Отойди от моей лошади

Господь бог, чёрт или акробат

Рано утром кто-то прошёл по стене нашего дома снизу вверх.

Ещё вчера было холодно, но потом потеплело, иней на стенах дома стал белым, и по нему чёрным по белому шла цепочка следов человеческих ног. Хорошо ещё, что это произошло во дворе, а не снаружи, – иначе смотреть на следы сбежалась бы вся улица.

– Чертовщина какая-то, – мрачно сказал управхоз Андрейцев, глядя вверх. – Никому ни слова, – сердито добавил он публике, – сами должны разобраться.

– Как ни говори, а что-то выше нас есть, – вздохнула бабушка в платке крест-накрест.

– Замолчите! – цыкнул побледневший Андрейцев.

Все заволновались.

– Акробат, – сказала бабушка Павлова из двадцать седьмой квартиры. – Это акробаты. Это они умеют так ходить. По стенкам.

В этот момент восьмиклассник Сенька утащил меня в подворотню.

– Ты, конечно, ещё дурачок, – сказал он мне, – дурачок, потому что учишься всего-навсего в пятом классе, но кое-что я попытаюсь тебе объяснить. Эти следы оставил не бог и не чёрт, а человек.

– Не ври, – сказал я, хотя я отлично знал, что бога нет и что чёрта тоже нет.

Сенька не обратил на это никакого внимания.

– Напряги свой скудный умишко, – сказал он. – Дом и земля составляют прямой угол. Мы – люди – составляем с землёй тоже прямой угол. Если лечь на землю и упереться ногами в дом, то мы составим прямой угол с домом. Дальше, – продолжал он, – если долго так лежать, то силой человеческого разума можно убедить себя, что земля – это дом, а дом – это земля, а убедив себя в этом, легко преодолеть земное притяжение и пойти по стене дома снизу вверх. Понятно?

Но я не успел ответить, – человек десять народу, с управхозом Андрейцевым во главе, гуськом вошли в подворотню и направились к двери домовой конторы.

– Будет собрание! – крикнул Мишка Зайцев. – Насчёт следов!

Я не очень-то этому поверил. Какое ещё там собрание, когда все люди на работе, но на всякий случай мы с ребятами тоже направились в домовую контору. Вся эта история нам очень нравилась: какой-то необыкновенный человек или существо прогуливалось ночью по стене нашего дома. Здо́рово ведь! Соседние мальчишки, наверное, лопнут от зависти.

Мы заглянули в домовую контору и увидели, что вокруг Андрейцева сидят: бабушка в платке крест-накрест, бабушка Павлова, которая говорила про акробата, длинный бухгалтер, юрист в очках, паспортистка, дворник и милиционер.

– Собрание считаю открытым, – сказал Андрейцев.

Все заволновались и стали готовиться к выступлениям. Андрейцев вышел к нам и сказал:

– Ребята, кто из вас знает, кто из жильцов дома сейчас дома?

– Профессор из девятой квартиры и дедушка Кирюша! – сказал Мишка Зайцев, который всё знал.

– Сбегай, чтобы пришли на собрание, – сказал Андрейцев.

Мишка убежал, а мы стали слушать, что будет дальше.

– Наше дело такое, – сказал милиционер, – на одном месте не стоим. Может, я пошёл в один конец, а он в момент и шмыгнул…

– Простите, кто «он»? – спросил юрист.

– Он! – вскрикнула бабушка в платке крест-накрест. – Он!!

– Ужас, – сказала паспортистка.

Длинный бухгалтер возмутился.

– Стыдно, – сказал он, – очень стыдно в наше время верить во всякое такое.

– Я с вами совершенно согласен насчёт времени, – сказал юрист, – но факты, факты! Следы-то есть.

– Ужас, – сказала паспортистка.

– Когда мы были в цирке… – начала бабушка Павлова, но в этот момент прибежал Мишка Зайцев и сообщил, что профессор уже идёт, а дедушка Кирюша тоже сейчас идёт, только дочинит куклу соседской девочке.

Все мы очень любили дедушку Кирюшу. Он был пенсионер, но дома не сидел, всё с нами что-нибудь делал. То хоккейную клюшку поможет починить, то объяснит трудную задачку, всякие штуки нам из дерева вырезал, корабли, яхты.

– Теперь вы, Пескова, – сказал Андрейцев дворничихе.

– В эту ночь дежурила я, – сказала она, – ничего такого не заметила. В час ночи, как положено, закрыла ворота. Всё.

– Он, – убеждённо сказала бабушка в платке крест-накрест. – Невидимый дух, без тела.

Пришёл профессор. Мишка Зайцев успел ему всё рассказать. Все замолчали и стали смотреть на профессора.

– Бога нет, – заявил профессор. – Это просто какая-то тайна природы. Ничего страшного. Люди не всё ещё успели разгадать. Проблемы снежного человека, доисторических ископаемых животных…

Выступление профессора нам понравилось, мы готовы были слушать его и дальше, но тут пришёл дедушка Кирюша, поздоровался со всеми и сказал, что это он, это он гулял ночью по стене нашего дома.

Что тут сделалось!

Бабушка «крест-накрест» тихонько легла на пол.

Милиционер дунул в свисток.

Паспортистка захохотала.

– Зачем? Зачем вы это сделали?! – закричал управхоз Андрейцев.

– Да уж так, – сказал дедушка Кирюша, – уж такой я человек, люблю разные шутки и загадки.

– Вы врёте, – сказал бухгалтер, – человек не может так.

– Нет, я не вру, – сказал дедушка Кирюша, – это я гулял по стене. А вы думаете, господь бог? Нет, это я гулял.

– Прошу извинить меня, – сказал профессор, – любопытно узнать: как, каким образом?

– Ножками, профессор, ножками, – сказал дедушка Кирюша. – А ножки я изготовил сам. Взял две лыжные палки и на каждую надел по туфле. Следы, если вы заметили, товарищ Андрейцев, идут рядом с лестничными окнами. А окна, позволю я вам заметить, не закрыты, хотя уже зима, товарищ Андрейцев. Я напомнил вам об этом, но вы сказали, что окна закрыты. Вы сказали неправду. Именно из окон высовывался я…

– Ах! – снова закричал управхоз Андрейцев. – Зачем же вы это сделали, а?!

– Как сонные мухи вы тут все, – сказал дедушка Кирюша. – Прямо даже не знал, как вас расшевелить. В нашем доме сплошной застой. Ребята вон вроде беспризорных…

– Это безобразие, – сказал юрист, – вы хотели смутить покой жильцов дома.

– Недостойный поступок, – сказал Андрейцев. – Чрезвычайно недостойный…

Но дедушка Кирюша вдруг исчез. Как? Куда? Никто не заметил.

– Где он? – спросил Андрейцев.

– Сгинул, – зашептала бабушка в платке крест-накрест. – И не видать его. Дух. Без тела. В нашем доме живёт.

– Пошли, – сказал Мишка Зайцев, – чего-то неинтересно.

Мы выскочили во двор.

Во дворе уже полно было ребят из соседних домов, все стояли задрав голову, а по стене шла чёрная цепочка следов человеческих ног.