Кай
В зале заканчивалось полуденное совещание. На длинном прямоугольном столе из тёмного дерева были разложены бумаги. Вчитываться в них было бесполезно, слишком темно. Огромные окна пропускали недостаточно света, отчего помещение было тусклым. Кай поднял глаза к высокому потолку, украшенному фресками с изображением звёздных карт и мифов о богах. Чтобы решить проблему, придется перестроить весь зал, даже люстру толком негде повесить.
Впрочем, на сегодняшнем совещании было не до чтения. Советники, перебивая друг друга, обсуждали мятеж в Рексианской долине. Звездный дом не удержал в узде собственные кланы, в итоге один из них отделился. Войско грабило деревни в округе и постепенно крепло, грозясь бросить вызов главе дома.
Одни советники требовали немедленного вмешательства, другие настаивали на политике невмешательства, третьи предлагали тайно усилить войско повстанцев и их руками отправить звездный дом на страницы истории.
В зале, казалось, кричали все, кроме Кая, сидящего в стороне, и императора, который, казалось, слушал советников немигая. На бледно-серой коже, на днях покрывшейся пятнами, живимы были только глаза. Яркие, изумрудные, внимательные.
Голос одного из советников, сидящего напротив Кая, дрожал от волнения, когда он предложил отправить туда подкрепление. Но император поднял руку, останавливая обсуждение. Его хриплый голос прорезал тишину зала:
— Трое суток, — произнёс он, не обращаясь ни к кому конкретно, но его взгляд задержался на Кае. — Трое суток, чтобы решить эту проблему! Трое, иначе мы будем выглядеть слабаками.
Император устало поднял руку и махнул.
— Внеочередное собрание на завтра, а пока идите, — произнес он медленнее обычного.
Кай поджал губы, отец говорил в такой манере, борясь с очередным приступом кашля. Нельзя демонстрировать свою слабость при советниках, хотя, что и говорить, ничего не скроешь.
Совещание завершилось, советники медленно вставали и покидали зал. Но Кай оставался на месте, чувствуя на себе напряжённый взгляд отца.
Когда зал опустел, император хлопнул по креслу рядом с собой. Кай безропотно пересел.
— Кайлар, — голос отца был хриплым от усталости, — ты понимаешь, что происходит?
— Правитель дома слишком слаб, а его замену мы все еще держим в клетке. Валиан силен, он верен…
— Я не могу выпустить его из темницы, — прохрипел отец, борясь с кашлем, — Сначала он бы навел порядок, но потом стал бы претендовать на твой трон.
— Он верен! — Кай не смог удержаться и повысил голос, тут же понимая свою ошибку.
Вместо кратного разговора теперь будет нескончаемый поток нотаций. Так и случилось.
— Забудь, что он твой друг. Все они твои друзья, пока вы играете в солдатиков и разучиваете танцы. Да, Валиан верен и не очень умен для дворцовых интриг, только ему и не нужно. В Люминосе достаточно аристократов, которым выгодно скинуть меня с трона под любым предлогом. Валиан и не поймет, как его именем начнут воротить дела. А дальше он окажется там же, где и твой обожаемый…
Кай отвернулся, не в силах удержать маску спокойствия на лице. Воспоминания вновь отдались болью в груди. Есть раны, которые не заживают никогда.
— Тебе нужно жениться и обзавестись наследниками до того, как я сдохну, мальчик мой. Ты — единственный наследник, запасного варианта нет.
— Отбор начнется после весеннего бала, — сухо доложил Кай, он все еще пытался взять себя в руки.
Дурацкая манера отца: во всех серьезных разговорах давить на больное. Пробивать защиту и лезть иссохшими скрюченными пальцами во внутренности.
