Планета миражей

Глава 9

«Курьер» с разорванным взрывом корпусом дрейфовал в пространстве. Рядом кружились обломки истребителей. Три уцелевших машины «Флэш» безуспешно тыкались в искореженные стыковочные узлы «Курьера»… То, что осталось от Айны лежало на операционном столе… Где-то далеко заплакал ребенок… Рэд вздрогнул в полусне и мотнул головой, прогоняя видение. Рубку затянуло мерцающими нитями липкой паутины, на обзорных экранах заклубилась серая пыль. Призрачная петля с тихим шелестом вылетела из небытия, скользнула по телу, рассыпая тысячи иголок, и извиваясь, уползла точно лассо, не нашедшее цели. В груди что-то противно кувыркнулось, на секунду прервав стук сердца, Рэд рухнул в горящие джунгли и проснулся в холодном поту.

Он встал, прошелся по мостику и снова устроился в кресле, не понимая, что это было: влияние очага поражения, вблизи которого он пронесся, уходя от погони, или субъективные воспоминания о том, каково ему пришлось на L-80.

Индикаторы «Гора» перемигивались, отражая коррекцию курса. «Астрикс» шел устойчиво как танк. Энергопитание крейсера просело до четверти. Предыдущие месяцы автономного существования и сегодняшняя гонка не прошли для него бесследно. В окне техконтроля висело черное ожерелье из иконок, отражающих резервы накопителей и запасы топливных элементов. Но по всем прикидкам на дорогу, да и на небольшую войнушку, случись таковая в пути, запасов хватало с лихвой.

В соседнем кресле крепко спал Максим Ласкис, окончательно вымотанный событиями последних двух суток.

На ближайшем маршевом участке Рэд вызвал «Курьер-9», нарушив свой же приказ «до пункта назначения на связь не выходить, не включать позывные и навигационные огни».

«Курьер» не отозвался. Значит, за рулем не Говард – тот бы ответил.

– Айна, отвечай! – сказал Рэд, повысив голос.

Девчонка теперь выполняла его приказы буквально. Сказано: «Радиомолчание» – будет молчать, пока не умрет. Воспитал команду на свою голову. Айна летает «по стойке смирно», Хальтон вытворяет в пространстве черте что, да еще и дерзит. Рэд вспомнил, с какой интонацией он, вывалившись из подпространства за кормой «Рубина», заявил руководителю рейда, что обеспечивает прикрытие согласно его же приказу. Засранец. Давно ли тебя от автопилота не отличить было…

– Да сэр? – откликнулась Айна.

– Ты сменила позывные?

– Звездолет идет до пункта назначения без позывных и навигационных огней, согласно вашему приказу.

– У твоего «Курьера» позывные Аналога-1, - напомнил Рэд.

– Ох, я… Да, сэр.

– Займись этим прямо сейчас. Иначе вас расстреляют на подходе к военной базе Аналога-2, как только мы себя обозначим.

– Да, сэр!

Рэд отключился, откинулся на спинку кресла, но сна не было ни в одном глазу. Примерно за час до прибытия он разбудил Макса и перевел управление на себя.

Первыми из подпространства вышли истребители «Флэш» на случай, если командование Дельты-18 примет решение сначала открыть огонь, а потом разбираться. За ними – «Курьер» и только потом «Астриксы». Крейсеры создавали слишком большие возмущения, чтобы вести кого-то за собой по подпространственным тоннелям.

Картина Вселенной деформировалась, рассыпалась кольцевыми складками тоннеля перехода и начала медленно восстанавливаться, рисуя незнакомый Гардону район. Искин перелистал несколько страниц звездного атласа.

– … и параллельный запрос в СКБ, – раздался голос лейтенанта Хальтона, – не открывайте огонь.

«Курьер-9» в окружении шестерки истребителей «Флэш» медленно шел по дальней орбите планетной системы Дельты. На меньшем радиусе висели две готовых к бою орбитальные станции. Между ними расположилось звено сторожевиков – эти корабли считались морально устаревшими еще к началу войн Второй волны. Перехватчики – новенькие и более легкие, чем истребители дальнего следования, рыскали вокруг прибывших звездолетов и шныряли по границам системы. Такого переполоха на базе Дельта-18 не наблюдалось уже несколько лет, которые прошли со встречи ревизоров генштаба, единожды ее посетивших.

– У вас устаревший пароль, нас никто не предупреждал о вашем появлении! Приказываю немедленно покинуть систему.

Темноту прерывистыми блистающими лезвиями вспороли предупредительные залпы.

– Мы не оказываем сопротивления, предоставьте причал и связь с командованием космофлота Аналога-2, - резко сказал Хальтон, которого обнаглевшие перехватчики не цепляли за ускорители только по причине присутствия защитных полей.

