Первая звезда на моем небосклоне

Глава 19

Ордер выписали в центре Чикаго. Какая — то женщина обвинила Купера, что он изнасиловал ее в клубе в прошлую среду.

Дейдра смотрела на Купера с чем — то похожим на отвращение.

— Не глупите, — резко сказала Пайпер. — Никого он не насиловал. Его подставили.

Купер ответил ей пустым выражением лица.

Фараоны увели его в наручниках, что расстроило бы Пайпер, не будь она в таком бешенстве. Она позвонила его адвокату, не успела полицейская машина еще выехать с подъездной дороги.

Руки Дейдры тряслись, когда она наливала себе попить.

— Я… я представить не могу, чтобы он сотворил такое.

— Спортсмены — профессионалы всегда считают, что они выше закона. — Ной казался почти самодовольным. — Чем больше я узнаю о мире Купера Грэхема, тем меньше мне нравится.

И вот тогда — то Пайпер вспомнила: «арарат».

Поскольку Купера арестовали не в городе, а в пригороде, предстояло потратить несколько часов на оформление залога и освободить его, но Пайпер не стала ждать в участке. Вместо того она натянула черный капюшон на голову и собралась проникнуть в дом Ноя Паркса, который располагался в центре.

Замок вскрылся относительно легко, но отреставрированный серый дом в Стритервилле был снабжен сигнализацией, чей сумасшедший вой давал Пайпер лишь несколько минут на обыск до появления полиции.

Внутри пахло свежей краской. Подсветка таймеров в коридоре и гостиной давала достаточно света, чтобы видеть, куда ступаешь.

«Арарат».

Пайпер приметила номерной знак в четверг вечером, когда Дейдра приезжала в «Спираль», и Пайпер провожала ее до машины. На обратном пути в клуб мимо нее пронесся красный «лексус», чуть не наехав, за что она послала ему вслед неприличный жест. «Лексус» с номерным знаком «арарат». Гора, к которой причалил ковчег.

Ноев ковчег.

Ной Паркс следил за Дейдрой у клуба тем вечером. Возможно, он беспокоился за ее безопасность, но Дейдра способна сама о себе побеспокоиться. Скорее всего, он не хотел терять ее из виду. И по тому, как он вел себя с ней прежде и как едва скрывал неприязнь к Куперу, Пайпер решила, что догадывается о причине.

Минуты неслись с бешеной скоростью. В деловом кабинете в глубине дома ноутбука не оказалось. Пайпер взлетела наверх и заглянула в спальни. Паркс был трудоголиком, чтобы не иметь в доме компьютера, но где же тот? И что в нем?

Пайпер прикарманила сотовый телефон Ноя после ухода полиции и спряталась с ним в дамском туалете на первом этаже. Как и большинство деловых людей, вечно висевших на телефоне, Ной пренебрег установкой пароля, и Пайпер быстро нашла и запомнила один очень интересный кусок информации. Однако ей требовалось больше, а вечно сидеть в туалете Дейдры она не могла. Оставив телефон в патио, чтобы Ной решил, что уронил его, она нашла предлог увильнуть от ночевки, помчалась в город и вот теперь здесь, осуществляет свой первый взлом.

Пайпер сбежала снова вниз, вой сирены действовал на нервы. Она больше не могла здесь оставаться. Нужно исчезнуть до приезда полиции. Немедленно. Пришлось снова пройти через кухню.

И вот он. На гранитной стойке. Схватила, выбежала через заднюю дверь и помчалась по переулку к своей машине.

Как только вернулась в свой офис и перестала трястись, Пайпер приготовила кофейник крепкого кофе, чтобы взбодриться. Потом устроилась за столом и стала клонировать жесткий диск.

И спустя час на него зашла.

Звонил сотовый. Пайпер резко подняла голову от стола, нащупала, чтобы ответить. Восемь утра. Она отрубилась менее часа назад.

— Алло, — прохрипела она.

— Приятно узнать, какая ты заботливая.

Непривычно брюзгливые нотки в голосе Купера звучали убедительнее всего.

