Утром, вместе с завтраком, мне принесли новое платье, я поняла — день отправки в темницу принцев настал. Платье было из плотного темно-синего шелка, строгое, но утонченное. Золотая вышивка, как солнечные лучи, скромно украшала ворот и рукава, придавая наряду царственный, но сдержанный вид. Этот наряд резко отличался от ярких, нарочито богатых платьев, которые мне приходилось носить в последние дни. В нём ощущалась простота и сила, словно даже одежда готовилась к грядущему испытанию.
Элизабетта и её служанки молча помогали мне одеваться, их руки двигались с непривычной сдержанностью, почти церемониальной осторожностью. Не было привычных суеты и вздохов по поводу того, как мне лучше уложить волосы или украсить наряд. Атмосфера в комнате изменилась — в воздухе витало напряжение и печаль. Сама Элизабетта, обычно оживленная, тихо собирала мои вещи. Каждый предмет, который она аккуратно укладывала в чемодан, казалось, обретал особое значение, словно символизируя окончание одного этапа и начало другого. Откуда только у меня взялось столько вещей? С каждым днём моего пребывания во дворце их становилось всё больше, как будто дворец пытался связать меня с этим местом через эти мелочи.
В этот раз платье было не просто красивым, но и удобным. Я чувствовала в нём себя удивительно уверенно, словно его ткань окутывала меня невидимой бронёй. Когда я взглянула в зеркало, на меня смотрела уже не растерянная пленница, а настоящая принцесса, готовая к новой главе своей жизни. Элизабетта тихо вздыхала, её глаза выражали грусть. Казалось, она не могла примириться с мыслью о том, что я уезжаю, и её непрерывные причитания лишь усиливали напряжение, которое я уже ощущала.
Как и прежде, они попытались забрать у меня золотую шпильку, но я резко воткнула её в волосы, давая понять, что этот символ свободы я не отдам. Шпилька за эти дни стала моим личным знаком сопротивления, невидимой нитью, связывающей меня с внутренней свободой.
Книгу, которую дал мне кронпринц, я держала в руках так крепко, что костяшки побелели. Чем ближе был момент отправления в темницу принцев, тем сильнее во мне росло волнение. Может быть снова попытаться сбежать? Из темницы выбраться будет куда сложнее, в этом нет сомнений. Но я все же решила следовать совету кронпринца Кайлара и подчиняться правилам. Мне нужно изучить обстановку и врага перед атакой.
Вся процессия двинулась из дворца, и на этот раз нас вели не в ту часть сада, где я уже бывала. Мы вышли через другую арку, и перед нами простиралась дорожка, усыпанная разноцветной галькой, блестящей под лучами утреннего солнца. Вокруг поднимались гигантские деревья с листьями, напоминающими кустарник из моих родных земель, только увеличенный в десятки раз. Я подняла голову, пытаясь рассмотреть крону. Высота казалась бесконечной, словно оно выросло до небес, укрывая нас своим зелёным шатром.
Каждый шаг открывал все новые виды растений. Неужели когда-то и наш дом был таким же обласканным природой. Среди зелени мелькали ярко-желтые цветы с лепестками, похожими на маленькие солнечные лучи, росли кусты, усыпанные крупными алыми ягодами. Один и вовсе красовался листьями с голубым отливом, которые были покрыты тонким слоем блестящей влаги, словно утренней росой.
Вскоре перед нами открылись внутренние ворота. Они медленно распахнулись, пропуская нас в следующую часть сада. За густыми деревьями, возвышаясь над ними, показался витражный купол с медными перемычками. Он казался огромным и выглядел как произведение искусства. Я не удержалась и написала на листочке вопрос. Ответ Элизабетты меня ошарашил: это и есть темница звездных принцев.
Это темница? Тюрьма? Я всегда представляла некое мрачное подземное место, холодное и безжизненное, но это…
Высокие резные колонны, поддерживающие ажурный купол, выглядели легкими и изящными. Пространство между колоннами было заполнено витражами, через которые проходил свет, играя мягкими природными оттенками. Витражи изображали растения и звёзды, в них чувствовалась связь с природой, словно даже здесь хотели сохранить гармонию.
Приближаясь к зданию, я с каждым шагом замечала всё больше деталей: тонкие линии, переплетающиеся узоры на колоннах, отражения света, которые превращали эту тюрьму в нечто волшебное. Но за всей этой красотой чувствовалось нечто тревожное. Величественное и пугающее одновременно.
Мы подошли ближе. У основания темницы стояла охрана — стражники в тёмных униформах с символикой дома Солнца. Их лица были бесстрастными, а в руках поблескивало оружие. Я такого не встречала, но скорее всего это какой-то вид самострела.
