Опасный Нижний

Глава 12 Демьян читает лекцию, пока домовой решает вопросы

«Проспал!» — была первая Валеркина мысль, когда он проснулся и обнаружил, что за окном уже совсем светло. Не проснулся даже, а очнулся — после вчерашних приключений только и хватило сил, чтобы немного успокоить разозлившуюся на «предательство» Алису, сцедить пострадавшему вурдалаку немного крови, да доползти до подушки. Успел только сказать себе, что встать нужно пораньше, сбегать на ту сторону — убедиться, что пожар уже прогорел и не распространился на весь лес, а потом начать прощупывать домового на предмет оказания поддержки в предстоящем разговоре с лешим. Была у Птицына уверенность, что просто так договориться не получится — слишком леший зол на людей. И вот, такая засада — проспал!

Парень подхватился с дивана, принялся очумело оглядываться — спать пришлось в гостиной, потому что тащить в спальню весь спектр запахов, которыми пропиталась одежда и волосы не хотелось, а мыться перед сном не было сил. Однако когда ложился, в комнате расположилось несколько вурдалаков, а сейчас — пусто.

Впрочем, вурдалаки быстро нашлись — выйдя на улицу Валерка увидел всех обитателей дома, собравшихся возле большого грузовика со стройматериалом. Вурдалаки быстро, но аккуратно сгружали брёвна и доски. Водитель, глядя на трудящихся, нервно курил. Глаза у него были круглые и слегка напуганные. «Нет, всё-таки успели ребята от конспирации отвыкнуть. Ну нереально вдвоём такое бревно тащить!» — в этот момент Андрей Иванович как раз выпрыгивал из кузова. Не выпуская конец бревна из рук.

— Не так резко, Андрей! — попросил Лёха-вурдалак, удерживавший второй конец, стоя в кузове. — Попортим материал, а он денег стоит.

Водитель прикрыл глаза — видно, не мог больше видеть такое насилие над реальностью. Ну не может не слишком спортивный мужичок средних лет с такой лёгкостью ворочать пятиметровые брёвна!

— Андрей Иваныч! — Позвал Птицын, когда бревно было аккуратно уложено на специально подложенные кирпичи. — Это чего у нас?

— Да вот, я вчера ещё стройматериалы заказал, а сегодня привезли, — бодро ответил мужчина. — Сам же знаешь, время не терпит.

— А вдруг у нас ничего не получилось бы? — уточнил Валерка. — Да и не факт ещё, что получится.

— Ой, не наводите пессимизму, Валера, — отмахнулся упырь. — Тут дело даже не в вашем умении решать проблемы или удачливости. Просто мы, люди, такие твари — всегда своё возьмём. За всё время своего существования мы расширяем, так сказать, ареал обитания. Находим возможность жить даже в самых, казалось бы, неподходящих условиях. Думается мне, именно поэтому мы и космос рано или поздно покорим, а если не покорим — значит, закончится на этом человеческая цивилизация. Но это так, в глобальном плане, а в частности — думается мне, Ляхово мы с вами освоим, рано или поздно. Но лучше бы рано!

— Это да, — согласился Птицын, и аккуратно перевёл тему, а то что-то собеседник слишком расфилософствовался: — Только вы бы, Андрей Иванович, поосторожнее как-то. Вон, посмотрите, водитель-то уже, кажется, в собственном душевном здоровье сомневается! — тот и правда вёл себя странно. Тёр глаза и щипал себя за бедро.

— Ох, и правда! На той-то стороне никого нашей силушкой не удивишь, вот и расслабились! Но знаете, Валера, если мы резко ослабнем, он ещё сильнее расстроится. Ничего, мы ему в благодарность за быструю доставку денежку дадим внушительную, он и перестанет расстраиваться.

Приятно, когда твои друзья оптимисты и верят в лучшее, вот только это накладывает ответственность. Потому что, как ни крути, именно Валерке это лучшее воплощать в жизнь. «И как можно быстрее. А то у нас тут скоро драки начнутся за спальные места!»

Откладывать общение с лешим не хотелось, так что Птицын нашёл Алису с Демьяном — те с любопытством что-то смотрели в интернете, время от времени комментируя. У Валерки мгновенно проснулось любопытство, но он заставил себя не спрашивать, что там такое интересное.

— Ребята, я на ту сторону собираюсь. Надо посмотреть, как там всё получилось, ну и с Лешим хочу поговорить.

— Я готов, хозяин! — первым ответил домовой, хотя про него Птицын и не вспомнил. — Щас мы этому малохольному всё объясним! Будет знать, как заставлять бедного духа столько народу обслуживать!

— Да, точно. А то я с ним вчера пытался поговорить, а он только стонал и орал. Нифига непонятно.

