Парень моих кошмаров

Глава 24

Месяц до назначенного дня бракосочетания

Моя жизнь потихоньку вошла в привычное русло. Тоскливое, однообразное, но знакомое. Я ходила с подругами на фитнес, в бассейн, бегала по спа-салонам. Часто забегала к Маринке. Она совсем неповоротливой стала, неуклюжей и сонливой.

Она, как одержимая, скупала детскую одежду тоннами. Шкафчик в спальне малыша не закрывался от обилия распашонок-пеленок-ползунков. Меня всё подмывало спросить, как быстро растут маленькие дети, и успеет ли новоявленная миру модница примерять хотя бы половину, но увлеченный вид подруги меня останавливал. Если для неё это важно — пусть набивает шкаф и дальше.

— Отец уже и няню нанял, будет помогать мне с ребёнком, — наглаживая живот, делилась новостями Марина. — А как наш дом с Алёшей будет готов, мы переедем туда.

— Значит, мы больше не будем соседями? — С разочарованием обронила я.

— Глупая, — смеясь, ответила подруга, — мы и так не будем соседями. Ты же с Антиповым будешь в том же районе жить, где и его папаша. Я слышала, для вас там целый особняк отстроили. Мы будем жить куда скромнее.

И зачем только она напомнила? Я тут же перестала радоваться нашей встрече и загрустила.

— Чего нос повесила? — Звонко рассмеялась девушка. — Всё из-за своего фрика переживаешь? Да забудь ты это недоразумение. Ну, было и было. Тебе повезло, что между вами ничего серьезного не случилось. И ты ещё от него не залетела. Вот где сериал бы был! Представляешь, после свадьбы ты рожаешь ребёнка, а он весь в татуировках и пирсинге. Вот Павлик бы очумел!

Маринка несла ещё какую-то чушь, но я не слушала её. Потому что между нами действительно всё было, и это было прекрасно.

Закусив нижнюю губу, вспоминаю наш последний вечер перед той злополучной вечеринкой. Мы, воспользовавшись отсутствием Дэна на территории их съемной квартиры, решили принять вместе ванную. Мы едва поместились в ней вдвоем, но тогда это было неважно. Сжимая в руке пенящуюся мочалку, я провела нею по груди Эмиля. Он закрыл глаза, расслабился и обмяк. Он счастлив, улыбается, нежится в моих объятиях. Прижалась к нему всем телом и уткнулась носом в шею. Такой теплый и ставший мне родным. Коснулась пальцами затылка с непривычно короткими волосами. Он выбрил виски и теперь укладывает остатки волос назад, фиксируя их гелем.

— Твои волосы… Зачем ты так с ними?

— Я обещал себе, что никогда не стану таким, каким меня хотят видеть другие. Но я впервые возненавидел своё отражение после твоих слов обо мне.

Так он объяснил свой поступок тогда. Я готова была убеждать его ежедневно, что люблю его таким, какой он есть. И ему не нужно лепить себя кого-то другого. Я была готова перекроить ради него свою жизнь, а он даже не смог просто объясниться со мной.

Я искала Эмиля, хотела поговорить, чтоб поставить знак препинания в этой истории. Приехала к нему домой, наплевав на гордость, на всё. Но, как оказалось, Даня и Эмиль оставили съемное жилье и просто уехали. Что примечательно, добрые бабушки под подъездом, даже дату их отъезда помнили. Это был следующий же день после папиного юбилея.

Значит, он давно всё решил для себя. Какой же он искусный лжец.

— Я буду много работать, очень много, — шептал мне на ухо Эмиль, баюкая в своих объятиях. — Одна студия предложила заключить с ними контракт и записать пробное демо. Я готов сутками работать, до потери голоса и воспаления связок. Замка не обещаю, но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ты жила в комфорте.

Мой милый романтик. Я кивнула, обняла его и поцеловала в щеку.

— Я всегда буду принадлежать тебе, — обреченно и горько выдохнула. — Душой я с тобой.

Мягкие губы прижались к моим губам. Мне кажется, они имели немного соленый вкус. Возможно, виной служили мои слёзы. А, может, и его.

3 недели до дня бракосочетания

— Доченька, съешь что-нибудь, — мама поставила на прикроватную тумбочку поднос с едой.