— Не затягивай. Как только ты женишься и обзаведешься пухленьким наследником, мы начнем заменять старых вонючих пердунов принцами. Но не раньше…
Разговор получился слишком долгим. Отец не удержался и зашелся страшным лающим кашлем. Кай поспешил подать ему стакан воды, втайне надеясь, что на этом разговор закончится, но нет. Отдышавшись, император спросил:
— Что там дикарка?
Кай нахмурился, чувствуя непонятное волнение от упоминания Айры.
— А что с ней? Что-то случилось?
Император медленно отставил бокал и, чуть наклонив голову, продолжил изучать Кая взглядом:
— Шепчущий гарем донёс, что она задает много вопросов.
— Это естественно, — Кай предал голосу максимум спокойствия, — она в новом мире. Я позабочусь, чтобы она нашла правильные ответы.
Император довольно кивнул, видимо, такого ответа он и ждал. Вот-вот должно было начаться заседание тайного совета, на который Кая никогда не приглашали, так что отец сделал жест оставить его.
Кай вышел из зала, поклонившись отцу в дверях. На душе было тоскливо. Отбор, восстание, болезнь отца, воспоминания. Нужен был островок спокойствия. Кай отчаянно хотелось поговорить с кем-то, кто точно его поймет. Отложив тренировку, он решительно направился в темницу.
Айра
Утро наступило слишком рано. Перезвон часов разбудил меня, хотя я была уверена, что такой звук не поднимет даже младенца. Странное чувство, будто это было не совсем моё пробуждение, а чей-то невидимый приказ — встать и начать новый день.
Надев светло-серое платье, сдержанное и удобное, я рассеянно посмотрела на стопку книг, которые остались лежать на кровати, и зарисовки символов, которые вчера казались ключом ко всему. Но сегодня мои мысли были словно туманом окутаны. Голова отказывалась работать, будто мозг решил взять паузу и отдохнуть. Мне нужно срочно входить в режим, иначе я так и буду спать на занятиях и шляться ночами, привлекая внимание… кого? Принцев, охраны, учителей? Не знаю. Но искренний совет Кайлара, слиться со всеми и следовать правилам, казался очень уместным. Так что я быстро заплела небрежную кому и поспешила на выход.
Спустившись на утренний осмотр, я вошла в зал и сразу выбрала место в стороне, подальше от остальных. Эрик, который, похоже, рассчитывал на мою компанию, заметно погрустнел, увидев, что я держусь в стороне. Маленький принц, сидя рядом с Валианом, радостно махал мне рукой, а здоровяк, казалось, даже не замечал его, уставившись в одну точку. Мальчишка пользовался этим и с озорной улыбкой вплетал что-то в его косы.
Когда дверь зала открылась, вошла высокая иссушенная женщина в черном. На этот раз я внимательно всмотрелась в её лицо. Тонкая, почти прозрачная кожа обтягивала кости её лица, губы были сухими, а глаза горели холодным огнем, как два темных угля. Ее облик вызывал смутное чувство беспокойства, будто она прожила гораздо больше, чем должна была. Может, здесь, в Люминосе, люди живут неприлично долго? А может, она действительно продала свою душу демонам в обмен на это вечное существование?
Женщина в черном остановилась у центра зала и торжественно поздоровалась со всеми, её голос был резким и пронзительным. Что-то важное она объявила, и по залу тут же прошел шепоток. Я вслушивалась, но по-прежнему не понимала большую часть местного языка, хотя теперь он уже не казался мне просто набором неразборчивых звуков. Некоторые слова стали понятнее, и я уловила несколько фраз, которые очень походили на те, что использовали у нас дома. Похоже, речь шла о каком-то празднике, но это мне неинтересно.
Я сидела, ожидая, когда же, наконец, закончится этот осмотр, и можно будет пойти на завтрак, чтобы, возможно, незаметно начать налаживать контакт со здоровяком Валианом.
Когда смотр подошёл к концу, нас всех отпустили, я встала и направилась к двери. Но едва я приблизилась к выходу, как та женщина внезапно остановила меня, перегородив дорогу. Она нависала надо мной, строго глядя сверху вниз, и в её голосе прозвучала угроза:
— Вы в очередной раз нарушили расписание. Если это повторится ещё хоть раз, мне придётся вас наказать.
