Парень моих кошмаров

Глава 7

Тонкие ноздри Найка ходили ходуном. Его лицо приняло вид хищной маски. Глаза сощурены, а губы вытянулись в нитку. Он смотрел на Павла в упор

— А ты, значит, любишь в чужом белье рыться?

Ой, ну всё. Остапа понесло. Зажмурилась и начала считать до десяти. Не замолчит, вытолкаю его отсюда.

— Какое тебе дело до моей жизни? Может, как человек, я во сто крат лучше тебя? И кто ты есть, чтоб судить меня? Чей-то сын? Тебе повезло родиться в обеспеченной семье, и ты гордишься этим?

— Найк, — я слабо пискнула, пытаясь обратить на себя внимание.

— Что ты сделал? За что тебя нужно уважать?

Павел пытался держаться холодно и равнодушно, но я видела, как бегают его маленькие глазки.

— Можно подумать, ты сделал что-то достойное в этой жизни, — Антипов посмотрел на своего отца, который внимательно следил за ходом разговора.

— Да! Я несу ответственность за жизнь брата, помогаю тем, кто в этом нуждается. А ты за что отвечаешь? За то, чтоб тратить деньги и унижать других людей?

В принципе, меня всё устраивало. Взвесив «за» и «против», предпочла помолчать и послушать. Даже стало любопытно: кто кого переговорит. Павел имел преимущество: его окружают родные и близкие, все на его стороне. А вот Найк совершенно один. Не считая меня, разумеется.

В его словах было столько страсти. И злости. И уверенности. Если бы я была на выборах, то однозначно голосовала бы за него.

— Я понял, — Павел глупо хихикнул. — Деньги — зло. Так, да? Богатые — выходцы из ада. Так что ж ты тогда из кожи вон лезешь, чтоб стать одним из нас? Вьешься вокруг Златы.

Попал, да по больному месту. Ох, только бы промолчал Найк. Заломила пальцы и посмотрела на парня. Никому сейчас не нужна правда. Только не говори, что я заплатила тебе.

— Мне не нужны её деньги, — он ухмыльнулся.

— Да что ты? Дай угадаю. Тебе просто нравится её покладистый характер? Да по глазам вижу, что нет! А ещё, ты не сможешь её обеспечить. Златочка ведь привыкла к дорогим вещам и подаркам. Что ты ей можешь предложить? Дырку от бублика? Сбежит от тебя через неделю, готов поспорить.

— Довольно, — мой отец оборвал речь Павла довольно грубо, даже мэр недовольно на него покосился. — Хочется вам зубы точить друг об друга? На здоровье. Только делайте это не в моём доме. Я не позволю говорить о моей дочери в подобном тоне. Даже тебе, Павел.

Папочка. Папулечка мой. Как только я до тебя доберусь, расцелую тут же.

— Не стоит повышать голос, Платон, — отец Павла привстал и застегнул пуговицы на узком для его фигуры пиджачке. — Я не совсем понимаю, что здесь происходит, только мне это всё не нравится. Вижу, не готовы вы к семейному единению, а жаль. Златочка мне казалась очень перспективной девочкой. Не по той дорожке пошла, видимо.

— Сергей Валерьевич, не горячись. Думаю, мы достаточно цивилизованные люди, чтоб разобраться во всём.

Мэр жестом поманил жену и указал на дверь сыну. Семейка гордой утиной походкой направилась к выходу.

— Если бы моя дочь устроила подобное, я бы её уже выпорол хорошенько.

Ну и методы у этой семейки. Варвары. Надеюсь, отец горько сожалеет о том, что едва не сплавил единственную дочь в это змеиное гнездо.

Родитель провёл гостей, потом вернулся к нам, расположился в беседке и просто смотрел на меня минут пять. Собственно, никто ничего не говорил. Каждый думал о своём.

— Папуль, — играть в молчанку становилось глупо, я решила заговорить первой.

— Молчи, — он потер переносицу и посмотрел на меня уставшим и разочарованным взглядом. — Всё совершенно вышло из-под контроля. Оказывается, всё намного хуже, чем я предполагал. Никакой ответственности. Ты понимаешь, что есть люди, с которыми ссориться не то, что глупо, а даже опасно? Думаешь, мэр всё нам спустит? Он злопамятный сукин сын.

— Но…

— И кто это рядом с тобой? Так теперь выглядят твои друзья?