Парень был не из пугливых, но по поводу нервной системы его подчиненных Гардон всерьез волновался. Резервисты почувствовали себя форпостом и оплотом родной планеты, подняв по тревоге чуть ли не все свои корабли. Гардон созерцал их плохо скоординированные действия и переполнялся злорадством, представляя, что бы от них осталось, прикажи он шестерке Хальтона открыть огонь на поражение.

– Переход «Астрикса -2- Рубин» завершен, – сообщил Искин, с которым Макс установил голосовой контакт.

– Я «Астрикс-1-Гор» ВКС Аналога-2, - заявил Рэд, вклинившись в чужие переговоры. – Дельта-18, отзовите перехватчики и предоставьте группе посадочную платформу и вакуумные причалы для крейсеров.

В эфире началась паника и перебранка по поводу наличия или отсутствия таких звездолетов у военно-космических сил Аналога-2, оборвавшаяся властным приказом: «Атака по моей команде».

– Твою мать! – в сторону сказал Рэд, развернул крейсер к орбитальным станциям и взялся за систему наведения. Здесь никто не знал, что он ею ни разу не пользоваться.

Из бронированных гнезд выглянули стволы бортовых орудий. Защитное поле заклубилось, приоткрыв узкие просветы.

– «Астрикс-1-Гор» командованию базы Дельта-18. Сосчитали пушки? Я вас заживо сожгу. Вместе с планетой, к чертовой матери, если не прекратите со мной пререкаться! Приземлить сторожевые корыта! Всем отойти! – рявкнул Гардон так, что Макс, непрерывно зевавший до этого, подпрыгнул в кресле и стал лихорадочно вспоминать, есть ли возможность экстренной блокировки системы управления огнем с пульта бортинженера.

– Первый лидеру… – начал Хальтон.

– Молчать! – гавкнул Рэд в инком и переключился на открытую волну. – Истребителям сопровождения – огонь на поражение по моей команде!

Перехватчики отстали от «Флешек» и испуганной стайкой рванулись под защиту стационарных орудий орбитальных комплексов.

– Ну? – спросил Рэд. – Что же вы не стреляете? Хотели войны – начинайте первыми.

На несколько секунд в эфире воцарилась тишина.

– На связи командующий базой полковник Лин. Всем отойти. Отмена атаки. Прибывшим звездолетам оставаться на разрешенной орбите. Командиру крейсера «Астрикс -1-Гор»… Ваше имя, звание и цель прибытия?

– Давно бы так, – сказал Рэд.

Через полчаса переговоров им предоставили причал орбитального комплекса. Ласкиса с Гардоном взяли под стражу на выходе из причальной галереи. Рэд оглянулся через плечо. За их спинами вооруженная до зубов группа захвата врывалась на борт крейсера. Из бокового коридора, соединяющегося с ангаром, вывели пилотов истребителей «Флэш» и экипаж «Курьера». Все трое – Виктор, Говард и Айна были одеты в полужесткие скафандры.

– Система охлаждения полетела, когда он нас зацепил, – вполголоса сказал Виктор в ответ на удивленный взгляд Рэда, – и «воздушка».

– Ничего себе…

– Молчать до командного отсека, – хмуро бросил командир конвоя.

В остальном дюжие молодцы вели себя корректно, не пытались нацепить наручники и пальцем никого не тронули, вежливо попросив сдать имеющееся табельное оружие. В командном отсеке полковник Лин еще раз выслушал доклад, пожевал губами и заявил, что вынужден отправить всех под арест до прибытия представителей штаба и СКБ. При словах «под арест» у Гардона, сделавшего шаг вперед, разве что только шерсть дыбом не встала на загривке.

– Господин капитан! – предостерегающе произнес стоявший рядом Элиот Хальтон. И тут Рэду в голову пришла блестящая шальная мысль.

– Хотите отправить под арест сына советника президента по безопасности, игравшего в составе экспедиции одну из ключевых ролей, господин полковник? – спросил он ледяным тоном. – Я думал, вас устраивала ваша должность.

– Я убью тебя, Рэд! – зашипел Виктор в коммуникатор. – Убью!

Говард придержал его за карабин скафандра, к которому обычно крепился фал. Пилоты «Флэшек» удивленно переглянулись.

– Уж не пытаетесь ли вы мне угрожать, капитан? – осведомился начальник базы, сдавая очередную позицию.

– Нет, сэр. Ни в коем случае. Как начальник рейда я объясняю ситуацию, чтобы вы имели возможность принять верное решение.

Виктор тяжело дышал ему в спину.

