ОПГ «Деревня» 4

Глава 10 Люди встречаются, люди влюбляются, женятся!

Глава 10. Люди встречаются, люди влюбляются, женятся!

Южный Урал, июнь 1797 г.

Маня договорилась с Галкой на вечер четвертого июня — устроить тематическую вечеринку в честь дня рождения Ермолова в харчевне. Сам Лёха к празднованию своего тезоименитства не стремился, отнекивался всячески, пораженный масштабом устраиваемого невестой. Вплоть до членов августейшей семьи в качестве гостей. Даже Егору жаловался, что ни к чему всё это дело, могли бы тихо и по семейному посидеть за деревней, поближе к оврагу, подальше от чужих глаз. «Да не спорь ты с ней, покорись неизбежному!» — Посоветовал Егор: «Она свадьбу предстоящую репетирует, вот увидишь, ещё великих княжон мелких к тебе на днюху притащит, всех в белом и в образе ангелочков!»

Разговор этот происходил вечером третьего, и если честно, Егора занимала только одна мысль — добраться до дома, ополоснуться и спать. А впереди ещё неизвестно сколько таких трудовых будней, дернула его нелегкая в харчевню припереться. Вот так всегда с кабаками, принаряжаешься, идешь в праздничном настроении, а на выходе мордобой и вытрезвитель. О чем и не преминул заявить племяшке, посоветовав дождаться, когда с санитарной обработкой закончат, тогда и устраивать такие мероприятия.

— Щас! — Не согласилась Маня. — Я уже и Азата позвала, он завтра Айшат привезет. Маленького своего на плановый медосмотр и к нам на день рождения!

Вот по этой оговорке: «к нам на день рождения», а не к Алексею Петровичу — Егор понял, что судьба подполковника отныне в надежных руках. Скорее даже в ежовых рукавицах на изящных Маниных ручках. А по поводу тяжелой работы Маня сказала не париться, порешает, пораньше их завтра отпустят, чтоб успели привести себя в порядок. Егор ещё подивился, как быстро племянница сориентировалась во всех этих околопридворных тонкостях, такие вопросы решает! Потом вспомнил Марию и Екатерину, ходивших за ней хвостиками и попросил: «Ты уж посодействуй, Манюнь, чтоб прям пораньше-пораньше отпустили!» — Поскреб заросший подбородок, содрогнулся при мысли о опасной бритве и добавил. — «Помыться по человечески не мешает и побриться, не каждый ведь день у великого русского героя день рождения!»

Маня, закончив с дядькой — милостиво отпустила его отдыхать, а сама сверилась с записной книжкой и отправилась дальше, заниматься подготовкой. С императором все действительно было улажено, обещая Егору завтра послабление — ничуть не кривила душой. Да и с организацией праздника всё, так — мелкие штрихи остались. Кого успела — пригласила лично, остальные были оповещены через сарафанное радио. Ограничиваться помещением харчевни Маня не собиралась, планировалось вытащить на улицу колонки и там же поставить столы. День рождения грозил затмить по размаху открытие «Трёх пескарей». Кроме разве что драки, Павел Петрович лично предупредил, что в случае повторения подобного — на исправительные работы отправятся все причастные, включая зрителей.

А вот в лаборатории и конь не валялся, Маня нахмурилась — нехорошо перекладывать свои должностные обязанности на других. Вопреки наветам Председателя, ездила она сегодня, раздавать обед — не из желания лишний раз Лёху увидеть. А повторно растолковать, что всех пойманных в течение рабочего дня клещей не стоит сжигать, а надлежит аккуратно переместить в стеклянную тару с плотной крышкой и вечером сдать врачам. Заодно и бутылки привезла, полулитровые, а то розданные вчера фунфырики непостижимым образом частично были утеряны, остальные разбиты — со слов работников. Ладно хоть несколько привезли, и не пустых.

Маня в сердцах бросила: «Вы в натуре русские, или разобьете, или потеряете!» Крестьяне разводили руками, как бы говоря: «Что есть, то есть, не гневайтесь, барыня!» А Анатолий Александрович её просветил, развеяв иллюзии: «Это миф про русских, тщательно культивируемый и поддерживаемый самим же народом. Спиздили они для своих нужд, какой разбили и уж тем более потеряли!»