Я посмотрела ей прямо в глаза, стараясь не выказывать ни капли страха. На самом деле меня абсолютно не пугало её наказание — если только оно не предполагало запереться с ней в темной комнате. Одна мысль об этом вызывала неприятный холодок вдоль позвоночника, но в остальном мне было совершенно плевать.
— И как же наказывают в этом сумасшедшем месте? — спросила я спокойно.
Взгляд женщины в черном стал ещё холоднее, она ответила с каким-то мрачным удовлетворением:
— Так, что ошибок повторять не захочется. Спроси у кого-нибудь из них… — она кивнула в сторону двери, через которую только что вышли принцы. — Иди.
Честно говоря, ей удалось меня припугнуть. Не испугать, но. Первым порывом было остаться на месте, демонстрируя своё неповиновение, но чувство голода оказалось сильнее.
Только вот по приходе в столовую меня ждало разочарование. Наглый красноголовый принц выдвинул стул, на котором я сидела за обедом, и водрузил на него стопку учебников, будто другого места не нашлось. А сам придвинулся поближе к Валиану, вынуждая меня сесть в другом месте. Похоже, он открыто бросил мне вызов и с ухмылкой наблюдал, что же я буду делать.
Я в растерянности оглядела столовую. Дариэн не поднимал глаз от тарелки, как всегда холодный и отстраненный, зато Эрик энергично махал мне рукой, указывая на место рядом с собой. К несчастью он поймал мой взгляд и не ответить было уже невежливо. Я не знала, что ему от меня нужно, но отталкивать потенциальных союзников тоже было неверно. Особенно когда их так мало. Я прошла по залу и села рядом. К счастью, Эрик не спешил заводить разговоры, просто улыбнулся мне и утянул последние три кусочка какого-то блюда, за которым уже тянулся красноголовый. Я закусила губу, пытаясь спрятать злорадную ухмылку.
Завтрак оказался странным набором блюд, которые я никогда прежде не видела. Передо мной лежали тонкие ломтики мяса, залитые густым соусом золотистого цвета, что пахло чем-то экзотическим и непривычным. Рядом стояла миска с ярко-зелёными овощами, выглядевшими словно из другого мира, их вкус был терпким, а текстура — слегка хрустящей, но мягкой. Самым необычным было горячее блюдо — маленькие пирожки, начиненные чем-то, что напоминало смесь из грибов и чего-то кисловатого, с ароматом трав, которые я не могла опознать.
Эрик с улыбкой показывал мне, как есть каждое из блюд, терпеливо разъясняя, куда что намазывать и с чем сочетать. Каждый раз, когда красноголовый принц с сарказмом бросал ему колкость или пытался перехватить у него блюдо, Эрик лишь пожимал плечами и утягивал очередной кусочек на свою тарелку, продолжая делиться едой со мной.
Завтрак подходил к концу, и я, отставив тарелку, внезапно почувствовала под пальцами что-то тонкое. Слева от меня, почти сливаясь с белой скатертью, лежала записка. Сердце забилось быстрее. Сделав вид, что решила взять булочку, я медленно протянула руку к блюду, незаметно схватив бумагу, спрятала её в рукав. Что там написано? Кто оставил записку? Я боролась с собой, чтобы посмотреть прямо сейчас, но понимала, что это может быть слишком опасно.
Когда все начали вставать из-за стола и двигаться на очередной урок каллиграфии, я почувствовала, как внутри разгорается желание немедленно прочесть содержимое записки. Однако я заставила себя подняться и следовать за остальными, не мешкая у двери, всё ещё борясь с этим искушением.