– Разместите их… на этаже для персонала. Снимите охрану, кроме собственной охраны жилого блока. Патрули причальных галерей удвоить, – полковник Лин придвинулся к Гардону, – не думайте, что ваши люди смогут запросто разгуливать по моей базе!

– Конструктивный подход, господин командующий, – сказал Рэд, чуть все не испортив, потому что начальник Дельты-18 сменил окраску кожи лица с бледной на малиновую.

– Вы пройдете со мной, капитан. Для связи с вашим руководством и моим командованием.

– Да, сэр.

Рэд уважительно склонил голову, чтобы скрыть торжествующую улыбку, готовую заиграть на губах.

Для полковника Лина сеанс связи закончился настойчивым предложением оказывать всяческое содействие, а для Гардона – приказом не покидать территорию резервной базы до прибытия представителей командования и СКБ. Рэд расстался со статусом военнопленного, а полковник, наживший в лице незваных гостей настоящую головную боль, устроил смотр подчиненным.

Гардон нашел своих в холле указанного этажа. Экипаж «Курьера» успел переодеться. Люди не расходились. Рэд подошел к лейтенанту Хальтону.

– Резервную, Элиот… но не до такой же степени! – сказал он.

Лейтенант Хальтон не удержался от улыбки.

– Ближе у нас ничего лучше не было, господин капитан. Разрешите поздравить вас с успешным завершением рейда, сэр.

Рэд помолчал, поднял голову и обвел взглядом свой немногочисленный отряд, который с этого момента переставал таковым быть.

– Ребята… мы что, в самом деле, поймали «Астриксы»? – он слабо улыбнулся, пожимая протянутые руки. – Вы сами-то верите? Лично я с трудом…

Айна подозрительно зашмыгала носом. Группа в полном составе ввалилась в одну из предоставленных кают, где началось бурное обсуждение завершившегося рейда. Виктор постоял в сторонке, выругался на двух языках и отправился на поиски спиртного в ближайший офицерский бар, прикрывшись именем отца. Его беспрепятственно пропустили. Если бы он решил сгонять на «Астриксе» за закуской до ближайшей колонии, его бы и тогда никто не остановил. Смущенного Ласкиса, который помимо всех заслуг целых двадцать минут в одиночку вел крейсер, посвятили в пилоты, а Виктор ко всеобщему восторгу обучил второго пилота «Курьера-9» куплетам такого содержания, что дрогнули даже истребители.

Из рассказов участников выяснилось, что касательный удар по «Курьеру» пришелся в открытый трюм. Ходовая часть не пострадала, но если бы не Виктор, которому помогал Говард, экипаж бы сгорел заживо. Получалось, что пока Рэд метался по звездолету от рубки до оружейного терминала, маневрировать, уходя от выстрелов крейсера, выпало Айне. Именно она сидела за штурвалом и координировала действия с машинами «Флэш», которые тоже получили легкие повреждения, огрызаясь огнем и отвлекая на себя внимание «Астрикса-2-Рубин». Когда неуправляемый «Гор» неожиданно шарахнул из всех носовых орудий, пилоты группы даже не поняли, что произошло, решив, что первый «Астрикс» тоже вышел из-под контроля и стреляет по ним.

Выяснив в неформальной обстановке все подробности рейда, Рэд вышел в коридор, ломая голову над тем, как все это связно изложить Пирсу с Дэйвом и выгородить Элиота Хальтона, раскрывшего секретную информацию. Портить репутацию лейтенанту, вернувшемуся за ними под обстрел, отчаянно не хотелось. К тому же, позволив Виктору ввязаться в опасное предприятие, Рэд имел все шансы разом лишиться своеобразного покровительства человека, благодаря которому снова оказался за штурвалом и до конца дней напиваться на волнорезе Южного мыса.

– Капитан, нам вас не хватает, – улыбнулась подошедшая Айна. Знали, кого за ним отправить.

– Сильно сомневаюсь, – заверил ее Рэд.

Айна остановилась в нерешительности.

– Ты знаешь, что через несколько лет станешь одним из лучших пилотов, с кем мне довелось работать? – спросил он.

Глаза у девушки заблестели. Решив, что Рэд издевается, так и не простив ей несанкционированную коррекцию курса, она подчеркнуто официально принялась объяснять допущенное Говардом попадание в «Курьер» и свои дальнейшие действия в роли первого пилота.

– Я серьезно, – сказал Рэд.

– Э-э-э… Спасибо, сэр, – обескуражено пробормотала Айна.

– Пожалуйста. Полгода назад я был капитаном звездолета, за которым гонялись красавцы, только что подаренные нами нашим доблестным ВКС. Как думаешь, стоило меня убивать?

