Осколки зеркала Вечности и тропы искателей

=== Глава 25. Тёмный призрак ===

По комнате чуть заметно витал запах гари, к которому примешивался тонкий флёр дыма, оставшийся от только что проведённого ритуала. Хотя вряд ли это можно было на полноценном и серьезном уровне назвать ритуалом: звучало бы слишком громко. Скорее просто мимолётная игра, необычное развлечение, которым они решили скрасить свободное время, чтобы его тихая мелодия не звучала столь горько, печально и тягостно.

Лилиан и Роуз сидели в одной из общих гостиных дома Саманты Квэйн и заворожённо наблюдали за тем, как догорала в узорчатом металлическом канделябре свеча, отбрасывая на тисовый стол таинственные блики и тени. Впрочем, завороженной была скорее Роуз — Лили наблюдала за этим действом больше с любопытством, потому что для неё оно было не в новинку. Эти гадания она некогда принесла из обычного мира. Впервые она испробовала их ещё три года назад, в компании одноклассниц, неравнодушных к подобным экзотическим развлечениям. Ничего точного тогда они ей не показали, но было весело. Правда, в попытках поджечь в тарелке клочок бумаги, чтобы потом понаблюдать за тенями, которые будут отбрасывать на стену эта пылающая субстанция, тогда они чуть не устроили настоящий пожар в доме затейницы всего торжества, но, к счастью, все обошлось, да и теперь такие мелочи не имели значение.

Лили и Роуз просто хотели отвлечься. Не так давно в мире отзвучал праздник утренних Звёзд, хотя теперь «праздник» было слишком громко сказано, потому что в этот раз обошлось без всяких торжеств. Жители мира решили, что глупо устаивать празднества по поводу благодатного мира, когда вокруг шипящими языками пламени стремительно загорается война. Этот безумный огонь в полной мере ещё не разросся, однако уже поглотил в себя и белую школу, и ещё несколько безобидных тихих окрестностей, обратив их в горы безжизненного пепла и праха.

Никакого праздника просто и быть не могло, на густо-чёрном полотне последних событий его сияющие звёздным золотом краски не просто бы выделялись своей фальшивой жизнерадостностью, но и казались бы какой-то насмешкой, циничным подтруниванием над общей великой бедой.

Склизкий туман из горечи, боли и дурных предчувствий навис и над штаб-квартирой отряда Мавена Ворнетта. Многие, особенно Квэйны, лишившиеся любимого мужа и отца, предались тягостной тоске и апатии, и Лиза даже первое время драматично убеждала своих сторонников, что попросту не стоит сражаться, тратить своё время, жизни… Сама затея отряда не имеет смысла. Они все равно не победят, потому что Маунверт и его армия даже с нынешней позиции гораздо сильнее их жалкого скопища добробовольцев, а если ещё и наберут силу, чем, собственно, сейчас и занимались, тягаться с ними вообще будет даже более, чем смертеподобно для каждого.

К счастью, эти мысли быстро покинули Лизу, потому что оказались простым плодом ее ужасного горя. Правда покинули не сами, а во многом с помощью ненавидящей унывать дочери, которой постепенно удалось убедить мать, что всё же ещё не все потеряно, даже несмотря на трагическую гибель Роберта.

Роуз и Лилиан, в свою очередь, за последние месяцы изрядно сблизились. Они проводили много времени вместе, и Лили с воодушевлением рассказывала Монг о мире обычных людей, о его природе, о быте и традициях некоторых его жителей, а Роуз ее увлечённо слушала и с тем же энтузиазмом ведала ей о своей прошлой жизни. Разумеется, не столь насыщенной, как у Вульфорд, но все же не лишенной ярких моментов.

Девушкам, в отличие от большей части участников организации, было попросту некуда податься, и потому дом Саманты стал для них вместо второго дома. В нем они жили во время собраний, в нем же и проводили свободные дни и вообще редко выходили за его пределы. Особенно Лилиан, которой вовсе из-за ее проклятия почти что не разрешалось оставлять штаб-квартиру без сопровождения Мавена Ворнетта. Роуз иногда покидала дом, но совсем ненадолго, только для прогулок или каких-то недлительных дел.

Между тем этот день выдался абсолютно свободным, никакого собрания сегодня не намечалось, поэтому Лилиан и Роуз решили отвлечься от бесконечной тревожной суеты, посвятив хоть немного времени беззаботным развлечениям. Обычно в такие моменты Роуз просила Лили научить ее чему-нибудь, что умеют люди из обычного мира и о чем никогда не слышали жители волшебного. Она не изменила своих традиций и в этот раз. Нет, разумеется, гадания для магов не представляли чего-то удивительного, экзотического, экстраординарного, однако в этом измерении они не пользовалось особой популярностью и были свои, разительно отличающиеся от затейливых причуд обитателей нашего мира.

— Все гадания показали, что ты будешь счастлива. Я не уверена, что им стоит целиком и полностью верить, но, если один результат появился несколько раз — это, может, повод задуматься? — прокомментировала результаты Лилиан, убирая со стола использовавшуюся атрибутику: только дрогнувшую от последнего плавящего жара свечу, внушительную стопку бумаги, узорчатую тарелку из ненужного посудного набора и потрепанные карты с вычурными рунами.

— По-моему, они и тебе показали то же, что и мне. Здорово, если мы обе будем счастливы, но только почему наше счастье выглядит так… одинаково? — Почти небесно-голубые глаза Роуз наполнились задумчивостью. Она вопросительно посмотрела на Лили, при этом попутно присоединяясь к небольшой уборке.

— На самом деле, зачастую общие ответы на такие вещи не могут похвастаться разнообразием. Их нужно уже домысливать индивидуально, подстраивать под себя, — пояснила Лилиан, распахивая окно. Сквозняк леденящим порывом ворвался в тесноватую комнату, и Роуз невольно поёжилась от его внезапно ударившего ее холода.

— Прости, что не предупредила. Я думала, ты уже под заклятием, да и не ожидала, что там настолько холодно, — Лили с виноватой улыбкой посмотрела на подругу и поспешила закрыть оконные створки.

— Ничего страшного, — дружелюбно заверила ее Роуз. — Мне не составило бы труда это заклятие нанести. Но, вообще, да, я не люблю холод. Никогда его не любила. Как хорошо, что у нас есть магические способности и умения от него защититься.

— Хоть в чем-то мы разные, — добродушно усмехнулась Лилиан, возвращаясь на место напротив Роуз.

— Это точно… — Лицо Монг отчетливо застелил мутноватый туман задумчивости.

— Но, знаешь, на самом деле, я увидела в этих очертаниях совсем не то, что показалось тебе, — неожиданно заявила Вульфорд.

Услышав это, Роуз недоумевающе подняла взгляд.

— И что же ты там увидела?

— Ничего четкого. Неопределенность. И для меня это вполне логично: вряд ли кто-то способен сейчас предсказать то, что ждёт меня даже завтра или даже сегодня ночью. Забавно и печально одновременно, что и эти чисто развлекательные гадания показывают мне недвусмысленную неопределённость, — губы Лили подернула печальная, явно скрывавшая за собой нерушимую тоску улыбка.

— Не обращай внимание. Это все неправда, ты сама говоришь. Так, развлечение, не более. А неопределённость скоро пройдёт, и ты точно будешь счастлива, мы все будем счастливы, — робко попыталась ободрить ее Роуз, но сама же скривилась от натянутой неестественности собственных слов. В особенности последних, громко настраивающих на какое-то мнимое, несуществующее всеобщее счастье, которое ей зачем-то следовало ожидать. Сама Монг определенно в это не верила, что было заметно даже в сочувствующем взгляде, которым она смотрела на подругу.

