Пионер империи

Глава 10

Кондрат всё еще медитировал над картами, когда на пороге появился Федор и доложил:

— Ваше сиятельство, к вам барышня.

Кондрат удивленно вскинул голову.

— Ко мне?

— Так точно, ваше сиятельство. Говорит, вы знакомы.

В какой-то момент в голове Кондрата промелькнула безумная мысль, что сейчас он увидит Фламербаха в женском платье. Однако на пороге, уверенно подвинув с дороги денщика, появилась София. С момента их последней встречи она сменила свое серое платье на черное и собрала длинные волосы в хвост, перевитый темно-синей лентой, а в остальном выглядела всё той же красоткой. Правда, очень усталой красоткой. Кондрат облегченно выдохнул.

— Да, мы знакомы, — сказал он. — Пропусти ее.

— Слышал? — сказала София, и закрыла дверь, оставив Федора по ту сторону.

— Проходи, София, — сказал Кондрат, постаравшись придать голосу официальность. — Давно не виделись.

— Всё возможно, ваше сиятельство, — отозвалась София.

Ее взгляд, казалось, просветил Кондрата до самых глубин. Студент хранил графскую невозмутимость.

— Мне передали твое пожелание, — произнес Кондрат в небрежной графской манере.

— В таком случае, вас, ваше сиятельство, ввели в заблуждение, — сказала София. — Это было не пожелание.

В ее голосе зазвенели ледяные нотки.

— А что же это было? — спокойно спросил Кондрат.

— Я бы назвала это констатацией вашего долга, ваше сиятельство, — ответила София. — Долга перед родом и домом.

— Излишне пафосно, — произнес Кондрат, и небрежно отмахнулся.

Граф никогда не был сторонником высокопарных фраз, если только они не позволяли растопить сердце очередной красотки.

— Важные вещи требуют соответствующего отношения к ним, — парировала София.

Она устало облокотилась о стол. Кондрат тотчас предложил ей стул. Стулья здесь были высокие, с резными подлокотниками и мягкими сиденьями. София кивнула в знак благодарности, но предпочла остаться на ногах. Кондрат подошел к двери. Федор сидел на лавочке в коридоре и полировал тряпочкой кирасу. Кондрат признал в ней доспех, который не так давно видел в доме лорда.

— Авось пригодится, ваше сиятельство, — сказал Федор в ответ на вопросительный взгляд Кондрата.

— Но таскаться с ней будешь ты, — тотчас ответил Кондрат с подачи графа.

Тот знал, что такие вещи прилично весят. Федор послушно кивнул. Мол, а как же иначе-то?

— И организуй нам чаю, — попросил Кондрат, после чего тише добавил: — И постарайся найти к нему что-нибудь сладкое.

— Будет сделано, ваше сиятельство.

Отложив кирасу в сторону, Федор метнулся прочь, бодро простучав каблуками по деревянной лестнице. Кондрат рефлекторно закрыл глаза. Тепловой след не появился. Кондрат мысленно отметил способ избежать появления уже поднадоевших алых призраков, и закрыл дверь. София не сводила с него внимательного взгляда. «Тоже мне, девушка-ренген», мысленно проворчал Кондрат. Причем в отличие от флюорографии он буквально кожей чувствовал, как по нему прокатывались сканирующие его волны. Может, и не зря его дар называли кожным зрением. А во взгляде девушки тем временем проступало сомнение.

— Всё еще сомневаешься, кто перед тобой? — спросил Кондрат. — Я — граф Горский.

— Возможно, — отозвалась София.

В ее голосе тоже сквозило сомнение.

— Если хочешь, можешь провести все свои тесты, — сказал Кондрат, указывая широким жестом в сторону стола. — Вот прямо на нём.

София улыбнулась самыми краешками губ.

— Какой затейник. Но я уже выяснила всё, что хотела, — и шагнув к Кондрату, она прошептала ему на ухо: — И ты, мой милый, по-прежнему не граф Горский.