На уроке каллиграфии учительница требовала безупречной чёткости линий и даже малейшие отклонения вызывали ее недовольство. Мы медленно выводили каждую букву на листе, терпеливо отрабатывая наклон и толщину черт. Маленький принц, сидящий рядом со мной, продолжал с трудом справляться с задачей, периодически вытирая вспотевший лоб. В классе стояла тишина, нарушаемая лишь шелестом бумаги и шуршанием пера по пергаменту.
И все же, даже в атмосфере послушания и тишины чувствовалось некоторое напряжение между принцами. Юноша с золотыми волосами с ухмылкой смотрел за тем, как Валиан, закусив язык, сопит в попытках вывести что-то похожее на «Ц». Его руки идеально подходили для какого-нибудь тяжелого оружия, явно не для писчей палочки. Красноголовый бросал на меня презрительные взгляды, Дариен вел себя так, словно он один в этом классе, хотя все принцы так или иначе посматривали на него. Единственный, к кому все были приветливы и ласковы — маленький принц.
Поправляя выбившуюся прядь, я почувствовала, как от манжета пахнет чем-то маслянно-древесным, но с ноткой цитруса. Так пах Дариэн. Я замерла, краснея от того, что так четко помню его аромат. Сердце колотилось, я обернулась на принца зимней звезды, но он все также не смотрел в мою сторону.
Я едва дождалась конца урока, чтобы вырваться из класса и скрыться в туалете. Записка жгла руку, и волнение, которое я сдерживала весь урок, захлестнуло меня с новой силой. Закрыв за собой дверь, я развернула лист бумаги с трепетом.
Аккуратный почерк с витиеватыми заглавными буквами оказался удивительно красивым. Никогда не думала, что почерк может так многое рассказать об авторе. Каждый изгиб, каждый штрих казался продуманным, отражая не только характер, но и внутреннее состояние того, кто писал.
Я медленно прочитала текст, стараясь уловить в нём нечто большее, чем просто слова:
«Принцесса Айрис, прошу вас отнестись к этому письму со всей серьёзностью. За каждым нашим шагом, словом наблюдают. Чаще подслушивают, чем смотрят, поэтому мы никогда не говорим прямо. Наш язык — легенды, символы и цитаты из книг. Выучи его, только на нём с тобой будут говорить«.
Сердце ёкнуло. Я понимала, что эта записка — не просто послание, это приглашение в игру, правила которой я ещё не знаю.
Я долго стояла над запиской, позволяя словам улечься в голове. Очередная игра, в которую меня приглашают. Снова загадки вместо ответов. Но надо было успокоиться. Я глубоко вдохнула несколько раз, прижав записку к груди, а потом аккуратно спрятала её в рукав. Выйдя из туалета, я взяла себя в руки, стараясь не выдать ни единого намека на внутреннее напряжение. Вернулась в учебные залы только к самому началу следующего урока — ботаники.
Когда я вошла, все уже расселись. Перед учительским столом стоял преподаватель с изумрудной бородой — тот самый, чей внешний вид постоянно удивлял меня своей неестественностью. На столе перед ним лежали огромные листы с яркими и детализированными рисунками растений. Он по очереди поднимал каждый лист и подробно рассказывал о каждом растении. Естественно на местном диалекте, которого я не понимала. Только смутный смысл. Что ядовито, а что нет. Что можно есть, а что используется для тканей.
Мир растений, открывшийся передо мной, был совершенно незнаком. Ничего общего с тем, что росло у нас в горах. Это ужасно смущало. А учитель с изумрудной бородой, как на зло, говорил уверенно и быстро. Похоже нужно будет заскочить в библиотеку еще за одним учебником. Скоро книги выселят меня из комнаты, как Дариэна.
Когда прозвучал перезвон часов, ознаменовавший конец урока, я почувствовала, как усталость навалилась на меня, словно огромная волна. Веки тяжело опускались, а голова туманилась от недосыпа. Урок ботаники прошел как в дымке и я с трудом удерживала внимание. Мои мысли постоянно возвращались к записке, но силы уходили.