Клещей, вопреки ожиданиям — собрали не так, чтоб уж и много. Олег смущенно скреб в затылке: «Походу, мы все сливки сняли, когда для первоначальных опытов семьдесят штук три дня собирали, около трех сотен человек занято на работах и чуть больше ста особей вчера привезли, сегодня дай бог семьдесят, и не факт, что из двадцать первого века. Клещи с мобильниками и в джинсах не ходят, чтоб на глаз отличать местных от наших. Однако это не повод забивать болт на санобработку лесов и полей! Один заразный, оставшийся в живых и на свободе — таких дел натворить может, так что продолжаем нагнетать истерику про клещей дальше, чтоб не расслаблялись!»

«Кто там у нас сегодня зашивается, вроде Дуняша с Диларой?» — подумала Маня и невольно ускорила шаг. Подходя к медцентру, у крыльца натолкнулась на только приехавшего из Известкового великого князя Константина. «Опять!» — Мысленно простонала Маня: «Скорей бы уже в любви признался, а я его отшила! Нет же, ходит, вымораживает!», вслух же изобразила более подобающее для человека его происхождения обхождение:

— Бонжур, Ваше Величество! Вы симулянт, это я вам как доктор, пусть и недоучившийся, говорю! Что там у Вас опять, чирей или заноза на этот раз?

— Мария Сергеевна! — Прижал правую руку к сердцу цесаревич и решившись, заявил. — Мне нужно с вами поговорить, как с женщиной! Я так то с петицией к папА приехал, чтоб Егора отпустил в лабораторию, что за произвол⁈ А раз здесь по пути оказался, решил, что настало время поговорить!

«Нормально так по пути, почти километровый крюк от императорской фазенды!» — Изучала Маня насмешливым взглядом второго по старшинству сына императора: «Время у него настало, три недели почти тут пороги обивает, всех задрал с несуществующими болячками, ну хоть разродился!» Цесаревич слегка стушевался, но боевого настроя не утратил, ожидая от Мани ответа.

— Ну пойдемте, Ваше Величество, — вздохнула Мария Сергеевна. — не на улице же на радость любопытным базарить…

«Так, аудитории все заняты, в лаборатории девчонки, отведу-ка я его в прозекторскую, для приватного разговора!» — Решила Маня, взявшись за ручку входной двери: «Там хоть и пусто, зато прохладно и антураж самое то, остудит любовный пыл!» В полумраке прозекторской, вопреки ожиданиям Мани, Константин не успокоился, а без всякого смущения уставился на неё и командным голосом вопросил:

— Мария Сергеевна, вы знаете, что мне блондинки нравятся⁈

«Давно догадалась!» — Маня машинально отступила на шаг от цесаревича, нащупывая рукоятку выкидного ножа, подаренного Егором после памятных событий и с которым она теперь никогда не расставалась: «Руки распускать начнет, точно тыкну, и не посмотрю, что член императорской семьи!»

— Ваше Величество, одумайтесь! У меня жених есть! А у вас жена!

— Нет у меня жены! — Тут же отказался от супруги Константин и заметив недоумение Мани, пояснил. — Нет любви и не было, а учитывая то, чем всё кончится, папА разрешение на развод дал. — И в свою очередь удивился. — А вы то здесь при чем, Мария Сергеевна⁈ Я не настолько низко пал, чтоб нареченную у другого отбивать!

С одной стороны то, что не она оказалась объектом страсти цесаревича — порадовало, с другой — царапнуло по самомнению. Так, слегка. Маня тут же взялась выяснять, кто такое неизгладимое впечатление на Костю произвел, что он третью неделю решиться не может и окольными путями подбирается. «Так, блондинка, неужели Дуняша? Ну цесаревич и козел!» — Путем простейших логических размышлений докопалась она до истины: «Оставили баб в Питере и началось! Вот не мог Павел Петрович императрицу свою занудную лучше оставить? А сыновья без жен приехали, по его приказу!»

— Пожалели бы девчонку, Ваше Величество! — Попросила успокоившаяся Маня. — Вы поиграетесь и бросите, а у нас она если не научную карьеру сделает, так врачом профессионалом станет. Хирургия ей не светит, ссыкуха, на вскрытиях то и дело глаза закатывает. Зато детей любит, в педиатрию ей дорога.

— Не люб я ей⁈

— Да я то откуда знаю! — Вскипела Маня. — Между собой сами разбирайтесь! А вот то, что она из крестьянской семьи, а вы цесаревич, не мне вам объяснять.

— Говно вопрос! — Повеселел Константин. — ПапА извещен, первый день орал, второй в задумчивости ходил, а на третий сказал: «Хуй с ним, используем это как нестандартную пиар-акцию! Впишем в концепцию примирения и объединения сословий!»