— Им человечий язык трудно даётся. Даже если выучат, быстро забывают, — объяснил домовой. — Это нормально, он же — лес. Это мы с людьми живём, а для них люди — явление временное. Лес — он всегда был, есть и будет, вот ему и кажется, что люди — это что-то неважное, временное. Не понимает, дурачок. Ну да ничего, я ему всё расскажу!

— Ну, тебе лучше знать, — согласился Валерка. — Только как тебя на ту сторону-то перетащить?

— Да я сам за тебя зацеплюсь. Только хозяин, переходить надо здесь. Я из дома выходить не собираюсь.

Перешли и оказались в совсем другом доме — тёмном, пустом и холодном. Изначально Птицын хотел сначала добраться до места ночного пожарища, но из-за домового пришлось перебираться прямо из дома — дух на открытое место переходить отказался категорически:

— Там мой старый дом. Хоть и не мой уже, но можно в нём быть, ничего страшного. А ты меня хочешь в лес, прямо на чужую территорию. И как я там говорить с ним стану? Как проситель? Дом сейчас тоже, вроде как лес поглощает… но то рано говорить. Пока я в нём был, леший его не трогал, а сейчас просто не успел ещё. Не до того ему было, да и зима была.

Дом, в котором обитал прежде вредный дух, действительно не изменился. Ветхий, пахнет сыростью, немного печальный — потому что совсем пустой. Домовому явно было не по себе — по крайней мере, Валерка даже тень заметил, что метнулась за печку. А ведь прежде суседушко ни разу не позволял себе показаться на глаза!

— Вы вот что, хозява. Идите себе, куда хотели, а я, так сказать, предварительную обработку пока проведу. Я его позову сейчас, обскажу всё, как следует. Соображалка у него уже работать должна, потому как весна. Снег не сошёл ещё, но в деревьях уже соки двигаются, живность всякая поднимается. Сон, знамо, никакой был у него этой зимой, зато сейчас полегче должно быть. Соображалка-то уже должна включиться. Так что всё нормально будет. Вы только меня отсюда забрать потом не забудьте, а? Я, понятно, и сам, если что, смогу вернуться, потому как перешёл не полностью. Но хотелось бы всё ж по-нормальному…

— Куда ж мы без тебя, — искренне удивился Птицын. Парень уже и забыл, как это — жить без домового. Даже такого вредного и похабного.

Идти по лесу нынче было довольно легко. Ночью ещё началась оттепель, снега становилось всё меньше. Кое-где сугробы ещё были глубоки, но в основном истончились донельзя — Валерка проваливался только по щиколотку, хотя ещё пару дней назад было почти по колено. Теплынь! И весной пахнет. Точнее, пахло, пока не начали приближаться к пожарищу — оттуда нескло только гарью. Однако, открытого огня больше не было, хотя кое-где ещё дымилось. Но, самое главное — за всё время, пока шли по лесу, им не встретилось ни одной мёртвой твари! Валерка ещё чувствовал их, но едва-едва. Так, лёгкий фон. Безусловно, если с лешим получится договориться, с ними ещё будут проблемы, но вряд ли сильнее, чем с обычными, живыми насекомыми. Слишком мало осталось мертвичины — в таком количестве настоящей опасности она уже не представляет.

Посмотрели и на упокоенное кладбище. Демьян озадаченно цыкнул — он-то первопричину местных неприятностей увидел впервые:

— Надо будет в архивах покопаться, да народ порасспрашивать — наверняка много кто помнит местных. Тех, которые здесь жили, я имею ввиду.

— Зачем? — не поняла Алиса.

— Затем, что я это колдовство знаю. Видел уже однажды. Такое может сотворить только свой. Смертельно обиженный на какую-то несправедливость. Причём несправедливость должна быть настоящей, не надуманной. Что-то здесь случилось мерзкое, после чего кто-то захотел отомстить своим. Хорошо, что дивьи почистили это место. Больше никто бы и не справился. Наши колдуны такое только запечатать могут, но оно бы зрело внутри, и однажды всё равно вырвалось.

— А сейчас точно снова не вылезет? — обеспокоенно уточнил Валерка.

— У нас — вряд ли. Князь у нас добрый. Порой, мне кажется, даже слишком, но такие вот случаи, — упырь кивнул в сторону кладбища, — сами собой напоминают, что не стоит в угоду целесообразности жертвовать человечностью. Тот покойник на виселице ведь никуда не исчез, он продал своё посмертие за месть. Месть свершилась давно, но он этого не понимал. И не хотел — сами, наверное, можете догадаться, почему: впереди вечность, а мстить больше некому и незачем. Человеку без цели нельзя, даже если он и не человек больше. А тут мучения, получается, абсолютно бессмысленны. При этом он испытывал боль каждое мгновение своего посмертного существования — фактически он застыл во мгновении смерти. Боль и ненависть, а, самое главное, он чётко помнил причину, по которой решился на такое. Дивьи его упокоили — стёрли память, отпустили. Осталось только желание справедливости.