Меня воротило от одного только запаха. Отрицательно покачала головой и нехотя подвинулась, когда мама решила присесть рядом. Она обняла меня, совсем как в детстве, положила мою голову себе на грудь и ласково начала перебирать локоны волос.

— Молодость эгоистична и не приемлет компромиссов, — философски заметила мама. — Она не думает о будущем, а живёт лишь здесь и сейчас. Вот тебе, моя девочка, кажется, что мир бесконечно жесток к тебе, но пройдут годы, и ты поймешь, что когда твоей жизнь управляют эмоции, это путь в никуда.

Что мне ещё оставалось, кроме как тяжело вздохнуть и продолжить просто лежать? Одно и то же. Сколько можно?

— А ты любила кого-нибудь? — Впервые я решила задать ей этот вопрос. — Кроме отца, разумеется.

Я осторожно отстранилась и заглянула в глаза родительницы. Мама удивленно покосилась, туманно улыбнулась и кивнула.

— А какой он был, расскажи?

Она столько раз говорила мне о беспечности юности, о гипертрофированной эмоциональности, но я по выражению её лица вижу, что ей не комфортно сейчас говорить на эту тему.

— Зачем? Это прошлое…

— Просто хочу понять.

Я и раньше замечала печаль в маминых глазах, порой отрешенность, но не придавала этому большого значения. Тогда — нет, слишком была занята собой. Но теперь понимаю, что она, на самом деле, часто проводила время в одиночестве. Рисовала или занималась садом. Она ответственный, дисциплинированный и в чём-то даже педантичный человек. Мама всегда старалась хорошо выглядеть, держала свои эмоции под контролем, требовала этого и от меня. Она никогда не жаловалась, старалась всегда сдержанно улыбаться, но, если хорошо подумать, я редко видела её с блестящими от счастья глазами.

— Он был очень красивым, — неожиданно выдала мама и смущенно улыбнулась. — Но гордым и надменным. Он любил себя куда больше, чем окружающих его людей. Да, я влюбилась в него без оглядки, ведь сердцу не прикажешь. Однажды он сказал, что мои глаза — словно океан, и в них можно утонуть. А у самого, знаешь, какие глазищи были? Огромные, небесно-голубого оттенка. И я пропала, верила всему, что он говорил. Замуж за него собиралась, он жениться обещал. А когда твоя бабушка с дедушкой выбрали мне кандидата в мужья, то не сделал ничего, чтоб я осталась с ним.

— А ты ушла бы к нему, если бы он захотел?

— Да, наверное… я очень его любила, — осторожно говорить мама и при этом внимательно смотрит на меня. — Но я рада, что он этого не сделал. Твой отец — хороший человек.

Хороший, но сухарь, скуп на проявление чувств и эмоций. А ещё, он работает с утра до вечера, редко бывает дома и с мамой почти не разговаривает, только по делу. Он её не обижает, но в любви и внимании она не купается, это точно.

— Этот парень… Тот, что приходил на вечеринку, — осторожно проговаривает мама, словно я боевая граната и у меня может сорвать чеку, — Он разбил твоё сердце?

Кивнула согласно. Я никогда не секретничала с мамой о своих увлечениях, но сейчас я была готова говорить о нём с кем угодно, только бы смочь выговориться.

— Я видела, как ты защищаешь его. Но никогда бы не подумала, что такой парень может заинтересовать тебя.

А я-то как не подумала бы! Раньше любому в лицо рассмеялась бы, кто предположил подобную нелепость. Сейчас как-то не до смеха.

— Эмиль хороший, хотя и замечательно умеет это скрывать, — с тоской в голосе сказала я. — Это сейчас прозвучит странно, но мы будто слеплены из одного теста. Он такой же невыносимый и упрямый, какой бываю я. Но… он делал меня такой счастливой. Люблю его, настолько сильно, что так просто не бывает! Он — лучшее, что могло со мной случиться. Но он ушел, потому что я не нужна ему. И сейчас у меня внутри пустота. Я не сплю нормально… Дышать не могу… Вокруг вижу сплошные напоминания о нём.

Последние фразы давались мне с трудом. Я глотала удушливые слёзы до спазмов в горле. Мама прижала меня к себе крепко-крепко.