— Может всё-таки удостоверишься? — шепнул в ответ Кондрат.

— В другой раз, — отозвалась София. — Если доживешь.

Последние слова у нее прозвучали как-то по особенному мрачно. Как предупреждение. Кондрат внутренне похолодел.

— Что ты имеешь ввиду? — осторожно спросил он.

— Только то, что я намерена вернуть графа к исполнению его долга любым способом, — прошептала София. — Даже если для этого придется убить его двойника.

Вот тут Кондрат уже по-настоящему напрягся. Как пару лет назад, в свою бытность студентом на картошке, когда ночью спал в сарае и по нему вдруг проползла змея. Была ли она ядовитой или это был безобидный ужик, он не понял, да в тот момент ему и в голову не пришло это выяснять. Кондрат замер от страха и забыл как дышать, пока тварь не уползла прочь. Ощущение тогда было точь-в-точь такое же. А тут еще кстати, точнее некстати, вспомнились слова Аристарха о Софии:

— Она убивает как змея, быстро и равнодушно.

У Кондрата грация никогда не ассоциировалась со змеями, скорее, с тремя мраморными красотками, известными как «три грации», но что-то змеиное в плавных отточенных движениях Софии точно было.

— Ты это… попридержи коней, — сказал он. — Мой труп — это не самый лучший способ показать, что здесь уже безопасно.

— Граф не сможет прятаться вечно, — спокойно пояснила София свою мысль. — Он любит комфорт и яркую жизнь. И для него будет лучше появиться до того, как новость о твоей смерти разлетится слишком широко и он сможет опровергнуть ее одним своим присутствием.

— Это если он рядом, — парировал Кондрат.

— А он не рядом? — быстро спросила София.

Кондрат рефлекторно пожал плечами. Кто знает, как далеко на самом деле параллельный мир. София прожгла его взглядом. Про параллельный мир она вряд ли почувствовала, но, судя по разочарованию, на миг мелькнувшему на ее лице, поняла, что Кондрат не достанет ей графа словно фокусник кролика из шляпы.

У него, к слову сказать, и шляпы-то не было. Офицеры российской армии носили кивера с орлом или эмблемой своего рода войск. Для пионеров это были два перекрещенных топора, однако у Кондрата из-за спешки с назначением и выдвижением пока что оставался двуглавый имперский орел. Для Кондрата-студента кивер был бы той же шляпой, но Кондрат-граф немедленно вызвал бы за подобное утверждение на дуэль. Вот из-за такой ерунды он бы мог рискнуть жизнью. А сейчас… Сейчас он отсиживался в другом мире, пока вокруг его «двойника» кружили убийцы.

— Похоже, ты не так хорошо его знаешь, как себе вообразила, — прошептал Кондрат. — К тому же мертвому комфорт не нужен. И сейчас, когда за мной гоняется профессиональный убийца, моя смерть — лучшее укрытие для графа от этого типа. Поэтому вначале надо устранить угрозу.

— Чем я могу помочь? — тотчас, не раздумывая, спросила София.

— Ну-у… — Кондрат говорил неспешно, на ходу придумывая план. — Ты вроде говорила, что рядом будут жандармы. Можешь выйти на них и выяснить, был ли местный охотник Фламербах в России в момент убийства Леербаха?

— Это я и сама могу.

— Умничка. Тогда задачка посложнее. Мне нужно знать, не пропала ли у Леербаха после смерти какая-нибудь вещь с одежды.

София нахмурилась.

— А поточнее нельзя? — спросила она.

— Поточнее сложно. Знаю только, что этот Фламербах любит брать сувениры с тел своих жертв. Даже готов пойти ради них на риск. Но что именно он взял — сказать не берусь.

София удивленно приподняла бровь. Кондрат рассказал ей об убийстве Ивана Ильича и ночном переполохе на мызе.