— Я вспомнила! — обрадовалась Алиса. — Нам рассказывали на уроках! Он на самом деле никуда не делся, его просто избавили от ненависти, но желание справедливости в нём не исчезло. Он теперь вроде духа — хранителя.

— Именно так, — кивнул Демьян. — И не дай бог, здесь что-то такое произойдёт, неблаговидное. Проснётся и опять разозлится.

— Ужасы говорите, — поёжился Птицын. — Какой-то дух, который ещё и следить будет, чтобы всё было справедливо и правильно. Как-то мне не по себе.

— Не «справедливо и правильно». Он будет следить, чтобы те, кто здесь живёт, не относились к своим хуже, чем к чужим. Хотя со временем, конечно, разовьётся. Это ведь сейчас совсем молодой дух, ещё неразумный. В общем, нам опасаться нечего. Мне даже нравится.

— Тогда пойдёмте уже обратно. Что-то мне не нравится это молчание — я как-то иначе представлял себе разговор с Лешим. Ладно если домовой до него не докричался, а если леший пришёл, да прибил домового?

— Пф, хотела бы я на такое посмотреть! — рассмеялась Алиса. — Драка двух духов! Ты иногда такие смешные вещи придумываешь, Валера!

Уточнять, что такого странного в драке двух духов Птицын не стал — он в самом деле переживал за домового. Оставили его одного с полубезумным лешим договариваться! В разговоры о том, что сейчас, дескать, весна, и леший уже не совсем безумный, не слишком успокаивали. Как-то накануне ночью дух не показался проводнику адекватным. Да и до этого — тоже.

Бывает так: пока не думаешь — не беспокоишься, а потом в голову придёт какая-нибудь мысль, пусть даже бредовая, и уже не можешь с собой ничего поделать. Только сильнее накручиваешь. К тому времени, как вернулись к дому, Валерка уже успел мысленно похоронить домового: слишком тихо. Наверняка что-нибудь случилось!

Картина, которую увидели друзья, возвратившись к заброшенным домам, разительно отличалась от той, что нарисовало воображение Птицына. Никаких разрушений, и мёртвой тушки домового тоже не наблюдалось. На крыльце старого дома сидел чёрно-бело-рыжий кот с зелёными глазами и двойными ушами, а напротив, прямо во дворе, лежала здоровенная куча валежника вперемежку с хвоей и корнями. На вершине кучи сидел чёрный ворон — не обычная городская ворона, а большая чёрная птица, каких в Нижнем Валерка ещё ни разу не видел. Животные смотрели друг на друга пристально и время от времени переговаривались. Кот что-то мяукнет, ворон в ответ каркает. Вид у обоих недовольный, но нельзя сказать, что сильно враждебный. Ворон периодически пытается улететь, но кот что-то повелительно мявкает, и птица снова складывает крылья.

Люди подошли поближе, и духи замолчали.

— Вы не думайте, люди, это не мой истинный облик, — объяснил кот. — Просто для разговора такую форма принял.

— Ясно, — покивал Валерка. — И как разговор?

— Нормально, — кивнул домовой. — Жить нам тут можно. Так ведь?

Ворон недовольно нахохлился, кивнул.

— Можжно. Но лес портить не сметь. Деревья не брать. Живых тварей не обижать. Охота — нельзя!

— Устраивает, — кивнул Птицын. — Только здесь, в деревне поросль расчистим. А то мы тут ходить не сможем. И ещё — дорога нужна.

— Можжжно, — ещё более недовольно ответил ворон.

— А мы взамен тебе лес ещё почистим, — сказал Птицын. Очень уж недовольный вид был у лешего, не хотелось вот так расставаться. — Не от мертвечины — мы с ней только огнём можем справляться, а тебе это, знаю, не нравится. Просто если ещё какие-то проблемы есть, постараемся устранить. И потом, ты говори, может, нужно тебе что?

Ворон нахохлился, задумался о чём-то, повернулся к домовому и протяжно каркнул.

— Он говорит — почистить надо. На краю леса болотина неприятная, там всякое завелось. Не навь, но тоже ничего хорошего. Сейчас оно спит, и не найдёшь его, а вот к лету помощь понадобится, потому что ущерба от него много.

— Уберём, — решительно кивнул Птицын. — И вообще, ты обращайся, если что. Мы с тобой вроде как соседи будем. Соседи помогать друг другу должны.

— Ворон ещё раз каркнул, на что домовой аж спину выгнул и хвост распушил. Как настоящий кот. Зашипел даже.

— Чего? — переспросил Валерка.

— Ничего. Обнаглел совсем просто!

Ворон ещё что-то каркнул, кот в ответ что-то фыркнул, но немного успокоился.