Он ткнул пальцем в сторону Найка. Тот так и сидел, нахохлившись.

— Таких друзей я не желаю видеть в своём доме. Павел прав, ему от тебя нужны только деньги.

Найк резко встал и молча направился в сторону выхода. Я пыталась перехватить его руку, но мне это сделать не удалось, он двигался очень быстро. Тогда я поднялась и пошла следом за ним. Не знаю зачем, но чувствовала, что так надо.

— Оставь его! — отец рявкнул. — Вернись немедленно! Я не договорил.

— Ты думаешь, со мной дружить можно только из-за денег? Такого ты мнения о своей дочери?

Было обидно слышать от него подобное, хоть он чертовски прав. Найк в самом деле ненавидит меня, а рядом только из-за денег. Мне почему-то не нравился сейчас этот факт, осознание, что все они правы.

Гордый мальчишка ушел, не забрав кровно заработанных. И если в прошлый раз я с чистой совестью его оставила ни с чем, даже без обуви, то после сегодняшнего чувствовала, что не имею на это право.

Поднялась в свою спальню, надеясь застать его там, но только потеряла время. Забрала гитару, которую он оставил, пакет с его кедами и кофтой, которые я не соизволила вернуть ранее и, прихватив ключи от машины отца, вихрем вылетела из дома. К счастью, автомобиль был припаркован во дворе. Торопилась, как могла. Далеко он на своих двоих не ушел.

Худощавую фигуру я увидела на детской площадке, недалеко от нашего дома. Он сидел на качелях, медленно раскачивался и курил. Нарушитель общественного спокойствия. Припарковалась, прихватила с собой гитару и пакет, и поспешила подойти к нему.

— Ты деньги забыл, — я протянула ему тощий конверт. — И инструмент свой.

Он смотрел на меня. Испытывающе и задумчиво, словно что-то хотел прочесть. Вряд ли на моём лице написано что-либо интересное.

— Зачем ты влез? — Меня так и подмывало задать ему взбучку.

— Но ты привела меня именно за этим, да? Ждешь от меня неприятностей. Уж это я умею.

Ладно, он не тупой. Я, в самом деле, ждала от него чего-то в этом роде.

— Это был наш мэр? — он выпустил струйку дыма и приоткрыл губы.

— Да, а что такого?

Ухмыльнулся, скривился.

— Ты не говорила, что к тебе сватается сыночек главы города. Я вообще-то ещё хочу жить здесь.

— Ух, ты! Пошел на попятный? А я почти поверила тебе. Ты так убедительно говорил о правах бедных.

— Не говорил я такого, — он смутился, так мило.

Мне нравилась его новая прическа. Белые пряди в его волосах были похожи на пёрышки. И я уже привыкла к увешанному ненужными украшениями лицу. Колечки в губах и носу перестали смущать.

— Может, тогда расскажешь, что из твоей биографии правда, а что нет? Только давай поедем куда-нибудь и поедим что-нибудь. Ты ничего не съел и я тоже. Думаю объявить голодовку родителям, но для этого нужно как следует подготовиться и подкрепиться.

Он согласился, после недолгого раздумья. Звякнул цепочками на ботинках и поясе, спрыгивая с качели.

— Идёт. Только место выбираю я.

Вот это страшно. Что он может выбрать? И как часто травят едой в местах, куда он ходит питаться?

К счастью, выбор пал на пиццерию. Неплохое и уютное местечко, хотя я не хожу в такие. Не комильфо. Найк сделал заказ за нас двоих. Улыбнулся. Я ему тоже. Мы сегодня объявили небольшое перемирие заговорщиков.

— Не ожидал от тебя такого. Честно. Ты меня удивила.

Наспех сточив половину большой пиццы, он соблаговолил со мной заговорить. Я подняла вверх одну бровь.

— Ты — мой выбор, и никто не смеет говорить, что я должна делать.

Парень повертел в руках нож и нерешительно посмотрел в мою сторону.

— И ты ушла бы из дома со мной? Точнее, с таким, как я?

— Нет, ты что! Это сказка для пугливых родителей. Я не собираюсь менять свою жизнь. Меня всё устраивает, понимаешь? В этом весь смысл. Я ничего не хочу менять.

Кивнул. Снова уткнулся в пиццу.

— Молодость дана для того, чтоб наслаждаться нею. А отец хочет посадить меня на цепь и выдать замуж.