— Ага, я была занята. И я ведь позвонила твоему адвокату, разве нет?

Она схватила кружку, хлебнула остывшего кофе, и ее передернуло.

— Ты ничего не собираешься спросить?

Она потерла глаза.

— О чем?

— Меня арестовали за сексуальное преступление! — воскликнул Купер. — И только что отпустили под залог!

— Ах, это.

— Думаешь, это типа шутка такая?

— Даже не пытаюсь. — Наружу прорвался гнев, который она с трудом могла подавить. — Тысячи женщин не подадут заявления о настоящих изнасилованиях в полицию, побоявшись, что их обвинят во лжи. Вот что это такое. Это уже перебор, Куп. Клянусь, я прижму к стенке того, кто тебя обвинил.

Последовала долгая пауза. Пайпер подумала, что Купер повесит трубку. Потом услышала, как он прочистил горло. Голос звучал странно. Сдавленно.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

— Что ты затеяла?

Не спросил как бы между прочим типа «как дела?». Скорее «хочу полный отчет».

— Сейчас нужно кое — чем заняться. Попозже позвоню.

Она отсоединилась и выключила телефон. Хватит с нее командной игры.

Стараясь подавить спазм в горле, Пайпер вернулась к компьютеру, где в новостях уже освещался арест Купера. Эта вопиющая несправедливость окончательно ее разбудила.

В мусорной корзине на ноутбуке Ноя она нашла е — мейл от «Бенда Баг Фарм». «Благодарим за ваш заказ…». Какой бы удовлетворительной не была находка, она бледнела в сравнении с тем, что еще обнаружила Пайпер. Когда она стащила сотовый Ноя, то нашла телефонный номер, по которому он звонил вечерами, а иногда попозже, вплоть до двух часов ночи. Номер всплывал так часто, что, пренебрегая всеми этическими принципами, в которые верила, Пайпер вломилась в дом Паркса, чтобы стащить компьютер, надеясь, что он там есть, ноутбук, который мог дать ей больше информации о тайной жизни Ноя Паркса.

Несколько часов хакерства принесло ей то, что она хотела — связь между номером и именем — Рошелл Мове, урожденной Эллен Инглли. На телефоне Ноя не нашлось фото, зато на компьютере, который Пайпер стащила, их было навалом. Молодая, очень хорошенькая блондинка. На паре снимков она была с Ноем, но большинство, где она одна… и голышом. Затем, уже на рассвете, Пайпер наткнулась на золотую жилу. Скрытый банковский перевод на десять тысяч долларов, произведенный два дня назад.

Остатки возбуждения все еще не исчезали. Со времени основания агентства ничего так не удовлетворило Пайпер, как только что проделанная работа с помощью клавиатуры и пальцев. Однако осталось ощущение незавершенности от понимания, что Ной не единственный замешанный тут преступник.

Пайпер посмотрела на постеры «Настоящего детектива». Она никогда не представляла себя преступающей закон, а именно этим теперь и занималась. Отвернулась от собственных принципов и наплевала на закон, будто он написан для других. Когда все кончится, ей нужно хорошенько подумать, во что она превратилась.

— Я не прошу тебя дать мне ее имя, — говорила она Эрику, которому позвонила несколькими минутами позже. — Только посмотри, совпадает ли имя, которое я тебе дала, с именем женщины, обвинившей Купа в изнасиловании. Просто да или нет.

Он перезвонил ей десять минут спустя.

— Откуда у тебя эта информация?

Вместо ответа Пайпер продиктовала ему адрес Эллен\Рошелл и попросила встретиться на месте через полчаса.

Разговор с Эллен вышел коротким и грубым. Как выяснилось, она начала работать в службе экскорта, чтобы оплатить ссуду за колледж, но быстро обнаружила, что эскорт — услуги более доходный способ заработать на жизнь, чем работа, которую ей могла обеспечить степень бакалавра в сфере связей. Ной был ее старым клиентом. Хотя у Пайпер не имелось доказательств, что десять тысяч, переведенных им, осели на счете Эллен, других деталей хватило сделать вид, что такие доказательства есть, и Эллен раскололась и призналась, что оговорила Купера.