— Мда, вот вы какие, Романовы… — Укорила Маня. — Всё решили между собой, а Дуняша то знает⁈

— Я поэтому к вам и обратился, Мария Сергеевна! Поспособствуйте!

— Значит так, завтра знаменательный день…

— Я знаю, знаю! — Перебил великий князь. — Все придем и даже химики приедут! Кто же такое пропустит, раз приглашают!

— Не перебивай! — Маня придирчиво осмотрела прикид Константина и сморщилась. — Оденься только поприличней! Вы же сюда с вещами приехали! Не надо в футболке и старых Егоровых джинсах заявляться, всё-таки двадцать лет жениху исполнится, мундир то есть нормальный, для торжественных церемоний⁈ Смотри, я Дуняшу подружкой, эээ, невесты именинника приглашу, изволь соответствовать! Там и познакомлю…

Четвертого июня Павел Петрович планировал после обеда объявить короткий день для накосячивших, но не амнистию. Но до полудня натер на ноге мозоль, и на руках несколько, несмотря на перчатки и посмотрев, как самоотверженно трудятся провинившиеся — решил что хватит с них. Константин ещё вчера жаловался, что на химическом производстве специалисты ропщут, оставшись без главного координатора и научного руководителя.

А к обеду, с телегой вместе с первым, вторым и взваром, верхом прибыл довольный тем, что всё-таки выбил у императора разрешение приехать на Урал — Александр Макаров, руководитель тайной экспедиции, собственной персоной. Доложил, что прибыл не один, а с однофамильцем, адмиралом Михаилом Кондратьевичем и вице-адмиралом Ушаковым. И при них целый десант из мореманов, они сразу по приезду в Сатку облепили пароход на пруду и пока не наиграются — можно не ждать. А то и на Аю задержатся, там ведь второй пароход стоит.

Император, видя как распирает и даже корежит Александра Семеновича от привезенных сведений — повелел сворачиваться. Тут же объявив помилование хулиганам и игроманам, высказав пожелание, что сегодняшнее празднество пройдет более чинно и благопристойно, не как в прошлый раз, обронив: «Рукавиц на всех хватит!» И с Макаровым удалились в село, оставив молодежь собирать инструмент.

Егор, Александр и Строганов — за два дня совместной работы хоть и не стали друзьями до гробовой доски, но приятельские отношения сложились, а общие воспоминания о вечере и ночи заключения в погребе — этим отношениям всячески способствовали. Не препираясь, быстро прибрались за собой и тоже отправились ближе к цивилизации, отдохнуть, переодеться и вечером на день рождения…

Мария Федоровна, весьма раздосадованная внезапным для неё появлением Макарова — нервничала. Только хотела с мужем поговорить серьезно и по душам, по поводу всего, начиная от известий о том, что Константин увлекся какой-то низкородной, чуть ли не крестьянкой (а Павел не только об этом знал, но и не препятствовал этой зарождающейся связи), до странного расхождения фактов из исторической хроники и реальности. Её дражайший супруг отчего то так уверился бумагам потомков, что ждал рождения сына в указанное время, а именно в феврале следующего года.

А сегодня Мария Федоровна, пребывая в тягости третий месяц — прошла обследование на УЗИ. Которое ясно указало на то, что да, срок три месяца, а в утробе девочка. Императрица не была уверенна, что сможет задержаться с родами до февраля, да и уместно ли будет назвать ребенка Михаилом, как непременно настаивал на этом супруг? Акушерка-гинеколог Светлана всячески смятение Марии Федоровны поддержала, заявив что люди не слоны, по двенадцать месяцев вынашивать. Да и девочку называть Мишей — это даже по их временам непотребным было чересчур. И только она настроилась объясниться, как Макаров некстати объявился! Заперлись с Павлом и никого до себя не допускают!

Наблюдая за тем, как дети собираются на вечер, перешучиваясь в предвкушении праздника и веселья — порадовалась, что хоть совместная поездка их сдружила немного. Старшие сестры помогают одеться младшим, Александр с Костей терпеливо их дожидаются, без неминуемого в обычное время раздражения и язвительных шуток. «Бежать надо отсюда!» — Осенило императрицу: «Неладное что-то с этими потомками или местом, не могут почти все бабы вместе забеременеть, как здесь! А вот Павел за целый месяц ни одной любовницы не завел!» Она то за годы семейной жизни безошибочно научилась определять, есть ли у её мужа пассия или он опять в свободном поиске.

