Опалённый

Глава 19

– Садимся, убираем телефоны, – я стоял у белой доски с чёрным маркером в руке. Ждал, пока группа рассядется по своим местам и наконец сконцентрируется на предстоящей паре.

Вновь этот кабинет, способный вместить пятьдесят человек. А студентов осталось всего двенадцать. И это только середина второго курса. Шестеро выбыли ещё на первом, столкнувшись с алгеброй и матанализом. Что за люди… Не можешь понять базовые темы математики – поступай куда-нибудь, где её нет. Нет же, лезут как сумасшедшие абы куда. Лишь бы после школы не загребли в армию.

Не мне, матёрому уклонисту, судить их. Но я со своей целью справился, в отличие от той вылетевшей шестёрки. Одна девушка и пять парней. Даже их имён и фамилий я не знал – на первом курсе не провёл у этой группы ни одной пары. Просто видел почти год.

– Записываем тему лекции, – ещё раз убедившись, что все на месте, я вывел на доске, проговаривая вслух: – Нерекурсивные способы прохода дерева. Записали?

Все кивнули. Начало лекции, идущей второй парой, всегда многообещающее – студенты уже не клюют носом. Выспались на первой. Бедная Ольга Николаевна, вынуждена смотреть на ни черта не соображающих второкурсников. В попытках донести основы компьютерных вычислений, ведь крайне полезная тема. Студентов тоже жалко – пытаться перемножать матрицы и решать уравнения в Маткаде – не лучшее начало дня.

– Хорошо. Мы уже рассмотрели рекурсивные способы прохода деревьев неделю назад. С удовольствием бы освежил вашу память, но вместо этого буду рассчитывать на то, что вы сами перечитаете конспекты после занятий.

Конечно, никто этим заниматься не будет. Сам был студентом, отлично понимаю, что сейчас все эти алгоритмы обработки данных нахрен никому не нужны. Вспомнят о них позже, в лучшем случае на практике, в худшем – на работе.

– Записываем: Рекурсивные способы прохода дерева можно использовать, если количество узлов дерева не очень большое, так как рекурсия требует использование стека для хранения адреса выхода из метода и передачи ему параметров.

Уже вижу первые сонные глаза на последней занятой парте. Что поделать, придётся терпеть полтора часа. Зато потом, на лабораторной работе, будет чуть повеселее.

– Так как размер стека ограничен, использование рекурсивного прохода может привести к переполнению стека. Это приводит к появлению исключительных ситуаций EStackOverflow…

И так изо дня в день. Хоть какой-то интерес в рутину привносят научная работа да редкие выходки студентов, посещающих спецкурсы.

Не так давно один из таких одарённых методом тыка сумел пролезть в защищённый участок университетской сети. Благо, он не стал трогать что-то важное. Просто отправил на принтер проректора по научной работе распечатку со скабрезными частушками. И я, и вся наша кафедра – все дружно сделали вид, что отследить команду на печать невозможно. Наш сисадмин только посмеялся. Студента я пожурил, но несильно – всё-таки не каждый день кто-то демонстрирует подобное упорство ради только лишь безобидной шутки.

А дыру в безопасности мы так и не нашли. Потому что даже сам студент не понял, что он сделал. Наверное, она и до сих пор есть. До сих пор…

Появилось какое-то тревожное чувство. Словно всё вокруг нереально. Мир как будто-то приглушён, утратил краски. Смотрю на себя как будто со стороны. И при этом очень ясно ощущаю всё тело. Неужели снова эти проблемы с головой? Только недавно ведь был у невролога, и всё было хорошо. Но снова меня настигла дереализация.

– Ваня! – услышал я чей-то голос, воспринятый только краем сознания. Кто такой это Ваня? Чего его зовут? В группе нет никого с таким именем. Наверное, послышалось из соседней аудитории. Или вообще в коридоре. Любят некоторые прийти именно в этот закуток, когда у них окно между парами – купят себе поесть в столовой и давай болтать. Иногда даже приходилось прогонять студентов куда-нибудь ещё. Лишь бы не мешали вести пару лично мне.

– Роман Андреевич, можно выйти? – спросил тот самый сонный студент с последней парты.

