне и правда знают о том, что некоторые люди могли прибыть в этот мир из других измерений? К моему облегчению, девушка всего-навсего со смешком сказала:

– Раз не хочешь говорить, то так бы и сказал. Но не жди теперь, что я буду помогать тебе с японским, – улыбка Фудзивары сквозила неприкрытой неискренностью. Может, она и хотела бы мне поверить – как-никак всем известно, что загробная жизнь существует, и совсем отбрасывать возможность перерождений нельзя – но не могла. Это было слишком невероятно даже для такого мира.

Надо сменить тему. Иначе неловкость разговора будет лишь расти, пока мы оба не сгорим напрочь от стыда.

– Как там Анастасия Николаевна? Всё ещё в обиде на меня?

– Да. И будет обижена на тебя ещё долго. Не рассчитывай на быстрое прощение, – как я думал. Молодец, Иван Ронин! Ты восемнадцать лет держался, прежде чем всё-таки засрал себе новую жизнь. Можно считать это твоим новым рекордом. Главное чтобы не случился эффект домино, которой угробит твою жизнь ещё сильнее. Боже, как же мне хочется, чтобы этим вечером всё и ограничилось!

– Вот я идиот, всё-таки…

– Идиот или же нет – неважно... Я хотела узнать, не хочешь ли ты перебраться в Смоленск?

Сегодняшний день весь насыщен какими-то неожиданными событиями и разговорами. Совпадения или меня судьба решила крепко потрясти, взяв за шиворот?

– Пока не знаю. Но скорее всего да, – сперва разберусь с переводом из додзё Дмитрия Олеговича к Андрею Витальевичу. Вот после этого уже можно будет думать о переезде.

Фудзивара с довольным видом хлопнула в ладоши:

– Хорошо! Потому что я как раз с кое с кем договорилась об аренде одного домика неподалеку от центра. И без кого-то из местных нам будет нелегко.

– Вам? Это кому это?

– Всем, кто со мной приехал, разумеется. Думаешь, я буду жить без охраны?

Вариант переезда в Смоленск заиграл новыми красками. Жить под одной крышей с толпой красивых девушек. С Рёто... Это звучит очень заманчиво. И уже готов согласиться.

– Понял. Поговорю только с Дмитрием Олеговичем да с родителями. Возможно, я даже сумею поступить в Смоленский университет, чтобы не болтаться без дела, – сколько, оказывается, хороших возможностей у меня есть. Даже без службы дворянам! И чего я раньше не обдумывал такую возможность всерьёз? Наверное, опять из-за своей проклятой боязни совершить что-то по-настоящему способное изменить жизнь.

– Вот и умница... Кажется, вечер закончился. Ты так и не нашёл кого-нибудь, кто принял бы тебя к себе? – я помотал головой, и Хана в очередной раз вздохнула: – Что-нибудь придумаем! Нельзя, чтобы из-за одного поступка вся жизнь пошла прахом.

– Ты права, сестричка! – приобнял я её за плечо: – Рано я нос повесил.

– Что сделал?.. – недоуменно посмотрела на меня Фудзивара.

– Нос повесил. Опечалился то есть. Впал в уныние, ну и всё такое, – пояснил я девушке, и у той задорно заблестели глаза:

– Подучишь меня русскому, раз будем жить вместе?