Пионер всем ребятам пример

Глава 19

Который уже пионерский день из бесчисленных пионерских дней. С ужасом я вспоминал слова старшей пионервожатой: осенью тебе, пионер, в комсомол вступать. И не минует тебя участь сия. В Советском Союзе лицо, не вступившее в комсомол, приравнивается к врагам народа, шпионам и агентам мирового сионизма. Ни в Вуз тебя не примут, ни карьеры тебе не сделать.

Но пока ужас, поругание и измена делу предков предстояли только в теории. Старенький автобус, пыхтя, вёз нас на линию Маннергейма. Военно-патриотическая экскурсия ожидалась весьма интересная. Финские доты, которые разрушались только морскими орудиями. Прелестная природа Карелии, которая прелестна и в местах недавних боев. Тёплая дружеская компания. Вовка, Димка, Галочка и наше большое и строгое начальство, пионервожатая Вера Михайловна. Шофер рассказывал анекдоты, Верочка смеялась, иногда поглядывая на меня. Галка, вполне оправившись от вчерашнего конфуза, назло коварной разлучнице, вовсю флиртовала со мною. Ох и будет мне вечером от Верки. Одними укусами за ухо и царапаньем спины не обойдусь.

Камень, гранитные валуны, взорванные доты. Двадцать лет строили горячие финские парни. Строили хорошо и оборонялись отлично. Но против лома нет приема. Большая Россия с большой натугой, но разгромила-таки упрямых финнов.

Ребята смеялись, баловались, не особо и смотрели на величественные развалины. Что поделаешь, дети войны, война им и их предкам пуще горькой редьки надоела. Воинские парады и ракеты одна другой толще еще не вошли в обиход. Всё впереди.

Галочка пристроилась меня щекотать по голой спине. Пару раз получила от меня по рукам, но не унималась.

— Федотова! Сиди смирно. Чего ты ёрзаешь, словно комаром за попу укушенная?

— Подумаешь. Твою толстую попу ни один комар не прокусит. Шипела Галька и нарочно пару раз ущипнула меня. Ревность, ревность, вкус особый на устах твоих, о страсть. Две девицы, словно кобры, покусают только всласть. Вроде где-то я читал. Очень поучительный стих.

Вообще, девочки не очень ответственно отнеслись к мероприятию. Затеяли было собирать цветочки на местах былых боев. Экскурсовода слушали невнимательно. Мальчишки те больше интересовались оружием и кто кого. Когда узнали, что мы все-таки победили, потеряли интерес и тоже стали глазеть по сторонам. Бедная Вера Михайловна.

Меня заинтересовало, что там, под двухметровой толщей бетона. Неужели защитники бетонной крепости все извлечены и похоронены. Не похоже. Мы и своих то не очень хороним. Вон там, под почти неповрежденной бетонной стеной?

В сплошной темноте я каким-то третьим чувством увидел лежащий у амбразуры дзота скелет. Веселая улыбка мертвеца, полуистлевшая одежда и в ножнах у пояса финский нож. Отличной сохранности нож.

Прости меня, погибший воин, тебе этот нож не понадобится. А мне может пригодиться. Где бы его спрятать? Галка захватила с собой корзиночку со съестными припасами. То, немногое, что? не засветившись, мы могли с собою взять. Под бутербродами с баклажанной икрой и парой засохших шпротинок я и спрятал свой трофей. Представляю, как будут потрясены пацаны. Или не говорить им?

Родной лагерь и родной малосъедобный обед, как мы ждали тебя. Мы съели его со скоростью света, мы на удивление устали. Многих укачало. И тихий час на этот раз все восприняли с облегчением. Галя долго не понимала, зачем я отнимаю у неё её корзиночку. Только потом согласилась, поверить мне на слово. Всё-таки с хорошей лисичкой мне повезло познакомиться.

Финку я спрятал на моем ледяном складе. Если Галочка её обнаружит, что-нибудь ей совру. Заточено старое оружие было на удивление. Если я захочу еще кого-то убить, лучше оружие не придумать. А много кого неплохо бы убить. Того же директора, пока черт не поправился и опять не припёрся к нам в лагерь. Старшую пионервожатую, чтобы не мучила мою Верочку и меня, грешного. Список можно и пополнить. Был бы человек, говорят, а за что его повесить, всегда можно придумать.

