Остров в степи

Скажите правду: приходилось ли вам в самом разгаре работы или игры влетать со двора в комнату с перепачканным лицом, с горящими глазами, с растрепанными, торчащими вверх волосами?

В таких случаях всегда кто-нибудь закричит:

— Да ты что, взбесился? Смотри, на кого ты похож совсем дикий!

И это верно. Это уже самый первый признак. Если волосы стоят кверху, а не свешиваются на лицо и на шею, значит животное дикое.

В Монголии около полсотни лет назад на караван знаменитого путешественника Пржевальского наскочил табун большеголовых буланых лошадок. Чолок у лошадей не было вовсе, а густая короткая грива дыбом стояла кверху.

Пржевальский сразу же догадался, что перед ним невиданные еще никем дикие лошади.

Он погнался за табуном. Но табунок быстро скрылся, и сколько он ни искал, живую дикую лошадь ему уже больше ни разу не посчастливилось увидеть. У местных охотников он разыскал только шкуру и череп такой лошади. Описание это и отправил в Ленинград (который в то время назывался Петербургом), в Академию наук. По его письму и этим остаткам ученые определили, что он действительно открыл неизвестный в науке новый вид животного.

И растрепанная лошадь получила название «лошадь Пржевальского».

Потом люди, которые изучают, откуда произошли домашние животные, выяснили, что эта дикая лошадь сродни почти всем восточным домашним лошадям, но сама она никогда не была домашней и не попадалась еще в руки человеку.

Узнав обо всем этом, люди, конечно, сейчас же отправились ее ловить. Им захотелось рассмотреть ее поближе, изучить ее нрав и обычаи и сделать из нее домашнее животное.

У людей с давних пор завелась такая привычка: диких животных они стараются приручить и заставляют их приносить пользу в человеческом хозяйстве.

Вы думаете, кошка и собака всегда жили с людьми? Или, например, свинья? По-вашему, она только всегда и думала, как бы побольше нарастить вкусного свиного сала?

Свинья когда-то давно была костлявой, мускулистой и совсем невкусной. И была она тогда диким животным. То же с овцой и с коровой. Они все были когда-то дикие, а теперь не могут жить без человека.

Так почему же эта дикая лошадь носится без дела в степях Средней Азии?

Первой за поимку лошади принялась наша Аскания-Нова. Правда, и раньше за ней гонялось уже много людей, но Асканийскому зоопарку первому и единственному из всех удалось заполучить настоящую дикую лошадь живьем.

Сорок лет тому назад в равнине Кобдо произошло это замечательное событие.

Это было весной. Дикие кобылицы недавно ожеребились, и сосунки-жеребята веселились около матерей.

Дикие лошади — смелые и решительные животные. Вожаком в табуне был взлохмаченный, покрытыхй рубцами жеребец, испытанный драчун и забияка. Он чуял людей, но не знал, что ему делать.

А люди тем временем расставляли по равнине через каждые пять верст свежих оседланных лошадей, чтобы пересаживаться на них во время охоты. Они вспугнули лошадей звоном сковородок и котелков и дикими звуками труб.

Кобылицы испугались за своих жеребят и побежали. За ними помчался весь табун. Вожак бежал сзади всех. Он часто останавливался, нюхал ветер и сердито храпел.

Табун легко добежал до первой подставы. Тут люди пересели па других лошадей и, не давая отдохнуть табуну, погнало его дальше. На следующей подставе люди опять переменили лошадей. После третьей перемены за уставшим диким табуном погнались новые люди, опять на свежих, отдохнувших конях. А дикие лошади уже пробежали без отдыха целых пятнадцать верст. Взрослые лошади могли бы бежать и дальше, но с табуном были жеребята. Они устали, проголодались, им хотелось пососать молока и полежать на траве. Они останавливались и звали своих матерей.

Дикие лошади — смелые животные.

После четвертой перемены они шатались от усталости, плелись в хвосте табуна и каждую минуту спотыкались.

Дикий вожак разлохматился еще больше. Теперь он уже понял, чего добивались люди. Он кусал, подгонял жеребят, и глаза у него горели пронзительно и страшно.

И вот один жеребенок упал на траву. Вожак оглянулся и так налетел на двух остальных, что жеребята собрали последние силы и кинулись догонять табун.

