Опалённый

Глава 19

Придя в себя, я первым делом помотал головой, разгоняя остатки приторно-сладкого тумана, окутавшего моё сознание. До меня не сразу дошло, что я стою посреди полной дыма кухни. Гарь начала уже скрестись в лёгких, голова немного кружилась.

Подтянув штаны, на ватных ногах я устремился к открытой двери из дома. Огонь вокруг хрустел, уминая всё на своём пути и стремясь поскорее добраться до крыши. Сквозняк от распахнутых окон подпитывал языки пламени кислородом, постепенно превращая дорогу к выходу в сплошную огненную трубу. По которой я шёл, опираясь на ружьё, словно на трость.

Проходя мимо диванов, на которых было жарко и до моего появления в доме, я увидел лежащую без сознания нагую девушку. Несколько секунд не мог решить, что делать, бегая глазами между демонопоклонницей и выходом. Стиснув зубы, я задвинул свою ненависть поглубже и поступил по-человечески. Взвалив бессознательное тело на плечо, бросил ружьё в огонь и вышел из дома. На крыльце лежал убитый хозяина суккуба, стеклянными глазами вперившийся в фонари на улице. Переступив через него, пошёл к открытым воротам, за которыми стояли три подруги моей обморочной поклажи.

– Не убивайте нас, пожалуйста! Мы сделаем что угодно! – завопила при виде меня брюнетка в брюках и белой блузке. По уже измазанным потёкшей тушью щекам вновь заструились слёзы.

– Умоляем!.. – прошептала взлохмаченная блондинка в майке и коротких шортиках. Смуглая, тоже набросившая на себя первые попавшиеся шмотки, молчала – ей зуб на зуб не попадал от страха.

Я скинул с плеча свою ношу и, не говоря ни слова, отдал в руки девушек. Они смотрели на меня, затаив дыхание и боясь шелохнуться. В мокрых глазах горел слабенький огонёк надежды. Той моей части, что помнила об ужасных пытках и садизме демонов, хотелось свернуть им всем шеи, особенно перехитрившей меня загорелой дряни. Другая моя сторона, привыкшая жить тихо и спокойно, снося все невзгоды молча и проглатывая обиды, одержала верх в моих метаниях.

Тяжело выдохнув, я пошёл к своему «Коррадо». Девушки смотрели мне вслед, не проронив ни единого звука, лишь содрогаясь от плача. Наверное, я хоть тут поступил правильно. Хоть среди веселящихся и были те, кто решил мне отомстить за избиение напавшего на меня мужика, подослав демона. Но убивать девушек… нет, для меня это всё-таки слишком.

Добравшись до машины, я первым делом завёл двигатель и отправился подальше от Райского озера, в котором уже плясали отражённые языки объявшего приют демонологов пожара. Потекли минуты в ожидании второго звонка. Я сделал свою часть работы, и они должны сдержать своё обещание. Меня никак не могли просто так привести в этот дом, чтобы я всех перебил, и забыть об этом. Кроме того, та женщина, что мне звонила, ни разу не сомневалась в том, что я поеду к Райскому озеру. Более того, она наверняка знала, что я справлюсь. Откуда же у неё была такая уверенность во мне?

Может ли оказаться так, что кто-то кроме меня помнит о Преисподней? Почему бы и нет, это бы объяснило многое из того, что мне неясно. И вполне могло бы быть так, что байкерша как раз такой человек. Но узнать это я смогу только от неё самой.

Надо продолжать ехать. Только неясно, куда. Домой, в Дорогобуж? Не в этой окровавленной одежде. Боюсь, мать не поймёт. Да и Пашка с Ульянкой явно не обрадуются, если узнают, чем был занят этой ночью их старший брат. К Хане я точно не поеду. Нельзя ни не секунды доверять демонам и тем, кто связался с ними. Ведь среди тварей из Ада легко могут оказаться подобные убитой суккубе. Способные одурманить любого, к кому они лишь обратятся. Страшно представить, какие масштабы всё это может иметь…

Одно дело я, огромное время провоевавший с рогатыми и копытными в Аду. Знающий, что нельзя позволять демонам даже существовать. В теле что-то колыхнулось, и всплыла мысль – суккуба пыталась тебе напоследок приятно сделать. И тут же весь мой демоноборческий опыт запротестовал. Суккубы удовлетворяют только свои потребности, впитывая силу, воруя её у мужчин. То, что телу от этого приятно, ещё ничего не значит. Ведь развращённая душа в конечном итоге попадает на стол к товаркам этой сексуальной дряни. Всё удовольствие обращается в бесконечные мучения. Даже представить себе ту боль, что испытывают грешники во дворцах порока, невозможно. В каком-то смысле я сегодня спас несколько душ. И то, что физические оболочки оказались мёртвыми, особой роли не играет.

Наверное, мне стоит отправиться туда, где мне думается лучше всего. На набережную Днепра. В три часа ночи там всё равно никого нет. Завернув с окружной, по которой я уже практически выписал один круг, я въехал в Смоленск.