«Это за всех женщин, которые говорили правду, а никто им не верил», — думала Пайпер, пока Эрик вез любовницу Ноя в участок.

Дейдра вернулась с ранчо в город. Пайпер позвонила к ней в офис и договорилась о встрече на три часа. Оставалось достаточно времени принять душ и переодеться. Покидая свое агентство, Пайпер представляла толпу репортеров, раскинувших лагерь у дома Купера, и ей хотелось встать стеной между ним и их когортой.

Страстное желание защитить его оказалось таким сильным, что пугало. Пайпер старалась распланировать предстоящую встречу с Дейдрой, но так одурела от недосыпа, что машинально сделала крюк через площадь Линкольна. И там у фонтана сидел пожилой мужчина в рогатом шлеме «Викингов».

Рогатый шлем фаната «Миннесотских викингов».

Разбираться с этим сейчас она не могла, но вместо того чтобы уехать прочь, Пайпер подкатила к стоянке, выскочила из машины и быстро зашагала к мужчине. Он ее не видел, пока она не подошла метров на девять. А заметив, встал и пустился бежать. Пайпер бросилась наперерез ему с криком:

— Полиция!

Тяжело сознавать, как трудно вернуться на праведный путь, коли начал переступать черту.

Когда Пайпер загнала мужчину в угол, тут — то и увидела, что это не Говард Берковиц. Лицо худее, волосы седее. Но одного роста, того же телосложения, возраст подходящий и сильное сходство.

— Я ничего плохого не сделал, — заявил мужчина со знакомым выговором уроженца Чикаго.

— Я знаю, что не сделали. — Она постаралась принять дружелюбный вид, чтобы его не пугать. — И я на самом деле не полицейский.

— Тогда почему вы за мной бежали? Я вас видел прежде. Вы и пару недель назад за мной гнались.

— Длинная история. Клянусь, я не причиню вам вреда. Не сделаете ли мне огромное одолжение — позвольте угостить вас чашечкой кофе, пока я буду объяснять.

— Не люблю я разговаривать.

— Говорить буду я. Пожалуйста. Я не выспалась, последние дни кошмарные просто. Я буду очень признательна, если согласитесь.

Он сощурил глаза, сдвинув мохнатые седые брови:

— Ладно, только без всяких там шуточек.

— Обещаю.

Вскоре они устроились за столиком на Вестерн — авеню в кофейном магазинчике с фиолетовыми стенами и некрашеными деревянными полами. Пайпер не задала ни одного вопроса мужчине, даже имя не спросила, и уж точно не стала интересоваться, почему он решил прогуливаться по площади Линкольна в головных уборах футбольных фанатов. Вместо этого она рассказала ему о Берни.

— Так эта женщина приняла меня за своего покойного мужа? — спросил он, когда Пайпер закончила. — По мне, так она рехнулась.

— Берни эксцентрична, но не сумасшедшая. Просто скучает по мужу.

Он потер подбородок, от чего шлем сместился и рога скривились.

— Что ж, могу понять. Я потерял жену в прошлом году.

— Мои соболезнования.

— Мне следовало больше ее ценить.

Пайпер слушала с непроницаемым лицом. Секунды щелкали. Нужно было заканчивать побыстрее дело, чтобы успеть еще принять душ до встречи в офисе. Как ни прискорбно, но приходилось смотреть правде в лицо.

— Вы наверно настоящий футбольный фанат.

— Больше бейсбольный. Люблю «Сокс». Можно вытащить парнишку из Южной стороны, но нельзя вытащить Южную сторону из парнишки.

— Понимаю.

Хотя ничего не понятно. Пайпер кивнула на головной убор.

— А, усек. Вы говорите об этом? — Он стащил шлем и положил между ними на стол. — Я таскаю всякую чепуху, чтобы народ не приставал. С тех пор как умерла Элли, мне не по душе разговоры.

