Отпуск не по плану

Глава 32

Вот это поворот!

Я остановился, продолжая удерживать матушку под руку. Светлейшая княгиня здорово удивилась, но сохранила самообладание.

— Это приказ? — только и спросила она.

Лицо придворного оставалось бесстрастным.

— Убедительная просьба, — сухо ответил он. — Или приглашение, если вам угодно. Ваша светлость, прошу следовать за мной. Ваши спутники также могут проехать с нами. Мы позаботимся об их комфорте.

Матушка хотела было отправить Аграфену в особняк, но девушка отрицательно покачала головой.

— Я останусь с вами, что бы ни случилось дальше.

Не сомневался. Феня никогда ее не бросит. Тем более не сбежит в таких обстоятельствах.

— Полагаю, нам лучше не сопротивляться, — шепнул я.

— Именно, — отозвалась княгиня и с усилием натянула дежурную светскую улыбку. — Благодарю за приглашение, господа. Пожалуйста, ведите нас.

Чуть поодаль от крыльца были припаркованы три автомобиля с гербами службы императорского двора. Снова все официально. Желай нас украсть тайком, такой помпы бы не было. Это давало надежду, что все обойдется малой кровью.

Так и не назвавшийся придворный подвел нас к черной представительской «Нике» и лично открыл дверь заднего пассажирского сидения перед матушкой. Она забралась внутрь, следом сел я. Лаврентия Феня отправила домой, а сама села в другой автомобиль вместе с гвардейцами. Придворный забрался на переднее пассажирское сидение.

— Едем. Вас уже дожидаются. И прямо сейчас вынужден попросить вас временно сдать мне на хранение свои телефоны. Не беспокойтесь, вам их обязательно вернут. Меры безопасности.

— Я в курсе, какие во дворце меры безопасности, — иронично хмыкнула княгиня и без вопросов отдала аж три своих аппарата. Мне тоже пришлось сдать оба — официальный и тайный, который уже перестал таковым быть.

Сама дорога заняла у нас не больше пяти минут. Всего-то нужно было развернуться, объехать Адмиралтейство — и вот, перед нами уже раскинулась Дворцовая площадь, на которой высилась знаменитая колонна на фоне Зимнего дворца.

Машина совершила круговой, почти что парадный, объезд по краю площади, затем объехала главное здание Зимнего и остановилась перед парадным входом соседнего павильона. Кажется, это был так называемый Малый Эрмитаж.

Этих Эрмитажей было много: Малый, Большой, Новый… Росли царские коллекции произведений искусства, расширялся штат двора, поэтому на протяжении двухсот лет облик главного дворца столицы менялся.

А еще на несколько месяцев в году, когда императорская семья отбывала в другие резиденции, дворец открывали для свободного посещения публики, превращая его в музей. Считалось большим шиком попасть туда на экскурсию. Многие подданные мечтали хоть одним глазком увидеть, как жила правящая семья.

— Приехали, — оповестил придворный, и матушка скользнула взглядом по виду из окна. И явно что-то поняла. — Прошу, ваша светлость.

Он помог матушке выбраться, а водитель открыл дверь передо мной. Мы очутились перед симпатичным зданием, построенным в стиле классицизма. Оно чуть уступало в роскоши Зимнему, и сразу становилось понятно, что эти помещения были менее публичными.

— Прошу за мной.

На крыльце нас уже дожидались. Светлейшая княгиня узнала одного из одетых в придворную ливрею мужчин.

— Добрый вечер, Александр Георгиевич, — сдержанно улыбнулась она.

Тот явно обрадовался.

— Анна Николаевна! Ваша светлость! Рад снова видеть вас в стенах дома.

Матушка сдержанно кивнула, и перед нами распахнули двери.

Мы очутились в красивом холле, но нас сразу же повели по лестнице на второй этаж. Поднявшись, свернули в павильон, который выходил на улицу. Я украдкой поглядывал на лицо матушки — оно было задумчивым, словно она позволила себе на несколько мгновений предаться воспоминаниям. Ведь ее детство и юность прошли здесь…

Аграфена следовала за нами вместе с несколькими гвардейцами. Придворный провел нас по висячему саду, который располагался на уровне второго этажа, мимо статуй, фонтанчиков и цветущих деревьев. Наконец, мы снова зашли в здание и очутились в зале дивной красоты.

— Это те самые часы? — не удержался я.

— Да. Часы «Павлин», — кивнула матушка. — Жаль, что сейчас их редко заводят. Обычно только в музейные дни, для публики.

Это была одна из самых знаменитых диковинок огромной коллекции. Полностью механические часы в виде сидящего на ветке павлина из позолоченной меди. Шедевр инженерии аж конца восемнадцатого века! До этого я видел эти часы только на картинках в книге, но этот механизм всегда завораживал меня своей тонкостью и изяществом.