Нож повис в воздухе. Найк покрутил его в руке и снова посмотрел на меня.

— Ты не любишь Павла, это ясно. Но у тебя есть кто-то… Кого ты… Ну… Любишь?

— Люблю? Ты шутишь! Быть влюбленным это противно. И глупо. Нет, я никого не люблю.

— Я думаю, это очень эгоистично звучит.

И думай себе на здоровье, я не мешаю. Главное, что сегодня всё пошло не так, как задумал отец. А значит, по-моему. Ничего, немного позлится и перестанет. Всё-таки я его единственная дочь.

— Мой брат является моим продолжением, — Найк по-хозяйски пошарил в моем стакане с попкорном и отправил горсть в рот.

Конечно, у соседа всегда вкуснее. Возмущаться не стала, мне нравилась наша неспешная прогулка по городскому парку и дружелюбная атмосфера. Кажется, мы смогли найти общий язык, хоть на время.

— У нас одинаковые мысли, и мы часто заканчиваем фразы друг за друга. Не нужно говорить вслух что-то. Я чувствую его, а он — меня. Это здорово.

— Это жутко, — поёжилась. — Я бы не хотела, чтобы кто-то знал мои мысли.

— Тебе есть что скрывать? — хихикнул.

— Каждому есть что скрывать.

— И насколько черные мыслишки бродят в хорошенькой головке?

Надула губки. Что он сюсюкает со мной, как с маленькой? Бросила в него горсть попкорна.

— Даже не пытайся копаться в моей голове.

Пожал плечами и потянул меня за руку в сторону аттракционов. Я их с детства боюсь до дрожи в коленках. Не стану я этого делать!

— Ты боишься? — Его зрачки расширились в изумлении, а рот растянулся в улыбке, когда я горячо запротестовала против такого времяпрепровождения.

— Нет! — во мне проснулось врожденное упрямство. — Вовсе нет. Просто это глупо, по-детски.

Найк потянул меня за руку в сторону касс. Купил два билета на аттракцион со странным названием «Дикая мышь». Вначале я не ощутила подвоха, но когда мы подошли в нужное место, мне тут же стало дурно. Мать моя женщина! Я ни за что не сяду туда в здравом уме.

— Пойдем, трусишка! — его слова эхом звучали в голове, я слышала, как сквозь вату.

Ноги не слушались, подкашивались. Я взгляд не могла отвести от витиеватых горок. Подъемов и спусков.

— Держи меня за руку.

Не могла сказать «нет», не в силах выдавить «никогда». Тело сковано страхом. Найк ведет меня, словно теленка, поднимается по лестнице и подводит к двухместной кабинке.

Краем глаза я уловила табличку перед лестницей. Там указано ограничение: с двенадцати лет. Что я, двадцатилетняя мадам, не смогу этого сделать⁈ Двенадцатилетние могут, чем я хуже? Да и кабинка больше похожа на детскую коляску. Страх живёт в голове. В моей голове.

Резкий рывок — и мы поднимаемся вверх. Кабинка несется по рельсам на поворотах так, что меня кидает из стороны в сторону. В бока врезаются бортики сиденья. Упираюсь ногами в пол, цепляюсь за ручки. Кажется, мои почки тряхнуло, и они с визгом подскочили к гортани. Глаза закрыла, но неизвестность страшит сильнее. В голове только одна мысль: «Уцелею, Найку не жить. Убью засранца».

Мы остались живы. Парень отцепил мои скрюченные пальцы от ручки за которую я держалась и помог спустить моё ошалевшее тело вниз.

— Ты что, испугалась? На тебе лица нет.

Фыркнул и потряс меня за плечи.

— Серьезно?

Я не могла ничего ответить. Страх ушел, и я готова была зареветь. Такого стресса я не испытывала уже давно. Найк прижал меня к себе и крепко обнял. Затем, начал укачивать, как маленькую девочку.

— Что ж ты не сказала, что боишься? Я не стал бы настаивать. У всех есть свои страхи.

— У тебя тоже?

Кивнул, прижал к себе крепче. Уткнулась носом в его шею и улыбнулась. Я уже узнаю его запах и мне, как ни странно, он не кажется каким-то отталкивающим или неприятным. Нет. От него приятно пахнет цитрусом и немного каким-то кремом или пудрой. Странно, почему. А еще в его объятиях тепло. Я слышу биение чужого сердце и частое дыхание. Его дыхание щекочет мою шею. Это волнительное ощущение.

