Отпуск не по плану

Глава 31

— Немыслимо! Срывать меня с постели почти что в ночи, заставлять вызванивать адвоката… Вы в своем уме? Неужели все это настолько срочно, что не могло подождать до утра?

Светлейшая княгиня бушевала, словно разъяренная валькирия. Она явилась в Дом со львами в накинутом поверх домашнего платья плаще, домашних же туфлях, зато с полной распечаток и выписок из законодательных актов сумочкой и разрывавшимся от звонков телефоном. Я не сомневался, что сейчас она подняла на уши вообще все старые связи. Наверняка попыталась вызвонить и моего дядюшку — Великого князя Федора Николаевича.

Молодой капитан, которому не посчастливилось встать на пути у Анны Николаевны, стоически переносил шторм. Но ответ его оставался неизменным.

— Ваша светлость, майор Константинов все вам объяснит. Как только закончит допрос главного свидетеля. Прошу вас, ожидайте в специально отведенном кабинете.

Я, собственно, там ее и дожидался, попивая чай из пакетика и прикидывая, как буду выкручиваться. Матушка молодчина, приехала очень быстро и сразу с адвокатом. Понятия не имею, как она смогла организовать все это за полчаса, но теперь наши с Аграфеной интересы представлял один из лучших петербургских адвокатов — Сергей Федорович Плевако, потомок знаменитого правозащитника прошлого века.

Иными словами, нашла коса на камень, и ставки поднимались с каждой минутой.

— Матушка, полно вам, — я жестом пригласил ее вернуться в комнату для ожиданий. — Несчастный капитан ни в чем не виноват. Приберегите гнев для инициатора сего мероприятия.

Княгиня раздраженно обернулась.

— А для вас, Алексей Иоаннович, мною уже давно подготовлена индивидуальная чаша терпения. И она переполнена.

Я пожал плечами. Так-то и не поспоришь. Наша поездка в Петербург давно вышла за рамки дежурной командировки. Аграфена покосилась на меня и неодобрительно покачала головой. Нет уж, дорогая, мы с тобой в одной лодке, ты тоже свидетель.

— Ваша светлость, — в кабинетик вошел импозантный мужчина лет сорока пяти, и я сразу понял, что это и был мой адвокат. В дорогом, но скромном коричневом костюме, с ухоженной бородкой, в золотистых очках. Он поставил на стол кожаный саквояж и устроился напротив меня.

— Полагаю, вы — Сергей Федорович, — улыбнулся я. — Что ж, доброго вам вечера. И примите извинения за то, что пришлось сорвать вас с места так срочно.

— Да, сегодня я представляю ваши интересы. Точнее, интересы ее светлости, которая юридически несет за вас ответственность. Что до срочности — такая у нас работа. Итак, ваша светлость, вы проходите как свидетель. Поскольку вы несовершеннолетний, вас защищают особые статьи правового уложения. В частности, допрос не может длиться дольше двух часов без перерыва…

Договорить Плевако не дали. Соседняя дверь отворилась, и оттуда вышли майор Константинов с помощниками и измученная Диана.

— Вы свободны, госпожа Фролова, — сухо сказал особист. — Пожалуйста, помните о бумагах, которые вы подписали. Я прикажу одному из своих людей отвезти вас домой. И, разумеется, благодарю за сотрудничество.

Диана выглядела вконец растерянной. Не знаю, чего там наговорил особист, но это явно произвело на нее эффект.

— Да, спасибо… — отозвалась девушка. — Но я могу взять такси…

— Мы настаиваем, — безапелляционным тоном заявил майор. — В конце концов, это мы вас вытащили в Отделение на ночь глядя.

Ой, да неужели у них есть сердце? Впрочем, скоро проверим. Но интуиция подсказывала, что со мной Константинов будет не настолько ласков. Даже несмотря на присутствие опекуна и адвоката.

Майор передал Диану заботам коллег и зашел к нам. Увидев Плевако, он удивленно приподнял брови и, казалось, даже одобрительно хмыкнул. Видимо, оценил нашу расторопность.

— Прошу, господа, следуйте за мной в допросную, — сказал он и развернулся на каблуках. — Первым допросим Алексея Иоанновича.

Мы с матушкой переглянулись.