Лили ничего не ответила, только заметно задумалась, устроив этим невольную молчаливую паузу. По лицу Роуз пробежала краска смущения. Не выдержав, она призналась:

— Да, я понимаю, как фальшиво это прозвучало из моих уст. Счастье… Кажется, я вообще перестала верить в саму возможность его существования в нашем мире. Мы не будем счастливы, кажется, никогда не будем, если смотреть на мир реалистично. Уж от тебя я не должна это скрывать.

Лили подняла голову и с лёгкой снисходительностью посмотрела на подругу.

— Не обязательно, что все будет настолько плохо, — заверила она, — но и не стоит наивно рассчитывать, что все непременным образом наладится и через каких-то пару дней всюду воцарится мир. Не нужно терять надежду, но в то же время и не следует жить наивным ожиданием. Исход этой битвы может быть любым: как удачным, так и нет. Самым правильным вариантом будет жить действиями, ведь во многом результат зависит и от нас.

— Наверное, ты права, но… да, я знаю, что нужно действовать, и я даже действую, причём так активно действую, что оставила всю свою семью в сомнительной деревне людей и теперь даже ничего не знаю об их судьбе. Но мои действия, кажется, только убивают эту волшебную надежду. Чем больше я действую, тем чётче понимаю, что все уже слишком плохо. Нет, ты не подумай, что я собираюсь сложить руки и тихо ожидать конца. Я все равно буду сражаться вместе с вами, только без чёткой уверенности, что это имеет смысл. — На последних словах Роуз встала, подошла к окну и осторожно провела пальцами по холодному стеклу, затуманенно разглядывая витые узоры на его наружней стороне. Воздушные снежинки с чарующей грацией оседали на откосе, а едва виднеющиеся из-за заиндевелого окна деревья то и дело раскачивались, невольно поддаваясь властным порывам ветра.

Роуз произнесла заклинание, от которого окно сразу же отчистилось от инея и открыло ее глазам обзор на небольшую пустую площадку, осыпанную пухлыми, мохнатыми, переливистыми сугробами. Небо нависало над миром однотонным чёрным куполом, и в сгустившемся ночном мраке создавалось впечатление, будто все вокруг усыпано маленькими сверкающими звёздочками, по случайности поскользнувшимися на накатанной небесной тропе и неминуемо сорвавшимся вниз. Несмотря на то, что пейзаж выглядел довольно живописно и совсем не удручающе, своим видом он только углубил безудержную тоску Роуз, словно переливистые блики от сугробов и вправду когда-то были одинокими звёздами, трагически не удержавшимися на небосводе и теперь навеки застывшими на чёрствой земле в безжизненной позе.

Монг только хотела отойти от окна и задернуть шторы, предавшись объятиям задумчивого полумрака, как ее взгляд случайно упал на несколько фигур, стоявших посреди пустой площадки и, кажется, о чем-то переговаривавшихся. Или не переговаривавшихся, а что-то делавших, но, что именно, было трудно понять из-за недостаточного света. Роуз чуть сощурилась и принялась напряжённо наблюдать за неизвестными.

— Лили… Там за окном кто-то есть. Как ты думаешь, это кто-то из нашего отряда или прислужники Маунверта? — с тревожным сомнением в голосе проговорила Монг.

Лилиан, до этого времени сидевшая за столом в расслабляюще печальном молчании, резко поднялась с места, подобралась к окну и пристально вгляделась вдаль. Но, стоило ей некоторое время понаблюдать за загадочными фигурами, как встревоженное напряжение на лице сменилось равнодушным спокойствием. Она подбадривающе дотронулась до руки подруги и произнесла:

— Это не прислужники Маунверта. Это Алекс Найтон и его друзья, похоже, он в очередной раз тренируются в стрельбе из лука.

— Тренируются в стрельбе? Ночью, в снегопад? Я замечала, что он часто тренируется, но чтобы до такой степени… — Роуз непонимающе подняла брови. Лили чуть заметно усмехнулась, машинально принявшись следить за творившимся там действом.

— Ну, совсем не точно, что мы всегда будем сражаться в хорошую погоду. А в снегопад это сложнее, здесь тоже нужно выработать мастерство. Да и я знаю Алекса ещё с десяти лет, и могу с уверенностью сказать, что эта чрезмерная преданность своему увлечению в нем неизменна. Вряд ли он станет просто так срывать свои планы.

— Немного странно… Хотя его тоже можно понять. Да ещё и если учесть, что он так стремился отправиться в путешествие, а его не взяли, обвинили в недостаточной подготовке.

— Не думаю, что это как-то связано, скорее он просто хочет как можно совершенней овладеть этим оружием. Нам бы такая целеустремлённость тоже не помешала. — На последних словах Лили развернулась и посмотрела прямо на Роуз, и та невольно уловила в ее взгляде мимолётный намёк на прежние слова Вульфорд о том, что, несмотря на не самое радостное положение, не стоило предаваться унынию и апатии.

— Это да… Тогда бы мы сами строили своё будущее, а не пытались его увидеть, — приглушённо отозвалась Роуз, принявшись немного нервными прерывистыми движениями закрывать шторы. Мускулы на ее лице в тот момент заметно напряглись, выдавая непрекращающиеся сомнения, играющие внутри неё огоньками разной расцветки.

— Именно. Поэтому не нужно отчаиваться, какими бы тёмными ни казались времена. Просто следует действовать чуть больше — и вполне возможно, что все постепенно наладится. А может, и нет — это во многом зависит от наших усилий и стараний. Впрочем, мы, кажется, снова вернулись к прежней теме.

Но их развивающееся обсуждение внезапно прервали. Дверь в комнату с легким скрипом отворилась — и в неё изящным движением впорхнула Сара Ретт, лицо которой сияло нескрываемым воодушевлением. Кажется, она нашла себе очередного обладателя ее сердцем. Это можно было сказать и по чрезмерно даже для неё нарядному виду: короткое облегающее темно-фиолетовое платье с неровного покроя юбкой, в некоторых местах вышитое стразами, такая же фиолетовая изящная мантия, едва касающаяся пола в лёгких движениях, сверкающие фиолетовые туфли, удивительное количество макияжа, совершенно скрывавшее ее истинные, натуральные черты, идеально уложенные вишнёвые волосы — сегодня она явно облачилась в вечерний вид.

Некоторое время Сара помялась на месте, с легким удивлением глядя на Роуз и Лилиан, которые так и стояли рядом друг с другом около окна, утопая в морозном полуночном сумраке. Но, не уделив внимания атмосфере в комнате, она с ликующим видом защебетала:

— Девочки, у меня есть несколько прекрасных новостей! Во-первых, Аматтен Лангорн, как и я, увлекается магическим улучшением предметов. Представляете? Это было неожиданно. Я случайно ему проговорилась о своём интересе и цели, а он внезапно предложил мне помощь. Разумеется, я согласилась — как же иначе, — на этих словах Сара жеманно улыбнулась и мечтательно подняла взгляд. — И мы с ним сегодня здорово провели время в «Пепле феникса», даже потанцевали. С ним было так чудесно… Не понимаю, почему Изабелла к нему так равнодушна. Он же прекрасен! И храбр, и красив, и увлечён. Просто мечта! Его кузен Ральф, кстати, тоже неплох, очень трогательные стихи пишет, да и уже без пары. Ну, только знаменитых родственников и прирождённого магического таланта они оба не имеют, в отличие от кое-кого другого, но это же такая глупость. Ох, кажется, я отвлеклась, простите! Так вот, мы с ним встретились, чтобы доработать один проект. Сразу говорю, до конца мы его все же не доделали, но я уже могу вам представить его чисто для ознакомления. Возможно, на следующей встрече с Аматтеном мы окончательно разделаемся с этой работой.