Включите уже кто-нибудь медленную музыку, а то я начинаю приходить в себя и уже чувствую себя глупо.

— Какая встреча на Эльбе!

Моя спина тут же выпрямилась, словно струна. Нет, нет и нет. Пожалуйста, пусть это будет случайный прохожий, пусть и с очень знакомым голосом, который просто ошибся. Мои друзья не посещают подобные места. Я поэтому и согласилась на прогулку, сама не знаю зачем, в этом парке.

Резко, скорее, на автомате, оттолкнула парня от себя и повернулась на звук голоса. Ох, нет, я не ошиблась. Мой друг, Артём Василевский, держал свою сестренку за руку. Милый заботливый братец.

— Марина сказала, что ты сегодня занята. Мол, у тебя едва ли не знакомство с родителями будущего мужа.

Друг глаз не сводил с Найка. Он изучал его настороженно, но в один миг ухмыльнулся. И мне хорошо знакома эта ухмылка.

— А я тебя знаю. Ты же работаешь официантом в нашем клубе.

Найк кивнул и протянул Артёму руку для рукопожатия. Я пыталась спрятать глаза, мне было стыдно, по-настоящему стыдно и неловко. Я не испытывала этого ужасного чувства на вечеринке у Павла. Даже на барбекю родителей мне было всё равно. А тут Василевский. Мнение друга было весомым для меня, и я не хотела бы, чтоб он подумал что-то неправильное. Да ещё и рассказал Владу про моего «друга».

— А это твоя младшая сестрёнка? — я присела на корточки перед очаровательной девчушкой лет пяти.

— Да, мы с Алисой решили сходить в парк.

— Здорово. Можно с вами?

Предложение слетело с языка непроизвольно. Я хотела найти правильное решение, которое поможет мне избавиться от неловкости, но в голове некстати пустынно гулял ветер.

— Конечно. Мы будем рады. А твой… друг?

Артём не сводил глаз с Найка, просто сканировал его с головы до пят, а я не желала смотреть в его сторону. Будто его и вовсе не существовало. По большому счету, я отдала ему деньги, вещи и больше ничего не должна.

— Ему нужно идти. А вот я совершенно не хочу возвращаться домой.

Приняла с улыбкой предложенный локоть друга и пошла вместе с ними. Не обернулась. Не попрощалась. Может, это и к лучшему. Ну, что у нас общего? Абсолютно ничего. А план-минимум выполнен. Пусть не совсем так, как я этого хотела, но всё же размолвка между «влюбленными» состоялась.

— Что у тебя с этим чудиком общего? — я ждала этот вопрос, он был мне нужен.

— С кем? — Я выгнула бровь, стараясь как можно убедительней сыграть удивление. — А, ты об этом юноше? Впервые его вижу. Кажется, он проводил акцию «Подари объятия незнакомцу». У него был такой несчастный вид, что я его пожалела.

— Не замечал за тобой прежде таких теплых объятий с незнакомым парнем. Я даже позавидовал ему немного.

Толкнула друга в бок и громко рассмеялась. Мне хотелось обернуться, очень хотелось. Увидеть, как Найк провожает нас взглядом. Узнать, какое при этом у него выражение лица. Он улыбается или огорчён? Я запретила себе даже думать об этом. Этот парень стоит сейчас позади меня, всё правильно. Так и должно быть. «Нищий и тощий» — шепнула себе под нос, желая напомнить, кем он является на самом деле и где его место. Не рядом со мной, это точно.

— Ты что-то сказала?

— Рада тебя видеть, — тут же нашлась я и с умилением заглянула другу в глазки. — Кому бы рассказать, где мы встретились, никто из наших не поверил бы.

Артём расплылся в широкой улыбке. А говорят ещё, женщины любят ушами. Это они Василевского не знают. Это чудо верит всему, каждому моему слову. Мне кажется, ему просто очень хочется в это верить.

— Знаешь, я тоже, — парень взял меня за руку и крепко сжал её. — Очень расстроился, когда узнал, что тебя не будет на вечеринке. Было скучно. Ты тоже скучала?

— Конечно. У Антиповых весело так же, как в доме престарелых. У Павла на дне рождении тоже было скучно. Если бы не я, так и ползали бы по палубе, как мухи сонные. Но мы-то с тобой знаем толк в веселье?