— А Аграфена? — удивился я.

— Позже.

Нас проводили в соседний кабинет. Я ожидал увидеть допросную в стиле какого-нибудь американского фильма — серые стены, тусклый свет, здоровенное зеркало на стене, на деле служившее окном… И стол, к которому пристегивались наручники.

Все оказалось совсем иначе. Допросная оказалась самым обычным кабинетом, с разницей в том, что мебели здесь почти не было. Стены были выкрашены в бледно-желтый цвет, на потолке ярко светили полусферные лампы.

В центре кабинета стоял большой стол. Константинов уселся с одной стороны и жестом пригласил меня сесть напротив. Я устроился на неудобном стуле, а по обе руки от меня расселись матушка и адвокат. Один из коллег особиста сел сбоку, готовясь протоколировать беседу, еще один остался возле закрытой двери.

— Итак, Алексей Иоаннович, расскажите, пожалуйста, об обстоятельствах вашего появления на месте преступления.

— Это очень просто. Я провожал до дома госпожу Фролову, с которой до этого ужинал в «Садко». Собираясь уехать, услышал крик. Отреагировал, поднялся. И увидел живую и невредимую Диану и… тело.

— Вам известно, как зовут покойного?

— Да, Диана Дмитриевна нас представила в «Садко». Это Бронислав Зотов.

— Сын знакомого вашего отца…

— Прошу прощения, — кашлянул Плевако. — Этот вопрос имеет отношение к инциденту?

Майор улыбнулся одними губами.

— Любой мой вопрос имеет отношение к инциденту, господин адвокат. Итак, Алексей Иоаннович, какие у вашей семьи отношения с Зотовым?

Понятненько, на что он давил. Дескать, наши с покойничком отцы некогда служили при дворе в одно время, хорошо общались и обменивались открытками по праздникам. И это обстоятельство якобы могло связать меня с Броней крепче, чем всем могло показаться. Как бы не так.

— Полагаю, этот вопрос лучше адресовать ее светлости, — пожал плечами я. — Я лично познакомился с Зотовым вчера. До этого несколько раз о нем слышал, но мы никогда не виделись.

— А ваш брат?

— Господин Константинов! — воспротестовал адвокат. — При чем здесь брат допрашиваемового?

А вот меня этот вопрос удивил. Что ж, неплохо работают особисты, раз откуда-то пронюхали, что Виктор встречался с Зотовым. Интересно, знали ли они об артефакте, что Броня ему подарил? Снимаю шляпу, управление, видимо, и правда работает.

— Я отвечу, — улыбнулся я. — Мне точно неизвестно, встречался ли мой брат с младшим Зотовым. Однако мои отец и брат проводят много времени в Финляндском княжестве, их нередко приглашают на различные мероприятия. Не исключаю, что они могли пересечься.

Константинов подался вперед и уставился мне прямо в глаза.

— Нам известно, что они встречались на помолвке одного барона. Несколько недель назад. Продавал ли Зотов что-нибудь вашему брату?

— Нет, ничего не продавал. Насколько мне известно.

Плевако тронул меня за рукав, прося дать ему слово.

— Прошу прощения, но какое отношение все эти вопросы имеют к случайному присутствию моего клиента на месте сегодняшнего инцидента? — спросил адвокат.

— Самое непосредственное, господа. Зотов некоторое время был у нас на карандаше по ряду причин. Но чем дальше, тем чаще в этой истории появляется семья светлейших князей Николаевых. Сначала старший брат знакомится с Зотовым. Затем внимание Отделения обращает на себя младший брат… К слову, о Костенко мы еще поговорим. А теперь снова младший брат оказывается на месте гибели Зотова. Присовокупим к этому старые семейные связи, еще со времен службы в Зимнем…

Матушка не выдержала.

— Господин Константинов, — стальным голосом обратилась она, — если вас интересуют связи моей семьи с Зотовыми, то вам и правда лучше уточнить у меня. Как минимум по той причине, что мой сын впервые с детского возраста оказался в Петербурге и никого здесь не знает. Совершенно нормально, что он начал заводить знакомства. А с Зотовыми мы поддерживаем связь, как вы и сказали ранее, на уровне поздравительных открыток.