– Что вы, сэр…

– Кто их следующая мишень, Айна? – спросил Рэд. – Кто? Ты на себе испытала огневую мощь «Астриксов», я тоже. Теперь скажи, так ли хорошо все закончилось, как тебе казалось минуту назад. Ты никогда не задумывалась об этом, правда?

Айна нахмурилась. По невидимой стене, разделявшей ее с руководителем рейда расползались ветвистые трещины.

– Да… сэр.

– Ты считаешь хороший пилотаж чуть ли не смыслом жизни, – задумчиво продолжил Рэд. – Но это только ее часть. Чем дороже ты со временем будешь стоить, Айна, тем труднее будет сесть за штурвал, потому что рейды, на которые тебя будут нанимать, или назначать, пойдут один веселей другого. Уж поверь мне. А ты не сможешь отказаться, потому что ощущение себя частью звездолета – это наркотик. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю: виртуальный контроль, ощущение габаритов и скорости на уровне собственного тела, «близкие звезды» и все такое…

Он произнес это почти небрежно.

– Да, сэр. Я… понимаю.

– Плохо! Благодаря этому ты будешь выживать раз за разом. Потеряешь кучу друзей, не дотянувших до уровня твоего таланта, и будешь отмечать успех с теми, кто не стоит их мизинца. Ничто человеческое: ни травмы, ни любовь, ни дети не смогут заставить тебя уйти. Ты все равно останешься «человеком Пространства». Тебе не страшно? Уверена, что хочешь именно этого?

Кажется, он перегнул палку. Айна заметно вздрогнула и опустила глаза, рассеянно теребя рукав летного комбинезона. Рэд неожиданно взял ее за плечи и развернул к себе:

– Все, что я сейчас перечислил всего лишь составляющие твоей работы. Ни больше, ни меньше. Не забывай смотреть вокруг… насколько это возможно.

Рэд выпустил ее, и Айна поймала себя на мысли, что ей хочется еще раз дотронуться до него, убедиться, что они действительно стоят рядом. Потом ей вдруг стало не по себе от того, что «звона стекла» она так и не услышала. Рэджинальд вот так запросто взял и перетянул ее к себе на недосягаемую пока высоту, на несколько минут оставив остальной мир далеко внизу за непреодолимой прозрачной завесой. Айна убрала за ухо непослушное рыжее колечко.

– Кто предупрежден, тот вооружен? – она попыталась улыбнуться в ответ. – Я… останусь в космофлоте?

– Да.

– Я думала, вы меня выгоните, господин капитан. Или скажете, что женщинам среди пилотов не место. Или еще что-нибудь из того, что говорят остальные. Ничего такого я не услышала, а у меня до сих пор мороз по коже! Почему?

– Ты только что впервые узнала правила игры, в которую так опрометчиво ввязалась. Чертовски интересной игры, если смотреть со стороны. И когда начинаешь чем дальше – тем интереснее, – Рэд усмехнулся, – со временем, если не бросишь, выйдешь на тот уровень, где нет вообще никаких правил, даже тех, что кровью писаны. Вот там придется несладко. А пока – дерзай. Пойдем, нас заждались, – он вздохнул, – победы надо отмечать. Хотя, честно говоря, я бы уже спать завалился.

– Господин капитан… А как вы узнали, что я забыла сменить позывные? – спросила Айна.

– Все, Айна. Вечер откровений окончен.

Рэд взял ее за руку и шагнул в комнату. «И как ты вообще догадался, что я за штурвалом? Ты не Говарда вызывал!» – добавила Айна про себя. Она украдкой взглянула на своего спутника, и ощущение, что она стоит с ним на одной ступени, тотчас пропало.

Группа шумно обсуждала тактические ошибки принимающей стороны, допущенные по отношению к ним после выхода из подпространства и собственную стратегию в случае военного конфликта сразу в двух вариантах: с участием крейсеров и без него. К Рэджинальду приставали с вопросами, тот устало отнекивался, глядя в стакан. Айна что-то шепнула Говарду на ухо, и первый пилот «Курьера» невзначай обмолвился о том, что испытывал истребители типа «Флэш». Рэда оставили в покое. Он воспользовался ситуацией и выскользнул в отведенную каюту. Через полчаса к нему заглянул Виктор.

– Эй, ты живой?

Это были первые слова бортинженера, непосредственно обращенные к капитану после прибытия. Блохин вгляделся в сумрак, разбавленный дежурным светом, проникавшим из коридора.

– Как видишь.

– Угу. Вижу.

– Н-не включай свет… Нас «Рубин» далеко загнал… Как там Макс?

Рэд сидел в темноте на расправленной постели, привалившись к спинке кровати. Виктор придержал рукой створку двери, поймав убегающую полосу света.