Картина начала проясняться.

— Шлем «Викингов», сырная голова — они отпугивают людей.

Он согласно кивнул.

— Поскольку народ думает, что я чокнутый.

— Вроде как вы думаете про Берни?

Он обдумал сказанное.

— Согласен, справедливо. Здорово вы меня поддели.

— А вы не согласитесь поговорить с Берни? Мы могли бы встретиться здесь втроем.

— Не люблю я разговаривать, — повторил он на случай, если Пайпер не расслышала в предыдущие два раза.

— Ничего. Берни любит болтать. Вам только остается кивать. Думаю, ей нужно вас увидеть, чтобы она смогла отпустить Говарда.

Он уставился в кофейную кружку.

— Трудно отпустить.

— Могу себе представить.

— Должен сказать, звучит интересно. Нынче скукота настала. Не то что когда работал, все стало по — другому…

Несмотря на постоянное упоминание, что он не любит разговаривать, стоило начать, как его было уже не остановить. Звали его Уилли Махони. Уроженец Чикаго, Уилли работал до пенсии на газовую компанию. Его жена сорок восемь лет была у них в семье свечой зажигания. Дети выросли и живут в другом штате. Одинок. К тому времени, как он закруглился, Пайпер уже получила штрафной талон и потеряла шанс успеть принять душ.

Она поехала прямо в Лейквью и подобрала Купера в переулке за четыре двери от его кондоминиума. Воспоминание, как его уводят в наручниках, все еще жгло ей мозг, и Пайпер изо всей силы вцепилась в рулевое колесо, лишь бы удержаться и не броситься его обнимать. К счастью, он был в кислом настроении.

— Никакой радости тайно выскальзывать из собственного дома.

— Ты что, предпочитаешь присоединиться к съезду масс — медиа у парадного крыльца?

Он что — то буркнул и пристроил солидное тело на пассажирском сидении «сонаты».

— Так в чем дело и куда мы направляемся?

Пайпер не ответила на оба вопроса.

— Спасибо, что доверяешь мне.

— С чего ты взяла?

— Но ты же здесь.

Едва ли. Глаза Купера покраснели, подбородок небрит. Ей хотелось его утешить, заверить, что все хорошо, но он бы не оценил.

— Надеюсь, ты выглядел лучше, когда тебя фотографировали.

Он чуть не улыбнулся.

— Жалости в тебе ни капли.

Вот уж последнее, что Куперу от нее нужно.

— Да и ты не в лучшем виде, — заметил он. — По правде сказать…

— Это были два долгих дня.

Пайпер включила радиостанцию KISS FM и усилила громкость, чтобы положить конец разговору.

Она придержала объяснения до тех пор, пока не въехала на стоянку позади здания, где располагалось «Джосс инвестмент».

— Мы идем на встречу с Дейдрой.

— Я уже понял. — Купер потер глаза. — Не хочу с ней встречаться.

— Командная игра.

— Где тут командная игра? Понятия не имею, что ты творишь. Ты же меня не просветила.

Пайпер охватила взглядом все его усталое великолепие.

— Прошу тебя, доверься мне в последний раз. Я обещаю.

Он распахнул дверцу машины.

— Черт возьми, почему бы и нет? Что значит еще один паршивый день?

Пайпер забрала из багажника лэптоп. Должно быть, Купер решил, что это ее компьютер, потому что ничего не спросил. Тем не менее, когда секретарша Дейдры проводила их в ее кабинет, лэптоп — первое, что бросилось в глаза Ною. Он вскочил из — за стола, где они с Дейдрой работали над какими — то папками.

Дейдра встретила Купера холодным кивком, ее прежняя симпатия испарилась, и села глубже за столом, словно хотела возвести между ними барьер.

— Ты не говорила, что с тобой придет Купер. Ты дала понять, что у нас встреча лично с тобой.

— Вы так решили? Виновата.