— Какой проект? Ты никогда даже не намекала на него во время собраний, — Лили подозрительно прищурилась.

Как и многие в отряде, она не особо доверяла Саре, беспечной, несерьезной, притом, что знала ее уже довольно давно и когда-то вместе с ней училась. В школе Ретт была неплохой и даже способной волшебницей, но иногда она вытворяла очень странные вещи, как будто колебалась между двумя сторонами, не понимая, какую лучше выбрать, чтобы не понести потом неприятных и во всех смыслах болезненных последствий. А теперь она и вовсе хранила от них какие-то секреты и, удивительно, совершенно случайно проговорилась Аматтену… Вряд ли это было что-то тёмное, но совсем не обязательно, что безопасное.

Ничего не ответив, Сара поспешно удалилась из комнаты. Лили и Роуз многозначительно переглянулись, уже хотели начать обсуждение, но не успели, потому что Ретт почти сразу вернулась, принеся с собой небольшую чёрную блестящую сумку.

— Готовы увидеть наш шедевр? — интригующе улыбнулась Сара, запустив руку в чрево сумки.

— Да, можно сказать, что готовы, — со смутным недоверием в голосе отозвалась Лилиан.

Но сразу вызволить названный шедевр Саре было не суждено, потому что в комнате внезапно появился Алекс Найтон. Как и обычно, тихо, бесшумно, незаметно. Увидев его, Роуз резко вздрогнула.

— Алекс, не пугай так, пожалуйста! — робко произнесла она, неотрывно глядя на нежданно возникшего Найтона. — Ты всегда появляешься так внезапно и бесшумно.

— Да, может быть… Это уже привычка. Прости, — небрежно отозвался Алекс, крепче прижимая к себе внушительную стопку книг Ворнетта.

— Ты решил ознакомиться с трудами Ворнетта. Честно говоря, это немного неожиданно, — сразу же обратила внимание Лилиан. — И как твои впечатления от них?

— Как я и предполагал, больше внимания уделено описаниям определённых моментов, а не конкретным историческим фактам, поэтому иногда все выглядит довольно смазано, а кое-какая действительно ценная информация безжалостно упущена в попытках, кажется, воссоздать более зрелищную картину происходивших событий. И мне это не нравится. Хотя не стану отрицать, полезного из этих книг тоже можно почерпнуть немало. Но все же после прочтения нескольких работ Ворнетта моё мнение о нем как о писателе и историке не изменилось, только подтвердилось, — прокомментировал Алекс, водружая книги на стол, в стороне от маленькой лужицы воска, капнувшей от истлевшей свечи.

— Может, не будем сейчас о книгах? — возмутилась Сара. — Я вообще-то собиралась вам показать наше с Дэвидом и Аматтеном шедевральное изобретение, а вам даже неинтересно.

— С Дэвидом? Это ты о Сэварте? — заметила Лили.

Сара чуть покраснела, явно поняв, что в своём предложении сказала чуть больше, чем требовалось. Однако не растерялась.

— Да, с Сэвартом, — спокойно ответила она, как будто в тайне, которую она уверенно старалась скрывать даже от лучших подруг на протяжении нескольких лет, не было совершенно ничего необыкновенного. — Три года назад, когда он ещё учился в школе, мы встречались и вместе занимались магическим улучшением. С ним мы и начали делать этот шедевр, но не довели дело до конца, расстались. Он оставил эту затею, а я продолжала ее развивать, но очень медленно, потому что у меня не было помощника. А теперь, в самом конце, он появился — и дело уже почти выполнено.

Лили удивлённо подняла брови, на некоторое время остановив свой взгляд на Саре, тщательно старавшейся хранить абсолютно невозмутимое выражение лица. Роуз, не посвящённая в подробности жизни чёрной школы, лишь чуть заметно нахмурилась.

— А, впрочем, я, конечно, люблю поговорить, но давайте лучше перейдём к делу. Сейчас это для меня гораздо интереснее. Я ужасно хочу показать вам наш «шедевр»! — Поддельная невозмутимость на лице Ретт сменилась откровенным сияющим восторгом, который она уже вряд ли способна была скрывать. Сара снова, словно участник какой-то лотереи, медленно опустила руку в сумку и с интригующим видом задержала ее в наполненных чем-то неведомым глубинах. Наверное, она ожидала, что все внезапно в нетерпении замрут на месте и сосредоточат на ее фигуре ужасно заинтересованные взгляды, принявшись представлять, как выглядит тот самый, так громко описанный «шедевр».

Но ее ожидания не совсем оправдались. Восторгов на лице не было ни у кого, хотя взгляды к ней и вправду обратили, но не горящие от нетерпения, а подозрительные, ожидающие чего-то весьма тёмного и неприятного. Пожалуй, за исключением Алекса. Он смотрел на Сару с невозмутимым скептицизмом, а на ее восторженных словах «шедевр» уголки его губ дёргались в равнодушной усмешке.

Очевидно осознав, что никто не пришёл в восторг от такой желанной для неё новости, Сара уже без особой порывистости в движениях вызволила из сумки какие-то большие очки с мутными тёмными стёклами. По виду они чем-то напоминали защитные очки против солнца, большие и внушительные по своему размеру — вероятно, первоначально они таковыми и были. Но по поверхности стёкол теперь бегали таинственные блики, явно магические. Алые, фиолетовые, розовые, зеленые, синие — и многие другие цвета отражало в себе это усовершенствованное изобретение, величественное, таинственное. Последнее по словам Сары, конечно.

— Представляю вам очки против зеленой пантеры, которые мы начали изобретать ещё с Дэвидом Сэвартом, а закончим с Аматтенои Лангорном! Теперь взгляд этого тёмного символа вам не будет страшен, даже если вы будете стоять к нему лицом к лицу.

Взгляд Ретт вновь наполнился нескрываемым воодушевлением, она выставила вперёд руку, сжимавшую очки, и принялась всячески крутить перед сторонниками собственное творение. Явно снова надеясь при этом услышать восторг, бурный, ликующий — и снова очень зря. Потому что вместо всеобщего торжества она встретила испуганный взгляд Роуз, сосредоточенный — Лили и скептически-снисходительный — Алекса.

— Сара, лучше не надо. Зелёная пантера… Ты думаешь, это действительно поможет? Не стоит рисковать, правда, — полушёпотом произнесла Роуз, внимательно разглядывая очки.

— Очки против зеленой пантера? Ты серьёзно? Многие сильнейшие маги веками пытались изобрести какое-то оружие против чар этого символа, но ничего не вышло. Неужели ты считаешь, что вы с Дэвидом Сэвартом и Аматтеном Лангорном и вправду способны на столь мощную магию? Скорее всего, здесь потребовались бы заклятия самого Междумирья, а вы таковыми едва ли владеете, — критически заявил Алекс, сомнительно прищурившись.

— Да, пожалуй, вряд ли это действительно поможет против зеленой партеры, но все же для начала следует глубже во всем разобраться. Какие заклинания вы применяли? Где их нашли? Почему столь уверены, что эти очки и вправду способны защитить от взгляда пантеры? И могу ли я взять их в руки? — с неверием, но в то же время с откровенным любопытствам, присущим всем искателям, отозвалась Лили, осторожно забирая из рук Сары загадочные очки.

Ретт некоторое время помолчала, ожидая ещё какой-то реакции от Лили, Роуз и Алекса, о чем-то подумала, а затем неожиданно заявила:

— А вот я не буду вам ничего рассказывать. Если бы вы заинтересовались, я бы рассказала чуть позже, когда мы с Аматтеном полностью закончили бы наше дело. Но вы считаете, что все это — глупости. Поэтому ничего знать не будете, — и резким движением выдернула очки из рук Лилиан. В васильковых глазах заиграли искорки возмущения.