– В порядке. По крайней мере, пять минут назад он был здоров, пьян и весел. Ты совсем разучился расслабляться, капитан. Работа закончилась, ты в курсе?

Не дождавшись ответа, Виктор подошел и включил настольную лампу так, чтобы огонек едва теплился. Створки дверей сомкнулись.

– Я в сознании был, когда программа анабиоза пошла, – сказал Рэд, – интересно, успел бы застрелиться, если б знал?

Его била дрожь. Он обнял себя за плечи. Виктор чуть прибавил освещение.

– Рэд, ты рейды путаешь. Совсем плохо тебе?

– Нет, я помню, меня Джери с поверхности забрал… Иди, Виктор, не надо никого звать, – сказал Рэд, с трудом сфокусировав на нем взгляд, – видишь ведь – от-тходняк у м-меня. Тяжелый. Пройдет… Пить боюсь, заснуть не могу. Не хочу. Когда все в огне… И бортовые номера… я их так и не вспомнил…

– Какие номера? – тихо переспросил Виктор.

– Патрульный корабль, который меня догнал, когда я с Зоны-77 удрал. Не могу рассмотреть. Должен был их видеть… он в упор с-стрелял…

Гардон откинулся назад, навалился на стену и закрыл глаза.

– Извини, Вить. Иначе бы я его убил, полкана этого.

– Да ладно, – сказал Виктор. – Ложись, Рэджи. Отдохнешь – поговорим. Посттравамтика посттравматикой, а банальную детренированность тоже со счетов не сбросишь, капитан. Для начала тебе надо просто согреться и выспаться.

В то, что рейд действительно закончился, Гардон поверил только на следующий день. Выделенная каюта была двухместной, но вторая койка так и осталась нерасправленной. Рэд уже не спал, когда Виктор зашел к нему со стаканчиком кофе в руке.

– Привет, с добрым утром.

– Привет. Я что-то важное пропустил? – спросил Рэд и сел в кровати.

– Только последние новости: делегация силовиков явится сюда не раньше чем через сутки. Вместе со сменным экипажем для крейсеров… Как ты?

– Нормально, вроде ожил. Вить, ты ко мне вчера заходил?

– Заходил, – подтвердил Виктор.

– Вечер совсем плохо помню, – поморщился Гардон, – я ничего такого не говорил… н-ну, в смысле надо перед тобой извиняться? Или еще перед кем-нибудь?

– Нет. Ты спать завалился сразу же.

– А почему у меня язык вчера заплетался? Я ведь не пил совсем…

– У тебя половина нервных проводников искусственно восстановлена, а ты меня спрашиваешь! – пожал плечами Блохин.

– Сейчас нормально или мне кажется?

– Сейчас нормально.

– Может, это зона поражения так действует, когда вблизи нее проходишь? – Рэд нахмурился. – Как у Ласкиса дела? И его, кстати, в любом случае надо медикам показать. Плохо он переносит открытый космос.

– Да? Ладно, поговорю. Покажем. Пока что он признался, что представить себе не мог, что на военной базе будет пить коньяк с пилотами-истребителями. И, кажется, по уши втрескался в нашу отважную пилотессу. Но шансов у него немного, – улыбнулся Блохин. – А вот из разговора с этим образцово-показательным лейтенантом я понял, что вам с ним нелегко придется.

– Я знаю, – Гардон поднялся. – Пойдем на платформы сходим, оценим объем ремонтных работ к встрече с Дэйвом и Пирсом. Только умоюсь.

– Ты девчонке разгон, что ли устроил? – крикнул Виктор ему вслед.

– Что, жаловалась? – спросил Рэд из душа.

– Какой там! Забилась в угол между Линксом и Талисом и только к концу вечера оттуда вылезла.

– Я с ней поговорил по душам.

– Развращение несовершеннолетних, – хмыкнул Виктор, – знаю я, как ты со стажерами разговариваешь. Тебе «Астрикс» понравился? – спросил он.

– Нет. Уж очень здоровый. Система наведения понравилась. Жаль, дезинтегратор не попробовал.

– Жаль?! – переспросил Блохин. – Еще мало?

Рэд мечтательно промурлыкал себе под нос что-то про уязвимость орбитальных станций Дельты-18 и предложил Виктору не приставать с дурацкими вопросами.

На широте столицы Аналога-2, славившегося среди метрополий наилучшими показателями работы климатехников, шел непрекращающийся проливной дождь, вынуждая дорожные службы спешно разворачивать на верхних уровнях силовые зонтики грозозащиты. Коллекторы нижних уровней мегаполиса не справлялись с потоками воды. В небе реяли метеозонды, по радио бормотал объяснения начальник окружного метеобюро. Рэд отрешенно смотрел на эту суету сквозь стекла спецмашины. Он практически ни с кем не общался, как только прошел через шлюз прибывшего за ними звездолета Службы безопасности, у которого была собственная охрана. С Виктором и Максом Ласкисом их развели по разным каютам. Звено лейтенанта Хальтона на обратном пути шло позади двумя тройками, идеально сохраняя строй. Сейчас командир звена сидел на соседнем сидении. В следовавшей за ними машине расположились Виктор и Макс.