– Можно. Не забудьте только вернуться, – по рядам прокатился смешок. Бывало так, что парень выходил и пропадал до конца пары. Непонятно, чем он занимался. Да и неважно, на самом деле. Главное, что с ним было всё в порядке, что он сдавал лабораторные вовремя и на экзаменах показывал себя неплохо.

Правда, теперь я сбился с мысли. Лекции знаю чуть ли не наизусть, могу говорить и думать о своём. Но вот если перебивают – то вновь ухватиться за нить повествования не так-то просто.

– Ваня! – снова раздался приглушённый женский голос. Дьявол, если они продолжат звать этого Ваньку, то чёрта с два я смогу дать студентам материал.

Так, оглядим доску по-быстрому. Всё, кажется, вспомнил. Только успел рассказать всё по обратному нерекурсивному проходу, значит можно идти дальше:

– Гм… Теперь переходим ко второму способу. Симметричный проход дерева. Двоеточие, – продублировал я вслух записанное на доске для тех, кто зарылся носом в тетрадь: – Осуществляется с помощью структуры данных стек по следующему алгоритму…

Дальше всё пошло как по маслу. Словно в трансе, я продолжал зачитывать лекцию. Наверное, похожие ощущения и эмоции испытывают священнослужители, когда нараспев читают молитвы.

Только вот чем дальше, тем сильнее становилось это странное чувство. Что меня размазывает по миру, как масло по хлебу. Всё такое далёкое и при этом излишне чёткое.

– Вставай, Ронин! – на этот раз голос мужской. Ронин – это вроде самурай без хозяина. И что-то ещё. Не могу вспомнить. Твою-то, как же начала раскалываться голова…

– Досрочно в Ад решил уйти? – я сейчас ясно понял, что говорит юноша, а не мужчина. Слишком мягкий и звонкий голос.

Уйти в Ад… Не могу думать. Мне будто бы ударили с размаха по затылку. Даже орбиты глаз болят.

– Роман Андреевич? – окликнула меня студентка с первой парты. Молодая, смуглая, с кудрявыми чёрными волосами.

Я понял, что стою сейчас, опершись на доску. По телу ручьём стекает пот. Руки трясутся, но всё равно каким-то чудом развязывают галстук. А то мне совсем нечем дышать. И этот запах гари, невесть откуда взявшийся, буквально душит меня.

Закрыл глаза. Досчитал до десяти. Открыл глаза.

– Слава богу, ты очнулся! Онии-сан! – на груди у меня лежала Хана и плакала. От счастья, что я сумел очнуться. Рядом с ней, придерживая свою госпожу за плечи, сидят Ако и Юко. И ещё одна тень, вне поля зрения.

Попытался поднять голову. Тут же в глазах замелькали мушки. Понятно, пока что лучше даже не буду пытаться. А то вновь потеряю сознание и отправлюсь созданный мозгом нереальный мир. В прошлое, куда более спокойное.

– Ему точно не нужна маска на лицо? – обеспокоенная сестра подняла взгляд на тень. Как оказалось, это был Хохотун. Всё ещё здесь, да?

– Не нужна. На нём теперь фильтрующие чары, – Вася выдохнул с облегчением. Похоже, что он тоже не был бы рад, если бы я вдруг помер.

– Что… с демонами?.. – прохрипел я, раздирая засохшее горло.

– Вот что ты за человек такой, Ронин? Только очнулся, а уже собираешься опять рога ломать, – покачал головой Василий: – Пока с ними всё тихо. Астарот в нокауте, его завалили землёй. Чаша Бездны пока не работает. Но пламя ещё горит.

Это хреново. Даже очень. Нужно срочно что-то сделать. Завалить этого демонического князя, а потом и чашу разбить.

– Джон сказал, что ты чуть было не потушил пламя Бездны. Демонов убил практически всех в радиусе километра. И вообще молодец.

– Хех… – как же больно говорить. Будто кипятком горло обжёг. Даже просто вдыхать неприятно. На выдохе хоть какое-то облегчение испытываю. И то неплохо.

Хана приобняла меня за шею. Как-то неловко, словно ей даже касаться меня больно. Может, так оно и есть. Кожа-то у неё красная. Как и у близняшек. Будто бы они провели под палящим солнцем целый час.