— К сожалению, нам ничего знать больше и не нужно. Все очевидно, — невесело произнёс Алекс.

— Тем более, — приглушённо бросила Сара, убирая очки поглубже в сумку.

— Сара, пойми, это только наше мнение и наши советы. Возможно, все совсем по-другому и эти очки и вправду наделены какой-то особой силой. Мы не мастера магии, чтобы судить об этом в полной мере. Но рисковать с настоящей зеленой пантерой все же не стоит. Просто ради своей жизни и безопасности отряда, — осторожно отметила Роуз.

Сара села за стол, положила руки перед собой и, обиженно поджав губы, принялась поочерёдно одаривать недовольным взглядом всю собравшуюся компанию. На какой-то миг даже возникла неловкая пауза. К счастью, на помощь вовремя пришла Лили:

— Да, Роуз права, — с задумчивым видом согласилась она. — Все мы считаем, что сама затея такого усовершенствования бессмысленна, но с нашим опытом трудно говорить о какой-то объективности. Стоит дождаться возвращения мастера Ворнетта — думаю, только он решит, плодотворна такая идея или нет.

— А ты не знаешь, как скоро он вернётся? — осторожно попыталась перевести тему Роуз. — Он же совсем недавно покидал нас на какое-то время, а сейчас снова… Почему так часто?

— В прошлый раз мы вместе с ним изучали старинные библиотеки и многочисленные тайники моего брата Джеймса. Джеймс был очень осторожен, поэтому о некоторых таких хранилищах не знал даже сам Ворнетт. И два из них ему, кстати, так и не удалось открыть: Джеймс слишком хорошо запрятал ключ и унёс эту тайну вместе с собой. А сейчас он что-то исследует вместе со своим давним приятелем. И об этом не знаю даже я, никто, в общем-то, не знает.

Но обсудить путешествие Ворнетта компания не успела: неожиданно окна в комнате начали покрываться инеем, как будто зимняя стужа, бесновавшаяся за окном, сумела как-то проникнуть в дом. Каждый участок комнаты наполнился холодом, лютым, пробирающим. К счастью, не коснувшимся никого из находившихся там: заклятие против мороза в этот момент пришлось как нельзя кстати.

— Уберите свет, — послышался чей-то свистящий шёпот.

— Призрак, — резко подскочила с места Сара, принявшись с изумленным видом оглядывать комнату.

— Кажется, ты права. Но… Откуда? — Роуз стала в замешательстве осматривать комнату. Свет на всякий случай погасила, хотя движение её руки при этом было крайне неуверенным — логично: мало ли кто мог пробраться в их дом? Чары безопасности — довольно сомнительная мера. На одну магию подействуют, другую пропустят, просто по случайности. А мастера Ворнетта рядом не было и, судя по всему, не будет ещё долго.

Остальные тоже погасили свет и приготовились осуществлять оборонительные заклинания. Призраки магией не владели, даже призраки магов, но иногда тоже могли здорово навредить. А позвать Кантиду не вышло бы, потому что она находилась в очередном таинственном странствии.

Призрак появился быстро — в редких бликах, пробивающихся через шторы, чётко вырисовывалось фигура. Это была женщина, прозрачная, лишенная всяческих жизненных красок. В свой последний миг она явно была одета в длинное светлое платье и такую же мантию: ткань одежды вырисовалась такими же прозрачными, бестелесными складками.

— Здравствуй, Лили. Я рада, что тебя нашла, — произнесла она приглушенным потусторонним голосом, протянув Лилиан свою руку.

— Симона? — Лилиан невольно сделала шаг назад, ее глаза широко раскрылись. — Почему ты здесь оказалась, и почему ты призрак? Что произошло?

— Во-первых, я хотела бы поздравить тебя с прошедшим днём рождения. Всё-таки не каждый день исполняется девятнадцать лет, — Симона улыбнулась — улыбнулась бы, будь чуть-чуть живее. Но в этом случае улыбка получилась лишь смутной тенью, которой Вульфорд, впрочем, было достаточно.

— Да, спасибо, — озадаченно произнесла она, неотрывно глядя прямо на свою старую приятельницу. Сквозь неё теперь просвечивались предметы, она плыла по воздуху, говорила каким-то свистящим шепотом и вообще была мёртвый — так странно. Лилиан привыкла видеть перед собой немного другую Симону. Когда ещё имела такую возможность.

— Ты знаешь о разрушении белой школы? — безэмоционально спросила Симона. От этого голоса даже Роуз стало не по себе, хотя они не были знакомы. Но призраков она не особенно любила — нет, не боялась, как некоторые подруги, а просто не любила. От каждого из них в любом случае падал чуть заметный силуэт смерти. Это ей не нравилось больше всего.

— Да, конечно. Увы, Сивесса Глор, Роберт Квэйн и его коллега погибли.

— И не только они. С ними была я. Об этом просто пока не все знали. Меня убили летящие лезвия Элеоноры Вульфорд — она недавно освоила это заклятие. Это я спасла ту девочку, Мэри, а не Роберт, хотя он тоже сыграл немаловажную роль, но все же сюда она попала именно благодаря мне.

— Да, мне искренне жаль, что так произошло. — Лили вмиг стала угрюмой и обескураженной. — Но всё же, если это не трудно, мне хотелось бы чуть больше подробностей. — Лилиан взглянула в бесплотные глаза призрака и, внезапно вздрогнув, отпрянула. И вытянула руку вперёд, приготовившись к магии.

— Уходите, — на миг обернувшись, лаконично попросила она.

— Что? Это что-то личное, да? — Сара подозрительно сощурилась.

— Хуже… — начал было Алекс, однако его перебили:

— Да, личное, — почти певуче прозвучал потусторонний голос — и в недоумевающую Сару неожиданно прилетел светящийся камень. Отбежать она не успела: все произошло слишком быстро, буквально мимолётно. Сдавленно вскрикнув, она сделала нерешительный шаг назад — как вдруг всю комнату озарил необычно яркий, сияющий голубовато-серебристый свет.

— Роуз, Сара, Алекс! — послышался голос Лили, растворившийся туманными отзвуками. Было поздно: странное перемещение уже свершилось, и теперь вся компания летела в цепкие объятия неизвестности.

Но вот расступились туманные комья — и предстал перед всей компанией неведомый уголок мира, утопающий в далёких заснеженных лесах и дремлющий под смутную песню сталкивающихся ветров.

Здесь была своя красота — изящный лес, блаженствующий под снежным занавесом, нескончаемая игры снега и стужи, даже ночью переплетающиеся в светлом небе линии, налитые разными оттенками. Сегодня зеленоватого — немного выбивающегося из общей цветовой гаммы. Но последнее Лилиан не интересовало, ее внезапно охватили приятные чувства, далёкие, тёплые воспоминания о днях, проведённых в этом доме.

Она его сразу узнала. В отличие от остальной компании, сразу же принявшейся в недоумении озираться по сторонам. Сара ещё и держалась за ушибленную руку, корча гримасу жуткого страдания.

— Сара, тебе чем-нибудь помочь? С тобой всё хорошо? — обеспокоенно поинтересовалась Роуз; как и всегда в таких случаях, в ее светло-голубых глазах отчетливо засверкали искорки тревоги. Она осторожно подобралась к Саре, посмотрела на её руку, с тревогой ожидая ответа.

— Нет, не стоит, я сама, — приглушенно отозвалось Сара, печально опустив голову.

— Точно?