Артём широко заулыбался и часто затараторил. Я смутно понимала то, что он говорит и о чём спрашивает. «Интересно, смотрит или нет?».

Я лежала на диване перед телевизором и лениво жевала попкорн. Моя совесть неуверенно шептала, чтоб я готовилась к предстоящему зачёту, а мой внутренний ленивец более убедительно говорил, чтоб я не тратила понапрасну своё время. Сериал-то интересный нашла, не лучше ли провести воскресный вечер с удовольствием? Тем более, этих самых удовольствий в моей жизни теперь катастрофически мало.

Я вообще совесть старалась поменьше слушать. Она та ещё, доставучая и вредная старуха. А всё вот почему…Этой ночью я вертелась с боку на бок, сон никак не шёл.

«Зачем ты повела себя, как грубая и невоспитанная девочка?» — ангел ворчал в ухо и цокал языком.

«А что она такого сделала? — демон легонько толкнул ангела. — Подумаешь, не попрощалась с причиной своих несчастий. Да если бы не это горе, и в реке не побывала бы, и под дождем не намокла. Девочка чудом не заболела! А ещё он её на аттракционе катал. А она боится их до чертей».

Ангел горько вздохнул: «Он не знал и хотел просто развлечь её».

«Да ему деньги только нужны были. Девчонка тут не причём».

— Кыш! — зло шикнула и перевернулась на другой бок, накрыв голову подушку.

Но сон всё не шёл. Потом подумала, что не стоит думать о такой ерунде. Заткнула совесть и уснула.

Мама застала меня в этой самой ленивой позе, когда вернулась домой. Она и то, весело проводит время. Ходила куда-то с подругами своими, вон какая радостная пришла, вся светится, как гирлянда новогодняя.

— Погода сегодня замечательная, — мама присела рядом и обняла меня за плечи. — А ты сегодня что, с этого дивана и не вставала? Я как уходила, ты на нём сидела, а как пришла — ты в той же позе.

— Вставала, — лениво отозвалась. — Вот, за попкорном ходила. А перед этим съела три пирожных. Не обижайся, тебе не оставила.

— Так недолго и поправиться. А то не влезешь в новые платья. Только ведь гардероб обновили.

Скривилась, отряхнулась от крошек, но продолжила лениво лежать.

— А какая разница? Если мне свои платья и показать некому. Я ж теперь сижу на привязи. Ни с кем не общаюсь. Да обо мне все уже и забыли. Даже не звонят, не зовут никуда. Вон, сегодня у Василевского день рождение, все соберутся. А я… эх…

Я жалобно посмотрела на мать. Нравится ей видеть меня такой? Несчастной. В старой футболке. Со сладкими от карамели попкорна щеками?

— Ты так хочешь пойти туда? К Артёму? Ну да, вы же дружите с ним. Наверное, неправильно терять хороших друзей.

Мама растерянно поглядывала на меня. Честное слово, я видела, как она засомневалась.

— Очень хочу, мамочка. Там будут все наши. Мы так давно не виделись. И там будет Маринка.

— Только лишь? — Она хитро улыбнулась, сощурившись. — Или там будет кто-то еще? Не зря же у моей дочери так загорелись глаза.

Попробуй тут сдержись. Горят уже не только глаза. Носом почуяла запах свободы.

— Да, — скромно потупила взгляд. — Там будет Влад.

— Это тот, у которого отец прокурор?

— Все-то ты помнишь.

— Конечно. Я помню все, о чем рассказывает мне единственная дочь. — Мама обняла меня крепко-крепко, раньше я бы запротестовала против таких душных объятий, но сейчас я готова была потерпеть и не это. — Хорошо. Иди. Я поговорю с отцом. Думаю, одно исключение из правил можно сделать.

Разумеется, я тут же обняла маму и вскочила с дивана. Одну ногу свела судорога, пришлось поумерить пыл. Мысленно я подбирала подходящий случаю наряд, и макияж, и причёску. А подарок вытяну у отца из кабинета. У него роскошный бар. Румянец тут же вспыхнул на моих щеках и я довольно улыбнулась. Слышала, совесть? Ну, готовилась бы я сейчас к зачёту и что? Провела бы самый нудный воскресный вечер. Спасибо тебе, лень. Ты была мне полезной.

— С днюхой, Артём! — опьяневший Кирилл протянул рюмку имениннику и глупо засмеялся.