О том, что такое гормональные всплески и как они некоторым беременным (и не только) женщинам сносят крышу — Светлана объяснить императрице не удосужилась. Или посчитала излишним повторять прописные истины для матери вот уже девяти готовых детей и десятого на подходе…

А день рождения Алексея Петровича — удался, хоть и прошел относительно спокойно. Этакая дикая мешанина из офисного дресс-кода двадцать первого века, дворцовых нарядов дворян конца восемнадцатого и Азат с Айшат со своей знатью, в национальных костюмах. И даже представители крестьянства из Айлино-Мордовского, не говоря уж о казачестве. Те давно свыклись с потомками и никакого стеснения не испытывали, разве что по отношении к дворянам, и то поначалу.

Сам Егор остался не очень довольным, болело всё после драки и ударного труда, и Маня весь праздник отравила. Увидев его в костюме (это была её настоятельная просьба ко всем — прийти при параде, даже Председатель приперся в тройке и при шляпе) — просияла:

— Как тебе идет, представительный такой сразу! Смотри, не уделай драпчик и не порви! Тебе ещё в этом костюме на своей свадьбе гулять и на моей!

Какое тут веселье, когда ни пятно на рукав не посади, ни салатом не обляпайся! Хорошо Серёге, тот в свой старый костюм влезть не смог, поэтому пришел в мундире, который совсем не берег. Он же сейчас полковник, новый пошьют. Сидит сейчас со своими, из тайного приказа и вопреки Маниному строгому распоряжению пить только пиво — что-то из бутылки под столом прямо в пиво подливают! Серёга, словно заметив его страдания — подсел к нему, забрал кружку и вернул чутка пополневшую, хлопнул по плечу: «Чо такой кислый⁈» Егор отхлебнул, оценил ерша и повеселел, решив про себя: «Да в гробу я видал этот костюм! С выпускного висит, пыль собирает, ушатаю его сегодня в хлам! А то как бы в нем и не похоронили!»

— Вот, другое дело! — Ещё раз хлопнул его по плечу брат, сразу видно, что не первая кружка. — Ты это, завтра с особистами перетри, только чтоб не на виду у всех, просили передать тебе, что по вашим разработкам рыба клюнула. Чо это вы там затеяли такое, что я не в курсе⁈

— Да так, не забивай голову, проверяли, допетрят ли местные до простой аксиомы, в наше время знакомой каждому школьнику. Выходит, не сообразили.

— А чо за аксимома, почему я не знаю? — Озадачился участковый.

— А у тебя жена есть! — Егор допил, взял с подноса другую кружку с пивом, отпил и сунул её под стол, показав взглядом брату, чтоб не тупил и не скупился. — А школьники все знают, сел за ноут подр… зайти на порнохаб, залепи вебку изолентой!

Между тем, атмосфера становилась все свободней, первоначальная скованность и неловкость уходила пропорционально выпитому пиву, вот уже и к караоке народ потянулся, а затем и на воздух — где места было больше. Несмотря на то, что всё обошлось без мордобития — праздник удался, довольны были все. И да, Маня из дня рождения устроила генеральную репетицию свадьбы, что было заметно не только невооруженным глазом, но и залитыми пивом с самогоном шарами. На каждом шагу, от конкурсов до украшения зала — все напоминало о бракосочетании, не хватало только криков: «Горько» и похищения невесты. Букет невесты, абсолютно без палева — поймала Дуняша. Коллективное бессознательное не обманешь! Даже Серёга, уходивший на своих двоих, но с трудом — озирался по сторонам и вопрошал:

— Чо, так никто и не подрался? Да разве это свадьба?

Егор особенно не налегал на спиртное, старался держать себя в руках, помнил о жене, оставшейся дома. Ксюша с сожалением отказалась от посещения дня рождения и даже Маня ничуть не обиделась — не дело на последнем сроке беременности шляться по праздникам… Немного пошатываясь и обдирая костюмом вначале заборы на улицах, затем ворота дома — Егор добрался до дома и понял, что не зря он себя ограничивал. Из комнаты раздавался Ксюшин голос: «Ааах, не могу! Я щас рожу, уууу!» «Потерпи родная, я сейчас!» — крикнул Егор и побежал за подмогой, только почему-то вместо медцентра направился к Мане, сообразил он это только вбегая во двор брата: «Да какая разница, Маня лучше разберется, что делать, у меня что-то мозги совсем набекрень!» — Решил Егор и затарабанил в ворота…