— Хотя… — Ретт неожиданно оживилась. — В качестве компенсации за двойной моральный ущерб — вполне можно. Я не против.

— Хорошо. Мне не трудно, — спокойно отреагировала Роуз и принялась за заклинание исцеления — однако Сара остановила сторонницу, положив здоровую руку на ее запястье.

— Ладно, не нужно. Сама справлюсь. Мы не в том положении, — с ноткой драматизма в голосе решила Ретт.

Судя по краскам неба, уже приближался рассвет — неплохо. Да, это действительно радовало — хотя бы тем, что так все же искать обратные пути было легче, чем в кромешной ночной темноте.

А впрочем, в этих краях вряд ли вообще царила темнота. Ночи здесь явно были светлыми, сверкающими, выкрашенными в самые яркие оттенки природы. И покачивался под их хрустальную музыку лес — днём, ночью, днём, ночью… Кого-то это могло пугать, но местных жителей (в прошлом местных жителей, потому что теперь там никто не жил), кажется, такая глуховатая местность только радовала.

— Итак, все мы попали под какую-то сильную магию от камня телепортации, — Лили сразу принялась выискивать из происходящего очевидные выводы.

— Да. От камня, который как-то оказался у тёмного призрака, — поддержал ее Алекс. — Я тоже увидел этот мелькнувший красный огонёк в ее глазах.

— Тёмные призраки — это призраки людей, которые перед смертью были одержимы ненавистью? — Роуз затуманено посмотрела на Алекса, очевидно пытаясь вспомнить, где и что она уже слышала о тёмных призраках.

— Да, но от одной лишь ненависти они могут стать только бунтующими, не становятся тёмными… — Лили настороженно обратилась в сторону не понаслышке знакомого ей дома. — Чтобы призрак стал тёмным, необходима чёрная магия, которая наполнит дух того самого одержимого ненавистью человека проклятием. Любым. Причём передающимся. Призрак передаёт проклятие и становится обычным, а его жертва мучительно погибает.

— Отлично. У нас есть какое-то странное место, тёмный призрак и проклятие, которым тебя опутали прислужники Маунверта. Оно может призвать их в любой момент. Что же, мы явно не в лучшем положении, — с горечью подметила Сара, убирая здоровую руку от ушибленной — недавно ушибленной, уже нет. На счастье Сары и прочей компании, камень не сильно ей навредил. Все же от основного удара она успела увернуться.

— Я знаю это место. Теперь главное — не паникуйте и внимательно слушайте меня, — взялась командовать Лилиан.

— Может, лучше не тебя, а, например, хотя бы Роуз?.. — опасливо попятилась Сара, глядя на Лили без злобы, но с явным подозрением. Подозрением, что благодаря Лилиан в скором времени всем четверым придётся сразиться с небольшой (или весьма внушительной, что тоже не стало бы удивительным) армией прислужников Маунверта, — это было очевидно даже без вопросов. В общем-то, сама Лили, будь она на месте Сары, тоже бы не стала всецело доверяться проклятой дочери прислужников Маунверта — да, пусть и предавшей своих, но постоянно преследуемой.

— Да, я тоже считаю своё лидерство не самой лучшей идеей, но все же… У нас не так много времени. А я здесь одна хоть что-то знаю, причём знаю очень хорошо. В этом доме я не просто была, а какое-то время жила.

— Надеюсь, жила не со своей семьёй? — забеспокоилась Сара, в очередной раз кидая сомнительный взгляд на двухэтажный дом с рыжеватыми брусчатыми стенами и треугольной черепичной крышей.

— Нет, не со своими… родственниками. — Голос Лили прозвучал спокойно, но в последнем слове отчетливо ощутилось явное отвращение.

— Ты говоришь как Дэвид Сэварт, — с деланным удивлением приметила Сара. — И я знаю, что не к месту, просто мне твои слова напомнили его, — пояснила она после напряженной молчаливой паузы длиною в несколько секунд.

От не самого приятного разговора Лили и Сару отвлёк Алекс, внезапно заметивший нечто подозрительное.

— Посмотрите, — настороженно произнёс он, указывая чуть в сторону. — Такие существа водятся лишь в нескольких известных местах нашего мира, явно не здесь. А вы же знаете, что они улавливают магические волны… Потому это явно не просто так.

Девушки резко обернулись — и увидели одного из представителей фауны этого мира. Четырехухий заяц, довольно милое создание с большими удивлёнными глазами, улавливающее магические волны. Он был совсем рядом, всего в нескольких шагах от них, и неотрывно смотрел на всю компанию.

— Это легко решаемо, — откликнулась Сара, неожиданно наклонившись, подняв с земли первый попавшийся камень и метко запустив его в зверька.

Его щуплое тельце неподвижно замерло на земле под тяжким грузом.

— Сара! Зачем ты это сделала?! — гневно воскликнула Роуз, глядя на распластавшуюся тушку. Лили и Алекс отреагировали мимолетными удивлёнными взглядами.

— Он жив, просто оглушён, — Сара небрежно отмахнулась.

— Но ему же больно…

— Если нас из-за него заметят, думаю, нам будет больнее.

— Но ведь можно было как-то по-другому это исправить, не причиняя боли невинному существу.

— Давайте пока оставим этот разговор, — прервала их Лилиан. — Заколдованный камень телепортации, тёмный призрак, заяц — все это явно проделки прислужников Маунверта. И они зачем-то ищут нас, отлавливая магические волны. И, видимо, раз они используют магическое выслеживание, а не моё проклятие, им нужна не только я. Потому что одно лишь проклятие помогло бы найти только меня, но не показало бы никого из вас.

— Возможно, это потому, что просто мы лишние, — предположила Роуз, мрачно опустив голову. — Сомневаюсь, что их план подразумевал в себе лишних участников.

— Да, это логично, — отозвался Алекс. — Они могли рассчитать, что Лили все поймёт и не дотронется до камня, и использовать более сильные чары телепортации, действующие на дальние расстояния. А случайно подвернувшихся счастливчиков просто убить… По-моему, звучит не так уж и плохо, если рассудить с точки зрения прислужников Маунверта.

— И как будем выпутываться? — выжидающе спросила Ретт.

— Для начала нам нужно продумать чёткий план. Который будет включать в себя не только спасение, но и избавление призрака от тёмного проклятия, — проговорила Лилиан.

— Что?! И вы ещё обвиняете меня безрассудстве и попытках взять явно не свой уровень магии? — Сара нервно улыбнулась, манерно закатив глаза.

— Да, мы не одобряем твою идею с очками против зелёной пантеры, но ни в чем тебя не обвиняем, — без раздражения, но с ноткой скуки в голосе возразила Лили. — А впрочем, сейчас не время спорить и что-то обсуждать. Нас в любой момент может настигнуть враг. Нужно продумывать план. Да, сразу кратко объясню, зачем я собираюсь пойти на этот действительно отчаянный, безрассудный шаг. Помните, я говорила, что мы с мастером Ворнеттом так и не смогли открыть несколько тайников Джеймса? И один из них — в этом доме. В доме, когда-то принадлежавшем Симоне Мессилс. Полагаю, она может что-то знать об этом тайнике и о магии, которой его можно открыть. Тёмный призрак не станет выдавать все тайны, а вот с призраком Симоны можно поговорить. И я думаю, что от нас, в общем-то, такого шага и ожидают: прислужников Маунверта тоже интересует этот тайник. Но мы будем действовать с максимальной осторожностью.

— Боюсь, ваши планы с призраком уже не актуальны, — неожиданно прервала её Сара, устремив внимательный взгляд в сторону кустов. Её рука изящно скользнула к сумке, так и висевший на тонком плече.