К счастью, после урока было время для самостоятельных занятий и обеда. Я решила, что лучше пропущу прием пищи, чем снова усну на занятии. Нужно было срочно подстраиваться под новый распорядок и понять, как здесь все устроено. Чем быстрее я вольюсь в этот мир и освою язык принцев, тем скорее найду способ выбраться из этой темницы.
Пока остальные принцы направились в комнату отдыха, я направилась в свою комнату, обдумывая следующее действие. Вдруг, проходя по коридору, я заметила, как одна из дверей медленно приоткрывается.
Кай
Каждый визит в темницу будил взрыв воспоминаний. Принцы были на занятиях, и Кай с удовольствием прошел по пустому холлу, провел пальцами по перилам и остановился у комнаты. Мозаика перед дверью была старательно затерта, но когда-то здесь гордо красовался герб спящей звезды.
Кронпринц не стучал, просто тихо повернул ручку и зашел. Когда-то здесь все было украшено созвездиями и небесными картами, сейчас лишь белые простыни, превращающие спальню в лазарет. Окно было приоткрыто, свежий ветер трепал полотна, перебивая шуршанием писк демонической машины и хриплое дыхание Алая.
Значит снова дышит сам. Это хорошо.
Кай осторожно отодвинул шторы в стороны и встретился взглядом с голубыми, как летнее небо глазами.
— Привет, — прошептал одними губами принц.
Он так и не оправился после отравления, становилось то хуже, то лучше, но хорошо — никогда. Через простыни проступал его иссушенный силуэт, можно было сосчитать все ребра, кости. Руки были синие от уколов. Один из самых красивых, умных, добрых людей Эсперансы таял на глазах. Было больно, и Кай это не скрывал.
— Привет, — также бесшумно ответил он и сел на табурет, рядом с другом.
На тумбочке лажала модель летучего корабля, явно склеенная детской рукой.
— Он душка, — прошептал Алай.
— К-кто? — переспросил Кай, понимая, что опять нырнул в невеселые мысли с головой.
— Моя замена, малыш.
— Т-тебя н-никто н-не заменит, — Кай взял друга за руку и чуть сжал.
— Опять нервы? Ты стал сильнее заикаться, — Алай грустно посмотрел на друга, поджимая губы.
— Летом меня собираются женить, дворец превратился в филиал ада?
— Есть фаворитки? — Алай слабо улыбнулся. — или Жаннэ сожрала всех женщин в округе.
Кай грустно усмехнулся:
— Лишь бы н-не сожрала м-меня.
— Может, женишься по любви? Хоть кто-то из нас должен быть счастлив? — Алай сжал руку Кая.
— К-короне н-нужны союзники. Б-брак с п-представительницей старой аристократии снимет с н-нас к-клеймо узурпаторов. Жаннэ м-может остановить распри, а м-может п-подлить м-масла в огонь. К сожалению, она об этом п-прекрасно знает.
— Стерва, — хрипло усмехнулся Алай.
Кай тихо рассмеялся. Салазар со своей напускной язвительностью в подметки не годился Алаю, который умел кротко и мирно сидеть в стороне, а потом одним словом пригвоздить собеседника к стенке. Фехтовал он также, аккуратно, правильно, как по учебнику, выжидая момента для того единственного выпада, который принесет победу.
Ох, как сейчас нахватало этих спаррингов. Сложно представить, что когда-то все они были беззаботными детьми, вместе дружили, озорничали, учились. Кай был таким же заключенным, как остальные. Не принцы, а просто мальчишки в золотой клетке, помешанные на том, чтобы докопаться до того, о чем умалчивают взрослые.
Клетка должна была сплотить их, а Кай возглавить, чтобы во главе звездных домов наконец-то сидели лояльные короне правители. Раз и навсегда остановить войны за трон. Когда что-то пошло не так? Никто не ответит.