Всё, этому не наливать. Хорош гусь. Дежурно улыбнулась другу, хотя это было и не обязательно. Они празднуют день рождение Василевского ещё с обеда так, что у всех двоится в глазах, кроме меня. Я прибыла на этот праздник жизни последней. Да и алкоголь в горло не лезет. Расслабишься тут, когда отец отпустил меня под клятву о примерном поведении и домой он ждал моё трезвое тело к девяти. Ещё и Алексей назойливо крутился где-то рядом. Марина продолжала играть с ним в гляделки, меня старательно игнорировала. Моя единственная лучшая подруга была впервые не рада моему появлению на празднике. Она и взглядом меня не одарила, продолжила общение с девушкой, которой я не видела прежде. Что, уже нашла себе «златозаменитель»?

Кирилл с размаху сел рядом, пьяно повалившись набок, и несколько капель из его стопки брызнули на меня. Он попытался оттереть влагу руками, но я отодвинула его от себя. Вот пьянь малолетняя.

— Вот, держи, — Влад присел рядом и протянул сухие салфетки.

— Ерунда, высохнет, — отмахнулась и сама себе удивилась.

Чего это я? Платье от Valentino. И папочка обещал мне новой одежды не покупать в ближайшее время. Но почему-то меня это сейчас не заботило. Всё вокруг казалось мне «не таким», разочаровующим. Словно это была не компания моих друзей, а какая-то совершенно чужая. И смеются они глупо, и шутки у них несмешные.

— Пойдем, потанцуем?

Парень моих девичьих грёз — Влад, потянул меня за руку. Я как-то упоминала уже, что он красавчик. Стильный и остроумный, и нравился мне очень. Я так долго ждала, когда он проявит ко мне интерес. А сейчас… Ну почему именно сейчас? Когда моё настроение скатилось ниже некуда.

Разумеется, я позволила парню увлечь меня на танцпол. Потому что другого шанса может и не быть. Обвила его шею руками и посмотрела на него в упор. Нет, моё мнение о нём не изменилось. Влад красив и хорошо сложен, в меру атлетичен. Я без стеснения разглядывала его, любуясь идеальными чертами.

— Тебя можно поздравить? — Влад пустил в ход свои чары и обворожительно растянул губы в улыбке чеширского кота, просто мурашки по коже.

— С чем? — Я склонила голову набок и улыбнулась, вовсю флиртуя с объектом моего интереса.

— Говорят, ты встречаешься с Антиповым?

— Я тоже об этом слышала, — равнодушно пожала плечами, продолжая разглядывать парня. — Люди вечно что-то болтают.

— Значит, это не так?

— Нет, — отрицательно покачала головой.

— И ты совершенно свободна?

— Птица вольная.

Я разорвала зрительный контакт. Влад впервые заговорил со мной о таких вещах. Прежде он моей личной жизнью не интересовался. Да и мной, в частности. Вокруг него всегда вились почитательницы и воздыхательницы, парню самому и делать ничего не приходилось. А зачем? Рыба сама плыла в сети. А тут… Сам Влад Нагорный соизволил подойти первым… С чего бы? Или моё отсутствие вдруг навело его на определенные мысли?

Влад сжал мою руку, и я дернулась, словно очнувшись. Музыка закончилась, всё стихло, и вы теперь глупо стоите и таращитесь с Владом друг на друга.

— Пойдем?

Кивнула в сторону столика, но парень застыл и провел пальцем по ладони.

— Может, пообщаемся наедине?

— Конечно. Я только возьму свою сумочку.

Мне нужно было выиграть немного времени, чтоб понять, что мне делать и что говорить? Вдруг, Влад наконец предложит мне встречаться с ним? Что мне делать, что говорить? Боюсь, отец этому не будет рад. Он, конечно, сейчас оставил на время свои разговоры со мной про семью Антиповых, но эту идею он не отбросил окончательно. Я знаю это, поскольку вчера отец был у мэра на приеме и пришел со встречи в весьма приподнятом настроении. А значит, его угроза еще реальна и выдыхать рано.

Потянула Влада следом за собой. Ребята веселились и громко смеялись, переглядываясь.

— Делитесь, — я села на свободный стул и посмотрела на Марину, у неё даже начался приступ икоты на фоне смеха. — Что вы уже съели смешного, пока нас не было?

— Боже, Злата, ты это видела?

Она ткнула пальцем куда-то за мою спину, и пришлось повернуть полностью корпус. Голых людей не было. Никто не плясал на столе. Подруге пора завязывать со спиртным.