— Зелёная пантера, — сразу с настороженным видом догадался Алекс.

— Сара, нет, не делай этого. — Роуз кинулась к Саре, пытаясь остановить её от опрометчивого действия. Но поздно: она уже успела вытащить очки и резко надела их на себя, при этом улыбнувшись, словно непослушный ребёнок, на глазах у матери совершивший какую-то шалость.

А по снегу между тем проползла узкая зелёная дорожка, зловещая, играющая. Зачастую несущая за собой много несчастных невольных жертв.

Символ Маунверта, знаменующий близкое нападение, мягко вырисовывался в тени переливающихся заснеженных кустов. И в каждом дуновении ветра словно ощущалась его поступь, мягкая, крадущаяся, скользящая. Поступь и смертоносный взгляд, что поочерёдно впивался в каждого из одиноко застывших магов — пусть и готовых к бою, но, на самом деле, таких беззащитных.

Волшебники поспешно отвернулись, всеми силами пытаясь избегать злосчастного чарующего взгляда. Все, кроме Сары: она оставлять свою затею не собиралась, как бы её ни упрашивали. Хотя в сами глаза зверя Ретт смотреть не решалась, она была к этому близка, очень близка, чрезмерно близка. Её тонкие пальцы сжались в кулаки от всеохватывающего напряжения; в теле появилась заметная со стороны неуверенность, однако васильковые глаза горели, увлечённо, даже немного безумно. Это несколько пугало: несмотря на блеск во взгляде, на отчаянное стремление опробовать столь неординарный опыт, Сара сама явно ощущала собственную беззащитность. Против древней тёмной магии, дремлющей на странице забытых фолиантов.

И она бы определённо встретилась с символом Маунверта, если бы не Роуз… Упорно пытаясь смотреть в сторону, Монг сделала резкий выпад вперёд, быстрым движением схватила Сару за руки и, закрыв ей глаза своей ладонью, сорвала злосчастные очки.

— Сара, Не вздумай! Это слишком опасно. Не делай так, прошу, — воскликнула она, продолжая крепко держать Сару, несмотря на все её сопротивления.

— Что ты делаешь? С ума сошла? Я вообще-то собиралась опробовать то, что в будущем могло бы стать общим спасением. И ты мне не мать, чтобы указывать, как мне поступать, а как — нет. — Последние слова Ретт произнесла с ощутимой обидой. — Отпусти меня! Хочешь проверить, кто из нас сильнее физически?

Сара упорно сопротивлялась, выкручиваясь и пытаясь разомкнуть мешавшие ей пальцы, но при этом все же поддавалась каждому толчку. И вряд ли она была слабее. Скорее представляла последствия для неё самой, к которым мог привести любой непродуманный шаг.

Но вот в сторону всей компании светящимся потоком хлынули цветные вспышки. Заклинания, мощные, стремительные. И сотворенные где-то совсем рядом, в каких-то нескольких шагах.

Две фигуры в чёрных плащах, украшенных эмблемами в форме зелёный пантеры, внезапно появились из объятий пространства. Они шли медленно, растягивали удовольствие, то и дело разряжая воздух яростными боевыми заклятиями.

Уворачиваться, уворачиваться… В первые минуты юным магам оставалось только уворачиваться, при этом пытаясь ненароком не взглянуть в ярко-жёлтые манящие глаза. По правде говоря, это было не легко, особенно для Роуз, которая продолжала сдерживать упрямую Сару. Продолжала до того момента, когда в неё попало отбрасывающее заклинание, оттолкнувшее её в сторону от негодующей Ретт. Осознав свою свободу, Сара даже на миг задумалась, радоваться ей или нет: пугающие коридоры замка Маунверта, смутными тенями пляшущие в призрачных глазах символа, казались не лучшей перспективой. Конечно, особенно не радовали мучительные пытки, которые последовали бы за этим.

Что же, предстояла весьма неравноценная битва. Силы взрослых темных магов очевидно превосходили — и это было крайне трудно как-то отрицать. Хотя количеством они пока что даже уступали своим противникам: двое против четверых… Но так ли важно количество, когда способности одних по сравнению с другими определенно оставляют желать лучшего?

— Они чувствуют меня, и скоро их здесь будет ещё больше. Может, это будет не совсем правильно, но… мне придётся покинуть вас. Я пойду в дом и сражусь с призраком, чтобы мы не теряли время. И мне бы очень понадобилась твоя помощь: я не уверена, что справлюсь одна, — тихо обратилась Лилиан к Алексу.

— О, какая прекрасная компания собралась! — послышался злорадствующий смешок одного из темных прислужников. Первым делом его взгляд впился в Лилиан — и изящным жестом он запустил в неё голубоватую переливающуюся вспышку. Но, к счастью, Лили не была столь легкодоступной, как то представлял в своих мечтах маг: от заклятия она легко увернулась, открыв под удар безмятежно спящее в снежной колыбели дерево. Это не катастрофически, но явно обозлило сторонника тьмы. Однако он прекрасно понимал, что пока только самое начало, только первое в этой неравной битве неудачное заклинание, и не спешил падать духом.

— Итак, — бодро продолжил он. — Милейшая кузина Вульфордов, не понаслышке знакомая нам Монг-спасительница, сынок и внук знаменитых Найтонов и популярная красотка Ретт, — его тонкие губы расплылись в театральной улыбке. — Ну да, неплохая компания, определенно. Повелитель будет рад посмотреть, как все вы поизвиваетесь на полу в его замке под мучительными пытками. А пытает он жестоко!

Тем временем Алекс Найтон чуть заметно коснулся руки Лили.

— Да, я пойду с тобой, — прошептал он уверенным тоном. — Я знаю заклятие светлых эльфов, способное уничтожить чары тёмного призрака, и действительно могу помочь тебе. — Затем он повернулся к Роуз: — Роуз, мы с Лили ненадолго покинем вас. У нас нет времени ждать. Пока постарайтесь отвлечь их. И, главное, будьте осторожны, не совершайте слишком спонтанных и необдуманных действий.

На лице Роуз отразился смутный ужас, вряд ли ей понравилась эта внезапная идея, но она не стала спорить. Да и какие могли быть бурные и жаркие споры, когда рядом с наглыми насмешками поджидали святой расправы два сильных и прекрасно обученных мага? Каждая минута могла стоить жизни, причём не факт, что только одной.

Поэтому Роуз только и осталось, что поспешно объяснить всё Саре и принять боевую позицию. Да ещё и так, чтобы в первую очередь защитить Лили. К счастью, Сара быстро всё поняла и на этот раз не стала упрямиться, очевидно поняв, что любая попытка помешать Лили и Алексу могла лишь значительно усугубить и без того не самую радостную ситуацию.

Прислужники Маунверта почти сразу же обратили внимание на внезапный побег главной жертвы и, чего и следовало ожидать, принялись с яростным рвением осыпать всех, кто только попадался им на пути, стремительными искрящимися потоками заклятий. Магические заряды со зловещим свистом прорывали воздух и пролетали буквально в нескольких шагах от юных членов отряда Ворнетта. И, как ни странно, большее внимание было приковано не к Лили и Алексу, свободно шествовавших к дому, а к сражавшимся Роуз и Саре.

— Что же, умный план, очень умный, — с загадочной ухмылкой проговорил второй, более молчаливый прислужник тьмы, кинув мимолётный злорадный взгляд в сторону удаляющихся магов. В его ладони в это время, будто полная луна на небе, медленно набухала кроваво-алая вспышка заклинания. От одного вида которой Роуз стало откровенно не по себе: нет, вовсе не из-за цвета некой планируемой магии, а из-за её личного незнания назначения оной. Тёмный маг собирался применить против своих противниц какое-то новое, сильное, возможно, вырытое на страницах древних фолитантов заклятие.