Пока я добирался до центра города, ночь понемногу начала сменяться утром. Даже через густые тучи ощущалось, что становится светлее. Неоновые вывески уже не так резали глаза. По верхушкам деревьев проносились мощные порывы, едва не срывающие только-только появившиеся листья.

В зеркале заднего вида – никого. Ещё вечером я был бы этому рад, но сейчас отсутствие слежки скорее давило. Неужели всё-таки мной решили просто воспользоваться и выкинуть, как только сделал дело? Верить в это не хотелось. В таком случае я ведь окажусь один против кучи дворян, наверняка желающих запытать меня до полубезумного состояния. Это демоноборец внутри меня не боялся боли, а вот уязвимый человеческий организм явно был иного мнения. Ведь у той части дворянства, что крепко-накрепко срослась с мафией, фантазия ничем не уступает палачам из Ада.

Когда я добрался до набережной, от таких мыслей уже отчаянно хотелось курить. В прошлой жизни пара затяжек меня неизменно успокаивала, даже в самых неприятных ситуациях. Как только вышел из машины и поставил на сигнализацию, первым делом двинул к ночному ларьку.

В магазинчике скучала внушительных габаритов тётенька, смотревшая на моё приближение без особого энтузиазма.

– Здравствуйте. Пачку «Лаки страйка», будьте добры, – уж не знаю, какова это марка в новом мире. Но в прошлом она мне нравилась, потому выбор был очевиден.

– Минуточку, – продавщица полезла за сигаретами под прилавок, пошарилась там со сложным выражением на лице, постоянно закусывая губу, и достала пачку:

– Вот, молодой человек. Держите.

– Спасибо, – я положил сумму без сдачи. Развернулся, готовый уже уходить, но меня окликнули.

– Вы чего, подрались с кем-то?

Я поглядел на серую кофту, покрытую пятнами засохшей крови. Да, видок у меня не очень, мягко говоря. Как будто забивал свинью граблями.

– Да так, немножко, – махнул я рукой продавщице. Какое ей вообще дело до меня?

– Может, полицию вызвать? – вот только этого мне не хватало, в самом деле. Стараясь не подавать вида, я натянуто улыбнулся. Подойдя обратно к ларьку, ответил:

– Не стоит. Они получили то, чего заслуживали. Зажигалку, пожалуйста, а то что-то позабыл, – тётенька всё ещё была весьма обеспокоена. Но полицию вызывать всё-таки не торопилась, так что можно посидеть спокойно.

– Вам какую?

– Самая дешманскую. Я не привередливый, – обменяв деньги на товар, я наконец-то отошёл от этой торговой точки.

Усевшись на каменное ограждение великой реки, достал сигарету из пачки и, немного помедлив с непривычки, закурил. Первая затяжка с кашлем вылетела наружу. Лёгкие отказались принимать себя очевидную отраву. Глаза слезились, драло горло. Какой же отвратительный вкус у табачного дыма всё-таки. Такое только в силу привычки можно вдыхать.

Вторая затяжка пошла чуть получше, хотя тоже просилась наружу. Выдохнув дым через нос, я чуть не обалдел от того, как мне начало всё щипать изнутри.

К концу первой в своей новой жизни сигареты меня уже не подташнивало, так что я, недолго думая, подкурил вторую сигарету от тлеющего бычка. Метко отправив отработавший своё фильтр в мусорный бак щелбаном, решил, что сидеть на холодном камне не хочется. Вставать тоже желания не было никакого. Пришлось улечься на бок. Немного больновато, но в принципе то, что надо.

За спиной в отдалении раздался звук двигателя мотоцикла. Следившая за мной женщина решила выйти на контакт лично. Но проверять было невероятно лень. Даже когда услышал позади себя шаги – не повернулся.

– Беззаботно проводишь время. Особенно для того, кто полчаса назад перебил целую толпу народа, – да, тот самый голос, что я слышал из телефона. Несмотря на прокуренную хрипотцу, очень бодрый и с остатками былой звонкости.

– А что ещё делать? Я ждал тебя. Теперь ты скажешь, что мне пора навестить графа Булычева? – лениво поинтересовался я. Единственный способ меня удивить – сказать, за всем этим стоит не Николай Александрович. К моему лёгкому разочарованию, удивлять меня не захотели.

– А ты догадливый паренёк. Может, развернёшься уже? А то неприлично себя так вести в присутствии девушки.

Я поднялся и, повернувшись, обомлел. Сказать, что передо мной стояла симпатяшка – значит серьёзно преуменьшить красоту этой великолепной женщины. Короткие русые волосы, собранные в пучок. Глаза словно искрящиеся камни хризолита. Подчёркнутые крепкими мускулами скромного размера формы. И шикарнейшая на моей памяти фигура!

– Катя, – протянула мне руку это совершенство.