Гардон с Хальтоном шагнули в знакомый кабинет Управления СКБ первыми, оставив инженеров за дверями.

– А ты, правда, его сын? – спросил Макс, и Виктор зло плюнул на начищенный пол.

В просторном кабинете вместо начальников отделов и экспертов, присутствовавших на этапе планирования операции, скопились высокопоставленные представители ВКС и Департамента космоплавания.

– Добрый день, джентльмены, – сказал Ален Пирс, – несколько разъяснений с вашей стороны, прежде чем прозвучат поздравления с успешным выполнением задачи. Начнем с подчиненных. Лейтенант Хальтон, вам придется ответить на вопросы командира эскадры сопровождения, с которым вам надлежало координировать действия.

– Откуда группе стали известны координаты Дельты-18? – резко спросил командир эскадры.

– Я передал их на «Курьер», сэр, – признался Хальтон.

– На каком основании?

– Угроза нападения космофлота Аналога-1.

– Приборы вашей машины зафиксировали их присутствие и угрозу атаки?

– Нет, сэр. Мы углубились в район Альгарро, возникли проблемы с дальней локацией и связью.

– Это и есть основная причина, по которой вы не вышли на связь?

– Да, сэр, – сказал Элиот, не моргнув глазом.

– За вами шла целая эскадра наших ВКС, лейтенант Хальтон. Вам показалось этого недостаточно для защиты от возможного нападения?

– Оставьте в покое лейтенанта Хальтона! – сказал Гардон, нарушив протокол.

Он повернул голову в сторону задававшего вопросы генерала ВКС.

– Ваша хваленая эскадра подпустила к нам разведку Аналога-1, а в решающий момент потеряла из виду группу, за которой следовала трое суток!

– Капитан, вы забываетесь, – сказал Ален Пирс, но как-то не очень грозно. Конкуренцию ведомств еще никто не отменял. А тут целого генерала в дерьмо макнули прямо в кабинете шефа СКБ.

– Я излагаю вам факты, вынудившие меня как руководителя, оказать давление на командира звена сопровождения и изменить маршрут. Я старше по должности и по званию. Он выполнил приказ.

– В таком случае вы превысили ваши полномочия, капитан Гардон.

– Да, сэр.

– Лейтенант Хальтон?

– Нет, сэр, – сказал Элиот.

«Молчи, дурак, это мне терять нечего. Тут только твоего обостренного чувства справедливости не хватало, чтобы всех разжаловать и под трибунал отправить!» – с досадой подумал Рэд.

– Поясните, лейтенант, – коротко приказал Пирс.

– «Астрикс-2-Рубин» в течение нескольких часов был неуправляем и представлял собой угрозу. Если бы я не согласился с мнением руководителя рейда, эскадра ВКС понесла бы тяжелые потери при выходе крейсеров в заданный квадрат. За время пути до Дельты-18 контроль над «Рубином» был полностью восстановлен. Мы потеряли контакт с эскадрой, но выиграли время, необходимое Максиму Ласкису для работы.

Честно говоря, Гардон думал, что вышколенный командир звена, купившийся в учебном бою на простой трюк, врать не умеет.

– Капитан, вы тоже так считаете? – спросил Ален Пирс.

Наконец-то, кого-то заинтересовало его мнение!

– Я считаю, – сказал Рэд, обращаясь ко всем присутствующим, – что участники рейда, включая инженеров, должны быть представлены к наградам. Мы выполнили задачу, избежали потерь людей и техники и столкновения с космофлотом Аналога-2. Единственный просчет, допущенный в ходе операции мной и лейтенантом Хальтоном – это попадание в «Курьер-9», который был серьезно поврежден. Если у кого-то здесь есть сомнения в правильности наших действий, я предлагаю сосчитать предыдущие попытки облав на «Охотников» и сравнить результаты, потому что свой я небезосновательно считаю блестящим! Так в чем вы хотите обвинить лейтенанта Хальтона, рисковавшего ради этого жизнью?

– Миссия, действительно, выполнена, – подтвердил Ален Пирс, выдержав паузу, и украдкой оглянувшись на советника президента по безопасности, который сидел с непроницаемым видом и не спускал с Гардона глаз. – Лейтенанта Хальтона пока никто ни в чем не обвиняет. А вам следует поучиться у него вести себя надлежащим образом, капитан. На каком основании вы угрожали командованию и личному составу резервной базы Дельта-18?