Но отравление Алая стало последней каплей. Все разрушилось, разбилось, да так, что не склеить. Новый виток вражды императора и звездных домов. Кай закусил губу, отводя взгляд в сторону.
— Непривычно слышать шаги в твоей комнате, — Алай указал глазами на потолок, — я уже отвык.
— Н-непривычно видеть к-клетке д-девушку. Элизабетта п-периживает, что вы из-за нее передеретесь.
— Особенно я, — Алай подмигнул Каю, снова удивив тем, как много жизни в его исчезающем теле.
— К-как она? — спросил Кай.
— Громко и грязно ругается в своей комнате, шляется ночами по лестнице, раздражает всех. Липнет к Дариэну.
От упоминания принца зимней звезды Кай поморщился, как от зубной боли. Алай тут же уловил это и еще сильнее сжал руку кронпринца.
— Помиритесь. Может быть, это единственный шанс на спасение. Я же простил его, — голос Алая стал слабее.
Принц быстро уставал, все меньше бодрствовал и все больше спал. Больше никогда не будет откровенных разговоров всю ночь напролет, прогулок по крыше, многочасовых словесных поединков. И все это из-за зимней звезды. Бульона проклята. Кай встал и осторожно отпустил руку Алая, укладывая ее обратно на простыни. Еще раз окинул взглядом то немногое, что осталось от его лучшего друга и, зажмурившись, покачал головой.
— Н-не могу. Или я, или он. И л-лучше я, иначе м-мир зах-хлебнется в к-крови.
Алай грустно посмотрел на друга, но во взгляде не было ни капли осуждения. Когда-то все они здесь были друзьями, но детство закончилось. Совсем скоро каждый получит свою корону и кто знает, что будет дальше?
— Отдохни. И я. Завтра новый день.
Кай кивнул и пошел к выходу, продираясь через стену из полупрозрачных простыней. — Зачем ты их тут развесил, — фыркнул он, — спасаешься от мошкоры? — Рассчитываю связать из них веревку для побега, — усмехнулся Алай. Сердце кольнуло болью. Раньше они оба рассмеялись бы, а сейчас шутки оставляют на губах лишь горчечь. Кай махнул другу на прощание и вышел из комнаты, притворив дверь. Пролетом ниже стояла Айра. Миниатюрная бунтарка гордо вскинула голову, будто готовилась к схватке. Ужасно упертая, отчаянная, смелая. А еще, говоря на диалекте Словио Кай почти не заикался. Улыбка сама собой появилась на лице.
К моему удивлению из тени возникла высокая фигура Кайлара. Что он забыл в темнице? И что же находится за дверью? Наши взгляды пересеклись.
Я замерла на месте, а потом сделала вид, что мне вовсе не интересна его персона. Я уже собралась пройти мимо, но кронпринц остановил меня.
— Поговорим? — спросил он тихо.
Я кивнула. Кайлар жестом пригласил меня следовать за ним, и я неохотно подчинилась. Мы поднялись на третий этаж, где у входа в амфитеатр стоял небольшой диван. Принц присел первым, и, сдерживая свои эмоции, я присела рядом, стараясь держать дистанцию. Пространство между нами казалось огромным и одновременно тесным.
— Как у вас дела? — голос кронпринца был мягким, почти сочувствующим.
Я впервые уловила в нем малозаметные нотки заикания. Раньше я принимала их за акцент. Можно было бы посочувствовать, но я с трудом сдерживала раздражение. Всё, что накопилось за эти дни, закипало внутри.
— Дела? — я бросила на Кайлара холодный взгляд. — Если честно, я бы предпочла сидеть за решеткой, чем находиться в этом безумии. Уж лучше железные прутья, чем этот… это… — я не могла подобрать подходящего названия для этого места.
Кайлар тихо вздохнул:
— Понимаю.