Сзади слышалось беспомощное ржание жеребенка и торжествующие крики людей:

— Лови, лови! Навались на него разом! Попался, звереныш! Теперь нечего крутиться волчком.

Маленький дикий конек попался в неволю. Через полчаса забрали второго жеребенка. Жеребец подгонял последнего, но когда и он повалился, жеребец не бросил его и не убежал за табуном. Он стал над жеребенком, вздернул кверху открытую смелую голову, раздул широкие ноздри и… остался, чтобы защитить его от врагов.

Он даже бросился к ним навстречу. Он ничего не боялся, этот дикий жеребец. Бурей носился он по полю, рыл землю копытом, лязгал зубами, а зубы у него были, как у хищного зверя, — белые, длинные.

Когда жеребенок отлежался, вожак дернул его зубами за гриву, поставил на ноги и, покусывая, погнал к табуну, Люди только в головах почесали.

Уж очень у него было решительное лицо, у этого вожака.

Маленьких жеребят дикой лошади выкормили киргизские кобылицы. Вместе со своими кормилицами они приехали на Украину. Здесь, в степи, они прекрасно живут. Кобылки приносят жеребят, и у некоторых очень смешные дети: помесь дикой лошади с обыкновенной и помесь дикой лошади с зеброй — зеброид.

Внук того маленького жеребенка, который был пойман и равнине Кобдо, сейчас почтенный, седой жеребец. Зовут то Мишка. Ему двадцать шесть лет. Несмотря на свой седой лоб и почтенный вид, он ненадежный и плутоватый тип. У меня он выпросил весь сахар, воспользовался тем, что мне хотелось потрогать длинные чувствительные волосы на его губах и ноздрях. Эта борода и усы называются «вибрисы».

Зовут его Мишка.

Работник, который ухаживает за дикими лошадьми, их не боится. Он говорил, что жеребятами они совсем ручные. После, когда вырастают, становятся дикими и даже очень дикими. А к старости снова ручнеют.

Пока он это говорил, Мишка толкал меня мордой насчет сахара. А другой молодой жеребец, Мижур, вздыбился, схватил зубами верхнюю перекладину загона и так висел на зубах, да еще и визжал от злости.

Я протянула было ему сахар, но работник сказал, что если Мижур в кого вцепится, то хоть бей его, хоть убей, — он все равно не отпустит. Тогда я отдала сахар жеребенку — Футболисту. Жеребенок резвился во дворике. Он увидал на заборе воробушка и как экспресс, припустился за ним. Воробушек слетел с загородки. Почти уткнувшись лбом в загородку, жеребенок поднялся на задние ноги, повернулся на них, как человек, и вдруг, кувыркнувшись на передние ноги, подбросил задние высоко в воздух. Во дворе лежал обрывок газеты. Футболист вцепился в него, мотнул его в сторону, придавил ногой и опять вцепился. Глаза у него были при этом такие, как у того дикого жеребца, который в Кобденской равнине защищал своего жеребенка.

Этих диких лошадей нет больше нигде. Они водятся только в Азии. Их у нас покупают заграничные зоопарки и платят за них по десяти тысяч рублей золотом. Лошади эти очень сильные, выносливые, не боятся холодов и жары и не болеют теми болезнями, которые смертельны для домашних.

Ими думают улучшить домашнюю породу. Только не знают, как же быть с их строптивым и диким характером. Ведь этот характер может также передаться потомству.

Я познакомилась с одной такой, которую «улучшили». Мать у нее — домашняя лошадь Митюриха, а отец — дикий жеребец Мижур. Она небольшая и с виду очень приятная. Объезжал ее конюх Неелов. Это высокий человек, и ноги у него висели до самой земли. И вот лошадка взвилась, как блоха, и внесла его на забор высотой в два метра. Ноги у конюха зацепились за стену и обвалили кирпич и глину, а лошадке и горя мало.

Другому конюху она откусила два пальца. В седло вцепляется каждый раз, как собака.

Я застала ее, когда она стояла на задних ногах, положив передние на стенку, и смотрела, что делается наружи. Наверное она не понимает, что домашние лошади так никогда не делают.

Зовут ее Чертоглядка.

Челка у нее очень маленькая, а грива стоит совершенно торчком.

А ну-ка, кто помнит, что это обозначает?