Ошибка сценария

Глава 29

Найти дом, где ты несколько дней назад отлеживался и пытался старым степлером заделать штаны не так просто, но зрительная память не подвела Сергея. С первой попытки программиста занесло не в тот подъезд, но он тотчас припомнил обивку двери и скорректировал план поисков.

Знакомую дверь без номера квартиры открыли через несколько мгновений после звонка. Открыл негр. Высоченный негритос, голый по пояс и вдобавок разрисованный, как тотемный столб перед обрядом. Ниже пояса негра прикрывали знакомые уже пестрые шаровары. Из-под шароваров торчали пальцы босых ног. Пальцы были белыми, что заставило Сергея снова поднять взгляд на лицо негра и чуть внимательнее всмотреться в это раскрашенное лицо. Лицо имело вполне европейские черты, а цвет кожи походил скорее на цвет застывшей лечебной грязи, чем на африканский пожизненный загар.

— В музей пришел? — спросил синтетический папуас, не скрывая раздражения оттого, что его столь бесцеремонно разглядывают.

— Где мне Гальку найти? — спросил Сергей, как ему показалось дружелюбно и по-приятельски.

— Гальку ищут на пляже, — строго ответил обладатель переходящих шароваров.

Программист тройку раз хихикнул из вежливости и переспросил иначе.

— Мне нужна Галина. Галина Пишина.

— Благородное имя, — благосклонно кивнул не негр. — Никогда не слышал. Ты квартирой не ошибся?

— Нет. Я был здесь пару дней назад. С ней. Она меня приглашала. У вас чашки глиняные, — начал приводить аргументы своей правоты компьютерщик, — маска висит над креслом, кости на серванте лежат, а в серванте степлер и полсотни старых батареек. И тут еще был парень такой высокий, — Сергей обозначил рост рукой, — с бородой, с длинными волосами…

— Я побрился, — сообщил программисту стоящий в дверях. — Но Галины не помню. Впрочем… Заходи, раз ты тут уже был. Может, кто еще знает твою Галину. А батарейки я уже выбросил.

Сергей благодарно кивнул, вошел, разулся, надувая живот, чтобы не выронить револьвер.

— А что за маскарад? — спросил он беззаботно, надеясь расположить к себе странного собеседника.

— Обкурился я, — просто сказал тот. — Меня пробило на Кастанеду. Но гуталин был только черный. Теперь надо руки помыть, а то ничего жрать не могу.

Сергей прошел в комнату. Мельком отметил, что в ней мало что изменилось с прошлого визита, включая сухой дурманящий запах и маску над креслом. Программист вежливо кивнул этой маске, посмотрел направо, где была дверь в гостеприимную кладовку и кивнул вышедшему оттуда человеку. Сначала кивнул, а потом чуть не улегся в обморок, узнав в улыбающемся молодом человеке Витька.

Сергей пару раз нервно моргнул, надеясь прогнать это наваждение, но наваждение, передразнивая, моргнуло ему в ответ и сказало, хлопнув в ладоши:

— Попался!

Сергей не согласился с такой трактовкой ситуации. У него за поясом торчал веский контраргумент, который он немедля выхватил и направил в грудь сутенера.

— Руки!

Лицо сутенера вытянулось от изумления, на сей раз передразнивая африканскую маску. Но руки он поднял тотчас.

— Стой, где стоишь! — скомандовал ему Сергей.

Витек послушно замер.

Следовало тотчас, пока враг не очухался, отступать к двери, но программист замешкался, его терзали вопросы.

— Тебя не убили? — задал он довольно пустой вопрос.

— Уже нет еще, — ответил Витек, чуть пошевелив пальцами поднятых рук. — А что, заказывали?

— Где Галина?

Брови Витька удивленно поднялись вверх.

— Что за дурацкие вопросы? Ты кто, Дибров? Отвечаю на все сразу. Меня не убили. Про Галину ничего не знаю. Денег с собой нет. Маргарин не ем. Ко взрывам отношения не имею. Холост. Все? Ты не тряси руками, Бонд, а то пальнешь случайно!

Несмотря на явное позиционное преимущество, инициатива почему-то переходила к бандиту. Он явно чувствовал себя увереннее, чем державший его на мушке компьютерщик. Самое время ретироваться.

Сергей сделал шаг назад, нашел краем глаза раскрашенного.

— Дай пройти!