– Ваня, – пожал я неожиданно крепкую ладонь. А на вид нежная, как у графини. Глаза невольно пробежались по девушке ещё раз, задержавшись на джинсовых шортах.

– Глазей, пока можешь. С тебя я за это даже денег не возьму, – я встряхнулся, поняв, что немного увлёкся в пожирании её глазами. Хотя это девушку, впрочем, не сильно волновало.

– Извините… – полезла из меня вся это постыдная неловкость. Будь я хоть сто раз в теле настоящего мужчины, эта дурь из прошлой жизни всё равно найдёт способ вырваться наружу.

– Прощаю. Всё-таки не каждый день на меня глазеет Тот-кто-помнит, – губы Кати растянулись в искренней улыбке. Мотоциклистка хлопнула меня по плечу, словно бы придавая смелости.

– Тот-кто-помнит? Это что ещё значит? – разгадка лежала на поверхности. Тот, кто помнит Ад. Трудно поверить, что кто-то знал об этой моей стороне, но увы.

– Это тебе буду объяснять не я, а Николай Александрович.

На секунду воздух вокруг застыл. Следом за этим мигом тишины на нас двоих обрушился страшный ливень, незаметно подкравшийся к набережной Днепра. Крупные капли за секунды сливались в лужи, которые не успевали исчезать в водостоках.

– Ну ёлки-палки! – воскликнула Катя, бросив мне затем: – Давай машину, поедешь за мной в одно место!

– Может ты ко мне сядешь? Вымокнешь ведь! – прокричал я ей на бегу. Девушка помотала головой и, натянув шлем на мокрую голову, завела мотоцикл. Я в это время влетел в свой «Коррадо». Первым делом скинул с себя насквозь промокшую кофту. Лишь потом пристегнулся и, подержав немного ключ, пробудил машину от лёгкой дрёмы. Стартер при этом несколько раз провернулся вхолостую. Чувствую, придётся мне этого немецкого красавца отдавать на осмотр автомеханикам. Слишком уж он тут чудит, когда не надо. Если мне удастся дожить до того времени. Надеюсь, меня ведут не к подвалу, в котором утилизируют отработавших своё людей.

Устремившись следом за красным мотоциклом, поморгавшему мне аварийкой, я отправился навстречу судьбе. Какой бы незавидной она ни было. Ведь не может же меня в конце пути ожидать что-то хуже огней Преисподней, правда же? Окончательно успокоил я себя тем, что если бы Катя хотела моей смерти – всё окончилось бы на набережной.

Байкерша вела меня в место, довольно удалённое от центра Смоленска – и от резиденции графа Булычева. Попытки угадать точку назначения вряд ли бы к чему-то меня привели. Город я знал поверхностно, только более-менее крупные улицы и центр.

Добравшись минут за десять, мы остановились у какого-то с виду ничем не примечательного двухэтажного дома. Разве что решётки на окнах и закрытые плотные шторы могли наводить на какие-то подозрения. Хотя и то, и другое было вполне в стиле дворянских владений. Снайперов, засланных недоброжелателями, и прочих самонадеянных воров никто не отменял. Даже при относительном порядке на улицах, чтобы поддерживался силами дворян.

Мотоциклистка жестом позвала меня за собой. Нервно озираясь, ожидая какой-либо подставы, я прошёл за ней через узкий и низкий дверной проём. Тяжёлая дубовая дверь захлопнулась за мной, и тут же показались серьёзного вида люди в тёмных костюмах. Я поднял руки и встал в стойку, опасаясь драки. Но Катя успокоила меня, а заодно и потянувшихся за стволами охранников:

– Не волнуйся, Ваня. Тебя просто обыщут. Вдруг ты с оружием пришёл, – подмигнула она.

– А тебя почему не обыскали? – задавая довольно глупый вопрос.

– Зачем? Я же здесь своя, – пожала девушка плечами. Справедливо, надо было об этом подумать сразу.

Обыскивали очень тщательно. Даже на приёме у княжны и в особняке Булычева не проверяли так настойчиво каждый сантиметр. Когда с меня попробовали снять штаны, Катя остановила охранников, строгим стальным голосом, не терпящим возражений:

– Вы, ребята, не забывайтесь. Он гость, а не пленник.

После её слов досмотрю уже меня с каменными лицами отошли и вернулись на свои свободные места. К можно сказать япошки по длинному узкому коридору в тусклом освещении конечности на второй этаж.

– Спасибо, что не дала этим бугаям лютовать, – поблагодарил я девушку, и та с лёгкой улыбочкой встряхнула своим светлым пучком волос.

– Да не за что. Надо было бы – сама проверила, что ты там прячешь, – и подмигнула. Так, что это ещё за намеки?

После лестницы мы вышли во второй коридор, ведущий мимо множества пластиковых дверей. И одна, в конце коридора, отличалась от других. Двойная и деревянная, но без излишеств. Дойдя до неё, Катя решительно распахнула створки.