— Вряд ли! — резко отозвалась я. — Вас предала семья? Вы сидели под замком? Каждое ваше слово подслушивали? Или, может, вам приходилось самому искать ответы на сотню вопросов! Да меня тут все за дурочку считают!
Кронпринц слушал меня внимательно, а под конец расхохотался, да так, что в уголках глаз выступили слезы. Я же отшатнулась, уставившись на него, как на безумца.
Отсмеявшись, он вдруг серьезно посмотрел мне в глаза и произнес:
— Не думал, что у нас с вами так много общего. Что ж, смог я, сможете и Вы.
Кайлар поднялся с дивана и коротко поклонился:
— Всего доброго, принцесса.
— Эй! — я вскочила следом, — Вы же хотели поговорить?
Кронпринц с улыбкой пошел к лестнице, обернувшись на первой ступени.
— Я хотел узнать, как Вы? Но судя по потоку злости и обвинений, все с Вами в порядке. А теперь мне пора, простите, репетиция весеннего бала.
Рядом с диваном стояла ваза, при должной ловкости и удаче я смогу проломить Кайлору голову. Только вот если нет, то мне конец. Слишком рискованно, сначала нужно выполнить поручение матери — отдать амулет принцу зимней звезды. Возможно там есть ответы и на мои вопросы тоже.
Я вздохнула, стараясь подавить раздражение, которое вызвал наш разговор с Кайларом. Слова принца задели меня, но не стоило так сильно зацикливаться на этом. Мне нужно было успокоиться. Собравшись с мыслями, я поднялась по винтовой лестнице, направляясь в свою комнату. Пожалуй, немного тишины и уединения мне не помешает.
Когда я подошла к двери, моё сердце всё ещё немного стучало от волнения, но не предвещало ничего необычного. Однако, едва я толкнула дверь и сделала шаг внутрь, как замерла на пороге.
Комната была совершенно другой. Прежняя простая мебель исчезла, вместо неё на полу лежал роскошный ковер с замысловатыми узорами, а в углах стояли тяжёлые резные комоды и огромные зеркала в золоченых рамах. Длинные занавески из мягкой ткани, собранные лентами, слегка колыхались от лёгкого ветерка, проникающего через приоткрытое окно. В центре комнаты стоял огромный туалетный столик, заставленный шкатулками и украшениями. Это была ульра-девичья спальня, полная роскоши и утончённых деталей, от которых у меня случился приступ тошноты.
Я оглянулась, пытаясь осознать произошедшее. Может это другая комната? Я выскочила обратно в коридор, чтобы проверить — не перепутала ли я двери. Нет, не перепутала. Да и что тут путать? Это единственная комната под самым куполом.
Вернувшись, я подлетела к столу, на котором стопкой стояли книги. Моё сердце сжалось от тревожного предчувствия. Да, так и есть! Зарисовки символов исчезли, как и все письма.
С губ сорвалась пара крепких ругательств. Я выбежала из комнаты и бросилась вниз по лестнице, чтобы догнать принца, вцепиться в его белоснежную рубашку и вытрясти объяснения.
Я слетела по лестнице, чуть не сбив с ног златовласого надменного принца, местами я перепрыгивала через три ступени, но, добежав до балкона, я застала лишь складывающуюся под балконом лестницу. Принц исчез. Я ударила кулаками по перилам и простонала от бессилия.
Сзади послышался смешок.
Я обернулась и встретилась взглядом с красноголовым. Я едва сдержалась, чтобы не наброситься на него. Наверняка пара метких ударов в челюсть сотрут эту мерзкую язвительную ухмылку.
Рука сама сжалась в кулак, а он лишь шире улыбнулся, будто знал, что я собираюсь сделать.
— Слизняк, — произнес он.
Это было неожиданно. Не думала, что он когда-нибудь заговорит со мной.
— Что?! — переспросила я.
— Ты обозвала меня в столовой, на нашем диалекте это значит «слизняк».
— И ты говоришь на моем языке?! — я открыла рот от удивления, — Почему кто-то меня понимает, а кто-то нет?