Купер расположился между дверью и старым портретом отца Дейдры. Скрестив на груди руки, он прислонился плечом к стене, позволив Пайпер вести беседу. Ей страстно хотелось сделать это для него, положить к ногам как приз Суперкубка. Пайпер поставила лэптоп перед Ноем.

— Думаю, это принадлежит вам. Странное дело. Прошлой ночью кто — то подложил мне под дверь. Не переживайте. Я возвращаю пропажу.

Ной опустил уголки губ, от чего они сложились в тонкую линию. Однако он не мог впрямую обвинить ее в краже, чтобы не навлечь на себя подозрения.

Дейдра свела кончики пальцев вместе над столом.

— О чем это ты, Пайпер?

— О вашей правой руке. Он преступник. Полагаю, вы не в курсе?

Ной разозлился:

— Выметайтесь отсюда.

Выражение замешательства на лице Дейдры выглядело странно для женщины, приученной держать под контролем эмоции. Пайпер обратилась к Ною:

— Имя Эллен Инглли вам что — нибудь говорит?

Ной бросился к столу:

— Я позову охрану.

— Вам она известна больше под именем Рошелл Муво, — продолжила Пайпер. — Прекрасное имя для проститутки.

Краска отхлынула от его лица.

— Не знаю, о чем вы говорите.

Дейдра встала, опершись руками о стол.

— Эллен давняя… подруга Ноя, — пояснила Пайпер. — А также женщина, которая обвинила Купера в изнасиловании. Интересно, правда?

Купер оторвался от стены и выпрямился.

Ной наклонился над столом и нажал интерком:

— Пошлите сюда охрану!

— Эллен мне все рассказала, — не унималась Пайпер.

— Ной, это правда? — изумленно спросила Дейдра.

— Нет! Конечно неправда.

— Сейчас она в полиции, — предупредила Пайпер. — Вместе с копией вашего жесткого диска.

Ной бросился к двери. Однако Купер оказался проворнее. Он применил стремительную блокировку, и Ной отлетел назад. И прежде чем он упал, Купер сграбастал его и усадил силком на диван.

— Давайте послушаем, что скажет Пайпер.

А у Пайпер имелось многое, что сказать.

— Ной заплатил мисс Инглли десять тысяч долларов за обвинение Купа в изнасиловании. Он хотел уничтожить Купа. Выкинуть его из вашей жизни. Даже дрон использовал, чтобы за Купом шпионить. — Ной опустил голову, закрыв лицо руками. Дейдра стояла, застыв, пока Пайпер продолжала рассказ. — Полиция нашла на жестком диске много интересного. Вам стоило чистить корзину в почте, хотя запустить в клуб тараканов еще цветочки по сравнению с остальным.

— Вы украли информацию, — глухо произнес он в ладони.

— Зачем, Ной? — вскричала Дейдра. — Зачем тебе понадобилось все это проделать?

Он упрямо сжал челюсти, отказываясь отвечать. За него ответила Пайпер:

— Он хотел стать самым важным мужчиной в вашей жизни. Привык, что вы во всем полагались на него после смерти мужа. Может, надеялся стать следующим Мистером Джосс, но желал Ной или нет, ему нужно было убедиться, что он остается самым важным мужчиной в вашей жизни. Его напугал ваш личный интерес к Купу. Он хотел убрать со сцены и Купа, и «Спираль».

Купер молча слушал.

Дейдра в изнеможении опустилась на стул. Она закрыла голову руками, потом ее подняла.

— Как ты мог?

— А что мне еще оставалось делать? — Лицо Ноя перекосилось в горькой гримасе. — Я не смог отговорить тебя от брака с Сэмом, хотя все видели, что он тебе не пара. И не собирался потерять тебя из — за Грэхема.

— Я доверяла тебе, как никому другому.

— Мне нужно было больше времени! — воскликнул Ной. — Я люблю тебя. Всегда тебя любил.

Похоже, больше он любил «Джосс инвестмент».

С треском распахнулась дверь, и ворвались два охранника.

Дейдра встала со стула в полной командной готовности.

