Переписка М. А. Алданова и С. С. Постельникова

9. С. Постельников - М. Алданову

Вторник 25.4.50

Дорогой Марк Александрович,

Большое спасибо за Ваше доброе письмо и хорошие пожелания к прошедшим праздникам. Не хотел очень Вас огорчать своим предыдущим письмом, но в моем положении (совершенно парадоксальном) предпочтительнее тогда совсем не писать, что я и делаю по отношению к большинству знакомых; Вас же считаю большим другом и поэтому решился Вас «огорчить».

Пока еще не удалось узнать ничего про венгра-скрипача. Он уехал для меня совсем неожиданно, т. к. был и работал последние месяцы в Radio-Luxembourg’е, где я и надеялся его увидеть, когда ездил туда недавно, но там я узнал об его отъезде в Америку, совсем случайно. Мы с ним мало времени виделись вообще, познакомившись - разъехались в разные стороны, и только изредка переписывались по поводу одного концертного проекта, оставшегося в воздухе. Постараюсь еще, при случае, узнать кое-что о нем через общих знакомых.

То, что Вы так твердо решили верить в мой «талант», - для меня в высшей степени ценно. И я верю в свои способности и возможности, но дело теперь не в этом. Пришла пора решаться: сделаю ли я карьеру или не сделаю, при отсутствии денег на это. Известность надо себе «создать» самому, и для этого надо «предпринимать» турне, концерты на свой риск, пока я не сделаюсь европейской известностью. Потом, при удаче, придут предложения и ангажементы. Даже если я не смогу предпринять первое турне по Европе, то лучше не терять времени и решаться искать другие средства к существованию.

Высиживать, ожидая случайных engagement, у меня нет материальной возможности. Моя цель была: работать еще до осени, чтобы дать концерт с новой программой в Париже, после 5-летнего молчания. Средств для этого у меня и моих близких нет. Говорить об этом моим знакомым - бесполезно, во всяком случае мне лично, трудно: это все равно, что просить денег взаймы. Ни один пианист, делающий карьеру и работающий для этого целый день, не может существовать редкими уроками. У меня определенно есть способности к педагогической деятельности, я всегда давал уроки, но для того, чтобы приобрести достаточное количество учеников, надо делать рекламу (концерт - тоже реклама) или иметь пост профессора в учебном заведении. Поэтому ломаю себе голову, что предпринять в этих различных направлениях; трудно решиться самому - на что направить свою энергию. В концертном поприще нужно иметь ловкого агента-представителя, каковых в Париже мало или совсем нет. Организаторша моих двух последних концертов в Париже (в 44 и 45 гг.): Mme Bouchonnet, крупнейшее предприятие (Office Artistique Continental) 45 Rue de Boetie - Paris 8), ровно ничего не делает для меня, злясь, что я так давно не давал ей заработать на себе, не играя в Париже. Рисковать же расходом концерта - не хочет или не может; артисты, уже приобретшие некот[орую] известность в Париже, обыкновенно имеют leur public[34] и дают концерты a leur compte[35]. У меня также есть «своя публика», но покроет ли она расходы (огромные), мне не известно, возможно, что и не покроет, т. к. концерт обходится в сто с лишним тысяч, в Gaveau[36], где я играл в 45 году: тогда расходов было 30000, которые покрывались. Первое, что Mme Bouchonnet мне скажет, если я начну с ней говорить, - это: «нужно дать концерт осенью. Вас не слышали в Париже 5 лет», - «это будет стоить столько-то» - добавит она. Для того, чтобы услышать это, - не стоит беспокоиться (te déranger).

Ну вот, достаточно об этом, извините, что так пространно расписываю Вам свои заботы. Очень благодарю Вас за готовность дать рекомендацию Олегу: он, конечно, имел бы возможность остаться в Англии, но очень тревожится о моем будущем и готов был бы вернуться в Париж, если б в этом смог мне помочь.

Для себя я всё равно ищу работы, чего же откладывать, если всё равно несколькими неделями позже необходимо будет прийти к этому заключению: музыка не в первый раз потеряет «cлужителя» и плакать особенно не будет.

Я все же не лишен некоторого образования, скажем: культуры, и мог бы, напр., в издательстве или книжном деле оказаться пригодным: сколько людей, не пригодных ни к чему, занимают хорошие места. Может быть, через Юлия Осиповича что-нибудь представится.

Еще раз благодарю Вас за письмо и за дружбу и прошу Вас, дорогой Марк Александрович, принять мой самый сердечный и дружеский привет. Искренний привет Татьяне Марковне.

Уважающий Вас, Сергей П.

Мама и Ю. О. очень благодарят за пожелания и шлют Вам привет.