Пленница Зверя

Глава 12. Лихорадка

Вскоре Гер, мрачный, сжигаемый адским огнём, шёл по подземным переходам Нижнего Предела. Стоны и крики сопровождали его путь.

Переходы были тёмными и зловещими. Каменные круглые ходы, освещённые красным светом, напоминали норы. Воздух был тяжёлым и влажным, а стены покрывали ниралиты — жуткие существа, сотканные из самой черноты. Их огромные чёрные глазницы следили за каждым шагом Гера, а сами они издавали пронзительный скрежет и писк.

«Охладиться… Мне нужно охладиться…» — лихорадочные мысли метались в голове хаида. Одно движение руки, и варры надёжно удержат фейри. Вначале она будет пытаться сопротивляться, наивно полагаясь на свои магические силы. Верить, что может справиться со мной.

Проклятье Адалиса! Я не могу жить без её тела, голоса, запаха. Я хочу, чтобы она желала меня, тянулась ко мне, прижималась в поисках ласки.

Он спускался всё ниже и ниже, пока не оказался в просторном зале с колоннами. Перед ним распахнулись величественные врата. И Мерц шагнул в алый свет условно тайных гьяли.

Мутным взглядом осмотрелся. От желания выплеснуть адалу его слегка качало.

Хаиды предавались любовным утехам с инарами во всевозможных позах — держа в кольцах, усадив сверху, установив на стойках, уложив на подушки и столы. Так много тел, запахов. Голова пошла кругом.

Он подошёл к занятой хаидом Вердха инаре, лежащей распластанной на широкой, высокой лежанке, словно на алтаре. Собрат входил в нее, и она издавала тихие высокие звуки, вибрируя удовольствием, наполняя своим наслаждением воздух.

Мерц улавливал ее страсть. Густой запах распаленного тела самки разжег мужскую похоть. Гер взял аккуратно её за подбородок, развернул голову с растрепанными влажными волосами, вглядываясь в томный, потерянный в неге взгляд, алые губы, приоткрытый рот, порозовевшие щеки. Человечка с трудом сфокусировалась на мужчине, пристально разглядывающем её. Сотрясаемая сладостными толчками, упругая грудь ее вздрагивала, кожу вокруг напряженных сосков окружали мурашки.

— Желаешь попробовать её, Мерц? — вопрос прозвучал словно из иного мира.

Мысли стали горькими и терпкими…

«Мне необходимо срочно остыть… — болезненно думал Гер, теряя связь с реальностью, как в бреду… — Он хочет дать мне погонять ее?

— На, возьми, — Вердха предложил ему тело своей самки.

— Благодарю, Вердха. Твоя самка очень хороша под тобой. Моё восхищение, — хрипло ответил Мерц.

— И под тобой будет так же хороша, — усмехнулся хаид, ухватывая девушку за бедра и шире раскрывая ее ноги. — Вставь ей Мерц. Брось держать х** за чешуями, а то хвост порвется. Смотри, какая она мокрая.

Её доступность манила…

Мерц, словно заворожённый, провёл пальцами по тёплым, влажным половым губам, припухшим от долгого соития.

Девушка выгнулась, бедра ее задрожали, а аккуратные пальчики на ногах поджались от удовольствия.

Она была совершенно необыкновенной для змеелюда! Маленькая, узенькая и беззащитная, она обещала невообразимое удовольствие… Удовольствие совсем иной природы. Оно рождалось даже не от обладания женщиной, а от чувства власти над этой уязвимой, податливой и такой хрупкой живой игрушкой.

Кругом все горячо обвивались. Кожа самок сияла от пота. Они метались в агонии страсти.

Вязкие движения уносили Мерца в облака — это была сейчас его высшая потребность. Вдыхая ароматы секса, он пытался потушить пожар, который бушевал внутри…Только вот жар в аду не гаснет!

Идея посетить это место, чтобы как следует потрахаться с человеческими женщинами, была, безусловно, замечательной… В теории. Но на практике…

Нет, мне нужно собраться!

Мерца пробрала мелкая противная дрожь, чешуйки по всему телу встали дыбом. Он желал сейчас лишь одного: чтобы его лейра смотрела на него таким же взглядом… Он мечтал, чтобы первой человеческой женщиной у него стала… девушка с лавандовыми глазами и золотистыми волосами.