– Я никому не угрожал, сэр. Полковник Лин меня неправильно понял, – сказал Рэд. – Я вел с ним переговоры о предоставлении стыковочных платформ и дозаправке истребителей. Беда в том, что с борта «Астрикса» любая попытка ведения переговоров выглядит как давление.

– Лейтенант Хальтон?

– Первый этап переговоров вел лично я, сэр. После перерыва, необходимого для выхода крейсеров из подпространства и отхода звездолетов принимающей стороны на безопасное расстояние, они возобновились с участием руководителя рейда.

Шеф СКБ взял паузу, переговорил со своим окружением и обратился к стоящим навытяжку пилотам.

– Мне кажется, джентльмены, вы все время пытаетесь дать нам понять, что победителей не судят, – сказал Ален Пирс, слегка улыбнувшись, – это совершенно излишне. Я считаю задание выполненным. Но тем не менее, вам придется ответить на вопросы, имеющиеся у присутствующих. Я бы хотел, чтобы руководитель рейда и командир группы сопровождения воспринимали нашу беседу не как допрос, а как конструктивный диалог.

Официальная часть закончилась, но прежде чем отпустить, их пытали еще около получаса, пока внимание не переключилось на Артура Дэйва, осуществлявшего общее руководство операцией «Охотник». После чего пилотов и инженеров поменяли местами.

– Уф-ф, Элиот, – сказал Рэд в приемной. – Как у тебя, в самом деле, выдержки хватает!

– Нас этому учат, господин капитан.

– Хорошо учат. Знаешь, я все хотел тебя спросить… Чье разрешение нужно, чтобы носить герб на форме?

– Командира подразделения и Отдела геральдики, – удивленно ответил Хальтон. – Но там великое множество оговорок, касающихся социального статуса и титула, и запутанная иерархическая лестница…

– Спасибо, милорд, – улыбнулся Рэд, который оставался ждать инженеров. – Дай бог всем такого прикрытия, какое было у нас.

Лейтенант Хальтон крепко пожал протянутую руку.

– В любое время, в любом предприятии, по приказу или без него, вы можете рассчитывать на меня, сэр, – сказал он на прощание.

Примерно то же сказал Максим Ласкис, которого обязали провести инструктаж с бортинженерами будущей команды «Астриксов».

– Ну что, пойдем, посидим где-нибудь? – неуверенно предложил подошедший Виктор. – Разберемся, кто с дополнительными двигателями «Санты» облажался.

– Инженер теходдержки, – ответил Рэд. – Чего тут разбираться – все ясно как белый день.

– Ошибка пилота! – безапелляционно возразил Виктор. – Я тебе в два счета докажу. В любом случае – кто виноват, тот и платит.

– Ну, пойдем, – Рэд не без сожаления сдал на выходе волшебный пропуск СКБ. – Это ж надо! Притащил им два боевых крейсера, все равно по шее получил и остался без машины. Как я теперь свой «Хайвей» с Луны-16 через таможенную развязку перегоню? Без прав и с расшитым автопилотом…

– А ты думал, тебя орденами обвешают и в правительственном лимузине по девочкам повезут, после того, как ты всем объяснил, кто здесь на самом деле герой?

– Откуда ты знаешь? Мы что, в приемную транслировались? – спросил Рэд.

– Я тебя знаю. Приехать на крейсер на вездеходе! Да-а… Ладно, перегоним мы тебе машину. У Сержа на таможне какие-то подвязки. Все как в космосе: заплатишь – проедешь.

– Виктор, я пошел, – вдруг сказал Рэд.

Блохин проследил направление его взгляда. К холлу первого этажа, где они стояли, приближался советник президента по безопасности. Совещание у Пирса закончилось.

– Рэджинальд, задержись на минуту, – произнес Блохин-старший, пресекая попытку к бегству.

– Да, сэр.

– У тебя отвратительная привычка подвергать риску моего ребенка, а потом возвращать целым и невредимым.

– Из-за спешки состав экспедиции не был до конца согласован… – Рэд склонил голову, – моя вина, господин советник.

Виктор не проронил ни слова.

– Я приглашаю вас отпраздновать победу на семейном ужине, джентльмены. Приглашение касается вас обоих. Виктор, Татьяне я уже позвонил. Она придет, – он перевел взгляд на Гардона. – Поскольку ты оказался руководителем экспедиции не без моего участия, капитан, я рассчитываю услышать нечто более интересное, чем попытку выгородить молодцеватого лорда Хальтона-младшего. Ты согласен поделиться со мной впечатлениями, не так ли?