Роуз крепко сжала руки в кулаки, силясь подавить подступающие липкие комья тревоги. Сейчас уж точно выдавалось не то время, чтобы впадать в неблагородную панику, чтобы думать о безвыходности собственного положения. Сражаться, сражаться — и только сражаться. Даже если противник выглядел на порядок сильнее, даже если ни она, ни Сара не имели представления о том, что делать дальше. Это главное призвание членов отряда Ворнетта. И они не должны подводить ни громкое имя великого мага, ни собственные пока что не самые нашумевшие имена, ни имена друзей, которым в тот момент могла грозить гораздо большая опасность.

Тем временем Лилиан и Алекс осторожно подобрались к двери в злосчастный дом, исчерченной витыми рунами, — плодами читательского интереса Симоны и Джеймса к старинной защитной магии и заодно дополнительной обороной от возможных противников. Хотя в надёжности такой меры Лилиан была совсем не уверена, но это уже не имело значения: в доме давно никто не жил. Кроме призрака. Лилиан чувствовала, что главный их враг на сегодня притаился за этой безмолвной дверью.

Вульфорд осторожно коснулась ладонью исчерченной деревянной поверхности и прошептала заклинание. Началось напряжённое ожидание. И Лили, и Алекс прготовились в любой момент осуществить оборонительное заклятие.

Однако руны почему-то никуда не исчезли, словно вцепившись в несчастную дверь цепкими высеченными пальцами. На миг Лилиан напряжённо задумалась и снова приложила руку к двери, тщетно пытаясь провернуть то же действо второй раз, но неожиданно отскочила в сторону.

— Это не те руны, дверь не защищена. Но открыть её может только хозяин, находящийся в доме. И… хозяйка уже готова, — быстро пояснила Лили, крепко зажмурившись от нарастающего с каждой секундой напряжения.

— Хорошо. Что же, нам вместе сражаться с чудовищами и обезвреживать тёмные проклятия не в первый раз. Вспомним прекрасные школьные времена, — сдавленно усмехнулася Алекс.

— Да, только то были всего лишь тренировки, а не настоящий тёмный призрак, — невесело заметила Лилиан.

— А ты, вижу, не совсем оптимист. Или в этой ситуации скорее не совсем инфантил.

— Да, пожалуй…

Дверь громко затрещала, словно некто принялся её выламывать с диким рвением. Лили резко вытянула руку вперёд, готовясь в любой момент воплотить в жизнь защитное заклинание. Воцарилась напряженная тишина.

Которую нарушил ещё один скрип двери. Однако дверь не сломалась, а только лишь приотворилась, и кто-то доброжелательно позвал ожидаемых гостей внутрь.

Озарённый солнечным светом, коридор зиял пустотой, темной, холодной, пугающей. Она чувствовалась здесь в каждом уголке, зачем-то прикрытом светлой, блестящей, местами немного потрескавшейся деревянной мебелью — смутным призраком жизни. Какой здесь давно не было.

Здесь остались лишь отблески той давней счастливой жизни, что когда-то бурлила в этих стенах, что когда-то украшала их своим неощутимым сиянием. Но отблески — это не жизнь. Как и случайное существование неистлевшей сущности призрака.

Впрочем, Лилиан и Алекс пока с точностью не знали, за какой именно из этих с виду безобидных стен, покрытых нежными бежевыми обоями, их поджидала та самая тень некогда творившейся жизни.

Лили казалось, что она тихо спряталась за дверью, что почти зовёт их, жаждая впустить внутрь, но… это было не так. В коридоре они не обнаружили никого. Только рассеянные блики бегали по стенам от прорывающихся первых розоватых утренних лучей.

— Призраки не любят свет, — неожиданно подметил Алекс, пристально вглядываясь в каждый уголок печально пустого коридора.

И действительно, существовал известный факт, что свет — боль призрака. Все они старались тщательно избегать ненавистного освещения, скрываясь в самых тёмных и потаённых углах, закрывая бесплотные чувствительные глаза. Это было немного странно, потому что, по идее, любая чувствительность была признаком какой-то жизни. Но в этом мире такое правило не всегда действовало в нужном порядке.

Лилиан поспешно произнесла заклинание, от которого дверь мгновенно захлопнулась, а каждая малейшая щель в ней затянулась густой, клейкой, словно кисейной, чёрной пеленой. В один миг всякая видимость исчезла. Но возвращать свет ни Лилиан, ни Алекс пока не собирались: они были готовы, абсолютно готовы к отчаянной битве с тайным обитателем. И желали поскорее осуществить лишь сложные высокие чары, способные прорвать эфирную оболочку тьмы, что окружила невинного заблудшего духа.

— Симона, — позвала Лили, громко, размеренно, чётко. Ее голос сразу же отразился эхом — таким же призрачным, туманным и неосязаемым, как и оставшаяся жительница этого дома.

И Симона действительно пришла, прорвав своей призрачной несуществующей плотью бестелесный щит, что образовался из отзвуков ее некогда родного имени.

— Снова здравствуй, Лилиан. Если бы я сомневалась, что ты придёшь, это было бы фатальной ошибкой. Но я не сомневалась. — Уже прозрачные, но все ещё налитые когда-то ярким и живым коричневым цветом глаза вспыхнули флуоресцентным красноватым огоньком — кажется, призрак уже даже не скрывал своей искажённой сущности. Но в тот момент в этом вряд ли был смысл. Гости уже сумели понять всю жестокую правду.

И теперь лишь напряжённым шёпотом проговаривали нелёгкие магические тексты, стремясь прорвать оковы опасного проклятия. Каждое случайное движение, каждый слог заклятия, каждый взгляд в сторону противника — все приходилось держать под строгим контролем. Любая, даже самая мелкая ошибка могла стоить, возможно, даже жизни.

Впрочем, призрак тоже не стоял на месте — бесцветные руки медленно наливалась губительным алым заревом, а в глазах заблестела злоба, страшная, прожигающая. Дикая злоба мести, смешанная с чьей-то тёмной магией, породившая редкие зловещие чары. Это оружие могло быть гораздо сильнее совместного заклинания.

Пустой коридор утонул в молчании, холодном, мертвенном, звенящем молчании, нарушаемом лишь тихим шёпотом магов и чуть слышным шорохом тканей, что испуганно морщились под шагами тёмного призрака. И на миг показалось, будто эта битва — последняя. Заключительный шаг, предшествующий неминуемому наступлению загробной пустоты на пространство всего волшебного мира.

Но высокие речи и мимолётное соприкосновение рук породили потоки сияющих разноцветных молний, изящными змейками заскользившие по разреженному воздуху.

И в бушующем вихре столкнулись силы — алая, кровавая, тяжёлая, и парящая разноцветная, праздничная. Пульсирующая, тянущая вниз, словно боль, и лёгкая, летящая, будто невинная мирная радость.

Образовалась бурлящая воронка, напоминающая столкновение огоньков в ликующем победном фейерверке. И многоцветное искры отчаянно заплясали по тёмному коридору, проглотив все, в том числе и призрака, и яркие блики беспорядочно забегали по холодным стенам.

Блики отразились и в их глазах — беспокойные волны разных оттенков столкнулись на густо-серой и хризолитовой-зеленой глади. И крепче взялись они за руки, и громче заговорили заклятие, что разрушило бы или, напротив, усилило безумную крутящуюся воронку.

Ещё одна стремительная змейка вонзилась в израненную плоть проклятия, заживо глотая мечущиеся алые всплески.