— Это мы непременно проверим, — невозмутимо отозвался особист.

— Пожалуйста. Нам скрывать нечего.

Ой ли? А как же Костенко, которые прятались у нас в особняке? И которых мы увели из-под носа этого самого майора… Ему было за что точить на меня зуб.

И, видимо, особист думал в том же направлении, что и я.

— Прямо сейчас готовится ордер на обыск в вашем особняке на Большой дворянской, — сказал он, не сводя внимательных глаз с матушки. — Как вы смотрите на то, если я пошлю туда группу для проверки?

— На каком основании ордер? — спросил адвокат.

— Подозрение в укрывательстве причастного к делу лица. Вернее, двух лиц.

Но матушка лишь усмехнулась.

— Как я на это смотрю? Отрицательно, ибо не терплю незваных гостей. Однако мне доставит большое удовольствие рассказать всему Петербургу о том, как вы сели в лужу.

— Уверены, что мы никого там не найдем?

— Наверняка вы найдете там напуганных слуг.

Блефовала ли светлейшая княгиня? Если да, то ей бы в покер играть. Она так прекрасно изобразила уверенность в собственной непогрешимости, что мне бы еще поучиться. Казалось, даже майор на миг засомневался.

— И все же мы будем вынуждены нанести вам внеплановый визит.

— Пожалуйста, хоть сейчас, — фыркнула матушка.

Я встретился с ней взглядом, но она, понимая, что за нами следили, никак не выдала себя.

Майор кивнул и снова уставился на меня.

— Теперь поговорим о Костенко, ваша светлость.

Я разыграл полное непонимание.

— Это точно имеет отношение к гибели Зотова, господин Константинов?

— Косвенное.

— Тогда что вы хотите знать?

— В первую очередь, где они.

Я продолжал строить из себя болвана.

— Насколько мне известно, оба должны быть под вашей опекой. Ведь на вашу поруку я оставил их в больнице…

— Оказалось, что вы так трепетно ухаживали не за нашими свидетелями, а за совершенно непричастными людьми… Кто-то помог сбежать свидетелям. Потому что сами они этого сделать не могли.

— Так при чем здесь я?

— При том, что вы, Алексей Иоаннович, заинтересованное лицо.

— И в чем же я заинтересован? — шепнул я, встретив его пристальный взгляд таким же. — Молю, просветите меня.

Это был один из самых идиотских разговоров из всех, что мне когда-либо приходилось вести. Он понимал, что я несу чепуху, а я понимал, что он тоже все понимал. И все равно приходилось продолжать…

Потому что майору было необходимо хоть за что-то зацепиться. За любую мелочь — лишь бы заставить меня что-нибудь сболтнуть. А я вертелся, как уж на сковороде, да еще и тылы мне прикрывали по полной программе.

— Как минимум, вы оказались к квартире Костенко. По счастливой случайности, в момент нападения. И, разумеется, воспользовались правом дворянина и вмешались, чем спасли людей. Поступок благородный. Но только ответьте, зачем вы вообще туда приехали?

— Это не связано с Зотовым! — воскликнул Плевако. — Алексей Иоаннович, вы не устали?

— Смертельно устал, Сергей Федорович, — улыбнулся я.

— Тогда мы можем воспользоваться правом на перерыв.

Матушка победоносно взирала на майора, у которого снова уходил из рук свидетель. Он наверняка читал рапорты Черкасова, но меня не успели подробно допросить по инциденту с Костенко. Был только первичный протокол, который экспедитор составил на месте.

Но меня больше интересовало то, что особисты связали два совсем разных дела. Непосвященному могло показаться, что единственным объединяющим звеном было лишь мое присутствие на обоих местах преступления.

Но я видел больше. Вопрос в том, насколько широко смотрели особисты.

Потому что вторым объединяющим фактором было наличие темы Искажений. И расследования Костенко, и артефакты Зотова — это были два кусочка одной мозаики.

Главный вопрос — понимал ли это Константинов?

— Что ж, по закону вы имеете право на пятнадцатиминутный перерыв, — вздохнул Майор. — Мы покинем вас и вернемся спустя отведенное время.

Особист демонстративно взглянул на часы и принялся отсчитывать минуты.

