Плохие привычки

ГЛАВА 38 Окончание выпивки, продолжение ужасов

Становление козликом оказалось для меня процессом незнакомым, но увлекательным. Сначала я подумал, что это опьянение, по каким-то неведомым причинам задерживавшее свой выход, спохватилось и выскочило на сцену, запыхавшись и напрочь забыв свою роль. Для стороннего зрителя, то бишь меня любимого, это выразилось в нарастающем монотонном шуме, плавно перетекающем из левого уха в правое, а потом обратно.

Что-то также произошло со зрением — вроде бы все вокруг стало темнее, но при этом вид имело более контрастный и отчетливый. И запахло как-то странно — больницей, что ли? Я так и не успел придумать точного определения запаху, когда началось представление.

Зрение притупилось по периферии, затемнившись там еще больше, и оставило передо мною освещенное поле обзора в форме небольшого овала. Напоминало это вид из маски для подводного плавания, только вместо рыбок прямо перед глазами начали плескаться какие-то красноватые огоньки.

Прелюдия длилась недолго, и вскоре затененность периферических участков рассеялась, все вокруг стало почти обычным. За исключением нескольких надписей, составленных из красноватых огоньков. Как эти блики воплотились в буквы, я не заметил. Только что мелькало-мелькало в беспорядке — и на тебе. Правая часть «маски» посвятила меня в страшное мерцание строгого шрифта: «В организме обнаружен яд и наркотическое вещество — этанол». Внизу со скоростью хорошего «Сапсана» неслась бегущая строка: «Количество спирта в организме около 80 мл, коэффициент концентрации алкоголя в крови — 1.0, в печени — 1.45, в спинномозговой жидкости — 1.5, а в головном мозге — 1.75».

Я себя чувствовал Робокопом, ибо надписи эти никоим образом не мешали мне лицезреть обычные предметы и мебель, а также членов семьи в виде неугомонного котенка Джина и двух кактусят. Молниеносная скорость обновления текста не утомляла и при этом требовала внимания гораздо меньше, чем, например, вождение автомобиля.

Что это за фигня такая, я понятия не имел — почитал этикетку бутылки водки, но там обещаний скорой белочки или других чудес не было. Ну что ж — здравствуй, новая синестезия!

Надписи тем временем начали менять собственный окрас, видимо, конкурируя между собой за мое внимание. Правая часть даже подключила некий высокотехнологичный электронный звук, долженствующий обозначать ейную близость к космическим технологиям. Или хотя бы хорошее знакомство с фантастическими фильмами.

Текст ее был таким: «Началась деградация когнитивных психических функций. Блокируются капилляры и кровеносные сосуды из-за слипания красных кровяных телец в «виноградные грозди». Как следствие, из-за алкоголя гибнут клетки всего организма, в основном — клетки печени, почек, клетки мозга, сердца, желудочно-кишечного тракта, органов внутренней секреции и периферической мускулатуры».

Нижняя бегущая строка, расширившись и стремительно рванув к центру воображаемого экрана в ритме бойкого состава из семейства американских горок, извивалась на огромной скорости. То несясь вверх, к звездам, то срываясь оттуда в невидимую глубочайшую пропасть, отчаянно рассыпая искры бесполезными тормозами и захватывая дух отчетливой близостью неотвратимой смерти. Я просто не мог отвести от нее глаз — она завораживала своим танцем, а от отчаянных падений хотелось громко кричать.

Вестибулярный аппарат начал намекать, что вскорости ему потребуется чуток очистить организм, как того требуют такие сверхскоростные перегрузки. Зато слова этого поезда забыть было невозможно, они высекались в памяти всеми органами чувств — свистящим шепотом скорости, неоновым огнем букв, запахом озона и плавящихся рельсов, неожиданными рывками, толчками и сотрясениями. И еще вкусом крови из прокушенной губы.