Молодой человек, кажется Дариэн назвал его Салазаром, убрал алые пряди со лба и прислонился к стене, оценивая меня взглядом.
— А я все гадал, когда тебя начнут шмонать…
— Так ты знал?!
Принц алой звезды смотрел на меня, как на дурочку. Похоже искренне меня такой считал.
— Красива, но не очень умна. Ты в тюрьме, что означает «утренний осмотр»?
— Что нас… обыскивают? — кажется я смутно начинала осознавать весь масштаб проблемы.
— Не нас, наши комнаты, пока мы сидим в зале под присмотром Мумии, — принц развел руками, — добро пожаловать! Кстати, тебе здесь не рады.
— Почему? — я гордо вскинула голову, смерив принца не менее критичным взглядом, чем он меня.
— Каждому свое небо — усмехнулся он, — понимаешь?
— Нет! Я ничего не понимаю! Все говорят тупыми загадками. Никто прямо не отвечает на вопросы!
Салазар простонал, как от зубной боли, окидывая меня очередным уничижающим взглядом.
— Ты — проблема на двух ногах. Никто не хочет вляпаться. Я тоже, кстати. Так что давай договоримся, принцесса, я отвечу тебе на любой вопрос. Честно и подробно, как для особ повышенной тупости, а ты будешь держаться от меня подальше.
Тон принца был мерзкий, но предложение соблазнительное. Я замерла, обдумывая, что же спросить. В конце концов, что я теряю? Меньше общения с самым неприятным типом в темнице.
— Почему на небе две луны?
Принц алой звезды с удивлением посмотрел на меня, а затем расхохотался. В отличие от Кайлора, смех у него был хриплый, скорее похожий на кашель, начисто лишенный мелодичности.
— Так, ты не знаешь! Ты правда не знаешь?!
Я сжала кулаки, прикидывая, смогу ли я совершить рывок и сбросить этого надменного придурка с балкона. Вполне.
— У нас уговор, — процедила я сквозь зубы, — я бы не спрашивала того, что знаю.
— Прости, прости, — принц пытался остановиться, но не мог, — Ужасно смешно, что именно ты не в курсе. Похоже, слухи не врут, ты не звездная принцесса, а дикарка.
Я уже шагнула вперед, чтобы врезать ему, но Салазар выставил руку вперед, отстраняясь.
— Дай отдышаться.
Еще минуту он осмеивался, пока я все больше закипала. Бесконечно раздражает, когда над тобой издеваются, но ты не можешь понять почему и как. И все же, успокоившись, он глубоко вздохнул и уже спокойно ответил:
— Я ожидал, что ты будешь знать больше, чем мы. Вот и все. Как вы называете свой край?
— Туманные горы…
Я взглянула с балкона, где на горизонте виднелись голубоватые пики. Салазар проследил за моим взглядом и покачал головой.
— Не-не, ты не понимаешь. Это, все это, — принц провел рукой вдоль горизонта, — Эсперанса. На ней есть океаны, моря и горы, но не твои. Твои горы там.
Салазар указал пальцем на небо. Я подняла глаза, но ничего не увидела, только облака. Принц несколько секунд молчал, видимо ожидая, что я пойму, но я ничего не понимала. Разочарованно хмыкнув, он наконец пояснил:
— Ты из другого мира, буквально. И небо там другое, с одной луной. Говорят у вас там отвратная погода, мало еды, ядовитые болота и очень злые и упертые аборигены. Ой, это ж про тебя. Прости.
Принц сделал вид, что оскорбил меня нечаянно. Но сейчас мне было плевать. То, что он сказал, казалось безумием, но я нутром чувствовала, что это правда. Кажется я побледнела, потому что Салазар инстинктивно подхватил меня под локоть, не давая упасть, а я, оказывается, собиралась.
— Они перемещают людей между мирами? — переспросила я шепотом.