Павлин был сделан в натуральную величину и сидел на дубовом пне с веткой, а слева от него на суку в подвешенной клетке располагалась серебряная сова. Под клеткой застыла золотистая белка, а на другом пне сидел металлический петух.

На клумбе перед пнями матер разместил шесть золотистых грибов, и в прорези шляпки самого большого из них появлялись римские цифры, обозначавшие часы, а арабские показывали минуты. В определенное время сова, павлин и петух приходили в движение, и каждое действие фигур сопровождалось своей музыкой.

Умели же раньше вещи делать!

— Прошу вас дожидаться здесь. Сейчас лакей принесет для вас напитки.

Придворный милостиво дал мне минуту, чтобы разглядеть экспонат, а затем предложил нам расположиться за мраморным столом.

Я отодвинул для матушки стул и сам уселся рядом. Аграфена по привычке осталась стоять.

— Напитки? — шепнул я. — Выходит, мы не пленники.

— Нет, Алексей, сейчас мы гости. И я уже предполагаю, чьи именно. Если ничего не изменилось, то покои на этом этаже занимает твой дядюшка великий князь Федор Николаевич.

Я удивленно приподнял брови. А вот это становилось уже гораздо интереснее. Зачем это мы понадобились великому князю, с которым у матушки были не самые теплые отношения? Причем настолько срочно понадобились, что он вытащил нас из лап особистов. Разумеется, те не посмели даже пикнуть, ибо дядюшка у нас был главой Совета регентов. Фактически — правитель.

Мы прождали около десяти минут. Лакеи в дворцовой ливрее принесли все, что могло прийти в голову: большой кофейник, чайник любимого матушкиного зеленого чая, графин воды, сок… До этого я не бывал во дворце и не знал, как здесь было принято встречать гостей. И все же мне показалось, что это было немного слишком.

Словно нас пытались задобрить и настроить на более дружелюбный лад.

— Его императорское высочество великий князь Федор Николаевич! — оповестил придворный и распахнул двери.

Из соседнего зала торопливо вышел довольно высокий и подтянутый мужчина лет пятидесяти. Бледный, с усталым гладко выбритым лицом, на котором отчетливо читалась романовская порода. Они с матушкой действительно были похожи внешне. Только седины у великого князя было гораздо больше, отчего казалось, что его волосы были одновременно золотыми и серебряными.

Мы с матушкой поднялись в знак приветствия. Я поклонился, а княгиня сделала реверанс — выйдя замуж за моего отца, она понизила свой статус и сейчас должна была кланяться собственному брату. Таковы правила двора.

— Добрый вечер, Анна… Николаевна. — Он чуть склонил голову в знак приветствия и внимательно посмотрел на меня. — Алексей Иоаннович, дорогой племянник. Должно быть, вы совсем меня не помните.

Я хорошо его помнил, но тогда он был на пятнадцать лет моложе. Впрочем, время пощадило великого князя, и сейчас он превратился в импозантного мужчину.

— Чаще всего я видел вас на разворотах государственной прессы, — отозвался я. — Рад знакомству, ваше императорское высочество.

Великий князь смерил меня долгим оценивающим взглядом. Боги знают, что он хотел во мне разглядеть.

— Вижу, вы отлично воспитали своего сына, ваша светлость, — задумчиво сказал он. — И гены ему передались в основном романовские. Приятно знать, что у нас все еще сильная кровь.

Матушка вздохнула и обратила на великого князя холодный взгляд.

— Федор Николаевич, дорогой брат, зачем вы вызвали нас посреди ночи? Не верю, что вы так соскучились, что не могли отправить обычного приглашения.

— А ты не меняешься, — печально улыбнулся он. — Что ж, я действительно соскучился. В какой-то степени. Но сегодня вы здесь по иной причине.

Великий князь жестом велел всем гвардейцам и слугам покинуть помещение. И через несколько секунд в этом огромном павильоне стало пусто и до неприятного тихо. Федор Николаевич вопросительно взглянул на Аграфену.

— Он останется, — не терпящим возращения тоном заявила матушка. — Это мое доверенное лицо.

— О, я осведомлен. Что ж, пусть так.

Мы так и не притронулись к напиткам, а вот великий князь, усевшись напротив нас, налил себе молодецкую порцию кофе.

— Вы влезли не в свое дело, — сразу перешел к делу дядя. — Рюмин рассказал о том, какой прием вы ему устроили. Однако он умолчал о том, что навел вас на кое-какие сведения.

Матушка смерила брата высокомерным взглядом и все же налила себе чаю.

— А Рюмин не сказал вашему императорскому высочеству, что поступил неподобающе? — нараспев спросила она. — Что применил магическую силу и снес заклинанием ворота моей усадьбы лишь потому, что ощутил вседозволенность?