— Да чего происходит-то? — не выдержал проводник.

— Он сказал, что подношений хочет, как раньше, в древние времена. Ну, я и разозлился. Тем более, знаю, не станешь ты таких подношений делать. Ну я ему и сказал, что слишком наглые долго не живут. Он потом поправился, что не людьми можно подношения, а так, иногда — хлебом, молоком, ну, ты знаешь.

— Ага, — кивнул Валерка. — С этим никаких проблем. Хлеба мне не жалко, и молока — тоже.

На этом и договорились. Ворон взмахнул крыльями и улетел, а куча валежника воздвиглась в угрожающую гору и утопала прочь — в лес.

— Всё-таки добрый ты, хозяин. Он и без всяких условий уже согласен был, а ты давай ему помощь предлагать!

— Угу. Добрый. А чего он такой покладистый-то? — спросил Птицын.

— Так я сказал, что у нас настоящая кицуне есть, да ещё двухвостая. И что если чего не по её будет, она ему весь лес спалит, даже угольков не останется. Тут любой бы согласился!

— Замечательно, — вздохнул Валерка. — Я-то надеялся как-нибудь без угроз обойтись, по-хорошему.

— Не, с ним сейчас без угроз никак. И вообще — метод кнута и пряника он самый эффективный, особенно, если пряниками не злоупотреблять. И быстрый! Уж теперь, наконец, у нас народу поменьше будет! То-то хорошо будет! Только ты вот что, хозяин. Ты себе дом здесь же делай. Такой же, как там, наверху. Тогда я и там и тут смогу быть. Вообще хорошо будет! Буду межпространственный домовой! Я тебе и свойства все перенесу на местный домик!

Валерка согласился — что уж там. И ему так удобнее, и домовому радость. Злиться на духа за угрозы лешему Птицын не стал. Не очень хорошо, конечно, но зато быстро! А отношения с лесным хозяином они постепенно наладят. Невелика наука — главное, друг другу не мешать и не наглеть. «Да и угрозы, может статься, тоже не лишние, — вспомнил проводник намёки на человеческие жертвы. — А то некоторым, смотрю, как раз наглеть вполне свойственно. Лучше уж пусть боится на первых порах, а там договоримся как-нибудь».

Переходить с тёмной стороны в верхний мир и обратно в этот день пришлось ещё много раз — стройку решили начать не затягивая. Сначала перетащили стройматериалы, потом ещё кучу всего необходимого. Вурдалаки явно обрадовались возможности вернуться обратно на тёмную сторону. Впрочем, кто бы не обрадовался? Слишком уж много народу набилось в доме, некомфортно. Зато теперь стало заметно свободнее — вурдалаки и ночевать собирались в лесу. Существа они неприхотливые, а всё необходимое для относительно комфортной ночёвки на лоне природы заготовлено было давно. В верхнем мире пока оставались только Третьяк с подчинёнными, да Ирина Степановна, однако предполагалось, что и они скоро перейдут на тёмную сторону. Всё-таки темпы строительства при наличии правильного инструмента и с вурдалачьими силами просто зашкаливали — к вечеру было готово уже целых три дома, оставалось только крыши покрыть. Это при том, что строили практически заново — Андрей Иванович оценил останки домов и решил, что восстанавливать там нечего, проще разобрать. Единственное, что его устроило — это фундаменты.

— Смотри, Валера, как хорошо сделано? Не хуже, чем в верхнем мире, а то и получше! — радовался Андрей Иванович. — Хорошо сделано, на века! Фундамент — это, считай, полдома, так что деревню мы быстро восстановим. Только и дел, что срубы поставить, да утеплить правильно. Ну, печи ещё… Вот, кстати, с печами могут проблемы быть. Печников среди нас нет. Впрочем, пока обойдёмся буржуйками, потом лето, а к осени надо будет что-то придумывать. Может, водяные котлы в каждый дом поставить? До воды тут добуриться недалеко, судя по всему, но электричество…

Рассуждать о строительстве Андрей Иванович явно мог часами, а вот Валерка в этом ничего не понимал, так что мог только кивать и задумчиво хмыкать. Впрочем, большего от него и не требовалось — советы опытному упырю явно не требовались, только свободные уши.

Ближе к вечеру, когда были наверху, зазвонил телефон. Валерка глянул на экран и насторожился — Лёха редко звонит просто так, чтобы узнать, как дела, так что трубку брал с некоторой опаской. И не ошибся.

— Ну что, допрыгались мы, — не утруждая себя приветствиями сообщил старлей. — Кто-то из гостей, похоже, шалит. По-плохому шалит.

— Что случилось-то? — уточнил Птицын.

— А то, что на рынке нашли человечинку. Кто-то не только сам покушать решил, но и поторговать. Не знаешь, кто это мог быть?