«Непосредственное поражение организма соответствует сокращению продолжительности жизни на 34 часа, размеры отсроченного поражения оцениваются. Предполагаемые невосполнимые потери клеток мозга — 8 тысяч».

Я себя почувствовал последней сволочью, когда надписи стали приводить данные по погибшим. Данные постоянно росли, и темп убытия моих родных клеточек ничуть не снижался, хотя прошло уже около 15 минут после последней рюмки.

Раньше я бы сказал — «крайней», но сейчас подсознание мне подсказывало, что рюмка была действительно последней. Теперь я заслуженно колебался, какому из приступов моих синестезий присвоить звание Наиужасного — тому, с порнографией, или этому — с бюллетенем о состоянии здоровья. Очень уж этот бюллетень норовил превратиться то в передовой виртуальный плакат из наркологического диспансера, то в мой собственный некролог с выдержками из отчета о вскрытии.

Списки захватывали все органы и группы клеток, даже зубную эмаль. Даже волосяной покров. Цифры бежали бойко, как на таксомоторном счетчике при езде на первой космической скорости. Информация перед глазами постоянно обновлялась, и я узнавал об алкоголе все больше нового и неприятно-страшного.

Например: «При ежедневном употреблении даже малых доз алкоголя алкоголизм формируется в 90 случаях из 100» или «Алкоголь обезвреживается в организме только на 16-й день. И если человек пьет спиртное всего два раза в месяц, он держит свой мозг в отравленном состоянии постоянно». «На пораженных участках новые клетки рождаются только при благоприятных обстоятельствах не ранее, чем через 3–4 года трезвой жизни».

Да нет, не может такого быть — хрень полная! Я же каких-то 200 грамм водки выпил! Это же капля в море! Это какой-то гипноз или обман!

Я, мотая головой и тем самым, как мне казалось, расплескивая свои беспокойные мысли, бросился к телефону и набрал Гуру Володька отозвался сразу же, был он в благодушном расположении:

— Здорово, трехглазый!

— Вовка, привет, слушай, а правда, что алкоголь очень вреден?

— Ты что, первый раз родился? Конечно, вреден! Готов поспорить, что ты знаешь гораздо больше, чем одного алкоголика. Возможно, даже кто-то из родственников уже за чертой. Однозначно вреден — это же химический яд и сильный наркотик!

— И что, реально 8 тысяч клеток мозга за одну пьянку умирают?

— Может и больше умереть. Слушай, ну я не помню точную цифирь. По-моему, 8-10 тысяч — это за скромную такую пьянку, не больше полбутылки водки. А чего ты вдруг спрашиваешь?

— Да так… Кино тут одно увидел — вот думаю, может, они это нафантазировали?

— Нет. Алкоголь — реальное зло. Еще Федя Достоевский говорил, что водка людей зверит и скотинит! В 1975 году Всемирная ассамблея здравоохранения постановила считать алкоголь наркотиком, подрывающим здоровье.

— Как же умеренное питие?

— Кто говорит? Cui prodest[20]? Те, кто продает алкоголь, те и говорят. И даже «покупают» медицинские исследования на эту тему — потом все эти «заключения ученых о пользе алкоголя» оказываются наглой ложью и грубейшей подтасовкой фактов. Цель тут одна: продать побольше и набить свои карманы. Какая может быть польза от тотального яда?

Безопасных доз алкоголя не бывает, если они не гомеопатические. Размер дозы — это вопрос, какое поражение организма ты получишь: непосредственное или отсроченное. Или и то, и другое. Вот и все. А всякие рассуждения о «минимально допустимых дозах алкоголя» — это наглая ложь жалкого подобия врачей, купленных пиво-водочными королями. Не верь им. Они хотят продавать тебе твою смерть.