Когда мы остались втроем, я оглянулся по сторонам. Нет, о деле говорить нельзя — могли прослушивать. Применять магию в подобных местах тоже запрещалось. Так что оставалось общаться подобием жестов.

— Вы хорошо держитесь, ваша светлость, — похвалил Плевако. — Но то, что они готовят ордер на обыск… Вы не предоставили мне информации.

— Они ничего там не найдут, — с нажимом сказала княгиня. Я снова внимательно взглянул ей в глаза, и она сделала едва заметный жест, означавший «все в порядке».

Как? Подсуетилась и спрятала гостей? Как она успела?

— Можно оспорить правомерность ордера. Но мне следует подробнее ознакомиться с постановлением. Если он будет выписан при недостаточных основаниях…

— То мы стрясем с особистов крупную сумму, — рассеянно кивнул я. Впрочем, сейчас это было последним, что меня интересовало.

— И официальные извинения, — добавил адвокат.

— Ага…

Княгиня скрестила руки на груди.

— Что ж, пусть приезжают. Но они ничего не добьются. Ни обыском, ни допросом моего сына.

В крайнем случае я могу достать из рукава козырь в лице секретаря Совета регентов Рюмина. Дескать, приехал с приказом, рассказал про Спецкорпус, намекнул про статью… Ну я и отправился расспросить, что да как, к автору сего опуса. Пусть попробуют допросить Рюмина, мы с Чуфтой посмотрим на это, вооружившись ведром жареной картошки.

Словом, ни хрена у Константинова и его особистов на меня не было. Ни единого прямого доказательства моей причастности. Но их внимание к моей персоне начинало раздражать.

Спустя ровно пятнадцать минут майор со своими людьми вернулись в допросную. Константинов снова уселся напротив меня.

— Итак, мы остановились на причинах вашего интереса к семье Костенко…

Я уже хотел было вбросить ему историю про Рюмина, но в этот момент в дверь настойчиво постучали. Дежуривший там особист открыл ее, и в комнату, сверкнув какими-то алыми корочками, вошел незнакомый мужчина.

Судя по реакции окружающих, он был совершенно не знаком всем нам. Но все мы узнали его одеяние. Придворный, из самого Зимнего. Судя по знакам отличия, ранг высокий.

Он не представился и не сказал ни единого слова. И не взглянул ни на меня, ни даже на матушку. Вцепился глазами в майора, словно ястреб когтями в мышь. Не сводя вгзгляда с особиста, он достал телефон, нажал кнопку, и, дождавшись ответа, молча протянул трубку особисту.

— Майор Константинов, слушаю! — слегка неуверенно проговорил наш мучитель.

Не знаю, что ему сказали на другом конце провода, но невзрачное лицо Константинова вытянулось и побледнело, а на лбу проступила испарина.

— Да, все ясно. Благодарю.

Он медленно отнял трубку от уха и вернул телефон придворному. Тот развернулся и вышел из допросной так же молча, как и вошел.

Особист проигнорировал удивленные взгляды, опустился на стул и уставился на нас с княгиней.

— Вы свободны, ваша светлость, — хрипло сказал он. — Вопросов больше не имею.

Я удивленно приподнял брови и покосился на матушку. Кто, если не она, могла организовать подобное? И кто звонил?

Но и княгиня казалась несколько обескураженной. Не говоря уже о Плевако, который и вовсе перестал что-либо понимать.

— Что ж, всего хорошего, господин Константинов, — я поднялся и подал руку матушке. Нужно делать отсюда ноги, пока кто-нибудь еще не позвонил и вводные не изменились.

Мы вышли и забрали Аграфену. Никто не вымолвил ни слова — майор приказал нас не задерживать. Поэтому уже через пять минут мы оказались в уже знакомом огромном холле Дома со львами.

— Так что случилось? — недоумевала Аграфена.

Я лишь пожал плечами.

— Видимо, истинная магия.

Возле входа нас должен был дожидаться Лаврентий. Мы вышли на крыльцо, но тут же дорогу нам перегородили люди в форме гвардейцев императорского двора. Тот придворный, что не проронил ни слова в допросной, шагнул вперед.

— Анна Николаевна, Алексей Иоаннович, вам надлежит поехать с нами.