– Да, конечно, господин советник. Благодарю за приглашение.

– Теперь уговори своего бортинженера и встретимся у меня дома в семь. Я жду обоих, Рэджинальд.

Советник удалился. Когда его массивная фигура растаяла в конце коридора, Рэд заговорщически улыбнулся Виктору, остолбеневшему от удивления.

– Ты же не воспользуешься… – сказал Виктор.

Рэд подтолкнул его к выходу.

– Ты все равно хотел где-то поужинать. Не вздумай испортить мне отношения с администрацией президента.

– Тебя же никогда не волновало, как к тебе относятся сильные мира сего!

– Угу. Раньше не волновало. Если я пойду один, боюсь, Татьяна кое-что узнает… Например, что ты ночь напролет выпивал и пел песни с рыжеволосым ангелочком, пока она тут с ума сходила.

– Сволочь!

– Ну уж. Не пойдешь – пристрелю, – Рэд перешел на заговорщический шепот. – И представь себе: меня не посадят! Вызовут Клайна, поднимут личное дело…

– Тщеславная скотина!

Кроме космолетчиков приглашение на ужин получил Артур Дэйв. И Рэд так и не определился приятна ему эта неожиданность или нет. Особенно когда Дэйв с легкой улыбкой поинтересовался, существует ли на свете такое поручение, которое капитан Гардон выполнил бы, не отступив ни на шаг от полученных инструкций.

Татьяна не знала то ли злиться на Рэджинальда за то, что он опять втравил Виктора в опасное предприятие, то ли радоваться, что он привел ее мужа в дом отца.

Рэд, как и обещал, рассказал многое из того, о чем умолчал в кабинете у Пирса, но в том, что они с Хальтоном спланировали уход на Дельту-18 заранее так и не признался. В конце концов, его отпустили, а Виктора мать так слезно уговаривала остаться в родном доме на ночь, что он не смог ей отказать. Кроме родных, задержался еще один гость, проследовавший за хозяином в кабинет.

– Итак? – произнес господин советник.

– Тогда на «Гепарде» он принял очень спорное решение, – задумчиво сказал Дэйв, – но никто из комсостава не рискнул ему возразить. Группа молодого лорда Хальтона теперь готова следовать за ним в ад – они проработали вместе меньше двух недель… И если бы у полковника Лина не хватило здравого смысла и выдержки, наш капитан устроил бы в Дельте вселенский фейерверк похлеще, чем в Лиге-31.

– Вы пытаетесь меня отговорить, господин полковник? – спросил Блохин-старший.

Дэйв задумался.

– Рэджинальд умен. Учел, что ваше присутствие спасло его полгода назад и прикрылся вашим именем, взяв с собой Виктора. Держу пари, что он спланировал выход к резервной базе заранее и сумел как-то убедить в этом Элиота Хальтона. И потом… там в самом деле были такие травмы, что неизвестно, чего ждать.

– Насколько я знаю, Дорвард уже локти кусает, что не взял его назад, испугавшись лишнего шума и медицинского заключения.

– Он пьет, – голос Дэйва звучал почти резко. – И до сих пор не спился только потому, что страдает приступами головной боли с похмелья и до смерти этого боится.

– А вы не страдаете от головной боли с похмелья? – неожиданно улыбнулся советник.

– Его любовница Клэр Адамс из отдела новостей космоплавания АИ «Галактика» – раскрученная девица. Возможна утечка информации. Если ставить его координатором, его придется повышать в звании до командора через несколько позиций табели о рангах. И то, что он сегодня весь вечер продержался в рамках дозволенного – для меня откровение.

– Рэджинальд говорил у Пирса о наградах, почему это не может быть звание? – спросил советник. – По-моему, Артур, вы относитесь к нему куда лучше, чем хотите мне показать.

– Я стараюсь быть объективным, – поклонился Дэйв, – беспристрастность – основа основ нашего ведомства и правосудия. Именно поэтому у меня есть большие сомнения, что адмирал Дирс его возьмет.

– Хм… – взгляд советника стал жестким, – Я возьму его с испытательным сроком и прослежу, получится ли у него не превышать полномочия. Случаи успешного нападения на дипкурьеров, чиновников и сотрудников гуманитарных миссий в колониальных территориях участились. Посмотрим, по зубам ему проблема или нет. Его предшественник был лишен всех перечисленных вами недостатков, полковник. Но он не справился. Если Рэджинальд сдвинет негативную статистику в сторону улучшения, он будет командором. Почему бы и нет? Я хочу видеть этого человека в своем лагере по многим причинам… и чем дальше – тем больше. Если он сорвется… Я не скажу, что вы меня не предупреждали, Дэйв.

– Мудрое решение, сэр.