Элизабетта что-то сказала мужчинам и замерла в ожидании ответа, а я задрала голову, пытаясь охватить взглядом все это великолепие. Где-то наверху я увидела тень. Кто-то наблюдал с той стороны, приложив к витражу ладонь.
Один из охранников что-то крикнул, я невольно отвела взгляд от фигуры за витражом, а когда снова подняла глаза, то ничего не увидела. Только гладкая поверхность цветного стекла. Темница принцев была, пожалуй, самым странным зданием, которое мне довелось видеть.
Я увидела большой балкон-трассу, с витиеватыми перилами, несколько балкончиков поменьше, были даже окна, но не одной двери. Я сделала несколько шагов в сторону, чтобы посмотреть на темницу сбоку и меня тут же грубо окрикнул огромный мужик. Он выскочил из неприметного домика, затерявшегося среди зелени деревьев.
Он приблизился ко мне, что выкрикивая, но прежде чем я сообразила как поступить, между нами встала Элизабетта. Она смерила гиганта взглядом и что-то строго сказала. Изрядно поседевший рябой здоровяк стушевался и понизил тон, что-то объясняя женщине. Видимо, это был начальник охраны. По крайней мере, остальные военные вытянулись перед ним как молодые побеги хвощевика.
Пока Элизабетта и начальник охраны, которого, похоже, звали Риус, горячо обсуждали что-то, я разглядела через стекло оранжерею на первом этаже здания. Внутри был целый сад.
В конце концов, начальник охраны вздохнул и отдал команду. Трое охранников приблизились к огромному ящику, прижатому вплотную к темнице, сняли переднюю стенку. Я думала нам откроется дверь, но нет. Оказалось, этот ящик всего лишь защитный кожух, укрывающий монструозный механизм из железных тросов, шестеренок и рычага.
Трое крепких мужчин схватились за ручку и с большим трудом начали ее вращать. Послышался металлический скрип и на моих глазах из ажурной стены начали выдвигаться ступени. Одна за одной они выезжали, постепенно складываясь в лестницу, которая вела к самому большому балкону. Ограждение на балконе разъехалось, открывая путь.
Когда лестница замерла на месте, и я с неохотой посмотрела на ступень перед собой. Каким бы прекрасным ни было это место, оно станет моей темницей.
Мы начали подъем по металлическим ажурным ступеням, которые напоминали тонкое кружево. Лестница скрипела при каждом шаге. Элизабетта шла впереди, стараясь не смотреть вниз, цепляясь за перила. Её шаги были осторожными, она шумно пыхтела и иногда охала.
Чем выше мы поднимались, тем шире открывался вид на Люминос. Террасы, башни замка и блестящая на солнце река — всё это простиралось перед нами, словно на ладони. Роскошь города поражала, но меня больше интересовало то, что нас ждёт на вершине.
Когда мы, наконец, достигли балкона, я увидела мальчика лет восьми с золотистыми волосами. Он был одет в аккуратный зелёный костюм и с нетерпением подпрыгивал на месте. Наши взгляды встретились, и я невольно улыбнулась. Мальчик замахал мне руками с такой радостью, что я невольно почувствовала тепло в душе.
Это был первый ребёнок, которого я увидела с момента прибытия сюда.
Поднявшись на балкон, мы вошли внутрь здания. Внутри оно по структуре напоминало раковину, в которой мне когда-то подавали суп. По центру находилась большая винтовая лестница, которая напоминала спираль и была увита лианами, растущими из кадок, расположенных внизу. Лианы поднимались по лестнице, придавая всему помещению загадочный и экзотический вид.
По бокам от винтовой лестницы располагались двери, ведущие в различные комнаты. Этажей было всего четыре, но они выглядели просторными и хорошо освещёнными, благодаря многочисленным витражам. Лианы и цветы, растущие вокруг, придавали этому месту природную красоту и уют.
Пока что обстановка не казалась мне такой уж ужасной. Но стоило мне выдохнуть, как мальчишка, который все это время вертелся поблизости, не сдержал детского восторга и что-то прокричал на всю темницу. Звонкий голос отразился от стен, заполняя собой все помещение. Спустя секунду двери комнат начали открываться, и оттуда показывались удивленные лица юношей. От неожиданности у меня перехватило дух, и я опустила глаза в пол.
Я определенно не была готова оказаться в центре внимания. Наверное, это такие же пленники, как и я? Звездные принцы.
Я хотела было рассмотреть их, но Риус рявкнул и юноши тут же попрятались в своих комнатах. Меня же направили наверх, к комнате под самым куполом.
Комната под самым куполом оказалась даже более впечатляющей, чем та, в которой я жила во дворце. Это было просторное помещение, где стены словно плавно переходили в своды купола. Окна как таковые отсутствовали, вместо них часть секций купола была открыта, служа источником света и свежего воздуха. Секционные арки купола были выполнены из камня, инкрустированного позеленевшей от времени бронзой, а глухие панели покрывали звёздные узоры, отсылая к традициям древних.