— Это пройдет. Чувства утихнут, боль забудется, останутся лишь воспоминания, и то не все. Поверь мне, моя милая, куда лучше, когда тебя любят, а ты любезно позволяешь это делать. Даже если судьба разведет тебя с нелюбимым мужчиной, ты не будешь чувствовать себя разбитой и несчастной. Ты перелистнешь эту страницу и пойдешь дальше. Павел не подарок, я это понимаю. Но, дочь, лучше прояви женскую мудрость и сделай всё возможное, чтоб он души в тебе не чаял и любил. Я знаю, что ты ему не безразлична, тебе осталось лишь поднести спичку и разжечь костер. А браки, заключенные в порыве страсти, весьма недолговечны. Уж поверь.

Я не знаю, чему верить, но слышать это от родной матери очень горько. Прятать свои чувства за десятью замками? Играть роль послушной жены? Печально это всё.

2 недели до назначенного дня бракосочетания

Мои качели тихо раскачиваются, а я с наслаждением вдыхаю аромат свежескошенной травы. Это первый мой день после трудной болезни. И где только умудрилась заболеть в июле месяце? Год не болела, даже легкой простуды не было, а тут сразу температура под сорок и сумасшедший упадок сил. Соня меня кормила, как маленькую, с ложечки. Мама с папой наперебой проявляли заботу и внимание. Чувствовала я себя ужасно, но и хорошо одновременно. Вернулся, хоть и на короткий промежуток, мой статус любимой дочери.

И никто не заговаривал со мной о предстоящей свадьбе, не вспоминал о моём странном друге. Я тоже запретила себе думать о субъекте Н. Нет его и точка. И вместе с температурой тлела и моя влюбленность. Её просто испепелил жар моего тела. Как вирус.

— Златочка, — мама машет мне рукой, выглядывая из окна, и загадочно улыбается. — У нас гость.

Дыхание перехватило, и горло будто сдавило. Я вцепилась рукой в железную цепь, и она больно врезалась в ладонь. Неужели он пришел? Что я ему скажу? Зачем он здесь? Я не хочу его видеть! У меня ужасные синяки под глазами! И лицо неестественно бледное.

Хоровод хаотично навалившихся на меня мыслей был прерван. Из дома вышел парень, но совсем не тот, о котором я подумала. Сердце разочарованно ухнуло куда-то вниз. Я перестала метаться и снова приняла отрешенный вид.

— Привет, Павел.

— Здравствуй, — приблизившись, парень доброжелательно улыбается, что совсем на него не похоже и это заставляет меня насторожиться. — Думаю, мы не можем избегать друг друга вечность.

Вступать с ним в очередную перепалку мне совсем не хочется. Сил нет. Ни моральных, ни физических.

— Я не избегаю, — флегматично изрекла. — Мне просто всё равно, а это другое.

Павел проглотил моё замечание, и улыбаться не перестал. Всё-таки странный он. Не пойми что у него в голове.

— У меня для тебя есть хорошая новость. Мы с тобой летим на Бали. Твоя мама говорила, что доктор рекомендует тебе полноценный отдых после болезни.

Пожала равнодушно плечами. Какой может быть отдых в его компании? Разве можно с такой серьезной миной говорить о катастрофе глобального масштаба?

— Принес тебе фотографии отеля, где у нас забронированы номера, если тебе интересно. Можешь взглянуть.

Павел протянул мне тощий конверт, который я взяла, но открывать не стала. Наверное, стоит, хотя бы из вежливости, но я лишь устало выдыхаю.

— Я не была на Бали. Наверное, там здорово. Я не отказалась бы сейчас от тишины и пустынного пляжа.

«И без тебя, желательно», — пронеслось в моих мыслях. Закрыла глаза, наслаждаясь летней прохладой в тени.

— Знаю, мы не ладили с тобой, — Павел оперся спиной о ствол раскидистого дерева. — Но дальше так не может продолжаться, ты ведь это понимаешь, верно? Через пару недель мы будем не чужими друг другу, нравится нам это или нет.

— Помню, можешь не трудиться, — оттолкнулась от земли и принялась медленно раскачиваться.