Гуру под конец своей тирады не на шутку разошелся, даже телефон уронил. Но связь не прервалась, и он закончил:

— Алкоголь и табак — это легальные наркотики, причем они у нас не являются монополией государства. Весь урожай с этих полей смерти собирают в основном частные фирмы, отдавая бюджету мизер в виде акцизов. Это самые грязные деньги на свете. Потому что хоть и легальные — но это НАР-КО-ТИ-КИ! Они убивают людей, разрушают семьи и калечат детей. Если бы алкоголь был изобретен в последние 30 лет — он был бы запрещен везде как сильнодействующий наркотик, каковым он и является. Но в силу того, что известна эта отрава давно, ее используют. И активно на ней зарабатывают.

Я оторопело слушал, совершенно не понимая, почему вполне образованный 28-летний оболтус Толик Толикович до сих пор не знал общедоступных сведений о регулярно принимаемой им отраве! Даже не заметил, как вся иллюминация в виде текстов перед глазами исчезла.

— Ясно. Я, наверное, завяжу, раз так дело обстоит…

— Разумное решение. Не мальчика, но мужа! — он коротко рассмеялся.

— Баюшки, — закончил я. Не потому, что желал Вовке заснуть, просто так звучало в моих устах переделанное английское «bye-bye».

Все время разговора надписи не прекращали меня преследовать. Они обжигали меня неожиданной информацией, которая тут же вгрызалась в память и оставалась там навеки. Какие-то строки оставляли меня практически равнодушным, но от некоторых волосы вставали дыбом.

А как вы отреагируете на золотой курсив по темно-синему полю: «Через час после приема 100 граммов алкоголя 30 % ДНК мужчины получает нарушения в генетической структуре»? Или на мерцающую красным пламенем на черном фоне табличку «Организм молодого мужчины восстанавливает пораженные алкоголем половые клетки только через 100 дней полного воздержания от алкоголя»?

Несмотря на достоверность источников новой и неожиданной для меня информации, я все еще ощущал себя средневековым ударником инквизиторского труда, которому впаривают какую-то ересь насчет того, что Земля круглая.

Делом нескольких секунд было позвонить Жоре и закинуть ту же удочку. Он начал мне рассказывать почти слово в слово те же вещи, что и Гуру, но не только. Жора вещал, что, согласно британским исследованиям, алкоголь находится на 5 месте в иерархии наиболее вредных и опасных наркотиков. Сразу после героина, кокаина, барбитуратов и метадона. Кстати, — добавил он, — табак на девятом месте. А, например, марихуана — на одиннадцатом. А экстези — на восемнадцатом.

Это было очень интересно. Но перед тем как послать меня подальше или хотя бы в Интернет, Жора меня вообще убил.

Оказывается, не так давно одна американская исследовательница раковых заболеваний обнаружила, препарируя мозги алкоголиков, вещество, родственное героину. Это вещество называется Tetrahydroisoquinoline (тетрагидроизохинолин) — или THIQ, оно давно известно ученым. THIQ имеется в мозгу каждого героинового наркомана, и именно это вещество не дает отказаться наркоману от самоуничтожения.

Исследовательница рассказала об этом коллегам, выдвинув версию, что бездомные алкоголики, вскрытия трупов которых она производила, были не прочь после дешевенького пойла догнаться героином.

Коллеги ей, конечно же, не поверили. Потому что героин — наркотик дорогой, и бездомным он совершенно не по карману. Пришлось ей искать другое объяснение наличия THIQ в мозгах пьяниц. И это объяснение нашлось.

Организм здорового человека с помощью алкогольдегидрогеназы превращает этиловый спирт в ацетальдегид. Который, как и спирт, тоже очень токсичен. И организм его с помощью альдегиддегидрогеназы превращает в уксусную кислоту, которую уже расщепляет на воду и углекислый газ.

У алкоголиков часть ацетальдегида не расщепляется до уксусной кислоты, а уходит в мозг и превращается в дофамин и THIQ. Таким образом, алкогольная зависимость по силе сродни героиновой. И когда она начинается, до сих пор не известно — каждый употребляющий алкоголь рискует в любой момент стать почетным обладателем THIQ. Или, проще говоря, алкоголиком…