Две черные в разноцветных узорах руки медленно поднялись и выпрямились под потолок, словно липовый папуас собирался делать гимнастику. Держа Витька под прицелом, программист осторожно двинулся вдоль него. Нагуталиненный наркоман не проявлял никаких признаков дешевого героизма, наблюдая за происходящим глазами старого сенбернара. Он оценивающе глянул в лицо агрессивного визитера, без восторга ознакомился с немудреным узором на его свитере, наконец, взгляд его остановился на револьвере.

— Мушку поправь! — сказал он со знанием дела.

— Что?

Доли секунды, в течение которой голова компьютерщика повернулась на голос, оказалось достаточно, чтобы некрашеная нога в шароварах взлетела вверх и ударила Сергея по запястью. Парень взвыл от боли, револьвер взлетел и ударился о потолок, Витек кошачьим броском ринулся навстречу оружию.

Сергей мгновенно понял, что не успеет перехватить ствол и метнулся к открытой двери. По старой привычке он согнулся пополам, готовый к низкому старту на очередную дистанцию, и это движение уберегло его от перелома основания черепа, потому что кулак «папуаса» ударил не в затылок, а в плечо.

Дикая боль в лопатке мгновенно перекрыла боль в запястье. Взвыв дурным голосом, программист Нерон вылетел на лестницу, как ошпаренный кот. Не успел он ссыпаться по первому лестничному маршу, как сзади затопала погоня: шлепанье босых ног говорило о крайней неприхотливости любителя глубокого макияжа, а топот ног обутых предостерегал, что преследователей несколько.

Вписываясь в поворот, Сергей схватил с подоконника толстый рекламный журнал и не глядя швырнул за спину. Увы, эффекта этот трюк не произвел. Никто не залег. То ли бандиты поумнели, то ли толстый «Оптовик», зашуршавший тонкими страницами мало напоминал гранату. А может быть, история с брошенной книжкой не вполне соответствовала действительности.

Возможность обдумать последнюю версию представилась программисту буквально через несколько секунд, когда его уже поднимали за волосы с пола и волокли обратно в квартиру, поддавая под ребра тяжелым кулаком и приговаривая что-то поучительно-ругательное.

Сопротивляться не имело смысла. Нерон позволил втащить (крайне непочтительно) себя в квартиру без номера на двери и бросить на пол. Из каких-то неумных побуждений программист попытался приподняться и тотчас получил удар в лицо, опрокинувший его на спину.

— Лежи, урод! — объяснил задачу Витек.

Сергей лег на пол, благо застеленный ковролином. Левый глаз стремительно заплывал, но в целом, можно было сносно обозревать и комнату и севшего в кресло сутенера.

— Ну, давай разговоры разговаривать, — предложил Витек, откидывая барабан револьвера и с интересом заглядывая внутрь. — Зачем пришел?

— Я хотел найти Галину, — врать не имело смысла, тем более что ответ выглядел довольно безобидно. Ситуация была бы и вовсе невинной, если бы не пистолет и небольшая спартакиада на лестнице.

— Понятно. Ты не ожидал нас тут встретить, — кивнул сутенер, защелкивая затвор. — Тогда спрошу тебя о другом. На кого ты работаешь?

— На Илью, — говорить правду всегда приятно.

Витек скривился.

— Не точи мне оглоблю, лады? На кого ты работаешь на самом деле?

— Не понимаю.

Сергей осторожно обозревал окрестности в поисках возможности спасения. Понятно, что никакого другого оружия на видном месте тут не валяется. Так же ничего путного не лежит в шкафах и ящиках. Однако, необходимо как-то выкручиваться, потому как правдивые ответы сидящую над ним сволочь явно не устраивают. Заведомо глупо хвататься за тяжелые предметы, поскольку револьвер в руках бандита не оставляет шансов.

— Мне спешить некуда, — сообщил Витек, снова заглядывая в барабан. На сей раз он вытащил один патрон и придирчиво осмотрел, словно ожидая увидеть на нем монограмму. — Но терять с тобой весь день мне в падлу. Спрошу конкретнее. Откуда ты узнал про журналиста?

Сергей почувствовал себя скверно. Вряд ли правдивый ответ на этот вопрос понравится сутенеру. Соврать? Что соврать, программист даже не представлял.