— Проводите его в его кабинет и охраняйте до приезда полиции. — Когда Ноя увели, она повернулась к Куперу: — Не знаю, как мне помириться с тобой.

У Пайпер имелось несколько идей на этот счет, и она ненавидела каждую из них.

Купер уселся за руль «сонаты» и поехал в «Спираль».

— Как ты добыла его компьютер?

Пайпер устроила голову на спинке сиденья и закрыла глаза. Слова давили на губы, эмоции захлестывали. Чувства и мысли столь противоречили друг другу, что она не могла позволить им вылиться наружу.

— Не могу говорить, пока не высплюсь.

— Требую ответа.

— Серьезно, Куп. Я с воскресенья глаз не сомкнула, мне нужно в постель.

— Отлично. Большую часть времени завтра я буду с адвокатами, но заберу тебя на ужин в пять.

Пайпер открыла глаза.

— Тебе что, восемьдесят лет? Кто ужинает так рано?

— Когда ты не выспишься, то просто стерва.

— Поняла. «Макдональдс» в пять.

— В пять, потому что мне нужно кучу времени, чтобы напоить тебя.

— Ну разве что так…

Она снова закрыла глаза.

К моменту, когда Пайпер проснулась на следующий день, полиция уже сделала заявление, что Купера арестовали по ложному обвинению. Имя Ноя не называли, просто сослались на «персону, которая испытывает зависть к бывшему куортербеку «Звезд»». В середине дня все местные каналы демонстрировали видеозапись с Эллен Инглли, которая, прячась под капюшоном, пыталась избежать видеокамер. Пайпер с отвращением смотрела на экран. Любовнице Ноя впору выступать в реалити — шоу.

В три часа адвокат Купера дал короткую пресс — конференцию, из которой, наряду с другими вещами, Пайпер узнала, что Купер давно состоит в специальной комиссии НФЛ по сексуальному насилию. Адвокат прочитал заявление от имени Купера, насколько серьезно могут сказаться фальшивые обвинения на настоящих жертвах насилия. Как Пайпер не захотеть защищать такого парня по гроб жизни?

Позвонил Эрик с нерадостными новостями: в ночь нападения на Купера и вечер аварии Кары у Ноя Паркса имелись железные алиби. Пайпер предположила, что Ной нанял кого — то устроить первое нападение, однако рассчитывала, что он был за рулем таинственной машины, которая преследовала «ауди». Если только полиция не отыщет другую связь, Ной может отделаться устным порицанием.

Пайпер заставила себя сосредоточиться на оранжевом трикотажном платье с длинными рукавами, которое раскопала в недрах шкафа. Последний раз она его надевала на свадьбу подруги по колледжу пару лет назад. В вырезе лодочкой выступала длинная шея, что прежде Пайпер не занимало, но сегодня вечером ей хотелось хотя бы наполовину чувствовать себя красавицей.

Купер сменил джинсы на серые брюки, белую рубашку с открытым воротом, темно — серый спортивный пиджак, сидевший так, будто он в нем родился. В глазах мелькнули оценивающие искорки.

— Черт, Пайпер, ты и впрямь знаешь толк, как выглядеть девушкой.

— Я же говорила, что могу, — напомнила она. — Куда идем ужинать?

— Первым делом напитки. Есть отличное новое местечко, как я слышал.

— Ты собираешься присоединиться к всеобщему сборищу?

— Все схвачено.

Он оказался прав. Отличное новое местечко располагалось прямо перед ними, чем и объяснялось раннее время назначенного свидания.

Хотя до открытия «Спирали» оставалось еще четыре часа, мягкий свет лился изнутри кубических коктейльных столиков, а над баром мерцали подобно золотым сталактитам подвешенные стержни. Кожаные банкетки манили присесть, на заднем плане тихо играла музыка. Вокруг не было ни души.

Купер встал за барную стойку.

— У нас три часа до появления персонала, — пояснил он. — Сейчас клуб на замке, и я дал строгие указания, чтобы никто носа не казал до восьми.

— Маловато времени для подготовки перед открытием.

— Ничего, справятся.