– С тобой… всё в порядке?.. – просипел я на ухо сестре. Ответом мне была болезненная улыбка. Мягкая ладонь, холодная в сравнении с воздухом, легла мне на щеку. Видимо, ей достаточно того, что она чувствует себя лучше меня.

– Нас немного зацепило, когда ты бил этого демона, – Ако ответила за свою госпожу, в привычной прямолинейной и серьёзной манере: – Но ничего серьёзного. Любой целитель управится за пару минут.

– Хорошо…

– А ещё по нам выпустили ядерные ракеты, – непринуждённо рассказала Юко. Будто какой-то пустяк.

– Чего?! – я даже приподнялся, игнорируя всю ту боль, что сковывала движения. Подумал даже, что ослышался. Ядерные ракеты? Мы тут все собрались умирать, и просто ждём, пока отмеренные нам минуты истекут? Безо всякой надежды на спасение?

– Успокойся, мы уже разобрались с этим.

Хохотун склонился надо мной, смотря в глаза. Он спокоен, но при желании можно разглядеть искорки радости глубоко внутри. Не корчил бы из себя крутого парня – уже пустился бы в пляс. Было отчего – сам бы сплясал, если бы всё так сильно не болело.

– И что… теперь?.. – надо ведь как-то разбираться с оставшимися проблемами. От меня толку ноль – выжат как лимон, и вряд ли смогу хоть шаг сделать без чьей-то помощи.

– Сидим, ждём. Вдруг что хорошее получится из всего того, что тут случилось.

– Обнадёживающе… кхе! – болело не только горло, но и лёгкие. Да что там – все внутренности ныли. Чувствовал себя, как будто бы просидел в микроволновке пару минут и чудом не сварился.

– А что ещё делать? Я эту чашу даже не поцарапаю. Девчонки твои тоже не помогут. Эх, надо было Марка попросить что-нибудь сделать, – да кто такой этот Марк? Божество, что ли? И, что куда интереснее – когда это японки перестали бояться Хохотуна?

– Сколько я лежал?.. – договорить мне не дала Хана. Спасибо, а то бы я намучался, пока выдавливал слова.

– Полчаса, не меньше.

Не так долго, как я думал. Но ситуация всё равно не очень хорошая – в любой момент из пламени Бездны вновь могут начать лезть демоны. Или, что куда хуже, очнётся Астарот. И выложиться ещё раз на все сто процентов у меня уже не получится.

Получается, даже несмотря на избежание ядерной угрозы, мы четверо всего лишь ждали своей участи. Хохотуна я не считал – ему всё равно ничто не грозит. Но и завидовать ему я не стал. Его бессмертие имеет цену, заплатить которую мне бы совсем не хотелось.

Из-за холма послышался гул, переросший в следующие секунды в стрёкот лопастей вертолётов. Покрутив головой, я увидел, как со стороны крепостной стены к нам летели четыре винтокрылые машины. Тяжёлые, обвешанные оружием. Ракеты на пилонах, спаренные пушки под носом.

Летели наши. Уголки губ сами собой расползлись в улыбке.

– Кажется, мне пора, – сказал Хохотун, глядя на приближающуюся подмогу: – Наша работа здесь окончена.

– Уже?.. А чаша?.. – сипло спросил я, понемногу привыкая уже к дикой боли в груди.

– С ней разбирайтесь сами. А у меня впереди ещё с десяток неспасённых миров.

Как же так? Мне ведь даже немного жалко расставаться с этим парнем. Посидели бы, когда всё уляжется, попили пива. Хотелось сказать ему всё это, но слова застряли в горле.

Когда Василия окутало синее пламя из появившейся под ним пентаграммы, он помахал напоследок рукой и с лёгкой, довольной улыбкой бросил:

– Если что, я всего лишь вам привиделся. Этому миру рановато знать обо всех измерениях.

После этих слов одетый в школьную форму юноша исчез. Только легко закружился пепел на том месте, где он только что стоял.

– Пока… – сумел я наконец-таки выдавить из себя прощальные слова. Но Вася их уже не услышал. Разве что чудесная магия, чуждая этому миру, сумела донести до его разума мой голос.

Вертушки пронеслись над полем боя, заложив крутой вираж для разворота и разлетевшись по двойкам. Подгоняемый лопастями воздух лишь слегка потревожил лежащий на земле пепел.