В центре комнаты стояла резная кровать с балдахином, который спускался в лёгких складках, словно паря в воздухе. Изголовье кровати было украшено искусной резьбой, изображающей переплетение ветвей и листьев, словно дерево, устремляющееся ввысь. Весь каркас кровати был выполнен из тёмного дерева, а инкрустации бронзы, отлитой в изящные формы, добавляли ощущение древности и таинственности. Плотные покрывала и мягкие подушки на кровати выглядели так, будто только ждали, когда кто-то окунётся в этот оазис уюта.
Справа от кровати стоял большой шкаф, рядом с ним располагался высокий стеллаж для книг, который сейчас был совершенно пуст. В углу разместился небольшой письменный стол, аккуратно вырезанный из того же дерева, что и остальная мебель. Его ножки были тонкими и резными, инкрустированными бронзой, которая, окислившись, приобрела изумрудный оттенок. На столе лежали пергаменты и перо, ожидающие, когда кто-то снова возьмётся за письмо. Два вместительных сундука стояли неподалёку от стола. Они были сделаны из качественного дерева, с углами, обитыми латунью, а декоративная резьба на крышках рассказывала историю звёздного неба и путешествий. Эти сундуки, несмотря на свою массивность, казались идеально вписанными в общий вид комнаты, как будто были неотъемлемой её частью.
Через мгновение после того, как я осмотрела комнату, в неё хлынул поток служанок, которые сразу заполонили пространство. Они развешивали мои платья, и, кажется, некоторые из них были новыми. Я не успела сосчитать, сколько их теперь у меня, но по роскоши и количеству они явно превосходили те, что я носила раньше. Элизабетта тем временем придирчиво осматривала изголовье кровати, проверяя его на наличие пыли, а затем, удовлетворённо кивнув, направилась ко мне. Она взяла меня за руку и, не произнеся ни слова, подвела к стене.
На первый взгляд, стена казалась монолитной, но в неё были вмонтированы две аккуратные ручки. Элизабетта указала на них и сказала слово, которое я уже начала понимать — Давай. Я взялась за одну из ручек и попробовала потянуть её на себя. Но ничего не произошло. Элизабетта вздохнула, подошла и одним ловким движением раздвинула створки в стороны. Стена, которая выглядела непроницаемой, разъехалась, открывая ванную комнату, похожую на ту, что была у меня во дворце.
Это место по-прежнему следовало своей странной логике — упорно строить нужники вплотную к спальне. Я только простонала в ответ. Элизабетта, не обратив на моё недовольство внимания, повела меня дальше, на этот раз к стене с висящими часами. Часы оказались необычными: их стрелки, причудливо украшенные звёздными символами, медленно двигались по циферблату, отражая циклы лун и звёздные месяцы. Я сразу поняла, что это не то, к чему я привыкла дома. Мои мысли увели меня от циферблата, когда я увидела расписанный лист, вставленный в резную раму. — Расписание, — пробормотала я, вчитываясь в знакомые символы. — Да! Расписание! — Элизабетта радостно повторила слово, словно я была ребёнком, сделавшим первый шаг.
Я всмотрелась в строки и осознала, что мои дни в темнице не будут проходить в бездействии. Меня ожидало расписание, полное занятий: ботаника, история, каллиграфия, языки. Похоже, кронпринц не шутил, когда сказал, что здесь меня всему научат.
Служанки закончили развешивать мои платья и раскладывать остальные вещи. Элизабетта жестом отослала их, а затем прикрикнула на стражников, торчащих у дверей. Когда те ушли, мы остались одни в тишине этой роскошной комнаты.
Элизабетта мягко взяла меня за руки и, не говоря ни слова, подвела к кровати. Она осторожно усадила меня на мягкое покрывало и, порывшись в своих карманах, вытащила небольшой листок бумаги и перо. Её движения были уверенными и быстрыми, и через несколько минут на бумаге уже появились аккуратные строки. Закончив, она протянула мне записку.
«Принцесса, в темнице ни у кого нет слуг, так что вам придётся заботиться о себе самой. Я не смогу навещать вас часто, но вы можете писать мне письма. Пожалуйста, помните, что вы высокородная принцесса, наследница, и ведите себя прилично».
Я быстро пробежала глазами по тексту и невольно улыбнулась. Слова звучали напыщенно, но в них скрывалась настоящая забота. Однако, как и всегда, записка оставила больше вопросов, чем дала ответов. Что значит «заботиться о себе самой» в месте, которое я не могу покинуть? Сколько времени я проведу здесь? Кого мне ждать?
Но был один вопрос, который не давал мне покоя с самого момента прибытия. Я взяла перо и, не задумываясь, написала короткую строку.
«Где амулет, который мне дала в дорогу мать?»