Он открыл бутылку исключительно дорогого каберне и наполнил два бокала.

— Мне жаль, что из меня не получился командный игрок, — сказала Пайпер, устраиваясь на барном стуле. — Но и ты явно не шел навстречу, чтобы посовещаться.

— Ты прощена.

Она держала бокал с вином, который ей вручил Купер.

— Вот что значит быть невинным.

— Только не в этом платье.

Широкий вырез шел от плеча до плеча, открывая ключицы, однако остальное сидело на фигуре в обтяжку.

— Я говорю о тебе.

— Знаю. — Купер улыбнулся. — Как ты докопалась?

Пайпер рассказала о том, как вычислила Ноя по номеру машины.

— Довольно легко.

— Еще интуиция. Он кружил вокруг Дейдры, и в его отношении к тебе чувствовалось больше личного, чем профессионального.

Купер оперся рукой о барную стойку и вперился в Пайпер пронизывающим вездесущим взглядом.

— Как ты достала его компьютер?

Он поднимал тему, которую она больше всего не хотелось обсуждать.

— Незаконно. — И уставилась в бокал. — Я превращаюсь в личность, которую не уважаю. В человека, для которого цель оправдывает средства.

— Это зовут страстью.

У нее для этого имелось иное название. Беспринципность.

Купер наблюдал, как Пайпер пьет вино. Несчастная, а он хотел видеть ее счастливой. Она это заслуживала.

Он набрал на тарелку мясное ассорти, оливки, роллы из холодильника под барной стойкой и принес к кабинке с диванчиком. Пайпер шла следом с бокалами, держась прямо на ненавистных высоченных каблуках. Она не поверила, что Купер мог кого — то изнасиловать. Ни на секунду. Она раздраженно отмахнулась, когда он пытался нажать на нее: дескать, только потеря времени это обсуждать. Никто так слепо в него не верил. Черт, и что мужику прикажете делать с такой девушкой?

Пайпер скользнула на диванчик, юбка задралась достаточно, чтобы Купер потерял нить рассуждения. Ресницы у Пайпер и без туши густые и длинные, а сверкающие губы цвета корицы так и напрашиваются на поцелуй. Больше всего Купер любил ее лицо, отмытое до скрипа, но ему нравилось и осознавать, что она потратила время прихорошиться ради него.

— Какие церемонии, — заметила Пайпер.

— Естественно. Отпразднуем.

Она рискнула своей лицензией детектива тем, что натворила, и этот факт беспокоил Купера больше, чем если придется обратиться к кому — нибудь еще для разрешения его проблем.

— Что — то ты не прыгаешь от счастья, — заметила Пайпер…

— Да я счастлив выше крыши.

— Тогда почему такой мрачный?

— Потому что стараюсь не превратиться в зверя, рисуя в уме, что у тебя под платьем. Я собой не горжусь.

Пайпер разулыбалась.

Купер отставил бокал.

— Давай потанцуем.

— Правда?

— Почему бы и нет?

Она взяла его за руку и выскользнула с диванчика. Купер повел Пайпер на танцпол. Странное ощущение — он впервые собирался танцевать в собственном клубе лишь ради удовольствия.

И удовольствие не заставило себя ждать. Почти болезненное ощущение прижиматься к желанному телу, хотя Купер и пожалел, что запрограммировал такую музыку, он предпочел бы избежать этой чересчур сентиментальной баллады Эда Ширана. С другой стороны, она подходила настроению.

— Жуть какая, — сказала Пайпер, пристроив макушку рядом с его щекой и прислонившись ближе.

— Если бы только ты не была такой романтичной…

Пайпер засмеялась. Почему он продолжал беспокоиться, чтобы вести ее, когда она твердо стоит на земле и вовсе не витает в облаках?

Они танцевали молча, сцепив руки, качаясь, дыша в унисон. Закончилась песня Ширана, и Этта Джеймс завел «At Last». Купер повел Пайпер на место.