После проделанного круга по периметру всего Лопатинского сада один из вертолётов резко снизился и поднял клубы серой пыли перед своим приземлением. Боковые двери открылись, и вооружённые странного вида автоматами десантники ступили на выжженную землю. Их предводителем была девушка, которую я узнал даже под маской противогаза.

– Катя! – я приподнял руку, приветствуя Булычеву. И девушка устремилась ко мне, окружённая своими телохранителями.

– Ваня! – Катя чуть было не кинулась мне на грудь, но на её пути оказалась Хана. Которую поддержали близняшки Шибата. Преградив дорогу, сестра выставила руку вперёд:

– Екатерина Николаевна, не спешите! Моему брату сейчас нужен покой – он очень сильно пострадал во время боя.

Дочь покойного ныне графа остановилась, прочертив пятками прямые полосы на пепле, прямо перед японками. Несмотря на всю свою усталость, Ако и Юко ощутимо напряглись и потянулись к своим катанам. Пагубная привычка, оскорбившая Булычеву до глубины души. Хорошо, что сейчас Кате не было дела до угрозы своей жизни. Всё, что ей было важно – это моё самочувствие. Я видел, как в её душе мелькнуло на доли секунды желание просто-напросто физически устранить помеху. Но только лишь на доли секунды.

– Я поняла, – ответила она Фудзиваре. Согнутая в локте рука девушки остановила поднявших было оружие телохранителей: – И не собиралась ничего такого делать с моим женихом.

Катя сделала акцент на последних словах. Да, Хане этот факт определённо неприятен. Но так уж сложились обстоятельства. Кроме того, она же моя сестра, чёрт побери – ей пора осознать это в полной мере и понять, что мы с ней только родственники и ничего более. Сколько бы я сам об этом не жалел.

– Скажи своим девкам, чтобы даже не думали обнажать клинки, – всё-таки проглотить обиду Булычева не могла, и хотя бы словесно уколола Хану.

– Мы прекрасно понимаем русский, – Юко положила руку на меч, не справляясь со жгучей неприязнью. Фудзивара вовремя одёрнула её, а заодно и нервно ожидающую вторую близняшку:

– Юко, Ако – ямэтэ!

Нехотя сёстры Шибата сделали шаг назад и сложили руки на груди.

– Вы уже замучили… хватить сраться!.. – я устал молча наблюдать за этой короткой перепалкой. Зло прохрипел на девушек, после чего попытался подняться на ноги. Сам, без помощи попытавшейся подать мне руку сестры. И потому что был зол, и потому что она сама еле стоит на ногах. Сумел встать, пусть даже меня и немного пошатывало.

Горло болело уже не так сильно. Похоже, что моя чудо-регенерация справлялась как надо, пусть и куда медленнее, чем я ожидал. Этот один-единственный удар по морде Астарота мне дорогого стоил.

И японки, и Катя смотрели на меня виноватыми глазами. Пытались отвести взгляды, но всё продолжали смотреть на меня.

– Нам надо… решить проблему с чашей, кхе-кхе… – лучше мне не кашлять, а то начало драть горло с новой силой.

Катя бросила взгляд на чашу Бездны. Небольшой огонёк в центре, оставшийся от яркого пламени, понемногу разгорался вновь. На лице девушки проявилось беспокойство, видимое даже за маской противогаза. Радость от встречи и так была подпорчена встречей с японками – так теперь ещё и выяснилось, что ничего ещё не закончилось.

– Что мы можем сделать? – Булычева посмотрела на меня, а сама начала нервно теребить пальцами ремешки своей разгрузки.

– Боюсь – ничего. Разве что… кхм, разбомбите тут всё, – не факт, что это хоть сколько-нибудь поможет. Ведь чаша Бездны, как и пламя в ней горящее, имеют самое что ни на есть магическое происхождение.

Но в глазах Екатерины Николаевны уже заплясали искорки. Она уже решила, что отдаст приказ на бомбардировку всего парка, как только мы его покинем.

– Не проблема. Я всё организую.

– А ещё, гм, нужно сделать что-то с Астаротом, – ткнул я пальцем на торчащие из кучи земли крылья и хвост высшего демона. Весь насыпанный грунт словно дышал, поднимаясь и опускаясь.

– Что-нибудь придумаем. А теперь – нам пора отсюда выбираться.