И внезапно растворилось сияние, стихла бурная битва, словно и не начавшись. Призрак исчез. Лишь две случайные в этом доме фигуры некоторое время молча стояли на месте, напряжённо глядя в бесплотную точку коридора, только что бывшую эпицентром светового сражения.

— Кажется, это все. Мы справились. Мы смогли! — чуть слышно произнесла Лилиан, при этом не скрывая в своём голосе искренней, почти ликующей радости. — Мы уничтожили проклятие тёмного призрака.

И она произнесла световое заклинание.

— Похоже, это действительно маленькая победа, — так же тихо, словно боясь нарушить воцарившуюся в доме торжественную тишину, отозвался Алекс. Его зеленые глаза сияли, а на лице застыло немного растерянное, но в то же время восхищенное выражение.

— Что же, теперь нужно искать Симону. Я уверена, она скоро появится. А возможно, уже появилась, но в другой комнате дома. Я думаю, нам стоит разделиться и обыскать дом. Опасность нам уже не угрожает, поэтому можно действовать по отдельности. Ну, а если что-то вдруг подвергнётся, можно просто позвать друг друга, — предложила Лили.

— Попробуем… — уже без ноток очарования ответил Найтон.

— Я не думаю, что тебе нужна специальная экскурсия. — Чуть улыбнулась Лилиан, заметив смутную неуверенность в голосе напарника. — А если сюда явятся прислужники Маунверта, ты услышишь, дом не такой большой. Просто я не хочу терять время, которого у нас и без того не так много. Рациональнее будет обследовать дом, разделившись. Ну и, если что, можешь брать любые предметы, я, как условная хозяйка, разрешаю…

— Да, конечно, благодарю за разрешение. Идём, — безэмоциональным голосом прервал ее Алекс.

— Да, пожалуй, и вправду слишком много текста. Пора идти. Ты обследуй первый этаж, а я пойду на второй, — серьёзно сказала Лилиан.

И они поспешно окунулись в объятия неизвестности, которую таили в себе эти некогда добрые и мирные стены.

Алекс уверенно направился к первой по счёту двери в стене коридора, а Лили изящными движениями взбежала по лестнице и незаметно скрылась во мраке, мягком, обволакивающем. Каждый остался в полном одиночестве.

Оказавшись около двери, Найтон аккуратно дёрнул за ручку — и в скором времени предстала его взгляду комната, маленькая, пустая, темноватая, но отчего-то даже создающая мимолётное впечатление уюта. Мягкая мебель, нарисованные романтические портреты бывших жильцов на стенах, и странноватые сувениры, компактно расставленные на полках большого шкафа из золотистого дерева. Особенно его внимание привлекла вещь, которую, как он помнил, Лили однажды назвала «камнем связи другого мира». Маленький, чёрный, квадратной формы, испещрённый выпуклыми кнопками с изображением цифр. Покрытый слоем пыли, этот предмет одиноко лежал на ближайшей к Алексу полке.

Найтон не хотел отвлекаться на такую ерунду, но не смог удержаться. Стоило ему подойти чуть ближе, как руки сами потянулись к удивительной вещице — и вскоре он уже держал ее, с любопытством нажимал на цифры и пытался понять, как происходит связь. В книгах о другом мире было написано, что чёрный квадрат, расположенный сверху, должен стать цветным, однако он почему-то не становился. Кажется, Алекс делал что-то неправильно.

Так и не отыскав секрет чудо-предмета, Алекс не стал тратить время и положил его на место. Поспешно отворил холодную дверцу шкафа, внимательно вгляделся в предметы, покоившиеся на полках. И не обнаружил ничего примечательного, кроме очередных чудаковатых вещей из другого мира. Совершенно разных, один удивительнее другого, но ничуть не нужных в тот момент ни Лили, ни ему самому.

— Как же здесь хорошо! Если бы я могла вернуться сюда живой, и если бы Джеймс мог быть рядом со мной, как в прежние времена… — послышались вздохи за спиной Алекса. Найтон резко обернулся, напряжённый, настороженный, готовый в любой момент произнести оборонительное заклятие.

И в игривых лучах занимающегося дня, просачивающихся сквозь шторы, словно струи сока сквозь кожуру повреждённого фрукта, действительно появилась фигура призрака. Она не смотрела в окно, но и не пряталась от ненавистного света — лишь печально замерла на месте и окидывала безучастным взглядом давно знакомые предметы.

— Как жаль, что все закончилось… — трагично вздохнула Симона.

— Соболезную, — то ли просто из вежливости, то ли с искренним участием отозвался Алекс — он это и сам не до конца понял. Пожалуй, правильнее будет всего понемногу.

— А я соболезную тебе: знаю, что вы с Лили неплохо общались, на парных занятиях обычно работали вместе. Терять друга всегда тяжело, даже не самого близкого.

— Что? Терять друга? — Алекс недоумевающе вскинул брови. Тяжкими шагами к нему подступило дурное тревожное предчувствие, склизкое, затягивающее, словно болотная топь. Кажется, пора было как можно скреее идти на второй этаж.

— Вряд ли Лили ко мне присоединится, скорее всего, она пойдёт дальше, следом за Джеймсом. И это даже печально, — протяжно продолжала Симона, будто не обращая внимания на вопрос Алекса.

— С Лили что-то произошло? — прямо спросил Найтон немного резким тоном.

— Да, ты же ничего не знаешь… Она не успела тебя позвать, — опомнилась Симона. — Хотя можешь не спешить — все равно ты ее уже не спасёшь. Проклятие слишком сильное. Можно сказать, она уже там же, где и я. Мне жаль, очень жаль! Эх, если бы все можно было вернуть! — И снова запричитала, протяжно, драматично.

Разумеется, Алекс не остался с Симоной и ее скорбными вздохами — он стремительно покинул эту непримечательную комнату дома, быстро преодолел коридор и лестничный пролёт, на миг остановился, прислушавшись, и, приметив странные звуки, побежал в сторону деревянной белой двери. Резким движением распахнув ее, Найтон очутился в небольшой комнате, обставленной в похожем уютном стиле, что и то странноватое помещение на первом этаже.

Однако здесь его взгляд привлёк вовсе не диковинный предмет из другого мира, а нечто гораздо более страшное, ошеломляющее. В редких лучах солнца, проливавшихся сквозь прозрачные узорчатые оконные занавески, открылась жутковатая картина: посреди комнаты, конвульсивно дёргаясь, то и дело ударяясь о мебель, и болезненно извиваясь, лежала Лили. Ее взгляд бессмысленно впился в однотонный белый потолок, губы что-то словно неразборчиво произносилм, но, на самом деле, кажется, тоже просто предавались этим мучительным предсмертным движениям.

Шокированный, Алекс на несколько секунд замер на месте, неотрывно глядя на корчащуюся в муках Лилиан. Он не знал, что делать, не понимал, как поступить дальше, как спасти приятельницу — если ее вообще можно спасти. Кажется, это было что-то и вправду выше его сил.

Да, он владел некоторыми эльфийскими чарами, умело использовал кое-какие сложные для его уровня заклятия, стрелял из лука и постоянно стремился к совершенствованию. Но… это было не то. Ни Равенс, ни Сэварт, ни мастер магии — а всего лишь Найтон, юный, восемнадцатилетний, совсем не умелый по сравнению с такой силой волшебник.

Болото стало глубже и с большей жестокостью затягивало случайных путников.

— Темный призрак. На неё внезапно напал тёмный призрак и передал ей своё проклятие. Лили ничего не успела сделать. Это проклятие убило ее, и, скорее всего, сейчас перейдёт ко мне. Как жаль! Какая трагедия! Эх! Если бы только все можно было вернуть… — вздохнула проскользнувшая в комнату Симона.