— Пока ты думаешь над этим вопросом, я задам тебе более важный. Откуда ты узнал, что мы готовим на Кудринской? — он достал второй патрон и начал крутить латунные цилиндры между пальцев. — Число людей, которые знали об этих эпизодах весьма ограничено. Почти до нуля. Так что мне крайне важно знать, кто тебя проинформировал или какую хитрую электронику ты использовал. Илья на тебя прямо молится. Говорит, что ты гений по компьютерам. Так что?

Сергей продолжал молчать, взвешивая все «за» и «против».

— Поршев, — сказал он, закончив взвешивание.

— Хороший ответ, — Витек достал третью пулю. — Почти правильный. Еще маленько, и ты получил бы призовое очко, но! Поршев неправильный ответ. Знаешь почему? Потому, что он завалил журналиста, а на Садовом работал уже Саша, — последовал указующий жест в сторону ванной, где фыркал, отмываясь, ловкий «папуас». Поршев не знал, где мы будем мочить этого козла. Знаешь почему? Я тебе объясню, чтобы ты понял, что врать мне без мазы. Потому что никто не знал точно, какую квартиру выберет этот урод. Я предполагал, что удастся затащить его на Садовое. Там звукоизоляция и отход удобный. Но это я предполагал, соображаешь? Может, кто-то еще догадывался, но Поршев даже не знал об этой квартире. Он узнал адрес от тебя, дурачок. И адрес, и время. Поэтому мы его и не послали.

Сергей осторожно фыркнул, прочищая нос от набежавшей крови.

— Не всхлипывай, — посоветовал сутенер. — Братва слезам не верит. Я тебе даже расскажу, почему ты решил валить все на Поршева. Поршева грохнули сегодня, и ты об этом знаешь. Я тебе больше скажу! Ты там был, и этот факт заставляет меня глубоко офигевать. Без дураков! Я узнаю этот ствол, — он крутанул открытый револьвер на указательном пальце. — Вещь известная. Вася Шнек, человек Шалого. Получается, что неопознанные два трупа на квартире Поршева — Шнек и еще кто-то — люди Шалого. Скажи мне, электроник, кто второй?

— Мент какой-то, — ответил Сергей. — В форме.

— В форме, — повторил со значением Витек. — И три трупа. И двое людей Шалого, и труп Поршева, и все пули там на месте расписаны по количеству стволов, а у тебя ствол Васи, из которого сегодня стреляли, только ты стрелять не умеешь. И у меня от этих фактов мозги раком. Завернутая получается мозаика! Проясни, наконец, на кого ты работаешь! Не на Интерпол же!

— Я ни на кого не работаю, — сказал Сергей грустно, терзаемый предчувствием, что ему не поверят. Взгляд его упал на электрический чайник. Если одним рывком выдернуть его из розетки, размахнуться и ударить, как цепом… хорошо бы еще чайник закрутился бы вокруг запястья сутенера… Бред! Ковбойские приколы, неприменимые в жизни. Между тем, когда душегуб Саша выйдет из душа, шансы на спасение окончательно растают.

— Брось! Брось! — взмахнул руками Витек. — Ты же лох галимый! Не играй тут в партизана. Мы не обязательно тебя будем убивать. Может быть, мы придумаем, как тебе искупить свою вину. Ну? Кто твой хозяин? Шалый?

— Я не знаю никакого Шалого.

— Это странно, но очень интересно. С Шалым мы воюем за место под солнцем второй год, и я бы не удивился. Но зато я удивился, когда понял, что с Галиной ты в разных командах. Эта тварь крысятничает на Шалого, так что ты должен был знать… Но если ты даже не знаешь Шалого, то выходит в игре есть третья сторона, о которой я даже не подозревал… Стой! А почему ты удивился, что я жив? А?

— Поршев сказал, что… тебя взорвали гранатой.

Витек погрустнел.

— Да, двух парней и тачку я потерял. Суки! Ответят мне! — он погрозил кому-то за окном.

Сергей машинально посмотрел в ту сторону, и в голову ему пришло, что за этим окном — балкон, и, если этот дом представляет типовую коробку, то соседний балкон отделен пожарной лестницей. А балконная дверь не закрыта на запоры… Что это все дает, кроме чувства гордости за архитектуру родного города? Кстати, как смотрит теория вероятности на четвертую подряд попытку спастись бегством, если первые две удались, а третья нет?

Из ванной появился Саша вполне нормального цвета, с мокрыми волосами, завернутый в огромное полотенце. Он остановился в коридоре, с интересом заглянув в комнату, и принялся лениво вытирать голову. Вода стекала с него прямо на пол.