— Да вон же, столик возле фикуса.

В указанной стороне я так же не видела ничего сверх смешного. Да, девушки за дельним столиком явно злоупотребляют стилем Casual. Но сейчас так полстраны одевается. И тут я увидела официанта, который обслуживал их столик. Он принял заказ и повернулся ко мне лицом. Сердце радостно подпрыгнуло, а брови сошлись на переносице. Со спины я его не узнала, ведь длинные волосы сплетены в дреды, а они, в свою очередь, стянуты в аккуратный пучок на затылке. Эта прическа очень шла ему.

— Марин, ты на каких-то препаратах сидишь? — я спросила резко, она даже икать перестала.

— Чего?

— Смешного, спрашиваю, что?

— Как что? — она хихикнула пару раз. — Это гнездо на голове.

Марина такая вредная становится, как выпьет лишнего. А сегодня она намешала немало. Мне было понятно, что она пытается меня задеть, ведь сказала мне впервые что-то за весь вечер. И мне бы промолчать, чтоб не обострять ситуацию, тут наш именинник вдруг громко и противно загоготал.

— Это ведь тот самый парень, с которым ты обнималась в парке!

Пьяный Василевский — почти мертвый Василевский. Вот кто его за язык тянул? Вся прогулка вместе с ним и его избалованной сестрой пошла насмарку.

— Обнимались? — глаза подруги округлились. — С этим⁈ Скажи, что это шутка.

— Это бред! Где он, а где я⁈

Артём поднял руку и позвал его прежде, чем я успела среагировать. Алкоголь — зло. Парень вошел в раж.

Найк подошел к нашему столику и вежливо обратился к Василевскому.

— Ваш официант сейчас подойдет. Я не обслуживаю ваш столик.

— Ну, во-первых, я сын владельца как-никак, поэтому будь повежливей. А, во-вторых, что, и Злату не обслужишь? А она тебе, между прочим, объятия подарила. Никому из нас не дарила, а тебе вот так легко взяла… и отдалась.

Ну… Артём. И придёт за тобой пушистый писец. Лениво повернулась в сторону парня и одарила его милой улыбкой.

— Мой друг шутит. Мы подождём нашего официанта.

— Нет, почему ты отказываешься? — Артём забавлялся. — Пусть обслужит.

— Хорошо, чего вы желаете?

Найк подошёл ко мне ближе. Он протянул винную карту и внимательно посмотрел на меня. Вот это выдержка! Парень даже бровью не повел, стоял рядом, пока я изучала её. Остальные пожирали любопытным взглядом меня. Особенно Влад.

— Ничего не хочу, — вернула ему тонкую папку и отвернулась.

— А ты принеси то, что ей понравится. Какой напиток ей походит? С чем она у тебя ассоциируется?

Все ждали минут десять, пока заплетающийся язык Артёма выдаст то, что посылал ему мозг.

— К сожалению, я не знаю вкусов девушки, — Найк пожал плечами и пристально посмотрел на меня.

Он смотрел мне в глаза. Не с издевкой, обидой или гневом. Он смотрел как на обычного посетителя, ничуть не смущаясь. Будто мы и не знакомы вовсе. Так значит, да? Не разочарован? Не обижен? Я тут мучаюсь по ночам, на совесть злобно шиплю, а «оно» стерло меня из памяти.

— Принеси виски с колой, — сказала решительно.

«Нет», — пискнул ангел. «Отстань от неё. Не видишь, у нашей девочки стресс?» — Парировал демон. Конечно, стресс. Маринка, мало того, что меня игнорирует, так ещё и издевается. Василевский ляпает своим длинным пьяным языком всякую чушь, а Влад внимательно его слушает. Найк строит из себя непонятно кого. И всё это происходит в одно и то же время.

Артём прикрыл рот рукой и, дурачась, завалился на бок.

— Наконец-то будет весело. Нам тебя не хватало, Злата. Ты, как никто, умеешь веселиться. А то сидишь тут, с кислой миной.

И он знал, о чём говорит. Моё веселье часто сопровождается провалами в памяти. Только и довольствуюсь рассказами других о своих выходках.

— В самом деле, почему бы не повеселиться.

Это худшая мысль, которая в принципе могла меня посетить. Я ведь зарекалась пить. Особенно сейчас мне не нужны неприятности, когда я под домашним арестом.