— Интересный фрукт, — задумчиво произнесла София. — Хорошо, это я тоже попробую выяснить. Жандармы должны были всё тщательно задокументировать. Но если ты точно знаешь, что это он — убийца, то зачем тебе всё это? Я просто найду и убью его.

Она сказала это так легко и просто, как будто речь шла о какой-то мелочи вроде «я заскочу по дороге в лавку купить новую заколку». Кондрат мотнул головой.

— Нет, так не пойдет. Видишь ли, я практически уверен, что это он грохнул Леербаха. И, кстати, обвинение в убийстве иностранного посла пятнает честь дома Горских куда больше, чем мое участие в здешних стычках, которых официально вообще как бы нет. Но нужны доказательства. Фламербах — уважаемый человек, а у нас политика.

— И ты собираешься поиграть в сыщика?

— Вроде того, — согласился Кондрат. — На жандармов надежда слабая. Их больше козел отпущения интересует, а это опять же моя графская персона.

В дверь постучали. София тотчас отступила от Кондрата на положенное приличиями расстояние.

— Войдите, — крикнул Кондрат.

Дверь распахнулась, как от пинка, и вошел Федор с самоваром. Быстро оглядевшись, он шагнул к столу. Кондрат сдвинул карты в сторону. Федор поставил на освободившееся место самовар и со словами: «не извольте беспокоиться, сейчас всё будет», метнулся прочь. «Всё» прибыло следующим рейсом и включало в себя миску с крохотными, в половину кондратова кулака, булочками, вазочки и чашки с блюдцами. Вся посуда была расписана волнами и парусными корабликами. Кондрат даже удивился, откуда такая тематика в горном крае. Федор быстро накрыл на стол и удалился, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Кондрат налил им с Софией чаю. Та тем временем проинспектировала вазочки. В одной был сахар, в другой — масло, в третьей — какое-то варенье. София подцепила чуть-чуть на краешек ложечки и осторожно попробовала, высунув кончик языка. Кондрату это опять напомнило змею. Он после того случая на картошке немало роликов про змей пересмотрел, пытаясь понять, кто это был, и заметил эту их привычку. Варенье Софии понравилось, и она тотчас перекидала половину вазочки себе в чай. Помешивая его ложечкой, София задумчиво уставилась на Кондрата.

— Как планируешь действовать?

Кондрат как раз об этом думал.

— Знаешь, я в своей, так сказать, прошлой жизни смотрел… — тут он на секунду задумался, сообразив, что кино в этом мире еще не изобрели. — В общем, одну пьесу. Был там такой сыщик — Коломбо.

— Не слышала о таком.

— Он не слишком популярен, — быстро ответил Кондрат, сообразив, что объяснить, откуда он знает никому тут неизвестного сыщика и не вызвать новую порцию подозрений, у него не получится. — Но суть там в том, что он с самого начала знает, кто преступник, и потом всё действие выводит того на чистую воду. Собирает доказательства и провоцирует преступника.

София наморщила лоб.

— С последним могут быть проблемы, — сказала она. — Охотники обычно хладнокровны. Особенно, охотники на серьезную дичь.

— И тем не менее Фламербах серьезно рисковал, чтобы добыть нашивку капитана. Даже с ночным виденьем мог попасться, а охотник — не военный егерь. Его можно сразу, что называется по факту, вздернуть на ближайшем дереве.

Последнее Кондрат сообразил только что с подачи опять же графской памяти, и это у него прозвучало с особым энтузиазмом. Идея ему понравилась. София кивнула.

— Это решит проблему, — констатировала она. — Мне нравится твой план. Я помогу. Но помни, когда мы устраним Фламербаха, граф должен вернуться к исполнению своего долга. Пообещай мне это.

— Я передам твои пожелания при первой же возможности, — ответил Кондрат. — Клянусь в этом.

«Правда, вряд ли у меня будет такая возможность», — мысленно добавил он.