— Вытрись сначала, — неприязненно поморщился Витек, наблюдая, как собирается под напарником лужа.

— Мне интересно, — сказал тот, отирая толстенную шею. — И все равно полы мыть.

Сергей чуть не спросил, зачем обязательно мыть полы. Интуитивно он почувствовал, что такая чистоплотность не к добру.

Витек защелкнул затвор револьвера и передал мокрому коллеге.

— Подержи его секунду, — попросил он буднично и скрылся за дверкой.

Саша взял оружие в правую руку, продолжая вытирать левой. Он смотрел на Сергея хмуро и недовольно, потому что из-за него приходилось вытираться абы как.

Сергей смотрел на великана снизу вверх и лихорадочно пытался решить в уме несложную задачку по основам электротехники. Времени на точные расчеты не оставалось, и Сергей поднял руку, едва обрисовав ответ теоретически.

— Лежи, — грозно прогудел Саша, наблюдая за поднявшейся рукой.

— Можно я перевернусь на живот? — жалобно спросил программист. — Кровь в нос течет.

Бандит секунду раздумывал.

— Без разницы, — огласил он свое решение и чуть дернул кистью руки с оружием, показывая, что не возражает против переворота.

Как только ствол револьвера отклонился, Сергей резко выгнулся, почти встав на мостик, дотянулся до чайника и бросил им в отмытого бандита.

Вопль, выстрел и звон разлетающегося зеркала раздались одновременно.

Сергей вскочил, распахнул балкон, выскочил на свежий воздух. Урбанизированные соседи отделились кроме лестницы еще и панелью из ДСП. Сергей схватился за край панели, перекинул ногу через перила, перегнулся вперед и… увидел перед носом ствол «Калашникова». С противоположной стороны за автомат держался человек в камуфляже, бронежилете и прикольной каске.

Трудно сказать, кто удивился этой встрече больше: омоновец или программист, но первым дар речи обрел человек с ружьем:

— Руки за голову! — скомандовал он негромким, даже приятным голосом.

— Я — заложник! — радостно сообщил Сергей.

— А я тогда — матрац в горошек! — на той же веселой ноте ответил омоновец, стремительным движением передергивая затвор. — Руки за голову!

— Я упаду! — отчаянно выкрикнул программист, глянув вниз.

Тотчас оценив обстановку, омоновец сам схватил его за чуб и, рывком втянув на свой балкон, шмякнул носом в кафельный пол.

— Лежать!

Сергей послушно затих. Несмотря на боль в руке и лопатке, несмотря на пылающие от частого использования не по назначению корни волос, он чувствовал значительное облегчение хотя бы оттого, что сегодня бандитам из соседней квартиры не придется мыть полы.

Тем временем через открытую балконную дверь из соседней квартиры донеслись грохот, крики, стрельба, и победной точкой шарахнул взрыв.

— …твою!.. — стороживший Сергея омоновец плюхнулся рядом с задержанным, громыхнув своими бронированными причиндалами, словно монастырский колокол.

Поднялся еще больший шум. Посыпались команды, затопали ноги, зазвенела разбитая в суматохе посуда, запричитала бабушка-владелица. Какие-то руки высунулись из комнаты и шустро втащили обоих лежащих внутрь.

На Сергея нацепили наручники, обыскали, избавив от ключей и денег, дали увесистый подзатыльник, когда он пытался записаться в заложники, провезли окровавленной мордой по половикам — в общем, оказали посильную помощь.

Пока Сергей валялся на полу, через него перешагнули раз двести, и оставалось только радоваться, что всего пять подошв оставили след на его спине.

Омоновцы галдели, ругались и сплевывали, куда попало, но программист на них не в обиде, потому что услышал кое-что интересное.

— Валеру зацепило!

— А Андрюха?

— Андрюха нормально.

— Что рвануло-то?

— Там один схватился за кейс, раскрыл, и тут как е…нет!

— Фига себе, новый способ обороны!

— Похоже на то, что сам он ожидал увидеть в кейсе что-то другое. Он его открывал к себе.

— Может, покончил с собой?

— Дурак что ли? Чего ему подрываться? Он же не талиб.

— А сам он что говорит?

— Ты точно дурак. Что он может говорить после такого взрыва? Там отдельно его ухо валяется, можешь туда спросить, а в другом углу — язык, послушай ответ! Хочешь палец на память? Не блюй на задержанного!