— Расскажите мне о них. Я хочу знать всё, — обратился Гер к хаидам.

И он всего за несколько мгновений увидел в уме всю информацию о человеческих женщина.

Среди подробных инструкций об эрогенных зонах, сексуальных пристрастиях и особенностях полового поведения, Гер уловил и не менее полезную информацию. Собратья щедро делились с ним опытом! Все же нирхи тщательно изучают психологию тех, на кого нападают.

Он узнал о роли самца в их жизни, о страхах и ожиданиях, о сильных и слабых сторонах. О том, что вначале человечки всегда ожидают увидеть в нирхе воплощение зла — ведь именно такой образ злого чужака завоевателя железно закреплен в их коллективном мышлении.

"Однако после пару раз, двуногие самочки уже с радостью разводят перед нами ножки", — сообщали хаиды. — "Им до одури нравится, как мы пахнем….".

Такая перспектива воодушевила Гера. Он захотел поскорее увидеть свою фею, опьяненную им. Представил её золотистые непослушные волосы, рассыпанные по хрупким плечам, полуоткрытые розовые губы, тонкую талию в своих руках…

Что же это такое! Какая-то бездна!

Гер сел на пол среди пышных подушек, сотрясаемый волнами взбешённой энергии. Закрыл глаза, сглатывая очередной прилив мучительной жажды, обжигающей горло, словно крутым кипятком.

Пойду прогуляюсь по баракам… Потом вернусь домой и преодолею её страх. Она, оказывается, боится даже не меня, а какого-то «злого чужака» из своего подсознания. Пусть вначале ей будет плохо, зато потом нам обоим будет хорошо. Она поймёт, что со мной не опасно, что я не причиню ей боли.

— Сожми меня в своих кольцах, красавец Гер. Какой у тебя великолепный чёрный хвост! Какой ты невероятно мощный, — произнёс с придыханием со стороны его спины нежный голос. Ладошки смело огладили каменные плечи главного хаида…

Гер не шелохнулся, но слегка напрягся и открыл глаза.

Вокруг его хвоста кружилась в танце стайка инар. Они обступали его, наполняя пространство своими голосами и чувствами. На мгновение стало ничего не видно. Гер смотрел вдаль, но различал лишь красно-карамельное зарево тел и обманчиво спасительные тени.

«Где моя лейра, где я?» — подумал Мерц. Он встряхнул головой, пытаясь избавиться от паутинных нитей лихорадки…

Инары исполняли страстный танец. Они приседали и делали призывные движения. Эти сочные самочки были развязны и смелы… И ни на одной из них не наблюдалось клейма!

Сразу стало понятно, что привезли их на Найэву окольными путями.

Мерц усмехнулся: "Вот оно что! Интересно, где хаиды их всех разместили? Кто за них отвечает? Да уж. Как много я ещё не знаю о своих братьях!"

— Гер, ты прямо любишь помучиться, поиздеваться над собой, — раздался телепатический голос собрата в голове.

— Да, он у нас аскет, — ответил другой хаид. — Смотри не переусердствуй!

— Может, Шайдару пора сообщить? — подшучивали над Гером его собратья. — Он тебе за это воздержание целую пехоту человечек пришлёт.

Хаиды, которые здесь были сегодня, могли позволить себе вольные речи в его адрес, поскольку были старше и опытнее, но только вне службы.

— Ага. А ещё заставит вас за контрабанду отвечать, пехотинцы долбаные, — ответил им Мерц со смешком.

Он не одобрял поступок своих собратьев. Осмотрел контрабандных инар. Хорошие, да, бодрые, но далеко не идеальные. Второсортные.

Всё, что несовершенно, ущербно и должно стать кормом. Жалеть и снисходительно относиться к корму преступно. Эти самки должны быть в рабских арканах, а не переводить зря нектар Адалиса!

Зачем хаиды опускаются до них?

Он снял с себя инару, и, разогнав рычанием танцовщиц, выполз из гьяли.

ШАНИ

Я свернулась калачиком, закрыла глаза. Сжала мамин браслет и с трудом подавила рвущиеся наружу слезы. Сейчас это была единственная вещь связывающая меня с домом и прошлой жизнью.

Воспоминания о доме запылали болью. Голос мамы, ровный и мягкий, вспыхнул среди всего хаоса мыслей: "Чтобы ни случилось, будь сильной".

Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, стараясь успокоиться. Браслет в руке казался теплым, словно мама была рядом со мной. Я знала, что должна быть сильной ради нее.

Я не позволю тебе сделать меня рабыней!

Собравшись с духом, я встала. Мысленно пожелала этому отвратительному существу провалиться в ад, который давно ждет его, но никак не дождется. Рванулась с ковра, но обруч сразу стянул моё горло и притянул обратно.

Не обращая внимания на боль, я стала ежесекундно рваться вперед. От ярости я царапала пол, с остервенением пыталась преодолеть удерживающую меня на одном месте энергию.

Выбившись из сил, я повалилась на пол, хватая ртом воздух. Зажмурилась, чувствуя пульс в ушах и унимая дрожь. Какое-то время лежала совершенно опустошенная.

Думай, Шани, стиснув зубы, сказала я самой себе.

Пока у меня еще оставались силы, я решила усилить обережное заклинание.

Сосредоточившись на браслете, я стала шептать: "Одолень-травы, одолейте злые силы, снимите темные оковы".

Долгое время ничего не получалось. Но я не сдавалась. Мысленно призывала силу своего рода. После нескольких попыток духи ответили мне тёплым дуновением, которое принесло с собой шёпот: «Мы поможем разорвать магическую цепь».

Я поднялась, готовая к решающему поединку. Рванула вперед. Горло окольцевал все тот же болезненный жар, однако путы словно потеряли прежнюю адскую силу. С трудом, но я могла идти! Шаг, еще шаг. Со слезами на глазах, стискивая зубы, я двигалась вперед. Наконец мне удалось достичь кровати, зацепилась за днище и изо всех сил стала подтягиваться.

Ещё немного, ещё чуть-чуть, и я смогу разорвать эту проклятую цепь! Но вдруг раздался грозный рык:

— Вот дура!

Услышав Змея, я сделала рывок, но тут же ощутила, как меня тащит назад. С размаху я ударилась о полог кровати, и боль пронзила моё тело, словно заряд.

Змей ловко поймал меня за шкирку, ошейник сорвал. Рот наполнился кровью, будто бы напитком, и страх мой стал невыносимо сильным!

Я пыталась вырваться, но всё было тщетно. Змей держал меня крепко, не отпуская. Я понимала, что конец мой настал, и прощалась с жизнью, глаза закрывая и медленно теряя силу в ногах.

«Не бойся, детка. Тш-ш… Сейчас помогу тебе…» — услышала сквозь пелену ужаса.

Змей подхватил меня на руки и прокричал что-то в сторону. А потом сказал мне: «Сейчас. Потерпи немного».

Он усадил меня на кровать, и я сжалась в комок. Змей поддерживал меня, не давая упасть. Воздух с трудом хватала ртом, слёзы лились из глаз, а голова кружилась так сильно, что я не могла ничего видеть.

Змей приложил к моему лицу холодную влажную подушечку, и боль сразу прошла.

Он приподнял меня за подбородок и сказал:

— Сейчас мы будем чинить твой носик, малыш.

Его рука накрыла мой нос, и я не успела даже ахнуть. Что-то вязкое на мгновение заполнило ноздри, раздался громкий хруст и острая боль. Я вскрикнула, но Змей уже наклонил меня вперёд — на заранее подготовленную ткань потекла кровь. Затем он аккуратно промокнул моё лицо обезболивающим средством.

— Ну вот и всё. Жаль, что нельзя так же быстро вправить ум, — нежно сказал он и поцеловал меня в лоб.

Я понимала, что буду опять расхлёбывать последствия своего бунта, и от этого становилось ещё страшнее.

— Не надо наказывать, — всхлипнула я.

— Глупая ты моя обезьянка, — он погладил меня по голове. — Ты сама себя уже наказала.

Меня била дрожь, а тело всё ещё было слабым. Я пыталась собраться с мыслями, но сознание словно окутал туман. Плохо соображая, я стала шарить руками по кровати.

— Что потеряла? — не понял Змей.

— Трусики, — прошептала я.

Он протянул мне кусочек ткани, и я сжала его в руке, как самое ценное сокровище.

К моим губам прикоснулась прохладная посудина. Я попыталась увернуться, но Змей крепко держал меня.

— Выпей это, — сказал он. — Тебе нужно восстановить силы.