Увидев мой вопрос, Элизабетта тихо вздохнула и быстро написала ответ. Её взгляд стал немного мягче, но в нём по-прежнему оставалась строгость. Когда она закончила, то передала мне записку, опуская глаза. Я прочла:
«Все вещи, с которыми вы прибыли, принцесса, хранятся в особом месте. В темнице не положено иметь личные предметы из дома. Это правило, от которого мы не можем отступить».
Эти слова резанули меня сильнее, чем я ожидала. Амулет матери был не просто вещью. Он был символом моего дома и хранителем послания для принца Зимней звезды. А теперь он находился где-то вдали от меня, словно и не существовал вовсе. В груди сжалось так сильно, что дышать стало тяжело. Я отбросила записку в сторону и отвернулась от Элизабетты, не желая встречаться с ней взглядом. Впервые за все это время я была готова расплакаться.
Все остальные вопросы, что крутились в голове, моментально вылетели. Почему я спроисла об этом раньше? Может быть я смогла бы как-то заставить Кайлара вернуть его мне? Беспечная дура. Отвлеклась на платья и книжки.
Я услышала, как за Элизабеттой захлопнулась дверь. Теперь в комнате была тишина, только часы тикали и шуршали занавески от ветра. Я заставила себя дышать ровно, чтобы хоть немного успокоиться. Амулет в порядке, раз его не получить просто так, значит нужно будет выкрасть.
Сдавливающая грудь паника отступила, я откинула косу за спину и подняла лицо, чтобы просушить так и не выкатившиеся из глаз слезы. Через полупрозрачный витраж было видно яркое голубое небо с пушистыми облаками. У нас такое бывает раз или два за целое лето. На самом витраже была изображена звездная система. Все вроде бы было узнаваемо, но все же как-то не так. Любопытно, но нет времени разбираться.
Часы внезапно ожили и отзвенели тихую мелодию. В тишине, впрочем, звучало почти оглушающе. Я встала, подошла к расписанию, сравнила цифра с теми, что были на часах и похоже сейчас наступило время утренней проверки.
Что это такое я понятия не имела, но, похоже знали все остальные обитатели темницы. Из-за щели доносились звуки хлопающих дверей, скрип лестницы и мужские голоса. Сплошь мужские и, кажется, один детский.
Я подошла к зеркалу, чувствуя лёгкое волнение. Мать говорила, что первое впечатление очень важно. Предстать перед единственным союзником, принцем Зимней звезды, без амулета да еще и в заплаканном виде? Нет уж. Я скользнула взглядом по своему отражению, пытаясь понять, как выгляжу после рук служанок.
На мне было платье из голубого атласа, мягкий корсет со шнуровкой спереди слегка стягивал талию, но не причинял неудобства. Длинные рукава были украшены кружевом. Оно же выглядывало из корсета, закрывая грудь, затем собиралось у шеи в небольшую оборку, затянутую на ленте. Наряд казался даже скромным по сравнению с пышными платьями девушек, которых я видела в саду. В то же время, он подчеркивал серебряный отблеск моих глаз и фигуру. Пожалуй даже слишком.
Прическа была выполнена тщательно: две косы шли по обеим сторонам головы и соединялись в одну на затылке. Волосы аккуратно спадали на спину, образуя строгую, но изящную композицию. Я коснулась шнуровки на корсете, ещё раз осматривая себя. В отражении виднелась спокойная и уверенная девушка, ни следа слез.
Убедившись, что выгляжу достойно, я глубоко вздохнула и распрямила спину. Затем, распахнула дверь и с деланным равнодушием вышла на пролет. На лестнице никого не было, голоса слышались снизу.
Что ж, видимо мне туда.
Спускаясь по винтовой лестнице, я пыталась дышать ровно, но все же напряжение внутри усиливалось. Ступени скрипели под ногами, а голоса, доносящиеся с этажа ниже, становились всё громче.
Этажом ниже располагался зал с дверями, который я уже видела, поднимаясь. Сейчас огромные двустворчатые двери были широко распахнуты. С лестницы можно было разглядеть только то, что вели они в большой зал, в котором была сцена, небольшая трибуна за которой стояла укутанная в черное фигура. Она стояла напротив света, так что не разглядеть. Но самое ужасное, похоже она заметила меня и нетерпеливым жестом позвала к себе.
Я замерла, в надежде, что показалось, но нет. Меня настойчиво подзывали в зал, откуда слышались мужские голоса и смех. Впервые мне подумалось, что обычная темница с решетками была бы куда комфортнее для меня. С трудом удержав на лице маску спокойствия и уверенности я спустилась на этаж и, выпрямив спину зашла в зал. Утреннее солнце все еще слепило, перед глазами бегали яркие пятна.
Голоса стихли, остался только один.
— Добро пожаловать в тюрьму, Принцесса Айра.