Напрасно я размышлял на такие нехорошие темы. Во сне мне привиделся всё тот же директор, злой и толстый. Лежал он в палате для особо важных персон. Не персональной, делил её с каким-то полковником. Сейчас спорил с полковником о государственных делах. Что народ распустился, и при Сталине всё же порядка было больше. Оппозиция режиму Никиты Кукурузника жила и действовала, болтала и копила злобу.

Эх, зарезать бы тебя, свинья такая, думал я во сне, прикидывая, как достаю из тайника острую финку, как….

Подъем. Слава богу, подъем. Я чуть его не убил!

Полдник. Ватрушка и копченая курочка, которую я достал словно фокусник, из никуда и тут же поделился с Галей. Зная теперь её происхождение, я не мог оставить лисичку без спецпитания. Как она бедная выдерживала на нашем ужасном лагерном рационе. Наверняка бегала в лес и кормилась подножным кормом. Интересно, а мышей, лягушек, ела? Когда я попытался у ней спросить, то получил по затылку. Видимо питание оборотней, тайна сия велика есть.

Уйти в лес в одиночку, имея такую странную подружку, практически невозможно. Но у меня получилось. Уход в место, куда девочка не сунется по определению и появление не на привычной лесной полянке. Я попробовал и получилось. Наш островок оказался в пределах досягаемости моих способностей. У берега был пусто. О чем-то беседовали чайки, поклевывая чью-то дрянь на берегу. Скоро и им спать. Их режим дня строго завязан на восходах и заходах солнца. Прибрежные голуби тоже не проявляли активности. Ни души, так хорошо, что даже страшно. Сорока девятилетний мужик в теле четырнадцати летнего мальчишки, зачем ты попал в этот мир? Что ты в нем хочешь делать?

По всем правилам жанра сейчас из леса должен выйти дедушка, то ли травник, то ли лесник, а то и леший. Станет расспрашивать, как я на островке очутился. Попытается мне помочь, а то и наоборот. Заколдует, уволочет в лес, превратит в неведомо что.

Нарвать что ли цветов, здесь росли очень красивые цветы. Подарю Верке, а если Галька перехватит меня на пути, пусть лисичка нюхает цветочки. Не только же курочек она любит.

— Ой, какие красивые цветы. Тебя Боря зовут, да?

Не Вера, не Галя. Девочка, у которой я украл пачку печенья в первые дни моего пребывания здесь. Идет откуда то. Веселая, немного вспотела. Да, она же спортом занимается.

— Ты спортом занимаешься, Боря?

— Да так, не очень. Каратэ немного занимался, но после того, как головой ударился, не до каратэ мне сейчас.

И правда, в новом теле, после длительного перерыва. Не каратэ у тебя будет, юноша, а срам один. Школа Шотокан, ха, ха.

— Это так интересно Боря! Каратэ! Можно, немножко нам покажешь? Ну самую малость.

Девочка глядела и буквально пронизывала меня взглядом. Активная блондинка с прекрасными голубыми глазами. Тебе что друг, твои подруги надоели? Утихомирил я себя. Смотри, плохо начинаешь, Смирнов.

— Ну пожалуйста Боря, покажи!

С меня не убудет. Смогу сам убедиться, что каратэ теперь не мой вид спорта. Да и к чему оно мне теперь, каратэ?

Блондиночка потащила меня в клуб и познакомила со своими спортсменами. Как ни странно, самбо в нашем пионерлагере занимаются в основном девчонки. Четыре девочки, считая блондиночку и пара парней. Один высокий и неуклюжий, явно подходит больше для классической или волной борьбы. Силы немерено, но реакция замедлена.

Выясняются интересные вещи. С каратэ у меня и вправду теперь большие проблемы. Но удар резко усилился. Причем с моей нетренированной рукой, рукой, которая, по идее, теперь ни кирпичи не сможет ломать, ни стволы деревьев крушить. Однако, хорошо я сдерживался. Бедняга амбал сел на попу после одного единственного моего легкого удара. Нет, каратэ это не наш метод, хорошо, что его впоследствии запретили.

— Боренька, ну давай еще попробуем, просит блондиночка.

— Анечка, говорю, ну ведь видишь, что это не подходящий вид спорта для пионерлагеря. На что у вас парень здоровый и сильный, даже ему плохо было. Нет, как бы нам не получить неприятностей от начальства.

Услышав о начальстве, Анечка блондиночка завядает и больше меня не просит. Мой визит произвел сильное впечатление на сильных мира сего, спортсменов самбистов. Законный вопрос вертелся у всех на языке: как же ты, такой сильный и ловкий, схлопотал кастетом от обычного хулигана? Но ребята промолчали, не стали меня спрашивать.