— Я понимаю, что мы совершили немало ошибок. Не стоило начинать с войны, но мне этого вовсе и не хотелось. Просто так вышло…

Без интереса посмотрела на парня в упор. Мол, зачем ты бредишь, если я всё прекрасно помню?

— Просто ты вела себя, как стерва. Мальчика этого за собой таскала вечно. Я вообще сначала был уверен, что вы с отцом хотите просто из нашей семьи побольше денег выкачать. Я слышал, что на вашей фирме дела идут неважно, твоему отцу пришлось влезть в долги, заручиться поддержкой моей семьи.

«Были бы хорошие времена, фиг бы меня тебе сосватали», — не без злорадства подумалось.

— Сейчас так не думаешь?

— Сейчас всё изменилось.

Павел резко отошел от дерева, подошел ко мне и присел у ног. Качаться я перестала и испуганно уставилась на него.

— Мне всё равно, каковы мотивы наших отцов, я просто хочу, чтобы мы с тобой начали всё с чистого листа, — горячо произнес Павел и накрыл своей рукой мою правую руку, которая покоилась на ноге. — Ты мне небезразлична, Злата. Я давно это понял, только не знал, как правильно с тобой заговорить об этом.

— У тебя всё хорошо получалось, — шокировано произнесла я. — Особенно эта игра, когда меня вырядили интердевочкой.

— Ты же прекрасно понимаешь, я с ума сходил от чёртовой ревности. И к кому… этому убогому? Почему ты выбрала его, а не кого-то другого? Хотя бы Нагорного, это я ещё бы понял! Ходит молва, что ты его бросила после первого же свидания. Над бедным парнем теперь все, кому не лень, потешаются.

Я многозначительно хмыкнула, но ничего на это вразумительного не ответила. Самолюбие Нагорного, может, и пострадало, и даже в нос ему бедняжке прилетело. Но то, что я ему образ «розовая мечта юной феи» разрушила, это вряд ли. У него поклонниц и без меня, воз и тележка.

— Ты пришёл, чтобы поговорить о Найке? Уверяю, не стоит. Тебе всё равно не понять.

— Ну почему же. Не глупее других. Но ты же ничего о нём не знаешь, верно? Он так и не рассказал тебе всей подноготной?

— Нет. И я не имею никакого желания говорить об этом.

Я готова была говорить о своих переживаниях с кем угодно, но точно не с ним. Да и к чему теперь эти пустые разговоры? Зачем говорить о том, кого рядом больше нет?

— Как скажешь, — недовольно проворчал Павел и замолчал ненадолго, чему я была несказанно рада.

Мне хотелось побыть в тишине, наедине с собой и своими мыслями. Голова кружилась из-за слабости и упадка сил. Не готова я была сейчас вступать в полемику. Да и в принципе тратить последние девичьи незамужние деньки на разговоры не хотелось.

— Я думал, будет забавно, — мне пришлось открыть один глаз и посмотреть на человека, который продолжал меня мучить. — Избавиться от навязанной невесты. Да, я плохо думал о тебе с самого начала. Был уверен, что ваша семья хочет выкачать из нас максимум выгоды. А чтобы этого не произошло, я решил от твоей кандидатуры избавиться. Кроме того, мне было скучно и захотелось развлечься. Но ты оказалась мне не по зубам.

Очень странное признание, но я непроизвольно улыбнулась. Мол, признаешь, что я крута?

— Всё совершенно вышло из-под контроля. И я должен тебе признаться, что ты мне очень нравишься. Девушек у меня было немало, но никто меня не мог удивить так, как ты. Чувствую, с тобой мне скучно не будет.

— Это точно, — горько усмехнулась, но тут же стерла улыбку с лица. — Но ты зря распинаешься. Я ведь дала согласие на брак. Отцу обещала вести себя примерно. Мы поженимся, как того хотят родные. Только эмоциональной привязанности не обещаю.

— Я считаю успехом одно то, что мы с тобой спокойно разговариваем. А жизнь покажет, судьба нам быть вместе или нет. Я постараюсь сделать всё возможное, чтоб ты полюбила меня. Начнём с чистого лица.

Мне будто мало одной осечки. Любить — это противно. И чертовски больно. И браки, заключенные в порыве страсти, весьма недолговечны. Так говорит моя мама.