Она ела закуски, откусывая так изящно, что всегда его отвлекало. Куперу нужно сказать, как для него важно, что она ему верит. А он стал расспрашивать обо всем, что Пайпер сделала, начиная с момента, когда его увела полиция, и до их встречи с Дейдрой.

— О, я тебе самое главное не рассказала.

И поведала, как нашла мужчину, которого миссис Берковиц приняла за своего покойного мужа.

— Немыслимо, — подвел Купер итог, когда она закончила. — И сколько миссис Б. заплатила тебе за эту работу?

— Сотню долларов. Я собиралась устроить ей ужин, а теперь надеюсь, что смогу пригласить их обоих.

— Доброе у тебя сердце, Пайпер Дав.

Она подцепила сырный кубик.

— И гибкие принципы.

Купер встал за бутылкой каберне.

— Вперед. Избавься от них насовсем.

— Не хочу.

— Что, плохо?

— Зависит от того, как себя чувствуешь, когда совершаешь взлом и проникновение, не говоря уже о грабеже. Я солгала обвинившей тебя женщине о переводе денег, но совесть меня не мучает. Тогда как насчет твоего кольца…

Купер поставил бутылку на столик.

— Ты не думаешь, что сама все для себя усложняешь?

— Цель оправдывает средства? Хотелось бы верить в это, но не могу.

— Ты просто всеми силами добиваешься успеха. Ты так устроена.

Так ее воспитал Дюк.

Она одарила Купера сияющей и притворной улыбкой.

— Хватит тоскливых разговоров. Расскажи лучше о тюрьме. Кто — нибудь пытался сделать тебя своей сучкой?

— Меня держали в комнате для совещаний с копами, которые жаждали повторения прошлогодней игры за Суперкубок. Так что ответ «нет».

— Какое разочарование.

Купер засунул ей в рот оливку.

Музыка набрала темп, и они вернулись на танцпол. Пайпер давным — давно скинула босоножки, а Купер избавился от пиджака. По мере того как мелодия становилась чувственной, таковым становился и танец. От Фаррела до Рианны, от Боуи до Бейонсе. Пайпер на пятках. Прижимаясь сладкой задницей к нему. Вращаясь, потом поворот лицом к Куперу: лицо раскраснелось, губы повлажнели. Снова вращение. Снова прижалась ягодицами… Если она не прекратит, придется повторить на бис их первый раз, поэтому Купер схватил ее и прижал к стене.

И поцеловал. Страстно. Целовал, целовал, целовал снова — губы, шею, снова губы. Долгие, глубокие поцелуи. Как будто испытывали, как далеко они могли бы зайти. Поглощая друг друга. Одежда липла к телам. Одна песня сменяла другую.

Марвин Гэй… «Let’s get it on. .»

Мисси Эллиотт… «Let me work it. .»

И они все еще целовались. Занятие, растянувшееся на века.

Do it all night. . All night. .

(На всю ночь… На всю ночь…)

Купер смял в кулаках ее юбку. Задрал до талии. Его ремень распустился под ладонями Пайпер.

How does it feel. . It feels. .

(Как ощутить… Ощущается…)

Трусики. Молния. Шерсть и нейлон падают на пол.

Up against the wall. In the hall. . Hot against the wall.

Freefall..

(У стены. В коридоре… Жар у стены.

Свободное падение…)

Ее ноги вокруг его бедер. Ладони сжимают ее ягодицы. Влага под его пальцами. Внутри нее.

Work it. Work it, work it.

(Шевелись. Шевелись. Шевелись)

Внутри.

Like that. And that.

And that. .

(Вот так. И вот так. И вот так…)

Трикотажное платье Пайпер пережило жестокое обращение. А трусики не выдержали, и поскольку странно было надевать бюстгальтер без трусиков, она просто выбросила нижнее белье и надела платье на голое тело. Пайпер прикоснулась пальцами к губам. Они опухли. Завтра все будет саднить, не только губы.

Зубы стали выбивать дрожь, ноги держали плохо. Она сползла на диванчик в дамской комнате.

С ней случилась наихудшая в мире вещь.