Федор Николаевич пригубил кофе и улыбнулся.

— Мне сказали об этом другие свидетели. И лишь поэтому я замял дело о применении силы к должностному лицу при исполнении императорской воли. В других обстоятельствах вас, Алексей Иоаннович, ожидал бы суд, штраф и запрет на использование силы на некоторый период… Но Рюмин действительно перешел границы. Однако я надеялся, что вы не примете его слова на веру.

— Значит, мы здесь именно потому, что ваш секретарь проболтался и навел нас на статейку в журнале? — спросил я.

Великий князь вмиг посерьезнел и посмотрел мне прямо в глаза.

— Вы здесь потому, что подошли слишком близко к информации, которую охраняет государство. И я стою перед выбором — заставить вас замолчать или сделать частью этого проекта.

Матушка едва не поперхнулась чаем.

— Прошу прощения, ваше императорское высочество, вы сейчас нам угрожаете? Я не ослышалась?

— Я констатирую факт. Своими расследованиями вы поставили под угрозу секретность всего проекта! И от меня ждут действий. Я не могу спустить все на тормоза лишь потому, что мы родственники.

— Да? А когда на нас совершали покушения, в самом начале, что-то я не замечала твоего пристального внимания…

Матушка, конечно, была той еще сорвиголовой. От результатов этой встречи могло зависеть будущее всей нашей семьи. Но давить на великого князя нельзя — у него слишком много официальной власти. Впрочем, и я чувствовал, что этот разговор не приносил ему удовольствия, и он всем сердцем хотел сгладить ситуацию. Как говорится, кровь — не водица. Какими бы интригами ни занимались побочные ветви Романовых, но моя матушка все еще оставалась потомком правящей ветви. А это значило очень многое в стенах Зимнего.

Я перетянул внимания на себя, чтобы разрядить атмосферу. Слишком много невысказанных претензий — я это понимал. Но сейчас важнее выяснить, что делать дальше.

— Федор Николаевич, — обратился я к дяде, — раз, как вы утверждаете, мы и так слишком близко подобрались к неким тайным сведениям, быть может, стоит объединить усилия? Наш интерес заключался в том, чтобы побольше выяснить о задачах Спецкорпуса, в который мне, скорее всего, придется отправиться. Вы ведь сами отец. И прекрасно понимаете, как моя матушка переживает о моей судьбе. У нас не было дурных намерений. Лишь желание понять, к чему следует готовиться.

Матушка хотела что-то добавить, но я осторожно взял ее за руку под столом. Пусть предоставит мне возможность поупражняться в семейной дипломатии. Кроме того, я и правда немного поднаторел в искусстве говорить полуправду.

— Значит, вы действительно хотите попасть в этот Спецкорпус?

Я пожал плечами.

— У нас нет особого выбора. Либо мой брат, либо я. Но у меня потенциала побольше. Полагаю, вы тоже это знаете.

— Конечно, — слабо улыбнулся великий князь. — И вас не пугают риски?

Ха! Пугай меня риски, я бы еще в прошлой жизни не стал послушником Ордена. А там испытания были, мягко говоря, посуровее.

— Меня заботит восстановление доброго имени моей семьи. А также те аномалии и артефакты, которые убивают людей, — жестко ответил я. — Раз мы тут разговариваем откровенно, не вижу смысла утаивать то, что знаю. Я знаю, что журналистка того желтушного журнальчика раскопала тревожную закономерность аномалий. И я догадываюсь, что убийственные артефакты, ставшие бичом молодых аристократов, скорее всего, добыты из тех же мест. И особисты «Четверки» забирают эти дела не просто так, а чтобы сохранять это в тайне и вести закрытое расследование.

Великий князь внимательно слушал меня и молчал. Матушка сжала под столом мою руку, предупреждая, что я начал говорить опасные вещи. Но я не останавливался. Они оба не знали, что сейчас, через реку от нас, в нашем особняке медленно погибает моя сестра, еще не осознавая этого.

И что ради спасения близкого человека я пойду на все.

— Но что меня по-настоящему настораживает, Федор Николаевич, так это ваш «проект», — опасно понизив голос, добавил я. — Потому что если это вышедший из-под контроля эксперимент, то я бы на вашем месте немедленно казнил всех причастных. Вы хоть понимаете, насколько это опасно?

Я ожидал бури и возмущения. Но вместо этого великий князь поставил чашку на стол, устало потер глаза и взглянул на меня.

— К величайшему сожалению, я осознаю, насколько это опасно. Но вы, видимо, даже не представляете, как много сейчас стоит на кону. Что ж, если хотите узнать, что это за проект и ради чего он затеян, прошу за мной…

Дорогие читатели! Первый том — все.

Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/351349

Второй уже доступен для чтения по ссылке: https://author.today/work/355606